До встречи

В детской комнате царил абсолютный порядок: мягкие бежевые полутона обволакивали комнату, картина Нового Орлеана, как и прежде, висела на своем месте, игрушки над колыбелькой тихо следовали друг за другом в медленном танце, успокаивая малышку, которая сладко посапывала. Недалеко от своего сокровища в кресле-качалке неподвижно сидел грозный первородный гибрид, сейчас выглядящий абсолютно негрозным. Все в этой обстановке отражало умиротворение, которой так не хватало душе Клауса. Багровый закат озарил небо над Мистик-Фоллс. Такое зрелище жителям этого маленького городка приходилось наблюдать редко, поэтому каждый горожанин решил запечатлеть это на камеру своих гаджетов, проще говоря, мобильников. Чаще им приходилось наблюдать более нелицеприятные картины, но все забыли и просто наслаждались моментом. Кроме доблестной компании защиты или угрозы этого города. Они оплакивали. Скорбели. Над своим потерянным другом, любимым. А кто-то оплакивал и свою потерянную душу. Кэролайн давила на газ, чтобы скорее оказаться дома, как она думала. Но на самом деле, ей нужна была разрядка. Слишком это тяжело. Слишком виновата. Перед всеми. Это тяжелым камнем давило на сердце девушки. Не нужно было отключать чувства, не нужно было заставлять друга делать то же самое, не нужно было обижать друзей, не нужно было сжигать письмо. Не нужно, не нужно… Слезы сожаления и стыда потекли по щекам. Она хотела торопливо стереть доказательства своей слабости, но не успела взять себя в руки и разрыдалась. К этому времени она уже подъехала к дому и остановила машину. Вампирша рыдала уже около часа. Но девушка не спешила выходить из машины. Она вообще никуда не хотела выходить. Дом стоял пустой, там больше не ждала ее мама. Кэролайн не могла там больше находиться. Она чувствовала себя такой опустошенной и никому ненужной. Все-таки взяв себя под контроль, она вышла из машины и медленно побрела к дому. А небо было цвета крови. Тишина оглушала. Невидящим взором гибрид пронзал стенку напротив. В его голове роем метались мысли. Вот она умирает от укуса оборотня и так отчаянно цепляется за жизнь, вот она кидает ему колкие слова, а следом и браслет летит на пол... Никто в Новом Орлеане даже и не догадывался, как часто гибрид думал об этой блондинке. Он хранил ее в своем сердце так глубоко и только в минуты одиночества, он позволял ее образу всплыть в его памяти. В последнее время, когда бед поубавилось, но семья отвернулась от него, чаще и чаще она стала тревожить его воображение. Рука сама потянулась к телефону и набрала знакомый номер, но кнопку вызова рука не торопилась нажимать. Девушка приняла горячий душ, привела в порядок мысли и направилась в комнату матери. Она не хотела бередить старые раны, но именно там она находила некое успокоение, как будто мама была рядом и мягко поглаживала дочь по голове. Все будет хорошо. Блондинка опустилась на кровать, надеясь провалиться в царство Морфея. Но сон не шел, он золотой пылью летал вокруг, опутывая Кэролайн лишь легкой дремотой, но захватить в свои объятья не решался или не хотел. Коварно играл или же просто ждал, когда она будет готова. Но сегодня Кэролайн не суждено выспаться. Заиграла некстати веселая песенка и девушка вздрогнула, а сон испарился, будто и не он так соблазнительно звал ее в свое царство счастья и успокоения. С некой раздражительностью, она потянулась за телефоном и очень удивилась, увидев на дисплее знакомое имя. - Клаус? – прошептала Кэролайн, на что ей ответила лишь тишина. – Если ты вздумал пошутить надо мной, то это не самый подходящий момент. - Кэролайн, – выдохнули на той стороне провода – никто и не думал над тобой шутить. Да если я бы захотел, я нашел бы более изобретательный способ. – отшутился Клаус. - Если ты звонишь мне, чтобы поупражняться в своем сарказме и остротах, найди другого собеседника, – прошипела блондинка – у меня нет сейчас совершенно никакого настроения соревноваться с тобой во взаимных колкостях. Кэролайн уже собралась бросить трубку, но Клаус быстро произнес: - Стой, стой, стой. Я звоню не для этого. - А для чего же вдруг после нескольких месяцев молчания, мы вдруг решили позвонить? - Как дела, милая? – «приезжай в Новый Орлеан, милая» ,«я соскучился по тебе, sweetheart» - эти слова не сорвались с языка Клауса только с помощью самоконтроля, которое на мгновение улетучилось и позволило первородному сделать этот звонок. - Да, не очень, - севшим голосом произнесла девушка. Весь щит и так старательно возводимые стены пали от усталости или от этого знакомого голоса с акцентом. - Что случилось? - Ты действительно думаешь, что я буду тебе рассказывать? - Да, а почему нет. - Елена умерла, ну то есть заснула, я не знаю этих заморочек, но важно то, что с нами ее нет. Мама умерла. Мамочка. – рыдания, так и норовили прорваться, но Кэролайн поборола всхлипы и продолжила. – И я виновата, в стольких бедах. Мне так стыдно. - Ну-ну, милая, не плачь. Человеческая жизнь так коротка. Ты же не думала, что она будет с тобой всегда? – пропустив новость о Елене, сказал гибрид. – И ты совсем ни в чем не виновата, девочка моя. - Я так устала. Устала извиняться, устала терять. - Кэролайн, - как никто другой, произнес ее имя Клаус – пора заканчивать жалеть себя и заниматься самобичеванием. Тебе нужно развеяться. Уезжай из этого города, живи своей жизнью. Она твоя и ничья больше. - Что же еще мог сказать великий эгоист, Никлаус Майклсон. А как же друзья, Ник? Они все, что у меня осталось, я не могу покинуть их. Я нужна им сейчас. Ник. Она никогда раньше его так не называла, попробовала имя на вкус, и она показалось ей сладким. Первородный тоже очень удивился, никто, кроме сестры, так его не называл, а тут Кэролайн. Ему было приятно слышать это имя из ее уст. - Вечная мать Тереза – Кэролайн. Как она может бросить своих друзей и жить для себя, как я мог такое даже предположить? Я ведь не предлагаю тебе навсегда бежать из этого проклятого городишки и никогда туда не возвращаться, хотя было бы неплохо. А всего лишь недельный отпуск для себя в другой обстановке. - А другая обстановка, это не Новый Орлеан случайно? - Ты сама сказала, я молчал – это рискованно для Клауса, узнай она о Хоуп и Хэйли, гибрид никогда не получит ее сердце и душу. А узнай враги, которых немало, о ней, об этом Клаус думать не хотел. Они проговорили всю ночь о разных мелочах, но ни один из них не поведал друг другу о своих самых важных секретов. Клаус не знает о бесчувственной Кэролайн и ее связью со Стефаном. Она так и не поняла, почему умолчала об этом гибриду. А для девушки так и осталось тайной то, что Клаус стал отцом. Близился рассвет, и солнышко уже вступало в свои законные права. Вся природа просыпалась. Птички запели свою незамысловатую мелодию. А люди спали. Люди не любят вставать в предрассветные часы и наблюдать, как оживает природа. Но двое не спало в этот ранний час, но они отнюдь не были заняты наблюдением за природой, лишь изредка поглядывая в окошко, а все остальное время, проводя в разговоре и в своих мыслях. Но и этому диалогу суждено было прерваться. Все заканчивается когда-нибудь. Ничто не вечно. Кроме любви. - До встречи – прошептала Кэролайн. - До встречи – вторил ей Клаус.