Ночное откровение.

Она шла, беспокойно оглядываясь по сторонам. На улице уже успело стемнеть, и Фелисити не понаслышке знала, какие неприятности может повлечь за собой брождение по пустынным улицам в ночное время суток. Поэтому она, беспокойно обхватив себя за плечи, ускорила темп шага, хотя на первый взгляд улица казалась вполне безобидной и не подавала признаков присутствия преступников. - И почему я не взяла такси? Ах, да, точно. Все из-за этого самолюбивого Мстителя, который заболтал меня и вскружил голову настолько, что я решила прогуляться и освежить мысли, – причитая себе под нос, шла Фелисити в районе, который был близок к месту проживания девушки, однако именно здесь ей пришлось с превеликим сожалением остановиться. Осознав, что она забыла на работе нечто большее, чем остатки самообладания, она раздраженно стукнула каблучком по асфальту и развернулась на сто восемьдесят градусов. – Ну, надо же! Настолько засмотреться в его обворожительные глазки, чтобы оставить на работе свою сумку. Хотя, готова поклясться, я помню, как брала ее. – С горечью вспоминала она. Это означало, что теперь ей придется вновь заявиться в то здание, где, наверняка, до сих пор сидит Оливер, старательно ведет наблюдение за городом. В последнее время девушка старалась как можно меньше контактировать с предметом ее воздыхания, хотя это не особо то получалось, ведь Оливер, как назло, на этой неделе просто жаждал общения со своей подругой. Ну, слово «жаждал» будет явным преувеличением, просто мужчина стал уделять ей немного больше внимания, чем обычно. Всерьез задумавшись над этим, девушка даже не сразу расслышала те жалобные писки, доносившиеся откуда-то сверху. Но услышав их, она резко вздрогнула и даже немного вскрикнула от неожиданности. Однако, как оказалось, повода для паники не было: источником того звука, что вначале так испугал девушку, был застрявший на дереве котенок, который, беспомощно дрожа на толстой ветке могучего дерева, сверкал оттуда зелеными глазками. - Эй, котенок, как ты туда забрался? – подойдя к дереву, ласково спросила Фелисити. Она, конечно, хотела попасть поскорее домой, но жалость к котенку пересилила страх перед грабителем или насильником, который в любой момент мог выпрыгнуть из кустов. По ее приблизительным расчетам, в ее районе именно кусты и темные углы домов являлись наиболее излюбленным местом для поджидания жертвы. – Ну-ка, слезай, – пытаясь привлечь животное, она выставила руки вверх, готовая поймать испуганный комочек шерсти. – Ну, прыгай же. Неужели ты думаешь, что я полезу за тобой наверх? Ты ведь понимаешь, что, если я сейчас уйду, то ты сам не спустишься, – грозно посмотрев на котенка, заявила она, однако, не дождавшись никакого результата, развернулась и демонстративно зашагала прочь. Однако еще один протяжный одинокий писк заставил ее остановиться и нервозно вернуться к дереву. – Хорошо, я достану тебя, но ты обещай не царапаться, ладно? – договорившись с котенком, Фелисити сняла туфли на высоком каблуке и поправила платье, чтобы удобнее и быстрее забраться на дерево. - Знаешь, я давненько не лазала вот так, - немного пыхтя, сказала она котенку, который, не понимая, что происходит, вдруг вскочил на ветку выше. – Эй, стой. Я тут тебя спасти пытаюсь, – проворчала она и вскарабкалась на самую нижнюю и толстую из веток. К своему сожалению, она заметила, что ее тонким капроновым колготкам пришел конец. – Ну, котик, теперь ты должен мне новые колготки, - и тут же тихо буркнула. - Дожили. Я вымогаю у кота колготки. Забравшись на нужную высоту и уже находясь совсем близко к животному, она схватила котенка на руки, с досадой понимая, что это будет ее грандиознейшей личной спасательной вылазкой. Что ж, герои не выбирают трудности. – Теперь мы должны спуститься. Легкотня. Вот только… - к своему удивлению, Фелисити осознала, что она не знает, как попасть обратно на землю. Ползя наверх, она все свои мысли забила спасением бедного комочка, не давая себе отчет в том, что она запросто может упасть и подвернуть, например, лодыжку. Но теперь, когда задача усложнилась и заботиться надо не только о себе, все казалось, куда сложнее. – И что же нам делать, малыш? Тем путем, которым я взобралась, опуститься на землю не удастся. Ох, и не нравится мне это, – с огорчением пробубнила девушка и медленно спустилась на самую нижнюю ветку, присев на нее. – Спрыгнуть не получится. Не смотри так, котенок. Я не трусиха, просто разумно мыслю. И вообще я - твоя лучшая возможность, - уже с капелькой стыда добавила Фелисити, которой было неловко: пришла спасать - в итоге и сама в беду вляпалась. Однако, как гласят великие книги по геройству для чайников, даже если ты не знаешь, что делать дальше, ни в коем случае нельзя наводить панику. - Что же тогда делать? Может, подождем, пока кто-нибудь будет проходить мимо? Да, точно, рано или поздно, здесь кто-нибудь пройдет. А пока посидим и познакомимся поближе, ты ведь не против? – вместо ответа девушка услышала спокойное монотонное мурлыкание, которое вибрацией пронеслось по ее телу. – Но ты уже заснул, – грустно шепнула она. – Кстати, пока есть время, я хотела бы представиться. Я – Фелисити. Но ты ведь не скажешь мне свое имя, ты же не можешь говорить. Если бы и мог, то скорее всего не сказал бы имя сумасшедшей, которая поздней ночью залезла на дерево, оставив на земле жутко дорогущие туфли. Эх, - она глубоко вздохнула и продолжила. - А ведь все из-за Оливера. Если бы не его очередное задание, я бы уже давно нежилась в ванне или уютно расположилась в своей постели. Но нет же, Оливеру приспичило спасать город ночью, заставляя меня волноваться еще сильнее. Ты не подумай, Оливер не просто мальчик, вырядившийся в костюм и ради забавы бегающий по городу со стрелами и луком. Он хорошо подготовлен и знает свое дело. Но ведь люди неидеальны, каждый может совершить ошибку. Вот, например, я сегодня настолько заговорилась, что забыла сумку на работе. Ну, если быть честной, я не так уж много говорила, хотя я всегда много говорю, но в этот раз… - поглаживая мягкую вибрирующую шерстку, она и вовсе позабыла, что сидит на дереве и беззаботно говорит с котенком. Позже она забыла и про то, что ей нужно слезть с дерева и идти домой. Ей просто надо было выговориться впервые за долгое время, а пушистый малыш был не против этого, главное, чтоб гладить не прекращали. - Я просто засмотрелась на его глаза, в которые порой бывает так трудно смотреть. Я знаю, что он никогда не посмотрит на меня так, как смотрел на Лорел, и от понимая этого становится только больнее. Но я ничего не могу с собой поделать, когда он порой случайно задевает меня, когда дружески кладет руку на плечо, а я вижу в этом что-то совсем другое. Так тяжело любить того, кто никогда не ответит тебе взаимностью. Да, котенок, ты не ослышался, я люблю его, – внезапно Фелисити услышала свой уверенный голос, и до нее дошло значение сказанных ей слов. Сейчас она не испытывала ничего нового по отношению к мужчине, но признаваться самой себе – это то, что было раньше непозволительной роскошью для нее. Было слишком больно или стыдно признаваться в том, что любишь человека, который видит в тебе лишь друга. – Знаешь, малыш, я ведь впервые сказала это вслух. Я окончательно и бесповоротно люблю Оливера, – произнесла она, словно вынесла вердикт. – Только ты никому не говори, хорошо? – от чего-то на глазах ее выступили слезинки, которые девушка тут же вытерла тыльной стороной руки. - Хорошо, не скажу, – послышался снизу до боли знакомый девушке мужской голос. Блондинка испуганно вскрикнула и чуть не выронила котенка, однако тот не возобновил писклявое мяуканье, лишь, не открывая глаз, когтями вцепился в платье девушки. - Оливер? Что ты тут делаешь? – и слезы стыда проступили на полыхавшем лице девушки. Она ведь неглупая, но как она могла не предугадать, что кто-то мог ее подслушивать? - Ты оставила на работе сумку, и я подумал, что она тебе понадобится дома. Решил дойти до тебя пешком и увидел здесь, – мужчина довольно смотрел на девушку, которая вжалась в дерево, кидая вниз тревожные взгляды. – Так тебе нужна помощь? - спросил он, ухмыляясь и изумленно изгибая бровь. - Нет, я держу ситуацию под контролем, – с фальшивой уверенностью в тоне заявила блондинка и незаметно скользнула ладошкой по щеке, которая стала влажной и соленой от жгучих слез, поблескивающих на ее лице. - Ну, тогда спускайся. Я жду, – увлеченно воскликнул мужчина и скрестил руки на груди. Его восхищала та девушка, что сидела на дереве. Конечно, он мог бы без лишних уговоров взобраться на это дерево и спустить ее и кота, что мурлыкал на ее коленках, но тогда бы этот особенный, даже немного волшебный момент был бы навсегда упущен. То, как она, вытянув стройные ножки, сидела на толстой ветке, прижимая к себе боязливого котенка и защищая его от внешних угроз, изумило Оливера. Он никогда еще не смотрел так на девушку. Светлые прядки ее волос спадали на плечи и частично заслоняли мокрое от слезинок лицо, губы обиженно дрожали, а глаза обреченно уставились на комок шерсти, иногда взглядом перебегая на землю, сверяя расстояние. Как же мужчине хотелось прислонить Фелисити к своей груди, укрыть ее от любых несчастий, но теперь он сам стал ее бедой, тем из-за кого она мучительно подавляет отчаянные всхлипы. Поэтому он не мог просто взять и спустить девушку. Она должна его попросить, должна понять, что готова принять его помощь. Фелисити завертела головой, оглядываясь по сторонам в надежде найти выход. Но плана спуска, не включающего в себя помощь неугомонного Мстителя, не находилось, поэтому блондинка, нервно вздохнув и собрав остатки своей сдержанности, ответила: - Оливер, помоги мне спуститься, – она сказала это совсем тихо, и, возможно, в другой, более несерьезной ситуации мужчина заставил бы ее повторить просьбу громче, но сейчас он видел, как больно девушке было это произнести и какого самообладания ей стоила фраза. – Хорошо, я достану тебя, но ты обещай не царапаться, ладно? – процитировал он, пытаясь хоть немного разрядить обстановку, девушку и быстро вскарабкался на дерево. «Он еще и это слышал» - догадалась Фелисити. От понимания этого на душе стало еще хуже, и еще труднее стало сдерживать непроизвольные жалкие всхлипы. Когда мужчина вплотную приблизился к девушке, она даже ненадолго задержала дыхание, чтобы не вызвать поток новой истерики. - Фелисити, хватайся за меня. Я помогу, – заботливо шепнул Оливер, и девушка не спеша повиновалась. Одной рукой удерживая котенка, второй она ухватилась за мужчину, рядом с которым находиться сейчас было особенно больно. Буквально через несколько секунд Фелисити уже могла ступить босыми ногами на прохладный ночной тротуар. Она, все еще держа в руках котенка, который уже давно проснулся и принялся вновь жалобно мяукать, взяла сумку, принесенную Стрелой, и вместила малыша туда, оставив открытой щелочку для прохождения воздуха. Затем она глазами отыскала туфли и, быстро надев их, прижала сумку с котенком к груди. Она уже развернулась и пошла домой, с облегчением подметив, что Оливер все это время молчал, как вдруг ее остановила мужская рука, слабо сжимающая запястье девушки. - Фелисити, постой. Нам надо поговорить, – с мольбой в тоне произнес мужчина, и блондинка замерла на месте. - Прошу, Оливер. Не надо говорить ничего. Давай просто забудем это все, – захлебываясь от нового потока слез, тихо шепнула она. Мужчина все еще сжимал ее руку в своей, поэтому он почувствовал то, как сильно вздрагивала она при каждом вздохе, который словно вычерпывал из нее остатки сил. - Но я не хочу забывать. Фелисити, ты постоянно готова выслушать и поддержать меня, ты знаешь все мои проблемы даже тогда, когда я не хочу ими делиться. Теперь я хочу услышать твои проблемы. Хоть раз в жизни позволь нам с тобой поговорить на равных. Без посторонних. Ничего не утаивая друг от друга. - Хочешь честности? Ничего не утаивая? Хорошо, тогда слушай, – внезапно заговорила блондинка с твердой уверенностью и капелькой гнева. – Я люблю тебя, Оливер Куин. Я люблю тебя, когда ты ведешь себя, как самоуверенный петух, которому так и хочется пару раз зарядить степлером по лицу. Я люблю тебя, когда ты зарываешься в свои проблемы так глубоко, что отстраняешься ото всего мира, и приходится тебя вытаскивать. Я люблю тебя, когда ты идешь на очередное опасное задание, хоть это и заставляет меня порой очень сильно переживать. Я люблю тебя, когда ты просто смотришь на меня такими наивными глазами. Ты можешь говорить, что ненавидишь меня, однако твои глаза, они не врут, когда просят поддержки и помощи. Но ты не смотришь на меня так, как смотришь на других близких тебе людей, и это причиняет мне боль. Я больше так не могу, понимаешь? Это конец, предел моего терпения, – девушка замолчала, ей нужно было перевести дыхание. Кажется, она так увлеклась тем, что говорит, что на время даже забыла, как дышать, и сейчас опустошенные легкие напомнили ей об этом. - Хорошо. А теперь моя очередь говорить, – твердо заявил Оливер. – Ты забыла сумочку, и я нес ее тебе. Я нес ее и не хотел думать о тебе, как о девушке. Не хотел думать о тебе, как о друге, – сказав это, Оливер услышал, как Фелисити громко всхлипнула, словно в ее сердце неожиданно воткнули кинжал. Но мужчина продолжил. – Я старался о тебе совершенно не думать. Но ты, то и дело просачивалась в мое сознание. Я и раньше понимал, почему, но не мог признаться в этом, потому что, если бы я сделал это, слишком многое могло измениться. Но теперь, увидев тебя здесь, на дереве, разговаривающую с котенком, я понял, что готов к любым переменам. И Лорел… я не отрицаю, что у меня есть к ней чувства. Но, по сравнению с тобой, она – теперь лишь пережиток прошлого. Ты же – нечто особенное для меня, что делает мою жизнь лучше. Ты, как никто другой, понимаешь меня, поэтому я и не могу смотреть на тебя так же, как на остальных. Фелисити, – он подошел вплотную к девушке и нежно сжал ее заплаканное лицо в своих ладонях. – Я люблю тебя. В ответ девушка лишь открыла рот, желая что-то сказать, но мужчина не позволил ей этого сделать. Он больше не мог сдерживаться, поэтому тут же накрыл ее губы своими. Блондинка замерла на мгновение, не веря своим ощущениям. Руки сами собой обхватили шею мужчины, нежно лаская ее. Ощутив вкус ее губ с ароматом спелой вишни, он тут же позабыл обо всем. Обо всех бедах, которые нависали над ним столько лет, словно грозные тучи. Он просто ощутил настоящую жизнь, которая так долго была под боком, но которую он упорно отказывался замечать до последнего момента, упуская ее каждый раз. Но теперь не упустит. А на крыше дома напротив, уютно устроившись и наблюдая за целующейся парой, сидел Джон, улыбаясь счастливому исходу. - А всего-то стоило украсть сумочку Фелисити и подбросить котенка на дерево, – усмехнувшись до невозможности простому, но такому успешному коварному плану, он тихо встал и, довольный, побрел по крышам города, в котором еще на два человека стало счастливее.