Mine

— Я буду там, — стону я в телефон, садясь в постели и используя свободную руку, чтобы почесать голову, продираясь сквозь беспорядочно запутанные каштанового цвета волосы. — Не опаздывай, Аманда, я серьёзно, — голос Сары звучит предостерегающе, и я закатываю глаза. — Сара, я никогда никуда не опаздываю, — хриплю я своим слабым усталым голосом. — На хрен тебя и твои шутки, подними свою задницу и будь в моём доме через десять минут, — рявкает она, прежде чем повесить трубку и вызывает у меня приступ смеха. Я бросаю белый iPhone на кровать рядом с собой, поворачиваю свои ноги на большом матрасе и спускаю их на холодный деревянный пол моей спальни. Оглянувшись вокруг, я не могу ничего поделать и в отвращении кривлю губы, эта комната – серьёзно, чёртово свиное стойло. Я выглядываю из окна, мечтательно смотря на небо, пока солнце садиться. Я так устала от этой жизни, так устала от этого грёбанного режима сна. Кого я разыгрываю? У меня нет режима сна. Я сплю, когда могу, и прикусываю язык, чтобы прекратить жаловаться. Всё равно. Горячая вода и пар душа работают как по волшебству, но я не могу долго ими наслаждаться. У меня есть время только на пятиминутный душ. Я чищу зубы, завязываю свои влажные волосы в небрежный пучок, и надеваю пару чёрных треников и свободную полупрозрачную белую футболку. Я почти улыбаюсь из-за того, что просвечивается мой чёрный лифчик. Почти. Бегу в комнату, надеваю пару чёрных ботинок, хватаю телефон и выбегаю из комнаты, из квартиры, запираю дверь, и покидаю здание. Спустя три городских квартала, я стучу в дверь Сары. — Ты опоздала! — кричит она, открывая дверь, и я в страхе смотрю на неё. Её светлые волосы безупречно завиты и покоятся на её обнажённых плечах; её светло-карие глаза подведены ярко, но красиво. Она сжимает белую простынь, прикрывающую её голое тело, пока впускает меня. Она захлопывает дверь позади меня и бежит вверх по лестнице, её голая спина и бёдра полностью оголяются. — Подружки невесты в гостиной! — кричит она, и я поворачиваюсь, чтобы найти указанную комнату. — Аманда! — раздражённая организатор свадьбы бросается ко мне, её тугой пучок выглядит болезненным, а тёмные глаза сердитыми. — Ты сказала, что будешь здесь пять минут назад и… — Я не единственная подружка невесты, — огрызаюсь я, — так что, уверена, вы начали бы и без меня, — она фыркает и скрещивает руки поверх своего жакета. — Раздевайся, твоё платье на вешалке, — говорит она, а затем резко поворачивается, оставляя меня в негодовании. Я терпеть не могу эту помпезную суку. — Аманда! — визжат остальные девушки, когда видят меня, все бегут, чтобы обнять меня и прыгают в одном лишь нижнем белье. Правильно, потому что это совершенно нормально. — Напитки текут рекой! — кричит Таня, вручая мне бокал, наполненный прозрачной жидкостью. Я улыбаюсь и надменно благодарю её, забирая бокал из её тёмной рукой. Я делаю огромный глоток, и слишком поздно осознаю, что это – чистый Patron (п.п.: текила). Я задыхаюсь и давлюсь жидкостью, колко взглянув на Таню, которая счастливо улыбается и поднимает бокал в знак «тоста» прежде, чем выпить всё залпом. Ну, блять. Она отступает прочь, чуть не падая. Я гримасничаю, но делаю ещё один глоток жидкости, а затем начинаю раздеваться прямо на том же самом месте. Девушки даже не дрогнули и продолжают разговаривать друг с другом и со мной. — Сара и Дэн будут так счастливы! — вздыхает Лея, а затем делает рвотный звук и наливает себе ещё выпить. — Ревнуешь? — с улыбкой спрашиваю я, снимая моё платье с подставки. Я – фрейлина и моё платье другого цвета. В то время как у них красивое нежное розовое платье в пол со скромным декольте и утолщённым поясом с сексуальным, но едва уловимым вырезом на ноге (http://www.polyvore.com/cgi/set?id=68047388)... У меня ярко-красное бандажное платье с милым декольте, длина которого едва доходит мне до колен (http://www.polyvore.com/chapter_one_amandas_dress/set?id=68045955). Однако из плюсов – у нас одинаковые серебристые туфли на шестидюймовом каблуке. Пожалуйста, дамы и господа, обратите внимание на сильный сарказм. Я едва могу сделать грёбанный шаг в этой вещи, и моя задница выглядит настолько большой, что я просто хочу стоять спиной к стене всю чёртову ночь. О, проклятье. — Как будто кто-то захочет быть с этим мудаком, — бормочет Фиона, поворачиваясь так, чтобы Таня могла застегнуть платье. Я вздыхаю и, наконец, скольжу… буквально скольжу в своё платье. — Полагаю, пора надевать эти безобразные вещи, — невнятно произносит Таня из угла комнаты и втискивается в своё платье. — Мы будем выглядеть так странно! — хнычет Фиона, и я ничего не могу поделать и смеюсь, надевая серебристые туфли. — По крайней мере, ты не будешь выглядеть как проститутка, — говорю я, показывая на моё платье. Она ухмыляется и подносит бокал к своим губам, глядя на моё платье. — Но ты наверняка заберёшь с собой домой шафера, а кого заберём мы? — вздыхает рыжеволосая, наконец, выпив. — Фи, ты, вероятно, заберёшь домой жениха, шлюшка, — кричит Таня, и все мы смеёмся. — Тани, ты едва ли хоть с одним поговоришь! — вскликивает Фиона, убирая волосы. — Кроме того, — говорит Лея с недоброй улыбкой на лице, — все мы знаем, что Аманда будет на его члене раньше Сары, — я делаю рвотный звук и выпиваю ещё глоток моего напитка. — Да, верно, — фыркаю я. Дэн и Сара были настолько отвратительно влюблёнными, что все из нас, измученные подружки невесты, стали притворяться, что он блядун и что мы можем запрыгнуть на него в любой момент. В действительности же, парень, вероятно, начнёт плакать, если кто-то из нас даже попытается что-то сделать. — Я слышала, приедут поп-звёзды, — поёт Фи со своего места на диване, пока визажист, которого привёз свадебный планировщик, делает ей макияж. — Да? — произносит нечленораздельно Таня, спотыкаясь о свои собственные пятки, прежде чем пошатнуться и, наконец, рухнуть на пол. — Ой, — бормочет она, лицом уткнувшись в чистую сумку. — Этим маленьким педикам не нужно быть на шоу Nickelodeon? — спрашиваю я, а затем допиваю свой напиток и жду своей очереди у визажиста. — Неа. Очевидно, они все рады увидеть, как женится их гитарист. Понятия не имею, почему, — говорит Лея и визжит, — если они придут, то я займусь сексом с этим индийским мальчиком! — я прищуриваюсь на неё. — Индийским мальчиком? — спрашиваю я, и она неприятно хихикает в бутылку, а затем пьёт из неё же. — Зан или как там… — Зейн. И, нет, никто из вас не будет трахаться ни с кем из них, — объявляет Сара в дверях. Мы все кричим и подпрыгиваем, все вместе обнимая её и целуя. — Ты выглядишь великолепно! — кричит Фиона, пока Таня рыгает и в то же время целует Сару в щёку. — Абсолютно чертовски ошеломляюще! — говорю я в этом хаосе. — Он трахнет тебя прямо у алтаря! — кричит Лея, а затем свистит и машет рукой над головой, словно ковбой. — Девчонки, девчонки, стойте, ты просто уничтожишь всё! — смеётся Сара, но её глаза наполняются слезами. Я ничего не могу сделать и улыбаюсь своей лучшей подруге. Она абсолютно чертовски красива. Мы все отстраняемся и восхищаемся простым, но всё же очаровательным белым платьем русалки, которое облегает её стройную фигуру и расходится вниз у колен. Только немного видно её яркие красные туфли. Её туфли соответствуют её букету и губам… и моему платью (http://www.polyvore.com/chapter_one_sarah/set?id=68050726). — Люди, это безумие, — вздыхает Лея, и я киваю в знак согласия, а затем подскакиваю, когда кто-то хватает меня за руку. Придя в себя, я понимаю, что это визажист. — У тебя уже должна быть сделана причёска, — ругает она, и я пристально смотрю на неё. Разве она не видит, что губит грёбанный момент? Но в любом случае, я иду. Я занимаю стул у стены; куча инструментов подключены к розетке и лежат на чёрном коврике, на кофейном столике и я вздыхаю, зная, что мне делать. Я сижу спокойно, позволяя женщине тщательно расчесать мои влажные волосы, затем высушить их и красиво завить. К тому времени, как она заканчивает, волосы свисают красивыми локонами до моей талии. Это даже не заняло много времени. — Я готова… — Макияж, — говорит девушка прежде, чем уйти и вернуться с сумкой с инструментами. Она припудривает, втирает и наносит что-то на мою кожу ещё пятнадцать минут, а затем отходит от меня и кивает в знак ободрения. — Готово? — спрашиваю я, и она кивает, улыбаясь. — Ты выглядишь мило, — говорит она, и теперь улыбаюсь я. — Спасибо, — я встаю, и моё место занимает Таня. — Аманда, ты выглядишь невероятно, твоё платье не оставляет места воображению! — вскрикивает Сара, шлёпая меня по заднице и от этого я взвизгиваю. — Отвали, это всё твоя работа! — рычу я, и она подмигивает мне. — Ты должна благодарить меня. Я сказала другим не кадрить никого из них, но… я действительно надеюсь, что ты получишь один из британских членов сегодня вечером, — она подмигивает, и я открываю рот, ловя воздух, и хлопаю её бледное голое плечо. — НЕТ! Я не хочу парня… — Это свадьба, Аманда, — шипит она, — так что нет ничего такого, чтобы заполучить кого-то на одну ночь. Просто… наслаждайся, — просит она, и я закатываю свои голубые глаза. — Сара, сегодня всё не для меня. Всё для тебя, — я оборачиваю руки вокруг неё и крепко притягиваю к себе, а затем отстраняюсь и удерживаю на расстоянии вытянутой руки. — Ты уверена, что хочешь это сделать? Ещё не слишком поздно… — Я люблю его, — говорит она, её глаза наполняются слезами, а улыбка дрожит. Я с облегчением вздыхаю и притягиваю её к груди. Примерно через час все девушки и я заталкиваемся на заднее сидение белого лимузина. Лея фотографирует всех и вспышка настолько частая, что я ощущаю себя словно под стробоскопом. Сара и Фиона хихикают, а Таня уже на полпути от того, чтобы вырубиться. — Как думаешь, она сможет пройти через свадьбу? — спрашивает Фиона, пока Лея делает несколько фотографий храпящей, пускающей слюни, поникшей Тани. Мы все смеёмся, когда она отвечает на свой же вопрос. — Никакого грёбанного шанса. ~4~ — Согласна, — шепчет Сара, смотря прямо в глаза Прекрасному Принцу. Я стою в стороне, держа её и свой букет, наблюдая за всем со слезами на глазах. Я даже ни разу не взглянула на шафера, который является барабанщиком и моим сопровождающим, и стоит дальше по проходу. Я только всё время смотрю на этих двух безнадёжно влюблённых сквозь затуманенные слезами глаза. Они настолько идеальны вместе. Я останавливаю бред своих мыслей и сосредотачиваюсь на бормотании старого священника и осознаю, что церемония окончена. — Теперь вы можете поцеловать невесту, — коротко произносит пожилой мужчина и эти двое прижимаются друг к другу в недолгом сладком поцелуе. Гости восхищены, отовсюду вспышки и я, наконец, чувствую, что плачу. Ну, на самом деле, не совсем плачу. Но слеза скатилась или нет с моего левого глаза. Сара поворачивается ко мне, хватает свои красные цветы и идёт по проходу под аплодисменты, со всех сторон на них сыпется рис. — Не могу поверить, что она блять замужем, — я слышу крик Фионы позади себя, от чего смеюсь. Я начинаю шествие по проходу, встретившись с Джошем перед алтарём. — Милая свадьба, не так ли? — его акцент громко и ясно звучит у моего уха, что заставляет меня краснеть без определённой причины. — Только потому, что они милая пара, — говорю я, и он смеётся, его бицепс напрягается под моей рукой. — Я не говорил тебе, что ты выглядишь совершенно превосходно? — я хихикаю и сильнее сжимаю руку. — Лишь около миллиона раз, — снова говорю я, улыбаюсь и машу толпе, когда меня зовут по имени. — Ну, это будет миллион первый раз, потому что ты выглядишь совершенно превосходно, — в этот раз я позволяю себе засмеяться своим широко известным смехом и, кажется, он даже громче, чем крики поздравлений. Джош смеётся рядом со мной, и я ничего не могу с собой поделать, думая, насколько он чертовски горяч. Я определённо буду мучиться по этому поводу сегодня. — Спасибо, Джош, ты тоже выглядишь горячо, — говорю я, и он снова смеётся. Он ведёт меня к белому лимузину, которые бывают на всех свадебных вечеринках, и мы легко забираемся в него. Я оглядываюсь вокруг и улыбаюсь знакомым лицам, но прищуриваю глаза при постороннем: блондине с пронзительными голубыми глазами и тонкими губами, который ухмыляется, глядя через весь лимузин на меня. Я знаю это лицо. Моя сестра фангерлила по этому лицу так много раз, пихая мне журнал за журналом, отправляя мне ссылку за ссылкой. Я его знаю. Но его имя, я просто не могу даже… — Найл, передай бутылку! — кричит Джош и блондин смотрит в сторону от меня, прежде чем передать Джошу бутылку Ciroc (п.п.: марка водки). Найл. Найл Хоран, маленький ирландский красавчик. — Я – Найл, — от его акцента во мне всё переворачивается, и я киваю в подтверждении. — Аманда, — говорю я, кивая, а затем отвожу взгляд и кричу, когда заходят Дэн и Сара. — Это было идеально! — кричат все девушки и хватаются за неё, пока все мальчики поздравляют своего гитариста. И это было идеально. До сих пор всё в этом дне было идеально. — Кто готов к вечеринке?! — кричит Дэн, пока лимузин набирает скорость и везёт нас в приёмный зал. Ох, должно быть, это чертовски весело. Но мы не добрались до вечеринки. Или, по крайней мере, пока. Перед приёмом мы останавливаемся в парке… для фотографий… Да, верно, леди и джентльмены, вместо того, чтобы напиваться, я сижу на скамейке посреди парка, ожидая свою очередь перед камерой. Ну, блять. — Джош, Аманда, — кричит Сара, зовя меня и моего сопровождающего. Мы поднимаемся и идём вместе. Я делаю вид, что являюсь куклой Сары, способной принять любой вид, пока она приказывает Джошу встать правой стороной к камере, а затем прижимает меня спиной к его груди. Его рука автоматически оказывается на моём бедре, и Сара кладёт мою руку поверх его, приказывая нам переплести пальцы. Как я уже говорила ранее, фотограф щёлкает пальцем – да, он щёлкает нам, словно мы чёртовы собаки – и говорит повернуть лица в сторону камеры. Это как выпускной снова и снова, чёрт возьми. Но в любом случае я показываю приятную широкую белозубую улыбку. — Хорошо, теперь все подружки невесты, — говорит фотограф и Джош отходит от меня, нежно сжав моё бедро. Таня, Лея и Фиона подходят ко мне, и мы ждём, чтобы нас расположили в соответствии с ростом. Как всегда я последняя, поскольку во мне только пять футов роста (п.п.: приблизительно 1,52). — Девушки, просто стойте прямо лицом к камере, держите низко свои букеты и… просто позвольте рукам быть расслабленными… эй! Нет! Просто… — Прикройте уже вагины этими проклятыми цветами! — кричит Сара, прерывая слабые указания фотографа. И в следующие два часа происходит почти то же самое. Фото за фото после долбанного фото. Наконец, мы загружаемся обратно в лимузин и ещё раз выпиваем. — Итак, Найл, — мурлычет Фиона и я тут же навостряю уши. О, это должно быть интересно. — Да? — спрашивает он, глядя на неё со вскинутыми бровями. Она застенчиво улыбается и кладёт руку ему на предплечье. — Я слышала ты одинок, — соблазнительно говорит она и мне почти больно от сдерживаемого смеха… но я справляюсь. — Ты не ослышалась… — нерешительно произносит он, оглядываясь вокруг, чтобы удостовериться, что он не собирается умереть. Я отвожу взгляд, когда его глаза останавливаются на мне. Позволяю ему бояться её. — Ну… я тоже одинока… — Мы на месте! — ревёт Тани, а затем Дэн и Сара выскакивают из лимузина под громкие крики, огромное количество вспышек и под сыплющийся рис. Все смеются и кричат, и Найл и Фиона забыты. Я следую за Джошем из лимузина, и мы идём к зданию, остальные гости следуют за нами. Зал, зарезервированный парой, большой и шикарный, заполненный круглыми столами, которых… восемь? Десять? Из-за тусклого освещения я не очень хорошо вижу. Немного дальше позади что-то большое и квадратное, я полагаю танцпол, с ди-джеем за ним у стены. Динамики везде, некоторые даже выше меня, и установлены цветные огни. Гости занимают столы, садясь там, где есть карточка с их именем, пока гости со стороны невесты и влюблённые заходят друг за другом в отдельную комнату, чтобы дождаться, пока их представят. У нас есть примерно двадцать минут, прежде чем это произойдёт. Девушки и я отводим Сару в уборную, чтобы снять с неё подвенечное платье и переодеть в платье для приёма, которое в основном белая версией того платья, что на мне. Она встряхивает локоны, повторно нанося помаду, и затем поворачивается к нам со слезами на глазах. — Девчонки, я вас всех так сильно люблю, огромное спасибо вам за-за-за всё, — рыдает она, оборачивая руки вокруг меня и Фионы, а мы обхватываем руками Лею и Тани, образуя крепкое слёзное групповое объятие. — Ты так великолепна, эта ночь такая идеальная, — шмыгаю носом я, пока мы разделяемся и направляемся в комнату, в которой мы должны ждать перед тем, как показаться всем. Песня «Yeah 3x», наша вводная песня, начинает играть, и бабочки порхают в моём животе. Не знаю, почему, но нервы начинают возобладать надо мной. Я не могу объяснить это, но беспокойство проникает в мою кровь, и внезапно я не хочу туда идти. — Ты в порядке? — шепчет Джош, пока мы быстро выстраиваемся по порядку, чтобы выйти. Мы идём последними перед влюблёнными. — Да, а что? — шепчу я дрожащим голосом, глядя в его красивое лицо. Он сводит вместе тёмные брови и слегка дуется. — Откуда мне знать, просто ты выглядишь немного взвинченной, — он поглаживает меня по руке, которой я крепко обхватываю его бицепс. Я нервно смеюсь и расслабляю пальцы. — Леди и джентльмены, я хотел бы поблагодарить вас от имени молодожёнов за то, что вы прибыли сюда сегодня вечером. Прежде чем мы перейдём к трапезе и танцам, я хотел бы представить всех на свадебной вечеринке, — незнакомый мужской голос с нью-йоркским акцентом раздаётся из динамиков. Должно быть это ди-джей. В толпе слышатся несколько возгласов и громкие аплодисменты. Я замечаю, что песня Криса Брауна для вступления всё ещё играет… хм, видимо, они увеличили её или что-то типа того специально для вступления. — О, люди, — бормочу я, глядя вниз и шаркая носками. Боже, надеюсь, я не упаду. Всё внимание должно быть на моей потрясающей лучшей подруге в её особенный день, а не на её неуклюжей грёбанной фрейлине. — Что это было? — спрашивает Джош, но я качаю головой, не потрудившись даже ответить. — Вот прекрасные Лея Дофт и Майкл Флатен, — объявляет ди-джей, и я наблюдаю, как Лея с братом Сары проходят через двери, через центральный проход, разделяющий столы, через танцпол и на помост, на котором стол для свиты молодожёнов. Блять, это длинный путь. — Таня Билланова и Фрэнк Сэд, — Тани и общий друг пары проходят длинный путь и кажется бабочки умножаются, поскольку я понимаю, что мы идём после Фи. — Фиона Соррено и Найл Хоран, — объявляет ди-джей, и толпа оживает, хлопая слишком громко, и слышится несколько криков. Ладно, просто потому что он поп-звезда и… — И наконец, фрейлина Аманда Крэйт и шафер Джош Девайн, — я позволяю Джошу вывести меня, глубоко дыша и натягивая белозубую улыбку. Толпа машет мне, делает фото, снимает на видео, хлопает… делает всё, что можно. Но я не обращаю внимания на это, потому что мой взгляд прикован к паре сверкающих зелёных глаз. В тот момент, когда я выхожу из комнаты, я поднимаю голову и встречаюсь с этими глазами почти скрытыми за тёмными локонами, падающими на загорелый лоб высокого мужчины, стоящего у бесплатного бара и потягивающего напиток из высокого стакана. Я приоткрываю губы, и во рту сразу пересыхает, когда я следую за Джошем как робот. Мужчина слегка опускает голову, продолжая пить из стакана, но всё ещё не отводит от меня глаз. Должно быть, я выгляжу сумасшедшей, поэтому встряхиваюсь, когда мы проходим мимо и я больше не могу смотреть на него, не повернув головы. Я разрываю наш зрительный контакт, но всё ещё могу чувствовать на себе взгляд этих зелёных глаз, которые сверлят отверстие в моей спине. Джош помогает мне подняться на помост по двум ступенькам, а затем ведёт к четвёртому стулу, выдвигает его, держась за высокую спинку, и ждёт, пока я сяду. — И, конечно, наши невеста и жених, мистер и миссис Дэн Ричардс! — толпа начинает кричать и хлопать, и я не могу сказать, что присоединяюсь. Мои глаза снова возвращаются на него. Мы пристально смотрим друг на друга через всё помещение. Я не могу больше разобрать из-за резкого цвета, но я знаю, что он смотрит на меня так же, как и он знает, что я смотрю прямо на него. Наконец, лирическая песня заканчивается, когда пара занимает свои места – Сара рядом со мной, а Дэн рядом с ней, – они оба сидят между Джошем и мной. Перед их местами есть два микрофона, и Сара немедленно хватает один из них, пока ди-джей убирает свой. — Я просто хотела лично поблагодарить всех вас за то, что приехали, и разделили этот особенный день со мной, — она почти кричит, её голос наполнен волнением. — Я не могу поверить, что этот день настал, и всё прошло так безупречно… Я просто… Я люблю всех вас! — говорит она прежде, чем отдать микрофон Дэну, который просто смеётся. — Она по большой степени всё сказала. Мы любим вас всех за то, что приехали сегодня и показали нам свою любовь и поддержку. Мы честно ценим это, и это означает целый мир для нас, — после этих слов стали подавать закуски. Сара поворачивается ко мне, прищурив глаза. — Вы с Джошем собираетесь трахаться? — шепчет она, и я давлюсь вином, которое потягиваю. — Что? Нет! — шиплю я, хватая салфетку, и вытираю ею губы. — Почему нет? Он горячий, — шипит она, когда встаёт, чтобы сделать круг по залу с её… эм, мужем. — Сара, я просто не хочу… — Аманда, Гарри Стайлс, похоже, хочет съесть тебя, — говорит Фиона, мягко толкая меня локтём. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на неё. — Кто? — я знаю, что он один из участников One Direction, но… мои глаза находят незнакомца и я, наконец, охватываю всего его в целом, а не только эти глаза. Его ямочки, появляющиеся при улыбке, полные губы рубинового цвета и прекрасные белые зубы, невероятное тело, но ужасная поза… ну, блять. Сейчас он не смотрит на меня, он разговаривает с… Лиамом, я думаю. — Сейчас он не смотрит, но выглядел так, словно хочет эту киску, — хихикает Фиона, и я громко смеюсь, но сильно краснею. Если бы! Мой желудок почти выпрыгивает из моего тела, когда приносят еду, и я съедаю всё без всяких сомнений. Моя тарелка такая же чистая, как счастливая пара, проделывающая путь. Сара сидит и ворчит, и я с беспокойством смотрю на неё. — Мои ноги так затрахались, — жалуется она и я хихикаю. — Это не смешно! — ругается она, в её глазах скептицизм. — О, и Гарри Стайлс сказал, чтобы я передала тебе, что он хочет потанцевать. — О-он ч-что? — Он сказал, что хочет потанцевать с тобой, — произносит она со странным выражением лица. — Ты что, оглохла? — я закатываю глаза на принцессу, прежде чем прикончить бокал вина. — Поживём — увидим, — говорю я, пожимая плечами и вскидывая каштановые кудри, которые, если кого-то волнует, на удивление держатся почти безупречно. Я оглядываюсь и вижу, несомненно, Гарри Стайлса, который возобновил свой неловкий пристальный взгляд. На этот раз он ближе; не в баре, а сидит за столом на расстоянии около двадцати футов от своих коллег по группе и их девушек и… это что, Эд Ширан? — О мой бог, Сара, это… — Да, — говорит она, и, ни о чём не думая, я встаю и приближаюсь к столу. Четыре участника One Direction смотрят на меня, один взгляд более голодный, чем остальные три, но Эд кажется не обращает внимания, он болтает с… Кариссой? Сара серьёзно сводит Кариссу Эванс с Эдом Шираном? Это даже, блять… — Привет! — говорю я с широкой улыбкой, достигнув стола. Все завсегдатаи вечеринок поворачиваются, чтобы посмотреть на меня со смешанным выражением, которое варьируется от сбитого с толку до удивления, до забавы, до похоти, до… интриги? Эд Ширан заинтригован мной… — Аманда! — кричит Карисса, подскакивая и оборачивая вокруг меня свои смуглые руки. Её тело – это тело двенадцатилетней, но обтягивающее платье на ней действительно подчёркивает достоинства её фигуры. — Детка, я тебя не видела, — мы целуем друг друга в щёки, — вечность! — я улыбаюсь и слегка смеюсь. — Я знаю, чувак, почему ты не пришла на девичник? Тебе бы очень понравилось! — изливаюсь я и она снова садиться. — Вот, раздели со мной, — говорит она, и я смотрю на половину стула, которую она освобождает для меня. Я испускаю громкий смешок и качаю головой. — Как будто моя задница поместиться туда! Ты такая забавная, — шучу я, и она смеётся, краснея. — Я пропустила вечеринку, потому что на следующее утро у меня был экзамен! Но! По-хорошему, я получила высокий бал! — я давлю на её нос и корчу гримасу. — Всегда была умной, — хихикаю я и обращаюсь к остальной части стола. — О, я – Аманда, — с улыбкой говорю я. Эд смеряет меня скучающим взглядом – ну, пошёл на хер – в то время как Лиам игнорирует меня, решив поговорить с загорелой брюнеткой рядом с ним. «Индийский мальчик» осматривает меня своими глазами цвета жидкого золота, когда бледнолицая блондинка хватает его за руку, привлекая внимание. Луи вежливо кивает мне, пока бледная брюнетка рядом с ним смотрит на скатерть со странным выражением лица. Мои глаза, наконец, перемещаются на Гарри, и у меня перехватывает дыхание. Его зелёные глаза стали почти чёрными от вожделения, красные губы разомкнуты и сухи из-за тяжёлых вздохов. — Я ¬– Луи, — объявляет высокий голос, и я перевожу взгляд, обнаружив большие глаза цвета океана, с радостью смотрящие на меня, — а это моя девушка Элеанор, — я улыбаюсь ей, но она даже не смотрит. Ну, тоже пошла на хер. — Я – Даниэль, — говорит девушка рядом с Лиамом и ярко улыбается. — И я собираюсь пойти взять напиток, хочешь со мной? — Лиам смотрит на неё щенячьим взглядом, когда она встаёт, показывая своё стройное тело, на ней чёрное платье-свитер до колен и соответствующие туфли с ремешками. Я киваю и машу на прощание оставшимся за столом, следуя за девушкой к бару. — Итак, тебе нравится Нью-Йорк? — спрашиваю я у неё, когда мы пробираемся мимо столов. Она поворачивается, чтобы на секунду посмотреть на меня через плечо, и отводит взгляд. — Отвратительно, — честно говорит она, и я громко смеюсь. — Можно мне… эм… — я улыбаюсь из-за её милого акцента. — Хм, только две рюмки и всё, думаю, это будет самый быстрой способ оказаться в пьяном угаре, — выпаливает она, из-за чего я смеюсь. Мне нравится эта девушка. Бармен улыбается и кивает, прежде чем подать две рюмки с жидкостью из синей бутылки. Она двигает одну рюмку по гладкой поверхности ко мне. — Ты кажешься забавной, — заявляю я, беря рюмку. Она фыркает и закатывает глаза, поворачиваясь так, что спиной прижимается к бару, а лицом оказывается к залу. Одну руку она сгибает в локте, опираясь на бар, её предплечье свисает по одну сторону, а другой рукой она прижимает свою рюмку к груди. — Нет. ТЫ кажешься забавной. Ты как глоток свежего воздуха! — с трудом выдыхает она, смотря на меня. Я прижимаюсь телом к бару, кладя руки на верхнюю панель, одну руку безвольно опускаю, а другой держу рюмку. — Элеанор и блондинка… — Перри, но не упоминай её, я ни хрена не могу её терпеть, — рычит она, а я хихикаю. — Она кажется забавной, — печально говорю я, и она громко смеётся, из-за чего качаются её распущенные тёмные кудри. — Элеанор ни черта не разговаривает, а всё, что делает Перри – просит, чтобы Зейн любил её. Клянусь богом, это как «Сумеречная зона» (п.п.: сериал), зависшая на той части, — бормочет она, — но достаточно о них… выпьем за хорошую ночь! — говорит она, поднося свою рюмку к моей. Мы чокаемся и выпиваем прозрачную жидкость. Она не только обжигает, но и иссушает горло, и я могу чувствовать, как огонь распространяется в груди, вниз к животу и до каждой конечности. Я вздрагиваю, поскольку тело начинает покалывать из-за высокого градуса жидкости. Охереть, это было сильно! — Ещё четыре! — кричу я бармену, счастливая, что обнаружила новую любовь в жизни. — Ты сумасшедшая! — восклицает Даниэль, но берёт рюмку возле меня, как профи. — Мне нужно пописать, оставайся здесь, — говорит она, прежде чем резко уйти. Я смотрю на наши пустые рюмки и начинаю располагать и расставлять их, чтобы сделать милые фигурки. — Что ты делаешь со мной в этом платье, — хриплый стон раздаётся у моего уха, пока я чувствую, как крупное тело прижимается к моей спине. Я не двигаюсь и не говорю ни слова, когда губами он оставляет влажные поцелуи на моей шее. — Почему бы тебе не сказать мне, — говорю я, выгнув спину, и, таким образом, прижимаюсь ягодицами к промежности стоящего позади меня, зарабатывая низкий стон у моего уха. К моему шоку, этот звук посылает электрические импульсы прямо к моему центру, что вызывает у меня сожаление о моём решении не надевать трусики. — Ты похожа на чёртову богиню, — он дышит мне в ухо, его голос настолько хриплый и низкий, что это больше походит на вибрацию, и я ощущаю через его грудь и свою спину больше, чем слышу ушами. — Скажи мне то, чего я не знаю, — хихикаю я, немного пошевелив своими бёдрами, пока его руки не оказываются на них и удерживают меня на месте. — Не смей, блять, дразнить меня, — командует он с британским акцентом, и я почти хныкаю от господства в его голосе. Почти. — Думаю, ты дразнишь себя, — язвительно замечаю я, извиваясь в его хватке. Его жёсткие пальцы выпускают мои бёдра, и телом он сильнее вдавливается в меня, заставив больше прижаться к барной стойке. Ужасно большие руки оказываются по обе стороны от моих локтей, когда он наклоняется ко мне, возбуждённо целуя и посасывая мою шею. — Ты так чертовски хороша, — стонет он, и я начинаю двигаться напротив него. — Но… блять… — задыхается он, вдавливая твердеющий член мне в бёдра, — на вкус ты настолько… сильно… чертовски лучше, — скрежещет он, и я ухмыляюсь, прежде чем повернуться, готовая встретиться с моим незнакомцем. От алкоголя и быстрого движения перед глазами всё размывается и проходит несколько секунд после того, как я кладу руки на сильные плечи, чтобы моё зрение пришло в норму. Я смотрю вверх в зелёные глаза, которые наблюдали за мной всю ночь, и почти умираю при виде этих ухмыляющихся красных губ. — Что ты… — прежде чем я могу закончить свою фразу, эти губы оказываются на моих, напористо и требовательно. Его язык ловит меня на середине слова и проводит по моим губам, а затем борется с моим языком, целуя меня. Его руки всё ещё находятся на баре, тело всё ещё прижимается ко мне. Он просто на хрен повсюду. Я тяну голову немного назад, хватая воздух, но он движется вниз по моему подбородку, вдоль моей челюсти и к шее, где останавливается, посасывая, а иногда и прикусывая кожу. Мои стоны почти постоянны, я оборачиваю руки вокруг Гарри, мои ладони на его лопатках. — Аманда! Что ты блять… — Уходи, — Гарри поднимает голову и почти… ограждает меня от кричащей невесты? Он становится ближе ко мне и двигает плечами так, что ещё сильнее горбится надо мной. Что на хрен происходит прямо сейчас? — Но… я просто… — Уходи, — говорит он, и я пальцами пихаю его по спине, пытаясь ругать за то, что он так разговаривает с моей лучшей подругой и, хм, НЕВЕСТОЙ, но мои движения имеют негативные последствия, когда он бёдрами вдавливается в меня и шипит. — Блять. Господи, просто… эм… я… эм… блять, — он утыкается головой в место между моей шеей и плечом. — Хм, ладно, — пищит Сара, прежде чем убежать. О, спасибо Господи за громкую музыку, скрывшую наш разговор… и тёмную область, скрывавшую наши действия. Его тёмные кудри щекочут мою кожу и он снова на ней. К настоящему моменту внутренняя сторона моих бёдер липкая и мне неудобно. Клянусь, я чувствую себя трезвой, но… трезвая я никогда бы не делала этого… я не думаю… что, чёрт возьми, в этом… — Идём, — внезапно Гарри отстраняется и тянет меня через тёмное помещение, мимо столов и прочь из зала. — Куда мы… — я задыхаюсь, когда он пихает меня к стене за пределами вечеринки и прижимается ко мне. — БОЖЕ милостивый, я не могу! — стонет он, всем телом надавливаясь на меня. — Я не могу прекратить касаться тебя, — стонет он на моих губах, прежде чем коснуться меня языком, целуя ещё раз. Мои колени начинают дрожать, и я чувствую, что упаду в обморок, но, Господи, не позволяй ему останавливаться! — Давай, — рычит он, снова отстраняясь и увлекая меня за пределы здания в тёмную ночь. Только сентябрь, но кажется ночь холодная. Он ведёт меня к разблокированному чёрному Range Rover’у, который освещается при нажатии кнопки на пульте сигнализации в его руке. Он открывает для меня дверь пассажирского сидения и ждёт, пока я сяду. Я молча делаю это и он захлопывает дверь позади меня, быстро обходя машину к двери водителя. Когда он садится на водительское сидение и вставляет ключ в замок зажигания, он смотрит на меня дикими чёрными глазами. — Мы собираемся заняться сексом, — заявляет он с этим акцентом и этими губами, и я просто киваю. Он кивает и затем отворачивается, рукой проводя по кудрям, пока мы ускоряемся на дороге и выезжаем на пустое шоссе. Я могу чувствовать, как клитор пульсирует между моих ног, и я хныкаю, смотря на Гарри. Он смотрит на меня с отчаянным выражением лица, приоткрыв губы. — Почти на месте, детка, — он растягивает слова, и я опускаю взгляд на его губы. Эти сексуальные губы едва-едва показывают совершенные зубы. И внезапно я не могу ждать. Я откидываюсь назад на сидении, подняв колени и разводя их, и моя рука мгновенно оказывается на моей голой вагине. Я испускаю тихий стон удовлетворения, когда кончиками пальцев провожу круги по моему набухшему клитору. — Вот же дерьмо, бля, прекрати, прекрати, чтоб меня… я не могу… — я прерываю его, перенося свою свободную руку к его промежности, и потираю его через ткань чёрных брюк. Громкий мужественный стон разносится по машине, когда я чувствую, что автомобиль заносит, а затем он снова под контролем. — О боже, — выдыхаю я, когда знакомое напряжение нарастает в животе, и я ускоряю мои манипуляции с клитором. Я тру рукой вперёд и назад по его эрекции и наше хриплое быстрое дыхание в промежутке со стонами, мычанием и аханьем – всё, что можно услышать. — Заставь себя кончить, — рычит он, когда мы замедляемся, и он сворачивает на выезд. Я сжимаю пальцы вокруг его члена, нащупывая его через штаны, и он мычит, подавшись бёдрами к моей руке. — Блять, — задыхаюсь я, когда машина ускоряется, и начинаю сильнее и быстрее терзать свой клитор. — О… о, чёрт… я… ох, я так близко… я просто… — мне просто нужно почувствовать его в себе! Но я не говорю этого. Как будто он может читать мои блядские мысли, правой рукой он отталкивает моё левое колено в сторону и, прежде чем я даже могу спросить его, одним очень длинным, очень талантливым пальцем скользит в меня, вызывая крики абсолютного чёртового удовольствия из меня. — Чёртов отель, — рычит он, машина ещё сильнее ускоряется. Его рука находится под странным углом и, должно быть, ему неудобно, но я солгу, если скажу, что прямо сейчас меня это волнует. Снова, без предупреждения, он добавляет второй палец, и почти мгновенно я дохожу до края. Я чувствую, как мои стенки сжимаются снова и снова, пока моя киска пытается всосать его руку, а он неровно дышит. Моя рука неподвижна и замерла на его члене, пока он вторгался в моё тело, но поскольку меня накрывает оргазм, пальцами я снова начинаю его хватать, в результате чего получаю стон удовольствия. Он позволяет мне переждать оргазм, не останавливая движения, пока через какое-то время толчки не прекращаются. — Это было удивительно, Гарри, спаси… — Просто, блять, подожди, — с рычанием угрожает он, поскольку я убираю от него руку и поправляю платье. Уверена, подо мной мокрое пятно от моих соков, сочащихся между ног, но по хрен. От сексуальной угрозы я ничего не могу поделать и возбуждаюсь. Сердце пропускает удар, и я не могу сдержать улыбку, появляющуюся на моём лице. Мы въезжаем на почти пустую заднюю автостоянку, и одновременно выходим. Он берёт меня за руку, блокируя двери позади нас, и ведёт меня к человеку, стоящему перед дверью. Мы находимся в задней части отеля. — Здравствуйте, мистер Стайлс, — приветствует мужчина, но Гарри игнорирует его и тянет меня через дверь к лифту. Мы заходим в лифт и встаём к стенам друг напротив друга. В течение трёх минут мы смотрим в глаза друг другу. Его зелёные глаза абсолютно чёрные и я уверена, что мои глаза больше не нормального голубого цвета. Но мы никуда не смотрим. Никаких наводящих на размышления комментариев, никакого флирта, никаких чувственных слов или сексуальных обещаний. Мы просто безучастно смотрим друг на друга, пока не звучит звонок, и мы молча выходим из лифта. Я снова хватаю его своей крошечной рукой, и он ведёт меня по коридору до самого конца. Номер люкс. Он вытаскивает бумажник, достаёт ключ-карту и открывает дверь для нас обоих. Дверь окончательно закрывается позади нас, и он притягивает меня к себе, обхватывая моё лицо руками, и мягко прижимается к моим губам. Никакой похоти, никакого лихорадочного исследования языком. Это короткий, сладкий поцелуй, в котором никак не задействован язык. Он отстраняется с закрытыми глазами и ленивой улыбкой. — Ты удивительна, — бормочет он, и я улыбаюсь ему прежде, чем позволить своим рукам потянуться к верхней пуговице его рубашки. Его улыбка расширяется, и я с жадностью гляжу на его ямочки. Пальцами я быстро расстёгиваю голубые пуговицы, и он сбрасывает ткань на пол и предоставляет мне хороший вид на его великолепный торс. Я не могу оторвать взгляда от его подтянутой груди, от его пресса, и, чёрт побери, эта V-образная линия заслуживает того, чтобы быть… — Твоя очередь, — его голос настолько хриплый, что я тут же просто хочу умереть. — Нет, — я качаю головой и толкаю его в плечи так, что он пятится, и я следую за ним. Я толкаю его в гостиную и на диван. Я быстро набрасываюсь на него сверху, оседлав, и тут же впиваюсь в его губы. Он удивлённо постанывает, но вскоре приходит в себя, поместив руки на мои ягодицы и сжимая их. Наши языки борются, крутятся и скользят друг против друга, когда я стону в его губы и отстраняюсь. Я целую его шею, жёстко посасывая, и позволяю своим зубам скользить по его коже, вызывая громкие стоны, заполняющие мои уши. Я проделываю путь вниз к его груди и касаюсь тёмного соска, заставляя его зашипеть, и он дёргает меня за волосы, притягивая обратно к своему лицу. Наши губы встречаются друг с другом в танце, старом как мир, когда он встаёт, держа руки на моей попе, и удерживает меня на месте. Он легко ходит по гостиничному номеру со мной, обернувшей ноги вокруг него и целующей его лицо так, словно это моя работа. Он приводит нас в то, что как я полагаю, является спальней, потому что я вдруг оказываюсь брошенной на упругую кровать. Он расстёгивает штаны и спускает их вниз, прежде чем снять их и заползти на кровать. На четвереньках с напряжёнными плечами и зелёными глазами, омрачёнными чёрной похотью… он выглядит как треклятый хищник. Я могу смотреть только в эти гипнотические глаза, когда он подползает ко мне, а затем медленно слегка опускается на меня. Его рот ещё раз находит мой, и я запускаю пальцы в его тёмные кудри, слегка царапая кожу головы и тем самым вызывая самые восхитительные звуки, срывающиеся с его губ и касающиеся моих. Его руки по обе стороны от моего тела, прежде чем он скользит ими к подолу моего платья. — Это нужно убрать, — рычит он мне в шею, и я киваю в полном согласии. И это, чёрт возьми, происходит. Гарри хватает его и снимает через мою голову даже прежде, чем я могу сесть. Ну, блять. Я смотрю на него и улыбаюсь ему в лицо. Он наклоняется, опираясь на предплечья, и смотрит на моё тело в абсолютном и полном трепете. На мне только чёрный лифчик под платье, так что теперь он может полностью увидеть мою вагину. Я кусаю губу и наблюдаю, как он опускает одну руку, чтобы мягко коснуться складок моей интимной части тела. Я знаю, что некоторые парни чувствуют себя странно из-за совершенно выбритой паховой зоны, но блять, я ненавижу волосы на лобке. — Ты идеальна, — задыхается он, посмотрев мне в глаза, а затем его губы вновь встречаются с моими. Я отталкиваю его плечи, в то же время принимая сидячее положение, пока он не понимает и позволяет мне подняться. Я быстро снимаю лифчик и отбрасываю его в сторону, ложась обратно. — Хорошо, продолжай, — хихикаю я, чувствуя себя легкомысленной, когда он губами проделывает путь по моей шее к губам. — Так чертовски идеальна, — стонет он, прежде чем улыбнуться в наш поцелуй и проложить путь из поцелуев по моей шее, по ключицам к груди. Он игриво зарывается лицом в промежуток между моих грудей, из-за чего я хихикаю как грёбанная маленькая девочка, а затем проделывает дорожку из поцелуев к моей груди. Без всякого предупреждения, он вбирает в рот мой сосок, заставив меня закричать, сжав в кулак его волосы, и прогнуться в спине. — Ах, чёрт, — стону я, закатывая глаза. Он безжалостно посасывает мою грудь, щипая и поглаживая мой одинокий правый сосок. Приблизительно после минуты абсолютной пытки он поднимает голову и перемещается, повторяя эти действия с другой грудью. Можно ли кончить от стимуляции сосков? Потому что я думаю, что собираюсь сделать это. — Я правда, — говорит он, целуя мои ключицы, — правда, — поцелуи на моей шее, — хотел попробовать на вкус, — поцелуи на моей челюсти, — эту сексуальную маленькую киску, — я стону, когда он целует меня за ухом, — но я просто не могу ждать, — я мычу в согласии, когда он целомудренно клюет меня в губы – как невероятно чертовски иронично. Я поднимаю ноги и опускаю пальцы ног за пояс его боксеров и дёргаю их вниз к его коленям настолько, насколько мне позволяют мои ноги. Он наклоняется, чтобы окончательно снять их, и у меня перехватывает дыхание, поскольку я получаю хороший обзор на его член. Этот монстр НЕ окажется внутри… — Готова? — спрашивает он, наклоняясь, чтобы достать из ящика презерватив. Я выхватываю у него презерватив и открываю его зубами, быстро вытаскивая кондом. Я беру рукой его член и мягко сжимаю, из-за чего он подаётся ко мне бёдрами. Я разворачиваю презерватив на его члене и несколько раз надрачиваю ему, он с трудом дышит и хрипло стонет, затем хватает меня за запястье и заводит его над моей головой. — Ты уверен, что он войдёт? — скулю я как девственница на последней секунде, и он хихикает мне в плечо. — Ты девственница? — спрашивает он, и я напрягаюсь под ним. Господи, я не думаю, что это было плохо. — У меня был секс прежде, но… — его губы заставляют меня замолчать и устраняют все мои заботы и проблемы. Вместо того чтобы сразу же начать, он лениво двигает руку между нами и выводит на моём клиторе грубые, медленные, восхитительные круги. Я стону ему на ухо и прикусываю губу, чтобы не закричать, и он целует мой подбородок. Через несколько секунд он вставляет свои знаменитые пальцы в меня, и на этот раз я на самом деле кричу, двигаясь ему навстречу, и стоны срываются с его пухлых губ. — Шшш, малышка, — успокаивает он и через несколько минут убирает пальцы. Его губы на моей шее, он посасывает кожу настолько сильно, что я вижу звёзды. И затем я чувствую головку его члена у своего входа, и он осторожно вводит её. Я задыхаюсь от этого чувства, и он стонет, замирая. — Блять, — шипит он, двигая бёдрами и дальше скользя в меня, вызывая у нас взаимный стон. Он подаётся бёдрами вперед, и я напрягаюсь, когда понимаю, что он ещё не полностью во мне. Чтоб меня, этот парень чертовски огромен! Он продвигается ещё и я испускаю громкий стон, снова хватая его за волосы… что заставляет его замычать и двинуться бёдрами вперёд в последний раз. НАКОНЕЦ, наши бёдра встречаются, и он остаётся совершенно неподвижным, вдыхая и выдыхая на мне. Никогда прежде в своей жизни я не чувствовала себя настолько чертовски цельной. — Ты в порядке? — произносит он сквозь сжатые зубы, его губы щекочут мою кожу, когда медленно двигаются, бурча слова. Я киваю и знаю, что он чувствует это движение. — Не двигайся, — командую я, заставляя его захныкать и сжать мои бёдра кончиками пальцев. — Ты… такая… — он роняет голову мне на плечо и почти буквально рыдает, — охренительно узкая! — порыв возбуждения заполняет моё тело, и я плотно оборачиваю ноги вокруг его узкой талии, сплетая лодыжки над его милой маленькой задницей. — Двигайся, — приказываю я, и он выполняет, слегка двигаясь, а затем, содрогнувшись, продолжает вытаскивать свой пенис. Медленно, медленно, медленно. Когда он практически полностью вытаскивает, он начинает двигаться обратно в меня настолько медленно, что мне хочется плакать. Нет… правда, я хочу плакать. Судите меня все, если хотите, но если бы Гарри Стайлс вводил бы в вас член черепашьими темпами, вы бы тоже заплакали. Поэтому я использую то, что мои ноги обёрнуты вокруг него, как преимущество. Я притягиваю его бёдра к себе и вскрикиваю, когда чувствую, что он полностью вошёл. Он стонет и бормочет проклятье, за проклятьем, за проклятьем, в моё плечо, выпрашивая у меня… я не знаю… видимо, лучший оргазм в его жизни. Он начинает снова выходить, но я мычу и впиваюсь ногтями в его плечи. — Я хочу, чтобы ты трахнул меня, — шиплю я, и он стонет, будто мои слова причиняют ему физическую боль. — Ты знаешь, что это означает, Гарри? — он что-то бурчит, но не двигается. Я вздыхаю. — Это означает, что я хочу, чтобы ты засовывал в меня свой член приятно, жёстко и быстро, — говорю я, хватая губами его мочку уха и проводя вдоль неё зубами. И это всё, что ему нужно. Ещё до того, как я отпускаю мочку его уха губами, он отстраняется и врезается в меня обратно и повторяет это снова и снова, прежде чем я могу даже среагировать. Я закатываю глаза, мой рот широко открыт и звуки, срывающиеся с моих губ настолько животные и чуждые, что это заводит меня ещё больше. Гарри… ну, я не могу видеть его лицо, но его тело влажное и липкое от пота. Лицом он уткнулся в моё плечо, посасывая и покусывая кожу, его волосы щекочут мою шею и всё это добавляется к списку ощущений. Правой рукой он сжимает спинку кровати надо мной, двигая меня всё дальше и дальше по постели, а левой рукой хватает меня за бедро так, что я уверена, завтра утром у меня будут синяки. Его бёдра яростно наваливаются на меня, и он шепчет похотливые и сексуальные слова мне в плечо, но всё, что я могу делать – чувствовать. Я не обращаю внимания на звук моего вибрирующего телефона… он был завёрнут в мой лифчик, но я понятия не имею, где он сейчас… и меня это не заботит. Всё, что я могу делать – поражаться чуждому ощущению полноты. Всё, что я могу чувствовать – это странное осознание того, что я наполнена. Как стакан, заполненный до краёв. Если бы его член был больше, чем есть на самом деле, то я уверена, что он не смог бы вместиться в меня. Абсолютно уверена. Боже, словно я создана для него. Я ничего не могу сделать и вскрикиваю, когда он проникает всё глубже и глубже, нажимая на все верные места и задевая все нужные нервы. — Трахни меня, я так близка, — кричу я, и он выдыхает на мою гладкую кожу. Не могу сказать, мой это пот или его, из-за которого я настолько липкая… вероятно, обоих, но меня это вообще не волнует. — Кто делает это с тобой? — выдавливает он, двигая губами напротив меня и заставляя меня застонать и впиться ногтями в его лопатки. — Т-т-ты, — нечленораздельно произношу я, моё тело двигается вперёд и назад вместе с его движениями. — Кто я, — он почти кричит, и я стараюсь сдержать свой оргазм; как странно кончить, когда мужчина кричит на тебя… — Г-Гарри, — шиплю я и ногтями впиваюсь ещё сильнее, проведя ими вниз по его спине. Его толчки становятся быстрее и сильнее, его лобковая кость ударяется о мой клитор с каждым толчком. — Блять… ох… скажи моё имя, детка, — выдыхает он, и я громко стону. — Гарри… о, БОЖЕ, Гарри, чёрт побери, Гарри Стайлс, уф, — кричу я, и он стонет в знак одобрения. Я дохожу до края ещё раз и почти всхлипываю от сильного удовольствия. Полагаю, мои стенки сжимаются вокруг члена сильно, поскольку его толчки теряют ритм. Бёдрами он хаотично врезается в меня, а затем замирает и резким толчком входит в меня, освобождая свой груз. — Господи… блять… дерьмо, — выдыхает он, подчёркивая каждое слово толчком. Я дышу так, словно пробежала грёбанный марафон, а он дышит так, словно переплыл через Атлантику. — Это было… — я замолкаю, лениво перебирая его кудри. — Ммм, — мурлычет он и прижимается ко мне. Я хихикаю и шевелюсь под ним. — Гарри, выйди, — говорю я через хихиканье, и он смеётся, вытаскивая из меня член, а затем избавляясь от презерватива. Он поворачивается на бок и хватает меня за талию, притягивая к себе. — О боже, обнимашки? — спрашиваю я, но, тем не менее, обнимаю его. Он хихикает и оборачивает правую руку вокруг моего тела в защите, пока я кладу голову и правую руку на его грудь. Он поднимает свою левую руку и переплетает её с моей правой рукой. — Ты идеальна, — сонно бормочет он, как только я закидываю свою правую ногу на его. — И ты изумительный, — воркую я, прижимаясь ближе к его телу. — Ммм, — бормочет он. В течение минут я отключаюсь, мои глаза почти склеиваются, в изнеможении закрываясь.