Индиго

Мой Word – ещё тот извращенец, в «Мастере» постоянно исправлял мне Орги на Оргии, теперь в «Индиго» исправляет Грей на Гей. -____-

      В пылу драки никто не заметил, как ещё один маг выскочил на улицу. Он огляделся и, услышав голоса, крадучись направился на задний двор гильдии. - Дождия… Я давно хотел тебе сказать… - Да! Да! Дождия согласна!       Грей опешил. - Согласна на что? - Грей-сама делает Дождии предложение!!! – Заверещала водная волшебница.       У Грея задёргался глаз. - Дождия, у тебя все мозги вытекли? С чего бы мне делать тебе предложение?       Дождия умерила пыл и как-то стушевалась. Небо затянуло облаками. - Скажу больше. Я всё ждал, когда ты сама поймёшь, но… Не хотел переходить на грубость, но потакать этому дальше я не намерен. Дождия, ты слишком навязчива в своих притязаниях. Хватит. Мне не нужны твои чувства.       На землю упали первые капли дождя. - Не нужны? - Да. Я не люблю тебя, и это никогда не изменится.       Мелкий, моросящий дождь усилился. - А-а-а-а! Грей-сама полюбил другую. – Рыдала волшебница. – Со-пер-ни-ца! - Да послушай же меня хоть раз! – Грей явно злился. Как заставить человека услышать, если он глух? – Дело не в другой. Дело в тебе… и во мне. ТЫ МНЕ НЕ НУЖНА. Не надоедай мне больше, имей гордость.       Фуллбастер развернулся к девушке спиной и, бросив через плечо «Счастливо оставаться» ушел к гильдии.       Такого ливня Магнолия давно не видывала. Небо потемнело и, казалось, хочет рухнуть на землю. Дождь шел стеной, под сильными порывами ветра гнулись к земле деревья, потоки воды размывали землю.       Девушка упала на колени прямо в грязную лужу. Глаза были широко раскрыты, а зрачки расширены. - Не …нужна? Как же так? Я ведь так люблю Вас, Грей-сама? Как же так? Нет! Не уходите, я жить без Вас не могу, Грей-сама!       Жгучая боль опалила тело и душу девушки. Человек, наблюдавший за Локсар, от нетерпения облизал губы. Дождия раскачивалась в луже, как сомнамбула. Глаза не выражали ничего, это был взгляд дохлой рыбы. Казалось, разум оставил это тело, заставив, как умалишенную, тихо бормотать себе под нос одно и то же, будто на заезженной пластинке. - Не нужна… Я не нужна… Надоедливая… Навязчивая… Лишняя…Никому не нужная.       Крик, дикий крик отчаяния вырвался из горла девушки, но тут же присоединился к общему гулу ревущей стихии. - Зачем мне эта жизнь, если в ней нет Вас. Почему Вы не можете полюбить меня? Почему не можете остаться со мной? Не хочу. Я НЕ ХОЧУ ЖИТЬ.       В это время маг, наблюдавший эту сцену, вышел из своего укрытия и стал перед девушкой. - Дождия! Хочешь, я исполню любую твою мечту?       Девушка подняла глаза. - Посмеяться пришли, Бикслоу-сан? Ну, смейтесь, смейтесь над глупой Дождией и её нелепой любовью.       Маг присел перед девушкой на корточки. - Не в этот раз. – Голос мага был твёрд, и Дождии казалось, что она ещё никогда не видела Бикслоу таким собранным и серьёзным. – Я предлагаю сделку. Ты добровольно отдаёшь мне свою душу, а я исполняю любую твою мечту. - Моей мечты Вам не исполнить. Он никогда не останется со мной. Ни одной магией невозможно влюбить человека в себя. - А тут ты ошибаешься. У тебя есть выбор. Воплотить свои мечты, но отдать мне душу. Кстати, не волнуйся, это не навсегда, твоя душа освободится от моей власти, как только вырвется из плена мечты, либо когда я умру... естественной смертью. Есть и другой вариант развития событий. Я ухожу и забываю об этом разговоре, а ты подыхаешь в этой сточной канаве, как ты этого и хотела пять минут назад. Как тебе такая перспектива? Так что ты выберешь? -Я? … Я… - В стеклянных глазах Дождии мелькнул проблеск надежды.       С нечеловеческой силой она вцепилась в руки мага душ. Так хватается за протянутую ветку, вязнущий в трясине человек, так хватается за руку утопающий. Бикслоу цыкнул от боли, но на его лице расплылась довольная улыбка. Он был рад этим ощущениям. Ещё бы! Эта душа так сильна, так несдержанна в своих порывах, так искренна и так наивна. Её аура цвета индиго пленила его с первого взгляда. Сильная. Верная. Самоотверженная. Не от мира сего. Не понятая никем, кроме него. ***       Он давно научился читать души. И это давно его не радовало. Видеть подноготную своих друзей – тяжкое испытание. Видеть их грешки, делать вид, что ничего не знаешь, и пытаться не разочароваться в них. Тяжело. Именно поэтому между Громовержцами и не было тайн и недомолвок. Лексус сразу посвятил их в свои планы по захвату гильдии. Фрид честно признался, что боготворит Лексуса, и частенько его восхищение выходит за рамки платонического. Но забавнее всех была Ёлочка, которая после Острова Небесного Волка трижды за вечер превратила Громовержцев в статуи, пытаясь донести до них одну простую мысль, что она ХОЧЕТ Эльфмана.       Остальные же в гильдии были ребятами хоть и не плохими, но со своими скелетами в шкафу. Миру разъедал страх и ответственность за сестру и брата. Эльфман так боялся за сестёр, что стремление их защитить переросло в настоящую манию. Эльза, как и Мастер, была тайной эротоманкой, а её нереализованное либидо было источником боевой мощи и нечеловеческой жестокости. Люси, не смотря на вид глупой Барби, была весьма продуманной, тщеславной и меркантильной особой. Её подружка маг слова, несмотря на вид «божьего одуванчика», любила «почесать языком» и была большой ценительницей кинка и жёсткого секса. Джет и Дрой были тайными мазохистами. Кану по-пьяни интересовали не доводы разума в собеседнике, а размер его полового органа в штанах. А пьяной она была постоянно. Гилдартс, в свободное от заданий время, волочился за каждой юбкой. Гайка, Головешка и Отмороженный – это отдельная песня, главный припев которой «Махач!», при этом и у каждого из них были свои тайные грешки. Нацу втайне мечтал развести на секс Хартфилию, а её «Нацу, ты ещё дитя» и «Нацу – ты мой лучший друг» сидело у него в печёнках. Гажил боялся в пылу страсти покалечить Леви, поэтому сознательно сохранял дистанцию. А Грей… Грей просто не мог любить. Уважать, да. Ценить, да. Заботиться, да. Но не любить. Ни одна из красавиц так и не смогла заставить его сердце биться быстрее. Да, что там говорить, все не святые, у каждого, если покопаться были свои «темные пятна на солнце».       …Но вот она… Она была особенной. Её мир, её реальность, её тараканы в голове приводили его в экстаз. Не зря её аура была цвета индиго. Ей так шел этот цвет! Странная, ни на кого не похожая, никем не понятая, но необыкновенно талантливая. Никто в гильдии, кроме Мастера, так и не понял, что эта девушка настоящий вундеркинд. Ведь она, единственная из гильдии, освоила свою магию настолько досконально, сто смогла сливаться со своей стихией полностью, став её элементом. Отмороженный смог бы полностью слиться со своей стихией, только применив «Ледяной Гроб», что неминуемо вело к смерти. Гильдия так носилась со своими Драконами и Заклинательницей (ведь они так редки!), но и Драконы и Заклинательница могли лишь частично сливаться со своей магией. Единственный дракон, которому удалось полное слияние – Акнология, и то не без ущерба для психики. Заклинатели, решившиеся на полное слияние – мертвы. А тут такой самородок под ногами валяется, только протяни руку и подними.       И маг душ не удержался от такого соблазна. Заглянув в душу к Грею, Бикслоу понял для себя, что рано или поздно, но душа Дожди будет его. Надо только выбрать момент и сделать предложение, от которого она не сможет отказаться. *** - Я?... Я… Я согласна! Я, Дождия Локсар, перед лицом Богов Фиора даю непреложную клятву, что отдаю свою душу тебе, Бикслоу, взамен исполнения желания.       В небе грянул гром, а тела волшебников покрыли чёрные татуировки. Бикслоу торжественно, с грацией рыцаря, ухаживающего за дамой сердца, поднял Локсар из лужи и поставил её на ноги. Затем он снял забрало и, взяв руки Дожди в свои, с непривычной для него нежностью произнес: «Дождия, посмотри мне в глаза».