Познавая мир.

Проснувшись утром, на меня вновь нахлынули воспоминания, но я их быстро отмела, так как еще минут десять в постели и я точно опоздаю на первый урок. Закончив привычные утренние процедуры и надев школьную форму, я направилась завтракать, хотя мне совсем не хотелось. Увидев в столовой Элеонор, мне и вовсе расхотелось кушать. Взглянув на нее, я вновь прочитала в её глазах недовольство от своего внешнего вида, но она промолчала. Взяв несколько виноградинок и допив зеленый чай, я уже собиралась отправиться в школу, как меня остановил холодный голос моей матери. - Мы с Гаральдом разводимся. Это прозвучало, как приговор. Я медленно села обратно на стул и несколько минут не знала, что сказать. - Почему?- это было единственное, что я смогла выговорить, когда ком подошел к горлу, и слезы стояли в глазах. Я прекрасно понимала, что это значит. - Твой дорогой папочка бросает нас ради мужчины. Кстати, если захочешь, можешь переехать с ним в Париж, я не буду против. С еще более холодным и равнодушным голосом сказала мать. Я не проронила ни слова, встала из из стола и зашла в лифт. Я больше не могла сдерживаться, слезы текли сами собой, а лицо не меняло выражение. Это конец. Передомной выбор, остаться здесь, со своей бесчувственной ко мне матерью и всем, что я создала вокруг себя или же отправиться жить с предателем, который оставил меня и маму ради мужчины. Двери лифта распахнулись, и я двинулась в машине. Мне было всё равно, что вокруг все с удивлением смотрели на меня, ведь никто никогда не видел моих слез. Всю дорогу до школы я пыталась придти в себя, не отвечая на звонки Дороты и папы. И как после этого мне называть его своим дорогим папочкой, папочкой, который оставляет меня на растерзание Элеонор. Слезы остановились, и на смену им пришла ненависть и злость. Я готова была взорваться. Но нельзя, я вошла в свое королевство спокойной и холодной, как мать, когда говорила про развод. Просидев все уроки не разговаривая ни с кем, только отдавая приказы, я собиралась поехать в какой нибудь бар и напиться там до потери пульса. Но меня оторвал от моих мыслей голос директора, который вызывал меня к себе. Это было неожиданно и я немного запереживала. Я была в кабинете директора много раз, но я всегда знала, зачем меня зовут. Возможно в очередной раз вручить какую-нибудь грамоту или пожелать успехов в учебе. Я могла предположить что угодно, но только не то, что произошло на самом деле. - Мисс Уолдорф, как вы можете объяснить вот эти фото? Я была в шоке от того, что увидела. И не могла до конца поверить, что действительно эти я на снимках. Без сознания, в одном пиджаке и размазанной помадой меня выносит Картер на руках, на которого опирается еле волоча ноги Чак. Далее фото клуба, из которого нас выносят. Следующее фото- мы все в троем садимся в лимузин Чака. Я не могла выдавить из себя ни слово, и пыталась вспомнить что тогда произошло, и откуда у директора эти фото. А самое главное почему сейчас? Прошло около двух лет. - Простите, это - я хотела уже начать оправдываться, но меня перебил голос директора. - Мисс Уолдорф, мне не интересно как вы там оказались и что происходило дальше. Я выдам вам аттестат в конце года, а до конца вы перейдете на домашнее обучение. Мне не нужны скандалы в школе из-за вашего непристойного поведения. Эти фото пообещали отправить в газеты, если вас не исключат. И делаю я это только потому, что все остальное время с вами не было проблем. До свидания, с завтрашнего дня вы можете не появляться, вплоть до выпускного. Я быстро встала со своего места и выскочила из кабинета, ни сказав ни слово свите, которая ждала меня , чтобы отправиться на обед, я просто пошла пешком, куда глядели мои глаза. После нескольких часов прогулки, я наконец приземлилась на скамейку и начала плакать так, что на меня оборачивались люди. Мне было всё равно. Моя жизнь разрушена. Рядом не было Серены, человека, который меня бы никогда не осудил и помог. Родители разводятся, хотя меня это уже не огорчало. Так как меня предал самый дорогой человек, мой папа, и меня сейчас даже радовало, что я не буду видеть его каждый день, пытаясь притвориться, что мне не больно от его поступка. Из школы можно сказать выгнали, и моя белая мечта о Йели разрушилась в одночасье. Это конец. Я не могла ни о чём думать, двигаться, мне казалось я не дышала. Все вокруг остановилось. Я очнулась на какой-то скамейке, вокруг уже было темно и ужасно болела шея. Я решила поехать домой, хотя знала, что там меня ждет разъяренная мать, которой уже доложили все о моем положении в школе. Посмотрев на телефон, я обнаружила кучу пропущенных звонков от мамы, папы, Дороты, Серены. Мне не хотелось ни с кем говорить. Мне вообще ничего не хотелось. Поднявшись в свой пентхаус, я была уже готова к разносу. Я вошла в фойе, вокруг никого не было, было очень тихо, что навеяло страх. Первой я встретила свою полячку, она обняла меня и сказала, что мама была в бешенстве, но не смогла остаться, ей срочно нужно было улететь в Париж, отца не было еще со вчерашнего дня. Поднявшись к себе, я пыталась вспомнить события той ночи, когда было сделано фото, но я почувствовала сильную усталость и погрузилась в сон.