Нирнаэт Арноэдиад или Кто утрет слезы?

И все же в нашем холодном северном краю очень красиво. Да, здесь суровые зимы, немного сыро и туманно, но все же летом очень красиво. Озеро Митрим становится изумрудным, как глаза моей супруги Амалиссэ, горы, такие холодные, такие отчужденные и неприступные зимой, под натиском цветущего лета одеваются в зелень и яркие цветы, мелкие речушки задорно щебечут, устремляясь к прохладным водам озера, а небо голубое, бездонное, волшебное. Во всем этом великолепии видны руки тех, от кого мы поспешно бежали века назад, сначала в бунтарстве, а потом в страхе и стыде. Завтра утром я отправляюсь в поход. Мы собираемся атаковать Ангбанд. Нас поведет за собой наш владыка Финдекано, которого местные синдар, а теперь и мы зовем Фингон. Войска уже готовы, щиты и доспехи начищены, кони подготовлены, мечи и копья наточены, знамена чисты и красивы. Король позволил нам провести время с семьями, вот я и гуляю со своей женой, маленькой дочерью Лаирэлью и своим сыном Даросом, который будет сопровождать меня завтра, поскольку он уже вошел в возраст воина. Моя дочь запустила в небо воздушного змея и мы смотрим, как золотистая ширококрылая пташка трепещет и летает в воздухе, удерживаемая за ниточку, конец которой моя малышка держит в руках. Ее изумрудные глаза светятся от радости и удовольствия, мой сын стоит рядом с ней, а я сижу под деревом на траве, на моем плече отдыхает голова моей жены. Я наслаждаюсь моментом и пытаюсь насытиться счастьем и гармонией с моей семьей. Странно, но я прожил с моей супругой почти три сотни лет, но мне сейчас кажется, что этого так мало, что мы прожили всего ничего, и скоро нужно расставаться. А еще мне кажется, что я не вернусь. Сегодня мы не говорим о походе, боимся говорить о вероятности смерти и поражения, будто можем призвать их. Сегодня мы делаем вид, что завтра не будет никакого похода и все будет как обычно. Ангбанд… Там за горной грядой в своей крепости сидит могучий враг, который…Впрочем, про него я подумаю завтра. А сегодня рядом со мной моя Амалиссэ и мои дети. Здесь же, на поляне мы и пообедали тем, что взяли с собой из дома и дальше играли, купались в речке, бегали, а потом обнимались и радовались друг другу как никогда. Вечером мы возвратились домой, долго разговаривали друг с другом, пока дети не уснули, а ночью я любил свою Амалиссэ как никогда раньше. И вот темной ночью она, утомленная лежит на моей груди, а я с тревогой жду первых лучей солнца, которые принесут мне разлуку и страх перед будущим. Я сам собственными ушами слышал пророчество, произнесенное Мандосом, помню его, хотя тогда был еще ребенком, Я понимал, что здесь, в Эндорэ у нас нет будущего, но что я могу сделать? Ничего. Мне остается только взять оружие и воевать против врага, погубившего моих родителей и родителей моей жены, бить там, где возможно того, кто похитил моего старшего сына Гильмеона. Вот и все, что я могу. И завтра, с первыми лучами дневного светила я пойду воевать, ведь мне есть что защищать, за что мстить. Я – страж короля, в этой битве я буду стоять рядом с ним, защищать его и умру, если понадобится. Вот они, лучи солнца. Они зовут меня, и я внимаю их зову, аккуратно перекладываю голову жены на подушку и иду собираться, одеваюсь, надеваю доспехи и начинаю вооружаться. Тут ко мне выходит жена в ночной сорочке и легком халате. Она выносит мне меч в ножнах. Я прицепляю его на пояс, подхожу к своей жене и целую ее в губы, а потом выхожу в прихожую нашего дома. Там уже готовый меня ждет Дарос. Он немного нервно улыбается, а я улыбнулся ему в ответ. Тут в дверях прихожей появляется почти спящая Лаирэ. Я поднимаю ее на руки, она кладет голову на плечо и тут же засыпает. Похлопав по спине и поцеловав в макушку, передал ее жене, поцеловал и вышел на улицу. Мне привели коня и я собирался уже сесть на него, как из дома выбежала Амалиссэ и крепко обняла меня. Так она стояла несколько минут, не в силах оторваться от меня. Моя родная рыдала так, будто я уходил навсегда, но я оторвал ее от себя и грубо сказал ей: - Почему ты меня хоронишь? Я ведь еще вернусь! Но она только еще горше разрыдалась и ушла в дом. А я сел на коня и ускакал прочь. Дурень.