Ее больше нет.

"Её больше нет. Хватит уже рыдать, её больше нет", - именно эти слова я услышал, когда отец пришёл с работы. *** Уже больше недели прошло со смерти мамы, но я никак не могу к этому привыкнуть. Не могу поверить в то, что мы больше никогда вместе не пробежим по лесной дорожке, вскрикивая, когда случайно наступаем на шишку. В то, что она больше не улыбнется мне немного грустно, когда я прийду из школы с очередной двойкой. В то, что я больше не получу скрученным полотенцем между лопаток, когда стащу котлету со сковородки. В то, что некому теперь провожать меня в первый день учёбы к школе. Я помню слова, что она сказала мне перед своей смертью. Я помню, как отец пришёл домой пьяный и, обливаясь слезами, сказал, что её больше нет. Помню её руки, тонкие и серые, помню, как они лежали поверх больничного одеяла. Помню впалые щёки, нос с горбинкой и большие серые глаза. Она умерла от рака 1 июля в 23:56. Казалось бы, наше общее с отцом горе должно было сплотить нас, но нет. Он стал замкнут, сух и безразличен ко всему. Убрал из дома все зеркала, картины. Лишь мамин портрет остался висеть в моей комнате. Когда отец хотел снять и его, я заперся изнутри и не выходил два дня. Пил воду, предназначенную для поливки растений, а еда...она мне не нужна. Я не могу есть, вспоминаю сразу же её, да и нет у нас еды. Все деньги отец тратит на выпивку, чтобы набухаться и забыться. Я не виню его. *** Секунд пять я молча смотрел в его красные от слез и алкоголя глаза, потом дернулся, схватил ключи с полки и выбежал на улицу, хлопнув дверью подъезда так, что на нижних этажах дрогнули стёкла. Из глаз вновь потекли слёзы, который раз за этот день. Я добежал до моря, быстро разделся и, оттолкнувшись ногами от пристани, нырнул в солёную воду. Солёную, как мои слёзы. Минуты две я находился под водой совершенно без движения, с закрытыми глазами, лишь изредка выпускал пузырьки воздуха. Потом забарахтался, всплыл, набрал в легкие побольше кислорода и вновь погрузился под воду, но уже поплыл вперёд, оплывая мусор и палки. Я плыл к Скале, что находилась в метрах ста от пристани. Нет, это не была скала, просто высокий и широкий камень, метров восемь в длину и три в ширину. Он заострялся к верху, поэтому местные жители прозвали его Скалой. Скала так Скала, мне было всё равно. Уже подплывая, я услышал смех и визги, но не обратил на это внимания. Мальчишки часто прыгают в воду со Скалы, в этом нет ничего необычного. Они не помешают мне. Я снова набрал в лёгкие воздуха и глубоко ушёл под воду. На ощупь нашёл углубление в Скале, проплыл несколько метров и всплыл. Я был в свой пещере. Мальчишки не заметили меня. Отлично. Как только я вылез из воды, пришла дрожь от холода и сразу же за ней слёзы. Я смахнул их рукой, сел на холодный мокрый камень и сжался в комочек, отдавшись мыслям и воспоминаниям. Это последнее, что я ещё могу себе позволить. Я вспомнил ощущение тёплой руки, поглаживающей меня по плечу, когда я, рыдая от обид на отца, уходил к себе в комнату и ложился на тахту. Она всегда приходила ко мне и успокаивала. А отец из-за стены говорил что-то про моё женское воспитание, но я не слушал его, отдаваясь ощущениям и теплу, что разливалось во мне. А вот мама сердито хмурится. Это я разбил стекло в шкафу и из-за этого маме придётся отдать те деньги, что она скопила на новую курточку для меня, мастеру. Я тогда извиняюще прижался к её тёплому боку и положил мамину руку себе на плечо. Она щёлкнула меня по носу и отвернулась, но я успел заметить улыбку на её губах. Внезапно я вспомнил, что так и не показал ей это место. Хотел, да никак не получалось, потому что она была занята прошлым летом, а в начале этого пришла болезнь. А вдруг...внезапная мысль заставила меня вскочить и, даже не вдохнув, нырнуть в воду. Царапаясь о камень, я поплыл к выходу. Расстояние от Скалы до пристани я проплыл за рекордное время, быстро залез на тёплый камень, запрыгнул в шорты, сунул майку в карман и помчался к дому. Скорее, скорее! Я успею, я смогу! Звук открываемой двери, я вбегаю в свою комнату и вижу Её. Она в новом голубом платье, в руках тоненькие стебельки колокольчиков, на лице чуть грустная улыбка. В уголках губ маленькие морщинки, но они совсем не портят её. Она всегда так улыбается, немного грустно. Зато глаза у неё весёлые, в них смешинки. Хочу прижаться к ней и прошептать о своей тоске, но нет. Нет. Нет. Она умерла. Это всего лишь портрет.