Поменяться местами

      Утро врывается неожиданно. Солнце светит прямо в глаза и от этого совсем не хочется вставать. Будильник ещё не звонит, а значит время ещё есть поспать. Зимина переворачивается на другой бок. Она почти проваливается обратно в сон, как всю квартиру оглушает трель звонка. Савицкий начинает ворочаться, а Зимина уже натягивает халат. -Кого принесло в шесть утра? – спрашивает он, попутно смотря на будильник. -Не знаю – отвечает Зимина, беря из-под подушки вальтер. -Может мне открыть? Вдруг что? – абсурдное предложение. -Ты чё сдурел совсем? А если кто-то из наших. Вот сюрприз будет. Сиди не высовывайся – командует она и выходит из комнаты. Она подходит к двери и смотрит в глазок. На её лице отображается весь спектр эмоций. Страх. Ужас. Незнание что делать. А главное, что сказать. Но не открыть будет совсем плохой идеей, потому что зная его, он просто выломает дверь. Он не Савицкий. Своих эмоций держать не будет. Она открывает дверь и замирает в ожидании, что же будет дальше. На пороге стоит Ткачёв. Она пропускает его в прихожую, но не дальше. Он замечает, что она напряжена. Он же опер. -Привет Ир – и только вдвоём он мог позволить себе назвать её на «ты». И то всегда опасался её реакции. В зависимости от настроения, он называл её Ирина Сергеевна или Ира. -Ну привет. Я даже не буду спрашивать зачем ты припёрся ко мне в шесть часов утра. Неужели до работы подождать не могло? -Я поговорить хотел. -Паша, когда я сказала про работу, я имела в виду то, что ты сейчас уходишь, ждёшь рабочего дня и разговариваешь со мной, скажем, за обедом. -Это важно. -У всех всегда важно. Ничего терпят. Всё давай – она практически выталкивает его из квартиры, как вдруг он замечает разгром в её прихожей. -А чё здесь произошло? Чё всё валяется? Вон пистолет… Ир, с тобой всё нормально? – её трясёт от злости. Как он может. Он же с Измайловой был, а сейчас о ней беспокоится. -Да всё в порядке, Ткачёв. Я просто хочу ещё немного поспать, а ты мне в этом мешаешь. Всё, увидимся в отделе – в этот момент её речь прерывает ещё один мужской голос. -Ткачик, тебе же ясно сказали, что сейчас не время – и они замечают Савицкого, опершегося о дверной косяк с голым торсом. Зимина прикрывает глаза. -О как… Ир, мне сейчас это кажется? Ромыч, ты чё тут делаешь? -У меня к тебе тот же вопрос – говорит Савицкий, подходит ближе к Зиминой и приобнимает её со спины. Она дёргается, а он крепче прижимает её к себе. В глазах полковника нет привычной стали и уверенности. Наоборот, она сейчас растеряна. Ей и стыдно, и в то же время в голове крутится вопрос «Почему стыдно?», ведь Ткачёв то с Измайловой и они имеют полное право… Какой бред. Имеют они. -Ирина Сергеевна, Вы чё с … клёво. Ну Вы бы мне хоть сказали, я не знаю – Ткачёв зол. Очень зол. Какого хрена она творит? Пару дней назад ещё, когда они праздновали у неё дома день рождения... За четыре дня до описываемых событий. Квартира Зиминой. Дома собрались поздравить начальницу только самые близкие. Её команда. Её семья. Все кто надо, поздравили в отделе. Поздравителей было много. В этот день у Зиминой телефон разрывался от звонков. Отдел превратился в проходной двор. Все кто только можно входили и выходили из её кабинета. А она только и успевала, что улыбаться, говорить «Спасибо» и отвечать на телефонные звонки. Ну а вечером, у неё дома, собрались те, кто мог позволить себе называть её не Ирина Сергеевна. -Ну давайте уже наливайте, чего ждать то? – как всегда не мог больше терпеть Фомин. -Фомин, ты видишь ещё не все пришли? Ждём всех – осадила его Зимина. И Фомин начал озираться по сторонам. Вроде все были. Вон сидят Савицкие, Щукин, Вика, Исаев рядом. Кого то нет. -А, так Ткачёва то ждём, он один остался – наконец доходит до участкового и все улыбаются. Проходит ещё около пяти минут и раздаётся звонок в дверь. Зимина встаёт и идёт открывать. И только сейчас все замечают насколько она сегодня хорошо выглядит. Не в милицейской форме, а в платье. Синий. Ярко синий цвет слепит всем глаза. Красиво уложенные волосы мягко спадают на оголённые плечи. Так и не скажешь, что полковник. Пока все увлечены разговорами за столом про то, как красиво выглядит их полковник, у двери Зимина принимает поздравление от Ткачёва. -Ирина Сергеееееевна ,– тянет с улыбкой Ткачёв, - а это Вам, - говорит он и протягивает Зиминой огромный букет алых роз. Это был самый большой букет за весь сегодняшний день. -Ты обалдел совсем? Куда такой? Господи, сколько их здесь? -А сколько Вам исполнилось? -Паша… -Ну так вот здесь в два раза больше – шутит он. -Ладно давай сюда и проходи. -Э неет, это ещё не всё. Давайте мы эту красоту сейчас положим – он кладёт огромный букет на тумбочку – а теперь закрывайте глаза. -Паша, что за бред? -Это не бред. Закрывайте, я Вам говорю. Могу я сегодня отдать приказ полковнику? – он делает жест рукой, и она закрывает рукой. В это время майор достаёт из кармана красную бархатную коробочку и вкладывает ей в руки уже открытую. -Ну, смотрите – на выдохе произносит он, видимо боясь, что ей не понравится. Зимина с опаской открывает глаза и отшатывается назад от Ткачёва. -Паша… ты… спасибо, конечно, большое, но я не могу это принять. Это слишком дорогой подарок. Мы просто коллеги и нет… извини, но я не могу это взять – она растерянно смотрит на него и пытается всучить подарок обратно. Он смотрит на неё сверху вниз и в его глазах появляется что-то наподобие злости. -Давай сюда – достаточно грубо он вырывает у неё из рук коробку. Не замечает того, что неожиданно перешёл на «ты». Может быть и зря. Глаза Зиминой тут же приобретают другую окраску. Нежность в них сменяется на холод. -Повернись – приказным тоном он говорит Зиминой. Она задыхается от злости и безысходности. Как он смеет так с ней разговаривать? Видя, что она не сдвигается с места, он сам берёт её за плечи и поворачивает к себе спиной. Она дёргается в его руках, но он гораздо сильнее. Ткачёв насильно надевает на её шею золотую цепочку с подвеской в виде её собственного имени, но не разворачивает обратно к себе. Он придвигается ближе к её шее и делает вдох. После этого он разворачивает её к себе лицом. Смотрит прямо и ровно в её глаза. Сегодня он не боится что-то сделать неправильно. Он убеждён, что всё так и должно быть. Он когда шёл сюда отлично знал, что она сначала не примет этот подарок, но всё равно почему то взбесился. -Спасибо – спустя пару минут говорит Зимина тихим спокойным голосом. -Пожалуйста – отвечает он. Они стоят в замешательстве. Он решительно подходит ближе. -С днём рождения, Ира – тихо выдаёт он и целует её в щеку. У неё раскрываются глаза от шока и наглости. Он лишь сжимает её в объятьях. Она первая нарушает их идиллию. -Ну всё пойдём, нас там заждались уже все – говорит она и отстраняется от него. Берёт с тумбочки букет и они вместе идут на кухню. -Ну что, вроде все в сборе, можем начинать – с улыбкой произносит она и ставит букет в вазу. -Пашка, это ты такой букет начальнице подарил? – смеясь спрашивает Измайлова. -Ткачик, а ты у нас случаем не в любви там признавался Ирине Сергеевне. Больно вас долго не было – в своей манере шутит Савицкий. -Рома! – укоризненно произносят Зимина и Ткачёв. И все замирают. Зимина и Ткачёв переглядываются, но не придают этому значения. Фомин не выдерживает и открывает бутылку. За столом начинаются весёлые разговоры о работе. Все вспоминают весёлые случаи из своей практики. Как однажды Измайлова выбивала показания с помощью чайника, как Фомин, напившись, бегал по отделу со скалкой в руках, как Савицкий, в первый день своей работы, по ошибке зашёл в кабинет к Измайловой и решил, что он его, как Ткачёв, ночью пришёл к Зиминой, потому что ему было не попасть домой и они вместе сидели на диване. Чего только не было. Тут, слово берёт Зимина. -Ну а вы что думаете, у грозной начальницы отдела не было косяков? Да у меня их было больше, чем у вас у всех вместе взятых. Я прежде чем начальником стать два года следачкой обычной работала, потом стала нач.следствием, после этого мне надо было дослужиться до подполковника, чтобы стать начальником отдела и лишь после этого Захаров ушёл на повышение, а я на его место. Так вот. Я когда стала нач.следствием был у нас такой сотрудник, вы его наверное не знаете, Сергей Глухарёв – на этом слове её прерывают. -Ваш бывший что-ли? – спрашивает уже довольно пьяный Фомин. Зимина кидает на него злой взгляд. -Да, можно и так сказать. Ну и однажды мы ездили на майские праздники на природу. Шашлыки там, игры всякие. Так этот Глухарёв, решив что именно в том состоянии, в котором он был, он способен залезть на сосну быстрее, чем его сослуживец. Туда то он забрался, а вот обратно его снимали мы всем отделом – уже смеясь рассказывает Зимина и квартира взрывается от хохота коллег. После этой увлекательной истории Зимина встаёт со своего места и сообщив всем, что она быстро уходит в другую комнату. Примерно через минуту встаёт Ткачё и тоже уходит. Там он видит, как Зимина достаёт из шкафа очередную бутылку. -Ирина Сергеевна, мы такими темпами от Вас сегодня все не уедем. Вы готовы разместить у себя семь нетрезвых коллег? – шутит он, а она от неожиданности резко выпрямляется. -Очень смешно Ткачёв. Я полезла за огурцами. Ты видел вообще в каком состоянии там Фомин? Пусть хоть закусывает, а то вы действительно от меня не уедете. -В состоянии настояния – выдаёт Ткачёв и она улыбается. -Вот-вот. А чтобы он смог дойти хотя бы до такси, я принесу ему огурцов. Держи – она даёт ему банки и наконец, добирается до священной банки солёных огурцов. Они ставят все банки на место и собираются идти обратно. Ткачёв останавливает её. -Ир, почему ты собрала нас здесь? Точнее…почему ты собрала нас? – он неосознанно переходит на «ты». Он не знает как правильно называть её, поэтому каждый раз по-разному. -А кого мне собрать? Я всегда считала, что день рождения, праздник на котором не должно быть посторонних, а только самые близкие. Так что, вы для меня самые близкие. Группа убийц, но самых близких – говорит она и на последних словах улыбается. После этого они уходят из комнаты и возвращаются к гостям. Зимина вручает Фомину заветные огурцы и веселье продолжается. На часах уже давно за полночь, но никто и не думает расходиться. Вдруг, уже изрядно выпивший Щукин, предлагает танцевать. Идея поддерживается всеми. Единственные более менее трезвые на этом празднике жизни Зимина и Ткачёв начинают протестовать, но против общественности не попрёшь. Щукин включает музыку. Пьяный Савицкий приглашает на танец нетрезвую Измайлову, а Вика сама подходит к Щукину. За столом остаются сидеть только Фомин, которому явно не до танцев, Ткачёв и Зимина. Исаев уехал чуть раньше. Ткачёв поглядывает на Зимину, а та потягивает из бокала вино. Она всегда себя контролирует. Сколько бы она не выпила, она будет трезво оценивать ситуацию. -Ирина Сергеевна, можно Вас… – Ткачёв протягивает ей руку, а она вздрагивает от неожиданности. Отставляет бокал с вином и чуть заметно улыбается. -Ткачёв, ты чё? Похожа я на ту, которая танцует? Как-то не очень вяжется со статусом полковника – отнекивается она, но он настроен решительно. Он всё ещё не убрал руку и стоит перед ней. -Пошли – буквально сдёргивает её со стула и тащит в центр комнаты. Он притягивает её к себе и кладёт руку на талию. Они начинают медленно двигаться в такт музыки. Как только их замечают остальные нетрезвые коллеги, слышатся одобрительные возгласы. Но им всё равно. Их прямой зрительный контакт разорвать невозможно. Они не следят за временем. Никто не обращает внимание на их завороженный взгляд. Ещё около трёх минут они танцуют, но потом музыка обрывается и Щукин говорит: -Так, ну всё товарищи. Вон, один у нас уже готовый, не хватало и всех нас ещё. Давайте разбредаться. Все собирают свои вещи и уходят в прихожую. Только Ткачёв остаётся стоят на кухне. Но его не замечают. Даже Зимина думает, что он пошёл со всеми. В прихожей все ещё раз поздравляют её с днём рождения. -Ну всё, Ир, мы пошли. Не скучай, дай я тебя – еле-еле выговаривает Измайлова и пытается чмокнуть Зимину в щёчку, но выходит плохо. Она смеётся и все выходят из квартиры. Она закрывает дверь и, думая, что в квартире одна облегченно выдыхает и снимает свои огромные каблуки, становясь совсем маленькой. Она прикрывает на секунду глаза и идёт на кухню убирать всё то, что они там оставили. Зимина подходит к столу, берёт бокал и сзади к ней подходит тот, кто не ушёл. -Помочь? – неожиданно тихим и низким голосом спрашивает Ткачёв, отчего Зимина чуть не роняет бокал. Резко разворачивается к нему и смотрит непонимающим взглядом. -Ты чё, Ткачёв, сдурел совсем? Меня чуть инфаркт не хватил. Ты почему не ушёл? -Ну, я решил помочь. -Ммм..понятно. Ну помогай, раз уж решил – с этими словами она берёт тарелки и ставит их к раковине. Без каблуков она совсем маленькая по сравнению с ним. Вдвоем, получается убраться за несколько минут. -Я сейчас – говорит Зимина и уходит в ванную. Там она включает кран и смотрит на себя в зеркало. Её возвращает к реальности стук в дверь. -Ирина Сергеевна, всё нормально? – спрашивает Ткачёв, но не получает ответа. Ей почему-то вдруг не хочется отвечать. Он снова стучит и через пару мгновений врывается к Зиминой. -Ткачёв, ты чё вообще? Ты что творишь? -Извините Ирина Сергеевна, я подумал, что с Вами… -Так, всё. Я сейчас умоюсь и провожу тебя – она подставляет руки под воду и не замечает, как Ткачёв оказывается позади неё. Он накрывает её руки своими, и она резко вскидывает голову и смотрит на него через зеркало. Он ничего не говорит просто держит её рядом с собой. -Паш, ты чего? – она разворачивается в его руках. Он наклоняется ближе. Смотрит и молчит. И через секунду просто обнимает, сильно прижимая к себе. Она стоит неподвижно. Удивлена таким порывом. Через минуту Зимина разрывает объятья. -Ну всё Паш, поздно уже, езжай домой – отстраняет она его. Через пять минут Ткачёва уже нет в её квартире, а она погружена свои мысли. -Так, всё. Ткачёв я сказала езжай домой. Поговорим на работе. Савицкий, уйди в комнату – раздаёт указания Зимина, но мужчины не сдвигаются со своих мест, - быстро я сказала. Это приказ – прикрикивает она и оба майора зло выдохнув, расходятся. Когда за Ткачёвым закрывается дверь, Зимина разворачивается к Савицкому и зло сверкая глазами говорит: -На кухню, живо!