Укрощение строптивых: Много шума из ничего

Сидни неуверенно подошла к двери ресторана, собравшись с храбростью, она переступила порог, надеясь, что ее скромный наряд сочтут вполне демократичным. Татьяна сидела за столиком у окна и изучала меню, пользуясь подсказками официанта, как заметила Сидни, сегодня на ней не было выставки бриллиантов, видимо, она придерживалась классического правила, не носить их днем. Навстречу Сидни поспешила хостесс, учтиво уточнив, бронировала ли она стол, услышав фамилию Ивашкова, хостесс превратилась в одну большую улыбку, словно чеширский кот и сопроводила ее до самого стола. — Здравствуй, Сидни, рада видеть тебя, — Татьяна высунулась из-за меню и снова спряталась за ним. — Надо позвать официанта, он сможет посоветовать. — Конечно, — согласилась Сидни, даже не открывая меню. — Спасибо, что пригласили. — О, это мое удовольствие общаться с кем-то молодым, пока еще не испачканной нашей фамилией. — К ним подошел официант, предлагая свою помощь, они заговорили на французском, и затем официант повернулся к Сидни. — Еt vous mademoiselle? — Madame, — исправила Сидни, — Je pêche le. — И какие еще у тебя таланты? — Поинтересовалась Татьяна, когда официант ушел. — Таланты у Адриана, у меня — знания. — Ответила Сидни серьезно, ланч с тетей Адриана не входил в ее зону комфорта. — Вообще-то, я позвала тебя, чтобы пригласить провести со мной побольше времени, чем один ланч. Сидни подняла бокал воды в воздух, но так и не начала пить, Татьяна продолжила. — Хочу забрать тебя в Хэмптонс на неделю. Я могла бы попросить составить мне компанию, но я настаиваю. — Боюсь, я вынуждена отказать вам, я прохожу практику и не могу пропускать. Кроме того, сейчас я нужна своему мужу. — Девочка, ты ведь знаешь, что в нашей семье мне не отказывают? — Знаю, но не в ущерб своей семье и теперь, это Адриан. — Сидни посмотрела в глаза Татьяне. — А ты мне все больше нравишься, рада, что не ошиблась в тебе, что Адриан не ошибся. — Не знаю, как принимать это. — Мне нужно знать, что новое поколение Ивашковых будет достойным, что Адриан будет под присмотром, мужчины в нашей семье всегда только думали, что управляют, посмотри на Рэнда, он вообще ни к чему не приспособлен, а за Натом нужен глаз да глаз! — Как же Даниэлла? — Поинтересовалась Сидни. — Это неудачный выбор отца! Он думал, что вечен — известная ошибка богачей, и подобное слияние пойдет на пользу всем. Ему нужна была респектабельная жена для младшего сына, а им, достаточно богатый муж для дочери. Особенно после очередного скандального развода старшего сына. Единственная удача этого брака — Адриан. При упоминании имени мужа, губ Сидни коснулась легкая улыбка, и это не осталось незамеченным. — Я знаю, что должна быть холодна и рассудительна, но есть что-то особенное в этом мальчике и всегда было. Отвратительные повадки Рэнда лишили меня возможности общаться с другими племянниками, старшие девочки просто преотвратны, они могут служить демонстрацией понятия «плохая кровь» хоть я и выплачиваю им неплохие алименты. — Она вздохнула с каким-то особым сожалением, содержавшим давнюю грусть. — А вот на счет детей Алены, я была полностью лишена возможности составить о них хоть какое-то мнение, она полностью отрезала нас после развода, отказавшись от любого пособия. А Димитрий, тот вообще отверг фамилию, если бы в семье не было принято присматривать за мальчиками, я бы и этого не знала. — Он отличный парень, он часть семьи, — Сидни поправилась, сделав свой тон более уверенным, — нашей семьи! — Девочка, я вижу, ты уже формируешь новое поколение Ивашковых, не рано ли? — Татьяна хитро прищурилась. — Я не хочу играть в игры, то, что держит их вместе — не общий капитал и не бизнес, это не престиж и не сокрытие скелетов. Эти отношения искренние. — Я и не говорила, что сомневаюсь в их подлинности, знаешь, сколько раз я спрашивала у Адриана о Дмитрии? Это единственное, о чем он мне почти ничего не рассказывает. А знаешь, почему я не расспрашиваю? Сидни закачала головой, что-то в этой женщине завораживало и пугало одновременно. — Так вот, — продолжила Татьяна, — я не хочу становиться между братьями, я хочу, чтобы хоть кузены были одной семьей. Но вернемся к главному, прежде чем я поставлю Адриана во главе клана, мне нужно многому обучить тебя, хотя, французский уже отпал. — Усмехнулась она. — Клан? — Переспросила Сидни. — Я в сериале? А что, если Адриан не захочет «возглавить клан»? — Милая моя, я ни за что не допущу, чтобы все, чему я себя посвятила, перешло в руки не моего Ивашкова! — Не вашего? — Недоверчиво поинтересовалась Сидни. — Я же сказала, клан! Адриан не единственный, но самый прямой наследник династии, но если быть справедливой, то это должен быть Дмитрий, сын старшего сына! — Какой архаизм! — Вздохнула Сидни. — Самое странное, что Дмитрий действительно больше подходит на эту роль. Он целеустремленный, привыкший побеждать, Адриан — романтик, он художник, тонкий и чуткий. — Он боец, — Татьяна подняла вверх палец, остановив, почти сорвавшееся с губ Сидни возражение, — не отрицай, иначе ему бы не хватило дерзости жениться на тебе вопреки всему. Раз уж ты так печешься о своей практике, то я жду тебя в пятницу утром, пробудешь у меня до понедельника. Я подготовлю пока почву. — Я еще не согласилась. — Заметила Сидни. — Ты согласилась, когда сказала «да» у алтаря. — Я сказала это Адриану, но не всем вам. — В Сидни появилась невиданная до этого жесткость, она не боялась Татьяну или кого-то еще. — Не будь я Татьяной Ивашковой, если ты не станешь самой сильной из нас! — Восторженно воскликнула она. — Вы меня услышали? Я буду делать лишь то, что будет в интересах моей семьи. — Сидни сделала вид, что выбирает десерт. — Другого от тебя и не требуется. Ты играешь в бридж? — Это способ спросить хорошо ли у меня с математикой? — Закажи Ile flottante*. — Посоветовала Татьяна настойчиво. - Благодарю, я уже выбрала Profiteroles**. Татьяна лишь плотно сжала губы, чтобы сдержать улыбку. Понимает ли эта девочка как много плывет ей в руки и как сложно ей придется в будущем? В одном она была уверена, Сидни будет защищать Адриана, словно волчица, она всегда будет рядом, дело за малым, подготовить ее к большой жизни. Дмитрий больно ударился локтем, пытаясь закрыть дверь, после того как он последовал за Роуз в туалет. В кабинке было настолько мало места, что Дмитрий удивился, как он не раздавил Роуз, впечатав в стену или размазав по рукомойнику. Роуз тихонько ойкнула, от слишком сильного контакта позвоночника с пластиком и закинула руки на шею Дмитрию, парень пригнулся и прошептал ей в ухо. — Тебе все еще кажется, что это хорошая идея? — Сейчас или никогда! — Ответила Роуз. — Мы уже почти начали, она нашла ртом его губы. Дмитрий приподнял ее и усадил на узкий бортик рукомойника, забросив ноги себе за спину, при этом Роуз громко ударила ногой по двери и хихикнула. — Не ударилась? — Заботливо спросил Дмитрий, вся обстановка как-то не располагала, тем не менее, он завелся. — Не болтай! — Прошептала она. — Давай уже начнем. Она положила руки на ремень его джинсов, но Дмитрий аккуратно убрал их, при этом, Роуз задела локтем кран и в спину ударил фонтан воды, быстро сориентировавшись, Дмитрий выключил его и засмеялся, зарывшись носом в ее волосы на затылке. — Это невозможно, да? — Простонала Роуз — Совсем нет шансов? — Ну уж нет, раз все вне думают, что мы это сделали, просто нужно приспособится. — Дмитрий улыбнулся и, Роуз растворилась в его улыбке. — Жаль, что ты не выбрала юбку, это облегчило бы мне задачу. Роуз уперлась руками ему в плечи и попробовала спрыгнуть с рукомойника, в результате она про скользила между ним и Дмитрием, приземлившись последнему на ноги. — Попробуй повернуться ко мне спиной. — Прошептал Дмитрий где-то над ней. Роуз кивнула в ответ, поцеловав его в шею, и осторожно попробовала повернуться, у нее получилось, не исключив тесного контакта с Дмитрием. Поворачиваясь, она проводила руками по его бедрам, когда она повернулась, то поняла, что вплотную смотрит на свое отражение в зеркале, переведя немного взгляд, она увидела отражение Дмитрия, стоящего позади. Парень провел рукой по ее спине вниз, слегка сжав ягодицу, другой рукой он расстегивал свой ремень на джинсах. Неожиданно Роуз поняла, что ей нравится наблюдать за всей картиной в отражении зеркала. Дмитрий перевел свою руку ей под рубашку, и Роуз закусила губу, ожидая его прикосновений. Поглаживая ее живот, второй рукой Дмитрий начал расстегивать пуговицы на рубашке, распахнув ее, он провел пальцами по кромке лифчика и отодвинул кружево, Роуз смотрела ему в глаза через зеркальное отражение, в этом была некая игра, которая заводила ее не меньше ласк. Не заморачиваясь, он просто задрал предмет белья вверх и самодовольно ухмыльнулся, накрыв ее грудь ладонями, он пропустил соски между пальцев, и Роуз закрыла глаза, на минуту потеряв контакт, пока Дмитрий не прошептал ей куда-то между ухом и шеей: — Ты уже не хочешь смотреть на нас? Роуз изогнулась и поцеловала его, несмотря на неудобство, поцелуй удался, разорвав его, Дмитрий оставил важную дорожку на ее шее, и слегка прикусив нежную кожу, перешел на спину, Роуз тяжело вздохнула. Его руки круговыми движениями массировали ее грудь, и Роуз положила свои ладони на его, отражение Дмитрия подняло голову и улыбнулось. Роуз попыталась практически вжаться в него, чтобы почувствовать насколько он готов, она осторожно потерлась о его низ и Дмитрий схватил ее за бедра, девушка застыла, ожидая. Дмитрий расстегнул ее джинсы и запустил руку в трусики, Роуз снова закрыла глаза, Дмитрий мог наблюдать, как трепещут ее ресницы и как она облизала пересохшие от сбитого дыхания губы. Подразнив ее рукой, Дмитрий опустил ее джинсы вместе с бельем, снова ударившись локтем и прошептав сквозь зубы что-то на русском. Роуз ухмыльнулась. — Тебе смешно? — Обратился Дмитрий к отражению. — И что, накажешь меня, как дрянную девчонку? — Роуз тоже отвечала через зеркало. Ответа от Дмитрия не последовало, он с надменным видом стал расстегивать свои джинсы, задевая оголенную кожу Роуз. И тут она поняла, что из-за разницы в росте, она чувствует его возбуждение где-то в области поясницы или даже позвоночником, она практически заныла от разочарования, но Дмитрий будто прочитал ее огорчение в отражении и, приподняв, поставил ее на что-то. — Это ступенька для детей. — Объяснил он, раздвигая ее ноги, Роуз легко поддавалась, ей натерпелась начать. Дмитрий снова провел одной рукой по ее спине, другой он прошелся от живота вниз и заставил немного прогнуться. Роуз уперлась руками о бортики рукомойника, бродящая рука Дмитрия вновь вернулась к ее груди, другая продолжала ласкать клитор. Роуз старалась не закрывать глаза, чтобы наблюдать за Дмитрием, но иногда это случалось само собой, как и ее громкие вздохи, она была готова принять его, ей хотелось поторопить Дмитрия, но Роуз знала, что это, обычно, имело обратный эффект. Но в этот раз Дмитрий был более великодушен, войдя в нее, он прикусил мочку ее уха и прошептал: — Ты на таблетках? Роуз только кивнула, подтверждая, не в силах отвечать, когда Дмитрий начал двигаться в ней. Они смотрели друг на друга в зеркало, не прерывая зрительного контакта в отражении, что давало совершенно новые ощущения. Роуз заметила, что упивается не только телесными ощущениями, ее завлекает отражение двоих любовников в момент единения. Дмитрий стиснул зубы, от чего стало заметно как гуляют желваки, напряжение нарастало и готово было вот –вот взорваться миллионом эмоций фейерверка, чтобы заглушить Роуз ему пришлось прикрыть ее рот ладонью, Роуз заметила как Дмитрий прикрыл глаза, тень от его ресниц трепетала словно крылья черной бабочки. Толчки стали обрывистыми, почувствовав конец, она с тяжелым стоном выдохнула ему в руку и обмякла, Дмитрий запрокинул голову хаотично Двигаясь в ней, с рыком втолкнувшись в нее в последний раз, он практически навалился на спину Роуз. — Это было…- Роуз подыскивала слова, но Дмитрий продолжил за нее: — По-другому. — Здесь жутко неудобно, но оно того стоило. — Роуз повернула голову, чтобы поцеловать Дмитрия. Яркое солнце залило площадь святого Марка, прохожие и туристы подкармливали голубей, Лисса раскрошила кусок булки у себя в руке и посыпала на брусчатку, толстый голубь, лениво перебирая лапками, поковылял к ней. — Этот вообще больше похож на пингвина, — озвучил свое предположение Кристиан, — он вообще летать может, с таким-то весом? Лисса звонко рассмеялась и повернулась к нему, поцеловав в щеку. — Ты можешь хоть что-то принимать без сарказма? — Сарказм — это я, ты хочешь, чтобы я лишился сущности? — Кристиан надкусил булку в руке Лиссы. Она покрошила остатки и отошла в сторону, потащив Кристиана за рукав: — Шевелись, пока нас не отругали. Чем займемся сегодня? Гондолы? Кристиан приложил палец к виску, имитируя выстрел. — Меня вчера чуть не укачало в твоих узкоканальных лодках, почему нельзя просто остаться в отеле и повалятся? — Мы в таком романтичном городе! — Воскликнула Лисса восхищенно, и Кристиан предвкушая лекцию о прелестях Венеции, закатил глаза. — У нас столько возможностей, а ты хочешь просто торчать в отеле с закрытыми шторами. — Да, я не эксгибиционист! Предпочитаю, чтобы за нами не подглядывали, кроме того, не желаю ни с кем делить тебя. — Это ты сейчас так проявил романтическую сторону? Кристиан ничего не ответил, ему очень хотелось рассказать ей, как играет итальянское солнце в ее волосах, как зеленеет лето в ее глазах, но эта поэтика была так не похожа на него. Кристиана вновь охватил страх, паника холодными липкими руками поглаживала его спину, и это было так реально: Лисса меняет его, он уже не представляет себе дней без нее, он не желает ночей без нее, а что если ее не будет? После потери родителей Кристиан старался не привязываться ни к кому, он боялся любить, Таша была единственной, кого он позволял себе держать в сердце. Первые годы, он прислушивался к каждому шороху в страхе, что Таша исчезнет, что он останется один. Ему было больно и страх пережить потерю вновь привел его к решению, что лучший способ не испытывать сильной боли — просто не позволять себе любить. Лисса должна была стать крепким увлечением, но никак не тем, кем она уже есть. Как незаметно она стала для него всем? Кристиан вдруг подошел в Лиссе и крепко-крепко обнял ее, Лисса ничего не понимая, попыталась отстранится, но Кристиан застыл словно медное изваяние. — Что с тобой? — Лисса пробежалась пальцами по его волосам, объятия были такими крепкими, что ей было сложно говорить. — Обещай, что будешь рядом. — Прошептал Кристиан. — А куда же я денусь? Я итак рядом. — Лисса не понимала смены настроения. — С тобой все в порядке? — Не знаю. — Четно ответил Кристиан. — Уже не знаю. — Тогда, может, и правда вернемся в отель, я сделаю тебе массаж? — Предложила Лисса. Кристиан выпустил ее из объятий и усмехнулся. Она не понимала, а он попал в собственную ловушку. * Плавающий остров -Десерт «Плавающий остров» представляет собой классическую французскую меренгу, приготовленную из равных по весу белков и сахара, взбитых до состояния «твердых пиков», и затем отваренную в молоке, по задумке авторов десерта, Остров называется «плавающий» — то есть, он должен именно плавать, в оригинале — в озере из английского крема. ** Профитроли — Профитро́ли (фр. profiterole, profit — выгода, польза)  — небольшие (менее 4 см в диаметре) кулинарные изделия французской кухни из заварного теста с различными начинками (как сладкими, так и несладкими): заварной крем, салат, грибы, мясо и др. Сладкие профитроли можно подать как отдельный десерт, но можно и к молочному супу, профитроли с мясной или грибной начинкой — к бульону. Наиболее популярным является бульон с профитролем: в данном случае профитроли без какой-либо начинки кладутся в бульон непосредственно перед употреблением. Также из них делают другие кондитерские изделия, например крокембуш.