Пленники страха

Прага - город навевающий тепло, уют и всемирное спокойствие. Время в этом месте будто остановилось, чтобы сквозь поколения и века уберечь все величие и красоту, практически, нетронутых новизной улочек, домов, памятников и храмов. Здесь обретаешь свободу, заряжаешься новыми эмоциями и, впитывая атмосферу, возвращаешь себе рвение к мечте. Так думала я, решаясь таки на поездку в Чехию, чтобы прочувствовать сполна величие Праги и набраться смелости сделать то, чего никогда бы не посмела. Один единственный страх перед самым ужасным дефектом мешает мне жить и я, полагаясь на новую обстановку, незнакомых людей и тишину, теперь нахожусь в одном из самых красивых городов мира. На мою радость, Прага не встречала меня с распростертыми объятиями, вежливыми людьми или хорошей погодой. Все было в точности до наоборот - дождь, тишина и не обращающие на меня никакого внимания люди. Это было мне на руку и я легко смогла затеряться в этом городе, чтобы понемногу прийти в себя и разобраться в своей проблеме. Прогуливаясь улочками, вымощенными брусчаткой, и рукой проводя по трещинкам вдоль старинных стен домов, мне казалось, что это мое, что это место вполне олицетворяет меня. Такую же израненную и до безобразия спокойную. За несколько дней прогулок, Прага стала моим кислородом, причиной жить и снова танцевать. Это безумие, я понимаю, но никто здесь меня не знает и это большой плюс для меня, от чего Староместская площадь, освещенная фонарями, лунным светом и наполненная музыкой ветра вперемешку с дождем, стала моей танцплощадкой. И пусть что сыро и прохладно, пусть что в брюках не очень удобно, а туфли давно в кровь стерли ступни - я танцую и получаю удовольствие от того, о чем давно забыла и похоронила на дне своего сознания. Эти ощущения будто пожирали меня и я танцевала без остановки, скользя плавными движениями по всей площади даже не замечая редких прохожих, что с удивлением застывали глядя на меня. Я была поглощена этим, совсем не замечая ничего вокруг, пока однажды не столкнулась с парнем, что развешивал объявления на специальной доске одного из домов. Я замерла вчитываясь в слова написанные на листовке. "$100 за час позирования. Художник работает с натурщицами!" Раз в сотый перечитывая написанное, я не отводила взгляда от листовки, совершенно позабыв о парне с коим столкнулась несколькими минутами ранее. - Можешь придти, если хватит смелости. - хриплый голос парня вывел меня из ступора и глянув на него, мимолетно, я уловила лишь блеск раскосых холодных глаз и привлекательные азиатские черты лица. После чего, парень скрылся за углом и я только тогда поняла, что не извинилась. Я вновь перевела свой взор на объявление. Вот оно! То что мне нужно, то что может помочь мне! Но я слишком тиха и скрытна, чтобы предстать перед незнакомым мне человеком в чем мать родила. Страх остается страхом, а неуверенность в себе все больше и больше пожирает меня. Выбор лишь за мной - решится и, возможно, лишиться своей боязни или продолжать скрывать от всех свою тайну за одеждой. Я одним рывком сорвала бумажку и, аккуратно сложив ее, положила в карман куртки. Может когда-нибудь пригодится. Надеюсь! Прошло еще несколько дней моих скитаний по Праге и танцев на Староместской площади. Но и этого мне было мало, поэтому сегодня я нахожусь на Карловом мосту, по долгу смотря на речку Влтаву, изучая каждую скульптуру работы художника-натурщика, что сидел себе безучастно и расслаблено, без какой-либо эмоции на лице. Такой холодный, но в тоже время притягательный и завораживающий. Я наблюдала за ним издалека, в редкие моменты встречаясь с ним взглядом. И эти моменты были самыми захватывающими в жизни, наполненными неким чувством авантюры и всепоглощающего интереса. Уже близится ночь, людей стало значительно меньше, от чего и художник понемногу стал собирать свои работы. А я все стояла на облюбованном мной месте и ожидала того момента, когда смогу здесь станцевать. Когда художник собрался уходить, я обернулась в сторону перил, вглядываясь в речную гладь величественной Влтавы. Тихие, но отчетливые шаги слышались за моей спиной и я надеялась, что парень просто уйдет, но вдруг шаги прекратились, а возле меня предстал высокий художник, чьи пшеничные волосы развевались на ветру, а лицо все также за километр разило холодом. Мы чем-то с ним даже похожи. В наших глазах читается отчаянье, отблеск ошибки всей жизни и долгой расплаты за все совершенные нами грехи. - Ты сегодня не танцуешь? - низкий хрипловатый голос резанул по барабанным перепонкам и я обернулась к парню, от чего теперь мы смотрим друг на друга в упор, на сколько это позволяют мои 160 см роста. - Танцую, просто жду когда людей станет меньше. Мне нужна свобода. - Свобода нужна всем, вот только подвластна единицам. Ты не приходишь ко мне, боишься? - Пока что я не готова кому-либо открыть свою душу, показывая тайну. Для меня это слишком тяжело. - Мне стоит ждать? - Я на полпути, ты станешь первым человеком познавшим страшную тайну. Хотя, думаю и тебе есть что рассказать. Видно было, как я угадала и парень перевел взгляд с меня на речку больше ничего не говоря, погружаясь в свои мысли. Это были самые блаженные и умиротворенные минуты в жизни. - Значит я дождусь... - это было последним, что сказал он мне прежде, чем уйти в сторону, видимо, своего дома. Мое сознание переполняют эмоции, будто взрыв непознанных раньше чувств, и под звуки отдаляющихся шагов, вперемешку с шумом реки, я начала танцевать, плавно двигаясь по мосту. И теперь, танцуя, для меня ничего не существует. Ни холодного ветра, ни зажигающихся фонарей, ни пристального взгляда миндалевидных глаз медового цвета, застывшего на мне. А он смотрел, скрываясь в тени и погружался далеко в свои мысли. А я танцевала, самоотверженно и безостановочно, отдавая всю себя мечте всей своей жизни. И пусть, что этот танец приносит неимоверную боль и шлейф приторно-горьких воспоминаний. И с каждым днем боль все больше нарастает, становясь, практически, невыносимой. Я терплю, до крови закусывая губу, хмуря брови и силой сжимая ладони в кулаки. И буду терпеть, пока в сердце живет любовь к свободе и танцам, которые дарят эту самую СВОБОДУ. Да, мне тяжело и очень больно, но это лучше, чем жить прошлым, в одиночестве и неприязнью к себе. Пусть танцы мои будут длиться вечность, самое главное, что в них я могу растворить всю горечь и печаль прожитых лет и узнанных бед. Проходили дни, я все так же танцевала в новых местечках, найденных мною в Праге, но все-равно возвращалась к Карлову мосту и проводила в тишине несколько часов, наедине с проникновенным взглядом, глаза в глаза, художника. От него веет холодом, рассудительностью, грехами и пережитыми трудными временами. Именно эти ощущения нашей схожести и пригвоздили меня к нему, крича, что только ему я могу довериться и открыть истинную себя. Молчаливые вечера проведенные на Карловом мосту, друг напротив друга, этому доказательство. Нам не нужны слова или радикальные действия для того, чтобы впустую доказывать что-то - мы молча готовим друг друга и выстраиваем мост намного прочнее обычного доверия и глупой влюбленности. И в те моменты, когда взгляды наши встречались, мир вокруг будто переставал существовать. Дыхание нервно выбивалось из груди, руки нещадно потели от пресловутого волнения, а в зрачках наших плясал огонь. Это доставляло нам обоим неимоверное удовольствие. Была в наших встречах некая особенность - кроме картин с ним всегда была чашка кофе, терпкого и обжигающего, - макиато. Он пил его бесчисленное количество раз на дню и мне начало казаться, что он не только пахнет им, но и на вкус его тело такое же. Я просто уверенна в этом. А моими спутниками были сигареты - дамские, с вишневым привкусом. И пусть лишь одна или две на день, но они все же были неотъемлемой частью меня. Иногда, с помощью сигарет можно не только расслабиться. Для меня эта процедура, как фильтрация - когда сквозь легкие пропускаешь горько-сладкий привкус жизни. Я вдыхаю очередную порцию яду, когда он, напротив, глоток за глотком обжигает горло горечью обыденности, столь любимого им кофе. И это так символично, притягательно и, несомненно, сексуально. Так, что не отвести взгляда, не успокоить сердце, не перевести дух. Лишь только глядя в его глаза я тону в пучине огненных чувств, что закипают внутри меня. В Праге дождит сильно и не переставая, а я все также плетусь по знакомому мне маршруту, но вглядываясь в адрес написанный на помятой листовке. Зонт ни чуточку не помогал - промозглый и сильный ветер лишь выворачивал его в разные стороны. Я промокла целиком, но придерживалась своего пути. Видимо все становится намного сложнее обычной привычки. Я решилась... Почти! И вот он, голубой домик, место надежд и продолжения жизни, место, где есть счастливые и не совсем люди, место одно на многих. Смотря, как в практически всех окнах горит свет, кажется, что тем людям повезло и они явно счастливее меня - той, что стоит на улице как бездомная кошка. Я становлюсь под навесом, приседаю на бетонную ступеньку и закуриваю. Еще пять минут. Мне нужно пять минут для того, чтобы настроиться и сделать один из важнейших выборов в жизни. За спиной слышится стук двери и приближающиеся шаги. По правую сторону от меня садится любимый мною художник, протягивая мне одну из двух чашек макиато. Я принимаю кофе и мой взгляд неосознанно натыкается на предплечье парня - на нем изображен скорпион. - Скорпион предпочитающий макиато? - усмехнувшись произнесла я, делая глоток обжигающей и горьковатой жидкости. Мурашки пробежались по телу от встречи терпкого кофе и моего персонального яда с привкусом вишни. - Можно и так сказать. Ты чего здесь в такую погоду? - Я почти решилась, но, оказавшись тут, решила в последний раз все обдумать и проститься с тем, что скоро отойдет в прошлое. Это очень важно для меня. Художник молча ухватился за мою, освободившуюся от сигареты, руку, помог подняться и потянул в сторону подъезда. Третий этаж, большая деревянная белая дверь и кованная ручка. Толкнув дверь, которая тут же отворилась, художник вошел сам, потянув меня за собой. Моему взору открылась просторная комната с достаточно высокими потолками и большими окнами без штор, и с широкими подоконниками. Помещение было выкрашено в цвет слоновой кости, такого же цвета был и потолок, на котором висели две диковинные люстры. Внимание привлекают: широкая низкая черная кровать, небрежно заправленная белоснежным бельем, стоящий практически в центре белый рояль, за ним множество мольбертов с чистыми холстами. Обилие белого цвета играло моими нервами, как по натянутым струнам. Это было слишком для, и так переживающей, меня. Мне стало душно, пусть я и была промокшей, а уколы страха мерзко пробирались под кожу. Я вырвала руку из хватки парня, подошла к одному из окон и открыла его настежь, пуская в комнату прохладный ветерок и капли дождя, что тут же ринулись на меня. - Наши странные встречи продолжаются вот уже, практически, месяц, но мы до сих пор не знаем имен друг друга. - усмехаясь и продолжая подставлять лицо дождю, проговорила я. - Крис. - вот так просто и непринужденно. Снова тишина, удручающее молчание и человек стоящий позади в обжигающей близости, дыхание у уха и руки на плечах. - Катя - на выдохе произнесла я, чувствуя как нервно бьется сердце, а дышать становится труднее. Длинные холодные пальцы скользили по моим коротким мокрым волосам перебирая их так, что от удовольствия я прикрыла глаза но, вдруг, он зацепил ворот моей водолазки и потянул его вниз. Я хотела было остановить Криса, но было уже поздно, он увидел то, что я скрываю уже как года три и он стал первым, кроме родителей, человеком увидевшим причину моего страха открыться. Сначала он просто застыл, но вскоре, едва прикасаясь, провел пальцами аккурат по уродливым шрамам, прекрасно понимая, что это не все, что самое большее и страшное прячется под одеждой. Отпустив ворот и скользя большущими ладонями вдоль моей спины к кромке джинс, легко расправил водолазку, потянув за ее края вверх и снимая ее с меня. Витиеватые узоры ожогов тянулись от шеи по спине, рукам, груди, животу, явно опускаясь и вдоль ног. Крис развернул меня к себе лицом разглядывая меня и спереди, так сосредоточенно и без малейшего намека на отвращение, скользил взглядом по открывшимся ему участкам тела. Молча поднял взор к лицу и встретился с моим взглядом полным боли и застеленным пеленой слез. - Над тобой будто художник поработал, Катя! - тихо проговорил он, стирая с моих щек слезы и заглядывая в мои глаза так, что начинает казаться, будто он проникает еще и в саму душу. - Нет, это всего лишь ненавидящая меня сумасшедшая бабушка. - задыхаясь от слез ответила я, не отводя взгляда от, теперь, не такого непоколебимого парня. Я открылась, рассказала то, о чем столько времени молчала, показала себя настоящую. Главное кому? Парню, которого практически не знаю. Так не похоже на меня и удивительно, видимо Прага и правда исцеляюще действует на людей. Или же Скорпиону просто удалось сломить непроходимую стену страха. Кажется, второе предположение правдоподобнее, но удастся ли мне помочь и ему? - Мне было 17, когда после очередной ссоры из-за моего пристрастия к танцам у бабушки случился приступ неконтролируемого гнева. Она закрыла меня в доме и подожгла его. Старенький деревянный дом загорелся сразу же, а предусмотрительно подожженные окна и двери, не давали мне возможности выйти. Ужас, пережитый мною тогда, я не забуду никогда, как и глаза, злобную улыбку, что я видела сквозь огонь. Если бы не соседи, вызвавшие пожарных, меня бы не спасли. Чудо, что лицо уцелело. Я и до сих пор не знаю хорошо это или плохо, жить мне или умереть, уродство это или стечение обстоятельств. Из-за этого чудовища теперь танцевать для меня - самая страшная и болезненная мука, от которой отказаться я никак не могу. Взгляд Криса нервно бегал по мне и вообще по всей комнате, не цепляясь ни за что более чем на несколько секунд. Этого я и ожидала, так и знала. Не хочу ни жалости, ни сострадания. Слезы с новой силой хлынули из глаз, а мелкой дрожью трясущимися руками обняла себя за плечи, желая закрыться и больше никому не открываться. - Иди сюда! - Крис потянул меня к, стоящему в середине комнаты, высокому стулу,поставил меня возле него. Я непонимающе уставилась на садящегося передо мной на колени парня, что стал расстегивать пуговицу на моих джинсах. - Что ты делаешь? - запротестовала я, пытаясь отодвинуть от себя его руки. - Не бойся, в конце концов я художник-натурщик. - и он таки расстегнул их снимая с меня и попутно, мимолетно, целуя в низ живота, бедра, коленки. По мне будто стадо мурашек пробежало и я не смогла сдержать рваного выдоха. Крис поднялся с колен возвышаясь передо мной во весь свой гигантский, почти двухметровый, рост. Он потянулся руками к передней застежке бюстгальтера лишая меня и его. Руки машинально потянулись прикрыть небольшую, но изуродованную грудь, что явно не понравилось парню. - Не двигайся! - воскликнул Крис опуская мои руки вдоль туловища и отходя к тумбе со всевозможными красками и множеством пластиковых стаканчиков со своим любимым, но недопитым Макиато. Скорпион взял пару баночек с красками, один из стаканчиков кофе и кисточки. - Садись, пока что, ко мне спиной. - произнес он указывая на стул. Неловко потоптавшись на месте, я все же выполнила просьбу художника, садясь к нему спиной. Меня вновь одолевали сомнения, сковывал страх и порождалось в душе ощутимое чувство интереса. Я совершенно не понимала, что происходит, что он собирается делать и почему я не раздета совсем. - Мне нужно раздеться полностью? - запинаясь о собственный вопрос поинтересовалась я, пока художник возился с чем-то за спиной. - Пусть это останется твоей частицей защиты. Не хочу чтобы ты совсем потонула в своем страхе. - Спасибо, а курить здесь я могу? - Можешь, но только тогда, когда мы будем делать короткие перерывы. Я расстроенно вздохнула сутулясь и ожидая хоть каких-то действий художника. Вдруг, по моей спине прошелся легкий мокрый холодок, от чего я вздрогнула и обернулась, через плече глядя на сосредоточенного Криса. - Что ты делаешь? - Рисую и, кажется, это будет лучшим из того, что я когда либо делал. И я вновь вернулась в исходное положение с интересом разглядывая ту часть комнаты, что предстала перед моим взором. Обилие белых цветов на стенах и мебели для меня, как для человека со страхами и психологической травмой, были достаточно удручающими и специфичными. Будто клетка для умалишенных. Ощущение кисточек, растекающейся по всему телу и засыхающей краски, сводили меня с ума доводя до какого-то внеземного состояния. И это было настолько прекрасно и волнующе, что хотелось вечного продолжения этой сладостной пытки. Завершив с моей спиной Крис позволил прерваться на небольшой перерыв, от чего я сразу же со стула подлетела к своим вещам, из большой сумки доставая пачку сигарет и зажигалку. Затяжка за затяжкой, как бальзам на душу - успокаивает и расслабляет. Хотя мне все так же дискомфортно понимая, что я хожу в одних трусах перед парнем, перед практически незнакомым мне парнем, при человеке который явно мне нравится и который не отводит от меня своего проницательного взгляда. - Я тебе уже открылась, так почему же ты молчишь? Теперь твоя очередь! - обратилась я к парню с, неизменно, чашкой Макиато в руках. - Ты ведь практически сразу поняла, что со мной что-то случилось? Только вот у меня все не так, как у тебя. В то время как зло чинили против тебя, я уничтожил свою любовь. - Множество бед случается именно из-за любви. Она глушит здравый ум, оставляя нас при животных повадках. - произнесла я, глядя как миндалевые глаза мечутся от страха к отчаянью и удивлению. Я попала прямо в точку, хоть и совершенно неосознанно. - Ты слишком проницательна, как для своих 20 лет. - Просто за моими плечами воспоминания о том как я горю, клиническая смерть и реабилитация в психушке. Согласись, этого достаточно для большого жизненного опыта. - Я изнасиловал девушку, которую любил. Из-за этого попал в тюрьму, был приговорен к смертной казни через инъекцию... но меня спасли, как видишь, ценою благоразумия той девушки. Из-за меня она потухла и превратилась в беззащитную птичку, закрытую в белых стенах психбольницы. Я цветущую, молодую девчушку превратил в забитую душевнобольную. - Любовь не всегда несет собой добро, чаще все превращается в безумство. Тебе просто нужно заслужить прощение. Пусть это затянется на всю жизнь, но, после содеянного тобой, это будет тебе уроком и хорошей целью. - Ты меня даже не обвиняешь, не презираешь и не боишься? - Я пережила много больше этого и единственное чего я боюсь - это своего тела! - отвечала я садясь назад на стул, теперь уже лицом к художнику, следя за тем, как на теле моем появляются незатейливые вьющиеся узоры с цветами коричневых и фиолетовых оттенков. Мои предположения подтвердились, Крис рисовал не только красками, но и самим кофе. - Я теперь даже пахну как ты! - почти шепотом произнесла я чувствуя как кисточка поднимается вдоль живота, обрисовывая пупок затем грудь и яремную впадину. - Запах борьбы со страхами, вкус предстоящей победы над собой. Горечь, дарующая внеземное наслаждение, стоит лишь попробовать. - говорил Крис отрываясь от моего тела и доставая из заднего кармана свой мобильный. Недолго повозившись с ним, он вновь вернулся к моей коже, сосредоточенно вырисовывая узоры. И, наверное, для нас обоих останется загадкой - почему рисовал на теле, а не на холсте? Спустя где-то пол часа меня берут за руки и подводят к стене с большим зеркалом в пол. Вдоль всего тела были распростерты ветки цветущей сакуры. Как татуировка, как печать, будто не мое тело. Все скрыто, завуалированно и, на удивление, прекрасно. - Все может быть намного лучше, чем это придумали мы сами. Главное найти человека, который не будет видеть недостатков. Крис жадно оглядывал свое творение на мне, иногда в зеркале пересекаясь со мной взглядами. - Люди с такими метками, как у тебя - особенны. К вам нужен особый подход, ведь если вы живы - значит практически справились со своей ненавистью к этому чертову миру. Человеку раненному как морально, так и физически в пару подойдет такой же отчаянный и больной. Нужно понимание и сходство. Он говорит правду, задевает за живое - Крис как никто другой подходит на эту роль. Так считал он, иногда кормила себя надеждами я - это не так. Безумно красивый скорпион и совершенно изуродованный Близнец, у которого осталось лишь смазливое личико. Мы не пара друг другу, и я это чувствую. - Давай сфотографируемся? - тихо спросила я глядя в глаза художнику, пытаясь запомнить каждую черточку человека, которого вскоре отпущу. И он согласился, фотографировал на мой телефон и недоумевал, почему ему фотографии я не оставляю. Надеюсь так он быстрее забудет меня, а он полагал, что времени у него достаточно. То, что происходит между нами, загадочно и неправильно. Мое сердце бьется в учащенном ритме при виде него, но душа чувствует, что в будущем ему еще встретится девушка характером немного похожая на меня, но более настойчивая и красивая. Во мне слишком много боли и неуверенности, от чего я буду тянуть его в бездну. А Крису нужна настойчивость, осознание былых ошибок и любовь, что обухом по голове. Он потерялся в реалиях и просто зацепился за меня, как за понимающего его человека. Это обмануло его, а я хочу чтобы он был счастлив. Пройдет одна ночь или несколько, которые мы проведем наедине. Все будет чудесно и страстно, но в один прекрасный день я исчезну из его жизни, будто меня и не было в ней. Я стану для него девушкой-уроком, попутным, но слишком быстротечным ветром, оставившим по себе лишь воспоминания. Он будет вспоминать меня в тишине, никогда и никому не расскажет о повстречавшейся ему девушке, что своими танцами на улице и большущей тайной заинтересовавшей его, которая кардинально изменила его. Сделала холоднее и грубее, но оттого намного устойчивее и сильнее. У меня останется лишь фото на котором мы запечатлены вместе - два спасателя, два путеводителя, глоток веры в лучшее. На его пути, обязательно, еще встретится более достойная девушка, которая станет намного влиятельнее и значительнее воспоминаний обо мне - это станет его истинным счастьем. И пусть он никогда не узнает, что некоторые его картины висят в моем собственном доме. Зато мне будет теплее лишь от одной только мысли, что частица Скорпиона всегда со мной. А я никогда не увижу портретов срисованных с меня художником и спрятанных от чужих глаз. Не узнаю, как иногда, глядя на них, он вспоминает обо мне. Близнецам тоже нравится Макиато, но они все же отдают предпочтение мягкости Латте.