***
В тот день светило яркое полуденное солнце. Народ Нарнии собирался на главной площади Кэр-Параваля, и Питер со Сьюзен, как старшие из нас, должны были приветствовать тех, кто пришёл на этот великий праздник. Праздник Великого Солнцестояния. По легенде, в этот день Аслан впервые спустился с Небес, дабы создать первый из своих миров. Как бы то ни было, но сам Великий Лев ни разу на празднике в Нарнии не был. Возможно, из-за того, что сегодня отмечают этот день во всех его мирах и посетить каждое празднество даже у Создателя просто не хватает времени. Но я отвлекся. На главной площади замка четырехтронного собралась ярмарка. То тут, то там бегали под ногами дети, жонглеры, клоуны и кукловоды показывали свои представления, а Люси, смешавшись с толпой, ходила от одной палатки к другой, покупая сладости и наряды, за ней, послушно собирая всё, что она приобретала на казну королевства, цокал Тумнус. В общем, жизнь сегодня кипела и бурлила. И вот, наконец, когда солнце стояло в зените, на балкон вышли король Питер Великолепный и королева Сьюзен Великодушная. Они поприветствовали подданых, Питер произнес красивую речь, а Сьюзен пожелала всем веселиться и радоваться жизни сегодня, как никогда. За речами последовали аплодисменты и довольные таким успехом сестра и брат спустились на площадь, чтобы тоже принять участие в торжестве. Вот только мне было не до веселья: помимо обычных подданых, здесь могли укрыться воры, жадные до власти, и шпионы, подосланные убить Верховного Короля, а если повезёт, то и всех нас. Я всегда говорил брату об этом, но тот только беспечно от меня отмахивался. Он не понимал. Никто из них не понимал: ни Питер, ни Сьюзен, ни Люси. Но я всё равно не отступал от своих убеждений. Стоя на одном из балконов, я следил за Питером, который в компании Люси пробовал "лучший в Нарнии" виноград у одного из торговцев, и сжимал руке арбалет. Я наблюдал. Зная, что раньше никаких нападений не случалось, но всё же желая лишний раз проконтролировать, я просто наблюдал за праздником. В конце концов, такая позиция была ещё и хорошим оправданием: я не любил шумиху, а спрятавшись за принципиальностью, мог спокойно сидеть в теньке, пока мои сестры и брат толкаются среди толпы на солнцепёке... И только стоило мне отвлечься, всего на секунду... Появился он. Высокий человек в белом трико и раскрашенным черно-белым лицом. Он подошёл сзади к Люси. Сначала я подумал, что он акробат или жонглер... Но в его руке блеснул кинжал. Я был слишком далеко, чтобы кричать, или успеть добежать. Он уже готов был нанести удар. Со спины. Прямо в сердце. И тогда я выстрелил. Далеко, было слишком далеко, чтобы прицелиться точно. Стрела едва распорола рукав на предплечье врага и попала прямо в плечо Люси. Та вздрогнула, а несостоявшийся убийца, бросив взгляд на балкон, где стоял я, спрятал кинжал и помчался прямо в замок. Ко мне. Едва бросив взгляд на младшую сестру: она побледнела и упала прямо в объятия заботливого фавна, я понял - рана не смертельна. Обнажив меч, я выбежал в коридор. Там меня уже ждал он. Человек, всего секунду назад пытавшийся убить Люси. Он был на голову выше меня, в правой руке его был длинный кинжал, левой он всё манил меня к себе. Времени на размышления о том, кто он такой, у меня не было. Вопроса что делать, тоже не возникало. Я поднял меч и мы встретились взглядом. В его глазах отражалась чистая ненависть. Наверное, не только ко мне, ко всем нарнийцам.***
Описывать бой не имеет ни малейшего смысла. Одно могу сказать - длился поединок очень не долго, ибо боец из акробата был очень плохим. Я убил его. Но эта история заключается вовсе не в поединке между мной и так оставшимся неизвестным врагом... Едва острие моего меча пронзило сердце нападавшего, в коридор, неся на руках Люси, потерявшую сознание, быстрым шагом вошёл, почти вбежал, Питер. Он молча оглядел развернувшуюся картину и, ничего мне не сказав, прошёл мимо. Я увидел по его взгляду: он понял, что стрела, попавшая в Люси, была выпущена из моего арбалета, а увидев убитого, наверное, догадался, что я старался защитить младшую сестру. И слова тут были излишни. Мы оба это понимали. Я виноват - я промахнулся, но и он теперь будет винить себя за это ранение - он не послушал меня и не смог уберечь Люси сам. Всё было просто, но при этом ужасно сложно. Я так и сидел на коленях у тела неизвестного врага с окровавленным мечом в руках, осознавая всё, что только что произошло, когда появился Он. Легкой тенью, мелькнувшим солнечным лучом, тихим шепотом листвы... Великий Лев просто смотрел на меня. Всего лишь мгновение. Но и этого было достаточно. Тогда я понял. Никто не виноват. Ничто не виновато. Всё случилось так, и именно так, как и должно было. Человек, лежащий передо мной, должен был умереть сегодня, а Люси должна была испытать ту боль, которую причинило ей ранение арбалетной стрелой. Ни больше, ни меньше. Это судьба. И она не подчиняется никому и ничему. - Судьба, - тихо повторил за Асланом я, и в этот момент Лев растаял. Исчез, растворяясь в легком наваждении жаркого дня, пропал, рассыпаясь звоном разбитого стекла...***
А потом были долгие разговоры с Питером и Сьюзен, объяснения того, что произошло им и подданным, розыск соучастников преступления и установление личности напавшего, определение страны, откуда он прибыл и долгие переговоры с её послами, едва не превратившиеся в войну... Но, знаете, что больше всего меня поразило меня в этой истории? Нет, не появление Аслана. Меня больше всего потрясла реакция Люси. Когда я рассказал эту история, она, всё ещё слабая после ранения, всё же приподнялась на подушках и, сжав мою руку в своих ладошках, тихо произнесла: - Ты спас мне жизнь, - прошептала она. - Спасибо...