Горе Юкио Касамацу

— А ты изменился, Юкио, — обиженно сказала Сакура, и опустила взгляд на носки своих босоножек. — Оправдываться перед тобой не собираюсь. Особенно после того, что ты устроила утром, — недовольно произнес Юкио, и ускорился. Ему был неприятен этот разговор сам по себе, да еще и Сакура… как всегда грубая и странная. Совсем не изменилась. — Это все из-за Ино… Она… — Ты только приехала. Могла бы свою личную неприязнь к ней в сторону отставить, — Юкио был зол на свою сестру, на ее бесцеремонное и хамское поведение, на то, как она разговаривала с Ино утром. Придираться к ее имени, упоминать ее травму при всех, пытаясь нажать на самое больное, даже по отношению к врагу это было слишком. — Она стала менеджером вашего баскетбольного клуба. Как убого, — фыркнула Сакура, на что тут же получила крепкий подзатыльник от Юкио. Девушка девушкой, но Ино была права, и эта грубая и позорная черта была у них с Сакурой семейная, потому по другому вдолбить что-то ей в голову не представлялось возможным. Сакура вскрикнула скорее от неожиданности, чем от боли. — Ино сказала, что вы были подругами. И как долго длилась эта ваша дружба? — Касамацу не обратил и толики внимания на возмущенно открывшую рот Сакуру. Та лишь со стуком закрыла рот и виновато опустила голову. — С первого класса младшей школы. Может, ты и не помнишь, но я тебе уже рассказывала о ней, когда маленькой была. И-чан, я ее так называла, — тихо произнесла Харуно, и легкая улыбка коснулась ее губ. — С первого класса? И-чан?! Так это!.. — у Юкио будто забрали весь воздух из легких. И-чан. И-чан… так вот кем была та загадочная И-чан, которую Сакура практически боготворила в детстве! Но он тогда был занят, постоянно пропадая в играх с соседскими мальчишками, и особо друзьями своей двоюродной сестры не интересовался. А оно вон чего оказалось! И-чан, или вернее Ино-чан, менеджер его клуба, девушка, в которую он имел неосторожность влюбиться, оказалась куда ближе к нему, чем он думал! — А Ино не изменилась, даже пощечина все такая же крепкая, — Сакура коснулась до своей правой щеки рукой. — Это точно, — Юкио невольно дотронулся до собственной щеки пальцами. Он тут же осекся и попытался взять себя в руки, кашлянул, прочищая горло и спросил: — Ну, так, и в чем суть вашего конфликта? Почему ты так ненавидишь Ино? — Потому что она всегда строит из себя невесть что! Двуличная стерва! — Хэ, давай на человеческом языке говори, Сакура, — Касамацу устало вздохнул. И когда эта милая девчушка, вечно бегавшая за ним хвостиком превратилась в такого злобного монстра, дышащего ненавистью? — Она все время делает вид, что помогает, а на самом деле строит козни за спиной. Так было с Саске-куном, так было с нашими подругами, и так было в Америке, — Сакура крепко сжала пальцы рук в кулаки, с ненавистью посмотрев куда-то впереди себя. — Козни? — Юкио не мог поверить своим ушам. Неужели Ино была настолько коварной? — Я рыдала в парке, потому что у меня не было друзей, и все надо мной издевались, а она подошла ко мне, подарила ленту для волос и объявила меня своей подругой! Она защищала меня от наших сверстников, и как ты думаешь, почему она это делала?! — Сакура во все глаза уставилась на не понимающего ничего Юкио. Парень попытался улыбнуться, губы его нервно дрожали: — Эм-м, проявление доброты и дружелюбия? — Нет! Ей было жаль меня! Она назвала меня еще не раскрывшимся бутоном, как будто я неудачница какая-то! А еще подруга называется, — Сакура недовольно заворчала. — «Ага, сейчас то ты не особо на бутон смахиваешь,» — Касамацу промолчал, подавив свое возмущение в зародыше. — И? Что дальше? — Я поверила ей, и решила стать лучше, а потом… Саске-кун. Я слышала, как девочки говорили о чувствах Ино к Саске-куну. Я спросила у них, правда ли это, а они промолчали и ушли! — И? — осторожно поинтересовался Юкио, прекрасно понимая, что обида Сакуры на Ино идет с самого ее детства. Звучало глупо, но с таким отношением Харуно так и могла остаться в этом своем обиженном детском возрасте, что не есть хорошо. — Она рассказывала о своих чувствах другим, а не мне. Мы же с ней были лучшими подругами, а она меня к себе не подпускала, а еще… А еще, я сказала, что люблю Саске-куна первой нашим подружкам! Она это слышала, но все равно решила отобрать его у меня! Юкио картинно закатил глаза. Боже правый, и из-за этого надо было так ненавидеть Ино! — А потом я объявила свини… — Сакура осеклась на полуслове. Затылок болезненно заныл, оповещая о том, что до очередного подзатыльника недалеко, и сглотнула, после продолжила: -… Ино своей соперницей, и так продолжалось, пока я не переехала в Америку. Ты ведь знаешь, моего отца пригласили туда на новую должность. — Да, помню, — Касамацу кивнул. Если вспомнить то, каким легкомысленным казался Кизаши-сан, то было вообще поразительно то, что он смог получить повышение в должности и направление в Америку. — Там я встретила Ино и начала играть в баскетбол, мы мечтали попасть в высшую лигу. Кто же об этом не мечтает? У нас была общая цель, и мы снова подружились. Ну, точнее я так думала, пока она снова не предала меня. — И как же она тебя предала? — вяло поинтересовался Юкио, уже мечтая добраться поскорее до дома и завершить этот нелепый разговор. — Ее не было на отборочных, но ее взяли, а меня оставили как запасной вариант. Знаешь, как мне больно было?! Я подумала, что это конец и ушла из команды, потом встретила Саске-куна там, а потом попала в небольшие неприятности, и тут снова появилась Ино со своими Шикамару и Чоуджи. Они спасли меня, — Сакура резко остановилась и опустила взгляд, как-будто что-то осознав, продолжила: — Дважды. Лучше бы не спасала, потому что... потому... — Сакура… — Юкио не знал, что ответить, но ведь можно было жить дальше, оставив этот неприятный момент в прошлом. — Казалось, она вечно впереди меня. Мне тогда даже казалось, что она впереди всей планеты, а я плелась где-то позади. Всегда… — Сакура замолчала, и тут же раздраженно цокнула, то ли злясь на себя, то ли на Ино. — Я решила, что это конец, и я не могу больше так. Быть второй после нее, быть всегда хуже, чем она, я даже хотела убить себя. Я переходила дорогу, а машина неслась на полном ходу, у нее отказали тормоза, как позже выяснилось, и я не сразу заметила, да и не хотела… Ино появилась внезапно, оттолкнула меня в сторону, и ее задело. Она сломала несколько ребер и обе ноги, но левая пострадала больше всего. Она сполна заплатила за все, что мне пришлось пережить, но… — Сакура крепко стиснула зубы, опустив взгляд на землю, из глаз ее брызнули слезы: — Почему она ведет себя так?! Почему она строит из себя мать-Терезу, спасая меня каждый раз?! И даже сейчас… Почему она, лишившись из-за меня всего, продолжает вести себя как ни в чем не бывало?! Она должна ненавидеть меня, а ведет себя так, будто ничего и не было. Она специально так? Чтобы сделать мне больнее?! Ненавижу ее! Ненавижу эту двуличную лицемерку, она ведь ненавидит меня! Должна. Должна так же сильно, как я себя! — Поплачь, Сакура. Тебе станет легче… — Юкио поджал губы, сердце сжалось от боли и жалости к ней, к Ино. Он не знал, что Харуно несла на себе столь тяжелый груз из чувств. Касамацу обнял сестру крепко, как Ино в прошлый раз, и тяжело вздохнул. Ками, за что ему на голову сваливались такие проблематичные, как говорил Шикамару, женщины?