Туманным утром

Шаркающие шаги с нетрезвой тяжестью ног по ступенькам. Руки скользили по гладким перилам лестниц, силуэт не спеша спускался вниз, прислушиваясь, не стучит ли тяжёлая дверь подъезда, останавливался на последнем этаже, едва не падая вниз, в неярком свете Спицы чёрного зонта скрипнули от порыва ветра, лицо ощутило прохладу и запах влажного асфальта. Крыши домов скрылись в небе, которое больше напоминал туман, в котором блестели фары авто, мигали светофоры, электрические провода с намокшими воронами окутывали весь город, голые деревья напоминали разводы акварели. Утро, которое начиналось с поздней ночи в ожидании появления на электронных часах 06:48 и первой кружки горячего кофе, в которую из-под крана до краёв попадала холодная вода. Запрокинув голову, она быстро глотала, придерживая большим пальцем чайную ложку, на столе ожидали бело-зелёные капсулы, с такой же спешкой попадавшие в организм. Ощутив мокрую от рук мелочь она, молча, передала её пассажирам, сидящим впереди автобуса. Тот, двинувшись вперёд, рывком притормозив, замер на светофоре. Горечь от кофе без сахара, который казался по её мнению глупой добавкой, служивший утешением по утрам, словно, фальшиво говоря людям за завтраком, что всё наладится. Но, не смотря на это, именно кофеин в тёмно-коричневом порошке, к которому потом добавлялась порция таблеток, был не плохой мотивацией встать с мятой постели и появиться за пределами дворов и съеденными дождём и ржавчиной гаражей. Дождь слезами смывал пыль на окнах автобуса, взгляд провожал каждую каплю, которая потом исчезала где-то возможно на асфальте, стекая со стекла. Это было можно сказать неотъемлемой частью дождливого утра, когда ещё детские пальцы прикасались, стекал, оставляя едва заметные разводы, когда на юном лице появлялась улыбка, от взгляда на радугу на горизонте. Но, не теперь, когда длинные пальцы приобретали желтоватый оттенок от никотина, а улыбка была чаще с иронией, с фальшей. В ней исчезла та радость после того, как ливень становился слепым дождём, а на улицах появлялась толпа, сонная от осени. Двери автобуса скрипнули, она, замерев на ступеньке, не в силах прорваться от потока пассажиров, на мгновение, прикрыв глаза, ощущая холодное дно, то, как её тело, кружась, падает вниз, вновь оказалась в реальности, сделав уверенный шаг, не заметив этого, уже оказавшись далеко от автобусной остановки. Люди, морщась, поправляли тонкие рукава ветровок, пряча от озноба пальцы в карманах, накидывая на голову капюшоны, которые порыв ветра, словно шутя, срывал. Девушка, подвернув длинные рукава рубашки выше локтя, шла вперёд, не моргая, ощущая только прилив крови, в которой растворились пилюли. Тёмно-русые намокшие волосы полосками падали ниже плеч. Оказавшись в переходе, над которым всё гудело и шумело, она замерла на месте, облокотившись на бетонную стенку, не обращая даже взгляда на табличку с перечёркнутой красной полоской сигарету, с жаром в спине, боясь потерять, нашла зажигалку. Пламя с искрами осветило лицо, глаза с узкими зрачками, размазанный у век макияж, обветренные губы с мелкими трещинами. Сжимая пальцами сигарету, она что-то с быстрым движением вырисовывала что-то в воздухе, прищуриваясь, вдыхая дым, выдыхая тогда, когда чувствовала, что никотин спускается вниз, оказываясь в глубине лёгких. - Девушка, здесь не курят. Чей-то голос вернул её из собственного мира, другой реальности. Сигарета упала на плитку, покрытую отпечатками грязных ног тысячи людей. Она, опустив голову, увидев, как догорел последний уголёк, взбодрившись, пошла вперёд, царапая неровными ногтями, с облепившимся лаком маленькую пуговицу на растянутой рубашке. Люди безумны, несчастны в один миг, когда им кажется, что именно этот вечер не исчезнет из их памяти, время не перечеркнёт даже самые мелкие подробности, что они запомнят каждое мгновение, в котором они были действительно счастливы до потери разума. Железнодорожный вокзал затихал к вечеру, реже колёса чемоданов стучали по серой плитке, не замолкая, диспетчер объявлял следующие рейсы. Платформы опустели, а щебень от ливня на шпалах был похож на кусочки угля, вдали из-за тумана, рельсы, кончались, и словно неоткуда появлялась электричка. Она отступила, назад боясь, что не удержится на скользкой платформе и рухнет на шпалы, навстречу смерти, которая наступит неожиданно. Пустая пачка с сигарет падала в пустой мусорный бак, пальцы играли с колёсиком зажигалки, которая-то искрилась, то загоралась не высоким оранжевым пламенем. Начинался мелкий дождь, а за домами поблёскивала молния, в некоторых квартирах из-за ветра гас, то мигал свет. Туман накрывал дороги, капли с неба становились ливнем. Она прищуривала глаза, и вся реальность становилась почти гладкой, размазанной, как картины масляной краской, свет становился одной линией, а огромные здания прекращались просто в огромную тень.