Сладкий вкус поражения

Уже шестой день подряд ровно в 16:00 Трей долбил в дверь Лена обеими руками и кричал, дразнясь и рискуя получить по шее: — Неудачник! Выходи из комнатки, пора на тренировку. Только не упади прямо на пороге, — и с топотом убегал вниз. " Это уже не обидно и не смешно. Его поведение даже стало вызывать жалость." — подумал Лен, натягивая серую толстовку по дороге к двери. Надо признать, что неделя тренировок не прошла даром, и контроль на духом значительно возрос. Но не говорить же это в слух, тем самым признавая девчонку правой. Во дворе прилежные ученики во всю уже выполняли сегодняшнее задание перемещать камушки силой мысли, что получалось не у многих. Эту технику пока освоил только Рио, и кидался осколками кирпичиков, целясь Трею в голову. Сзади к Лену подошел Лайсерг и положил руку на плечо: — Послушай, она совсем не такая плохая, как ты думаешь. — Я смотрю, вы все уже сдружились? — произнес Лен как-то слишком равнодушно. На самом деле обида его давно уже не мучила, но проходить мимо друг друга, общаясь исключительно по делу, уже вошло у них с Линой в привычку, хоть оба испытывали от этого дискомфорт. — Тебе же не двенадцать лет, дружище. Я уверен, самое время все наладить, — улыбнулся даузер и, получив камушком в плечо от Рио, весело побежал ему мстить, объединившись с Треем по пути. Решив, что в словах Лайсерга есть смысл, Тао неспеша побрел в парк в поисках своей обидчицы для восстановления мира и спокойствия между ними. Она, задумавшись о чем-то, сидела на лавочке, навивая на палец локон темно-каштановых волос. Не собирающееся заходить солнце светило ей прямо в лицо, заставляя забавно щуриться и морщить нос. — Может, прогуляемся? — спокойный голос будто пробул Лину ото сна и заставил вздрогнуть. — Да, конечно. Они шли молча, не смотря друг на друга. Каждый прокручивал в голове фразу, которую нужно сейчас сказать, и тут же обрывал эту мысль, то ли стесняясь, то ли просто отказываясь брать на себя ответственность заговаривать первым. Парк давно закончился, и дорожка привела прямо к большому озеру. Закат украсил горизонт, окрашивая небо мягким красным светом. Вода блестела и была почти неподвижна и спокойна. Лен повернул голову в сторону девушки и опустив глаза произнес: — Знаешь... — Знаю, — ответила Киояма. — Прости меня. — И ты прости меня, — улыбнулся шаман. И в эту секунду будто в воздухе растворилось нависавшее между ними напряжение. Стало легко и хорошо, как бывает в светлый праздник или ранним утром на рассвете. Стало спокойно, и чувствовалось единение с природой в это приятное мгновенье. Больше не хотелось молчать, и диалог пошел сам собой, о разных глупостях и мелочах, с глупыми шутками и веселыми историями. Несмотря на наступившую темноту, уходить только что появившиеся друг у друга друзья не собирались. И тут Лен, словно вспомнив о чем-то, спросил: — Лина... — Да? — Я хотел у тебя спросить, как ты можешь управлять растениями? Ведь драконы - это не стихийные духи. Ты, как Зик, подчинила звезду? — Нет, чтобы подчинить хотя бы один конец звезды требуются сотни лет. Я нашла другой путь получения силы. Знаешь, есть легенда, что четыре великих Духа Стихий отказались от своей силы и заточили ее в свитки, которые разбросали по всему миру. Уже пять лет я в поисках этих бумаг, но найти удалось только одну. — Лина открутила с жезла голову дракона и вытряхнула оттуда небольшой пожелтевший от старости лист, свернутый в рулончик. Она улыбнулась, и положила свиток обратно. — К сожалению, не одна я за ними охочусь. — Понятно, — Лен заметил, что по коже девушки пробежали мурашки от холода, и стянув с себя толстовку, надел ее на нехотя сопротивляющуюся Киояму. — Пора домой. — Идем, — мягко улыбнулась Лина. В особняке все давно спали, устав баловаться и дурачиться за сегодняшний день. Лен тихо крался по коридору, стараясь никого не разбудить и не привлечь лишнего внимания. Из соседней комнаты лился свет ночника, в проеме открытой двери стоял Лайсерг, будто поджидая друга. Не говоря ни слова, он показал большим пальцем вверх, получив в ответ дружескую и, как ни странно, немного стеснительную улыбку.