Непостижимое чувство

      Сколько раз за последнее время я просыпаюсь от яркого солнца? Ослепляющий свет ударил прямо по глазам, и я поёжился, отвернувшись к стенке. От солнечного тепла постель начала нагреваться, да так, что спать на ней было уже невозможно. Я нехотя встал, и с полураскрытыми глазами пошёл к раковине.       Вода освежает и пробуждает, но не ледяная: она прямо выбивает твой разум из головы. Мир начал плыть, а лицо жгло, но я своего добился – сон ушёл. Я закрыл вентиль, отчего он протяжно скрипнул и посмотрел в окно. Всё тот же лесной пейзаж, деревья качаются в такт утреннему ветру, а солнце одаряет своими лучами пионерлагерь и меня. Последние капли на моём лице ещё не высохли, когда я подошел выполнить утренние процедуры.       Когда с чисткой зубов было покончено, раздался горн. Я в спешке одел на себя рубашку и шорты, посмотрел в зеркало, положил галстук в карман и направился к выходу.       Светило уже давно выглянуло из-за горизонта, и продолжало лениво выползать. Яркие его лучи нагревали остывшую почву, каменную дорожку и мокрую от росы траву. Где-то вдалеке играла тихая, ненавязчивая музыка. Хотя, стоп! Откуда здесь музыка? М-да... это странно, но в этом нет ничего плохого, потом спрошу у кого-нибудь. Пионеры небольшими кучками плелись в сторону столовой, весело перекидываясь фразами. Не придумав ничего лучше, я присоединился к ним.       В столовой, как всегда, было прохладно. Невыспавшиеся ребята с подносами, словно зомби ковыляли по помещению. Я быстро окинул взглядом столы, и нашёл себе свободное место. Я обнаружил всех знакомых, не считая Мику. Забрав свою порцию, я удобно расположился рядом с Леной.       – Доброе утро! – поприветствовал девушку я.       – Доброе. – она кивнула и слегка покраснела.       После непродолжительного диалога мы принялись за пищу. В столовую прибывали новые пионеры, а знакомые лица редели. Но среди них я до сих пор не видел Мику.       Внезапно на меня слайдами налетели воспоминания. Про вчерашний вечер, пионера, автобус. Руки легли на прохладный железный стол.       – Л-лена, ты не знаешь где Мику? – мой голос заметно дрожал.       – Нет, – она испуганно посмотрела на меня. – её не было утром в домике.       – Ладно, спасибо, до встречи – холодно протараторил я и отправился к выходу, забыв убрать за собой.       Так. Где Мику может быть? У себя дома её нет. Значит остаётся одно. Я быстрым шагом направился в музыкальный клуб.       При подходе к кружку меня встретила тихая, знакомая музыка. Именно её мне наигрывала Мику в мой первый день в этом лагере. Я аккуратно подошёл к окну, что бы посмотреть на неё.       Мику сидела за роялем, и играла ту мелодию. Музыка давалась ей нелегко: её пальцы дрожали, а глаза вот-вот готовы выплеснуть слёзы. Но играла она абсолютно безошибочно. Я не смог долго смотреть на это, и мигом подскочил к двери, потянув за ручку. Заперто. Музыка мгновенно прекратилась, и внутри было слышно шуршание.       – Сейчас, секунду. – голос девушки заметно дрожал.       – Это я. – только и успел произнести я, как дверь тут же распахнулась, и на меня вылетела Мику, крепко обняв и прижав к себе.       Пару секунд я стоял в ступоре, после чего ответил на её объятья.       – Что случилось? – спросил я, после чего Мику немного отпрянула, и посмотрела мне в глаза. Она едва сдерживала слёзы.       – Семён, я... я думала, что я потеряла тебя. – она сделала небольшой выдох, после чего продолжила. – Мне снились сны, как ты уезжал от меня на том проклятом автобусе. – её голос снова начал дрожать. – А когда я пришла к тебе утром, тебя не было в домике.       Мику больше не сдерживалась и прильнула ко мне всем телом, умостив свой подбородок на моём плече. Я слышал лишь тихие всхлипы. Самого меня уже разрывало на части, от того, что я не могу ничего с этим сделать. Чувствовать человека, который страдает (или страдал, неважно) из-за тебя – не из приятных ощущений.       Я аккуратно, стараясь не побеспокоить всхлипывающую у меня на плече девушку зашёл в здание музыкального кружка. Усадив Мику на табурет перед роялем, я подвинул стул с угла комнаты и сел рядом с ней.       – Всё нормально, Мику. Я здесь, я с тобой. – я ухватил её ладонь и наши руки сплелись в замке. Это немного её успокоило.       – Я понимаю, но тогда... я была просто в ужасе, как будто мою душу выбили, и осталась только пустота. – она готова была вновь залиться слезами, но я поддался к ней и поцеловал. Сначала это был обычный, детский поцелуй, но позже Мику всё же расслабилась и он перерос в нечто большее, до этого никогда нами не испытываемое.       Мир вокруг будто отодвинулся на задний план. Главным в этом мгновении являлась его продолжительность. Мы наслаждались друг другом, пытаясь всеми способами передать это. Но насколько бы сильно нам не хотелось размыкать наш узел любви, мы всё равно должны были дышать. Мику нехотя отодвинулась от меня, положив ладонь на свои губы.       – Ты... забрал... мой первый поцелуй! – она укоризненно посмотрела на меня.       – А ты была и не особо против, как я посмотрю. – она лишь рассмеялась в ответ, и снова прильнула к моим губам.       Не знаю сколько времени мы развлекались так, но грусть Мику заметно сдавала обороты. Когда мы вдоволь насладились, девушка всё же начала разговаривать.       – Ну что, потехе всё же час. Надо приниматься за дело. Лучше повтори мою песню. – она сверкнула глазами, как маленький ребёнок, в ожидании чего-то очень хорошего.       – Какую? – я удивился.       – Которой я тебя три дня учила! – она сделала акцент на слове "три", но я продолжал смотреть на неё с вопросительным видом. – Совсем никак? А так?       Мику запела. Запела ангельским голосом. Пальцы сами легли на струны и я заиграл. Причём, играл я мелодию, которую слышал первый раз в жизни и играл безошибочно. Поняв, что от моего внимания не зависит уровень моей игры (по крайней мере в этой мелодии), я перевёл взгляд на Мику. Она пела, и получала от этого колоссальное удовольствие. Она полностью отдалась музыке, закрыв глаза от наслаждения.       Хоть внешне девушка не изменилась, по сравнению со своей прошлой "версией", внутренне я мог точно сказать, что передо мной стоит самая настоящая, единственная Мику.       Песня была на японском языке, и в основном она была спокойной, но иногда проскакивали и озорные, весёлые моменты. Хоть я и не особо владел японским, по интонации слов и выражению лица Мику было понятно, что песня о любви.       Мы провели в клубе всё утро вплоть до обеда. Мику поделилась своими планами на послеобеденное время: Мы с девочками пойдём на пляж. Пока Мику задорно тараторила про реки рядом с её домом и сравнивала их с нашей, я начал обдумывать произошедшее.       После нескольких долгих минут раздумий, у меня уже была готовая, более-менее рабочая теория. Итак: пионер, немыслимым для меня способом отправил меня к реальной Мику. В этот мир попало лишь моё сознание, замены тел не было, это доказывается тем, что я мышечно помню мелодию, которой Мику учила меня три дня. Так как меня просто заменили, я имею достижения лишь своей копии с этого мира. Из разговоров девушки я понял, что нахожусь в хороших отношениях со всеми девочками, кроме Лены. Вспоминая все наши диалоги, я сам соглашался с этим.       Полуденное солнце уже полностью вступило на пост и начало аккуратными движениями превращать лагерь в духовку, а всех, кто не нашёл спасительной тени – в угольки. Но даже оно не останавливало толпу гогочущих пионеров на пути к столовой. В столовой, к большой радости, оказалось намного прохладней (откуда-то сюда притащили даже парочку вентиляторов).       Нам удалось занять пустой трехместный столик. Пожелав друг другу приятного аппетита мы начали есть. Многоминутное молчание между нами нарушила вожатая, которая подсела к нам.       – Всем привет. – она поставила поднос на стол.       – Здравствуйте – одновременно с Мику произнесли мы.       – Семён, у меня к тебе очень важное поручение – она посмотрела на меня, и удостоверившись, что я слушаю, продолжила.       – Мы хотим испечь торт в честь вчерашнего возвращения Шурика.       "Не мог бы ты сказать пару слов перед лагерем?" – продолжил я мысленно, но реальность оказалась жестче.       – И тебе надо собрать всё нужное для него. Но все ингредиенты в разных местах лагеря. Вот, держи листок. – она протянула мне тетрадный лист в клетку.       Я бегло посмотрел на него. Там красивым, чуть ли не каллиграфическим почерком были выведены места и ингредиенты. Кстати, располагались они необычно: сахар в кружках, мука в библиотеке, а дрожжи в медпункте. В принципе, это не должно занять много времени, нам с Мику хватит и получаса.       – А ты Мику, помоги девочкам собрать землянику, они после обеда на пристани встречаются, поплывут на остров. – надежды провести время с девушкой рушились на глазах.       – А можно она мне поможет? – неожиданно для себя спросил я.       – Нет, но ты можешь сам себе выбрать помощника.       – Договорились. – сказал я, зачерпывая последнюю ложку супа. – как освободишься, иди на пляж. – я посмотрел на Мику, она улыбнулась, но было видно, что грустит из-за того что мы расстаемся на некоторое время.       Я отнёс свою тарелку на стол с грязной посудой и пошёл к выходу. На крыльце меня встретила Алиса.       – Пойдём, я помогу тебе! – я не узнавал Алису.       – С чего бы это вдруг? – удивился я.       – На пляже всё равно без вас с Мику делать нечего, а так хоть время убью. – она улыбнулась искренне, а не как обычно с усмешкой.       – Ладно, пойдем. Сначала в кружки.       До здания клубов мы добрались за пару минут в теплом сопровождении июньского солнца. Все-таки прекрасная идея – пойти на пляж. День сегодня сухой, даже без прохладного ветра, солнце просто испепеляло. Я постучал в дверь и пропустил Алису, после чего зашёл сам.       – Привет, парни. Я понимаю, звучит глупо, но у вас есть сахар?       – Почему же глупо? Есть конечно, сейчас принесу. – сказал Электроник и скрылся в подсобке.       – А откуда у вас этот сахар-то? – спросила Алиса у оставшегося в помещении кибернетика.       – Так когда продукты завозили, наш кружок самым близким к входу был, сюда всё складывали, а потом всё разнесли потихоньку, а сахар тут остался. Ещё вроде макароны с крупой тоже там. – отвечал Шурик, попутно напаивая какие-то чипы на плату.       Через пару минут из подсобки вышел другой кибернетик, таща за собой большой мешок с сахаром. На нём красовалась огромная синяя надпись "САХАР 20 КГ" в красной обводке.       – Вот, забирай. – Электроник взвалил мешок на пол.       – Да мне немного, стакана хватит.       – Ну уж нет, вызвался забирать сахар – забирай полностью.       – А может лучше ты его отнесёшь? – спросила Алиса, которая сидела на стуле в углу и подкидывала моток проволоки.       – Не-а, это в мои обязанности не входит. – мимо. Полностью ошибочная реплика.       Алиса подкинула моток на стол, а сама встала и медленно направилась к кибернетику, разминая костяшки. Реакция не заставила себя ждать.       – Хорошо, отнесу, мне не сложно, – лицо Сыроежкина погрустнело. – но только из-за того что я хочу помочь другу.       – Конечно-конечно – Алиса хлопнула его по плечу и мы вышли на улицу.       – А не слишком ты с ним? – спросил я, когда мы уже заворачивали в сторону медпункта и библиотеки.       – Нет. Он мой должник. – девушка усмехнулась.       Я не стал спрашивать что он должен, это их личное.       – Ладно, ты иди в медпункт за дрожжами, а я в библиотеку. – девушка кивнула и повернула в сторону здания с флагом на крыше, я же пошёл дальше по дороге.       После стука в дверь я зашёл внутрь.       – Привет Жень, не посчитай меня за психа, но у тебя в библиотеке есть мука? – выпалил я, подходя к её столу.       – Да конечно, подожди тут. – она скрылась за полками и оттуда послышалось шуршание.       Спустя пару минут она вернулась, держа в руках пакет.       – Держи. – она улыбнулась. Или мне показалось?       – Спасибо, пока. – дверь за мной закрылась и я поплелся в сторону столовой.       В столовой уже был мешок сахара и пакет дрожжей, и мой кулёк с мукой был последним штрихом.       – Ну всё, теперь можно начинать готовить. – улыбнулась повар и унесла всё кроме мешка на кухню. Когда я шёл обратно, я чуть не споткнулся об тележку, стоящую прямо у входа.        "Что она здесь делает?" – пронеслось у меня в голове, и я с ненавистью пнул деревянную повозку. Когда я направился домой, я увидел девочек, несущих две корзинки, до верху набитых крупной земляникой. Когда они подошли ко мне, я аккуратно взял одну и попробовал. На вкус – прекрасная ягода, да ещё и такая большая.       – Эй, ты чего делаешь? – Мику неправдоподобно поругала меня.       – Тебе жалко что-ли? – я сделал вид что обиделся, но мгновенно успокоился. – Ну и ладно, сам схожу и соберу, а тебе ничего не достанется. – я показал ей язык. Девушки до этого молча наблюдавшие, тихо захихикали.       – Меня не забудь с собой взять – подмигнула Мику и все скрылись за дверью столовой.       – Замётано. – весело сказал я в пустоту и присел на лавочку перед крыльцом.       Через минуту Мику вышла ко мне и мы зашагали в сторону наших домиков, держась за руки.       – А ты действительно хочешь на тот остров? – вопрос был задан, когда мы уже поворачивали к домикам.       – Ага. На острове такой вид открывается, мне так хотелось побыть там с тобой. – её глаза загорелись.       – Ну раз так, обязательно сплаваем – я тепло улыбнулся ей.       Она зашла в свой домик, а я прошёл ещё пару шагов.       Как ни странно, в шкафу появились черные плавки моего размера, которые я поспешил надеть. Напялив поверх них шорты и рубашку я вышел на улицу.       День был настолько жарким, что улицы пионерлагеря были пусты. Абсолютно. Для полной картины не хватало лишь перекати-поля. Мы с Мику неторопливо шли по пустой дороге в сторону пляжа.       А вот пляж был забит полностью. На песке валялось множество тел, не подававших признаков жизни, а в воде весело плескались знакомые лица вперемешку с неизвестными мне пионерами. Алиса, соревнующаяся с Ульяной на то, кто больше продержится под водой, подозвала нас жестом. Я быстро снял с себя форму, положив её на расстеленное полотенце. Рывком я оказался в воде. Следом за мной подбежала Мику в прекрасном купальнике цвета морской волны, который идеально дополнял её фигуру. Она остановилась у реки, и начала неторопливо заходить в воду, ворча про то что она ледяная. Я не смог удержаться и облил её тело водой.       Мику злобно улыбнулась, в прыжке оказалась рядом со мной, окатив брызгами. Мы ещё долго развлекались около берега, но когда новая порция малышей забежала в реку, стало не комфортно и мы проплыли дальше, до буйков. Там мы ещё немного развлеклись и поговорили.       Всё что было до похода в моих воспоминаниях смешалось и стало смазанным. Помню как раздался горн, и все нехотя поплелись в сторону столовой, помню торт, который разрезали на немыслимое количество кусков, помню поход, где меня поставили с Женей, помню как собирал хворост, и вот я здесь, сижу рядом с Мику, играющей на гитаре и напеваю вечную песню.       Костёр уютно потрескивал, а сверчки решили хотя бы на этот вечер оставить нас в покое. Поляна, в центре которой сейчас сидели мы с Мику и нашим отрядом, была выбрана удачно, и вмещала всех пионеров, не обделив никого местом. Ребята просто сидели и подпевали Мику лучшую походную песню.

Изгиб гитары жёлтой ты обнимаешь нежно,

Струна осколком эха пронзит тугую высь,

Качнётся купол неба большой и звёздно-снежный,

Как здорово что все мы здесь сегодня собрались.

***

      Сейчас все пионеры пели от души, от сердца. Их голоса сливались воедино, в один большой и дружный хор. Вот наверное и главный смысл таких походов.       Я украдкой посмотрела на Семёна, он всё так же сидел с закрытыми глазами и наслаждался моментом как и я.       Спустя ещё пару песен я легонько стукнула его в бок.       – Да? – он посмотрел мне в глаза.       – А давай ту? – я немного смутилась.       – А ты не боишься? – я помотала головой, – Ну ладно, давай сюда.       Я доиграла последние аккорды песни, после чего отдала гитару парню. Он прошёлся по струнам и начал играть. Оглядев всю поляну, смотрящую сейчас прямо на нас, я запела.       Сначала все удивлёнными глазами смотрели на меня, но потом успокоились, начали хлопать в такт, а некоторые даже пытались подпевать. Семён играл великолепно, всё же три дня не прошли даром.       Я вспоминала события, произошедшие со мной в лагере. Как я приехала, осмотрелась, записалась в пустующий кружок и начала посвящать себя музыке. Прошла неделя, две. А потом я встретила Семёна, и с тех пор все воспоминания связаны только с ним. Я находила в памяти каждое мгновение, проведённое вместе, и от этого мой голос становился звонче.       Песня закончилась, и я села. Семён аккуратно сжал мою руку, и от этого сразу стало спокойно на душе. Моя песня была окончательной в походе, и вожатая сразу после её завершения велела направляться в лагерь. Несколько пионеров подошли ко мне и сказали что я прекрасно пою. Все становились парами, и я договорилась с Леной, что она пойдёт с Женей, а мы с Семёном вместе.       Костёр был затушен, инструменты собраны, и мы пошли в сторону "Совёнка". Семён взял нашу гитару, а я взяла его за руку. Когда я смотрела ему в глаза, они были стеклянными, но никак не бездушными. В блике, создаваемом свечением звёзд и луны можно было увидеть его вечную задумчивость, и даже грусть.       Когда мы пришли в лагерь, пионеры тут же в рассыпную бросились по домам. Мы же пошли неторопливо, держась за руки. Это уже вошло в привычку, но для меня это по-прежнему много значило.       Мы остановились у моего домика и долго стояли, глядя друг-другу в глаза. Собрав всю свою смелость в кулак, я встала на носочки и поддалась к нему. Семён легко улыбнулся и одарил меня поцелуем.       Мы распрощались и я зашла домой. Рухнув на кровать, я мгновенно заснула, так и не услышав реплику Лены.