Random Rogues

Тик. Тик. Тик. Он начинал думать, что в его комнате висели самые громкие часы на всей базе. Ужасное тиканье при каждом движении стрелок каждую ночь мешало ему уснуть и каждый раз привлекало его внимание, когда он просыпался. Сон был тем немногим, что ему позволялось делать без вмешательства со стороны службы безопасности, и его возмущало, что этот кусок металлолома мешал ему скрыться в спасительном небытие. С тяжелым вздохом Тикхо сел и посмотрел сначала на часы, затем на подушку. По крайней мере, подушка была в пределах досягаемости, и он ударил ее, пытаясь взбить поудобнее прежде, чем вновь лечь, обхватив ее руками. Он закрыл глаза, но тиканье продолжало раздражать его, не давая уснуть. Он понимал, что дело вовсе не в звуке часов: он спал в куда более неудобных местах и общих комнатах с гораздо более раздражающими факторами, вроде Уэса Дженсона. Слишком о многом ему предстояло подумать, и он был бессилен что-либо сделать без помощи Веджа. Тикхо мог винить лишь себя одного за все ограничения, в которых он согласился жить, но ему было важно участвовать в тренировках и миссиях с Разбойной Эскадрильей. Единственной альтернативой была тюрьма, пока генерала Сальма интересовала его судьба. Было просто согласиться на все эти ограничения, пока он не пожил в них довольно долго. После нескольких недель скука убивала его. Он знал, что большинство новых пилотов проводили время в спортзалах и симуляторах, а он проводил большую часть своего времени в одиночестве в своей комнате. Ему не разрешили иметь терминал или датапад, даже если они нужны были только для чтения, а когда ему все же разрешали связываться с друзьями - все прочитывалось прежде, чем отправлялось, поэтому он чувствовал себя странно, говоря о личном или предаваясь воспоминаниям. Его друзья все бы, конечно, поняли, и это не удержало бы их от общения с ним. Он был уверен, что Уэс шутил бы о чем-то неуместном, втянув бы их обоих в неприятности, дай ему только шанс. Быть может, он составил бы ему компанию. Он притащил бы еду на брифинг, созванный Веджем, пригласил бы Винтер поужинать и потанцевать, да просто сбежал бы из этой комнаты, чтобы провести время с людьми, которые не следили бы за ним так, будто бы в любой момент он мог сорваться. Тикхо перевернулся на другой бок, глядя, как часы отсчитывали минуты. Он продолжал говорить себе, что все наладится, что когда-нибудь он снова докажет свою преданность (и снова, и снова), что все наладится, и тиканье часов перестанет его раздражать, но врать себе было не так легко, когда тиканье заполнило тишину в его мыслях.