Горе Юкио Касамацу

Касамацу смотрел на Ино. Разглядывал ее мирно спящее лицо, и совершенно не хотел оставлять ее одну. Она проплакала весь вечер, обняв за талию Юкио, который все-таки подошел к ней, чтобы успокоить. Он прекрасно понимал ее любовь к баскетболу, но помочь ей ничем, кроме слов утешения, не мог. Было уже утро, как кстати выходной, а Иноичи-сана со вчерашнего дня не было дома. Видать, снова хряпнул стаканчик другой сакэ у друзей или в баре, и возвращаться не спешил. Юкио не нравилась разгульная жизнь этого человека, все-таки у него под боком дочь росла, причем со своими личными проблемами и травмами на всю жизнь. Было опасно оставлять ее одну в подобном состоянии. Юкио уснул вчера в зале квартиры Яманака сидя на полу, и положив голову на край мягкого дивана, где он ранее уложил уснувшую Ино. Ресницы ее невесомо дрогнули, она поморщилась, и разлепила веки. — Проснулась? — Юкио мягко улыбнулся, смотря на только проснувшуюся блондинку. У нее были опухшие и покрасневшие от вчерашних слез глаза, косметика расползлась по ее лицу и высохла, волосы от челки прилипли к ее щекам, и выглядела эта картина не очень мило, но все же… Касамацу противно не было. — Ты не ушел? — хрипло спросила Ино, взглянув Юкио в глаза. — Нет. Сейчас принесу воды, — он попытался встать, и тут же рухнул обратно на пол. Ноги чудовищно сильно затекли от долгого нахождения в неудобном положении. — Осторожней, семпай, — Ино не сдержала веселого смеха. — Чтоб тебя! — буркнул Касамацу, и снова сделал попытку встать. — Гляжу, романтикой веет за сто верст, — произнес откуда-то взявшийся Иноичи. Он стоял возле двери, скрестив руки на груди, и наблюдал. — Па-апа! — удивленно воскликнула Ино, и привстала, опираясь руками на диван. — Иноичи-сан! — подскочил на месте Юкио как ошпаренный, и тут же опустился в поклоне. — Простите, Иноичи-сан… — Да за что извиняешься, пацан? — усмехнулся мужчина, его явно забавляла эта ситуация. Его дочь привела в дом парня. И нет, Иноичи не удивлялся, вспоминая себя в молодости, и не осуждал ее практически ни в чем. Современная молодежь была такой непослушной, а Ино скажи хоть слово против, начнет делать все наоборот. А тут привела домой школьного друга, что тут такого? Главное, что ничего серьезного или плохого не произошло, но… Иноичи только сейчас обратил внимание на то, в каком потрепанном состоянии была его маленькая дочь. — Ты плакала? — Вчера я… — попыталась объяснить Ино, но ее перебил Касамацу: — Простите меня, это все из-за меня и… — Юкио внезапно замер и прикусил свой длинный язык. Вот куда он лезет, а? — Из-за тебя? — Иноичи прищурил глаза, не спуская глаз с Касамацу. После он перевел взгляд на испуганно замершую дочь, и тяжело взохнул, спросил спокойней: — Что произошло? — Я хочу играть в баскетбол, — произнесла блондинка, и Юкио нервно усмехнулся. Надо же, какая она была прямолинейная, и ведь от разговора с отцом не сбежала. Он был сильно удивлен этой ее чертой характера. — Вот как… — совсем тихо произнес Иноичи и сжал пальцы рук в кулаки. Если бы не та авария, то его дочь все еще жила бы в Америке и занималась любимым делом, радовалась жизни и не плакала, страдая из-за прошлых травм, но… — Семпай очень добрый человек, и не бросил меня в трудную минуту. Юкио не видел лица Ино, но он был уверен, что она улыбалась, когда говорила о нем. И от этого в сердце разливалось какое-то приятное тепло. — Чтож, — Иноичи коротко усмехнулся, подошел к Юкио и по отцовски потрепал его по волосам. — Надеюсь, ты и дальше будешь присматривать за моей дочерью, ведь она такая эмоциональная. — Я не эмоциональная! — сорвалась Ино, и тут же закрыла себе рот руками, виновато опустила голову. — А вот врать себе не хорошо. Ну-ка, скажи, что отличает клан Яманака от других? — серьезным тоном спросил Иноичи свою дочь. Юкио только сейчас выпрямился, поняв, что опасность отступила в сторону, и посмотрел на Ино. — Честность и открытость… — буркнула блондинка, все еще не поднимая головы. — И? — продолжал допытываться до дочери Иноичи. — Преданность клану и лю… Любовь… — совсем без уверенности произнесла блондинка и тут же подняла раздраженный взгляд на отца и резко подскочила на месте, встав в полный рост на диване, всплеснула руками: — Ну папа! Те времена ведь доисторический век! Ты еще скажи, какими мы живучими обезьянами были! А наш клан… от твоего клана лишь рожки да ножки остались! — Ты хотела сказать «нашего клана»? — мужчина скрестил руки на груди, поучительным тоном продолжил: — Еще со времен эпохи Ямато!.. — Лекция, — картинно закатила глаза Ино: — Ненавижу твои лекции! — она закрыла руками уши и замотала головой. — Ничего не слышу! Не. Же-ла-ю. Слы-шать. Ни-че-го! — Ты как всегда не слушаешь, глупая дочь! — заорал Иноичи, и Юкио показалось, что он стоит между двумя маленькими детьми, не поделившими конфету. Эпоха Ямато?.. Касамацу пришел в ужас. Неужели те древние кланы до сих пор существовали?! И один, вернее даже два представителя клана тех времен стояли тут, рядом с ним, и жарко спорили. — Клевер — это герб клана Яманака, а любовь — это символ, который олицетворяет нас… — не унимался Иноичи, а Ино тут же попыталась сбежать подальше, но запнулась о подлокотник дивана и с громким вскриком упала на пол. — Ты в порядке? — тут же спросил Юкио, не успевший подхватить резвую блондинку, и тут же получил в ответ болезненный стон. — Вот, из-за твоего нежелания знать собственное прошлое, ты падаешь и опускаешь голову от любого пустяка. Ты еще заплачь, как вчера! — Иноичи нахмурился, резко развернулся и вышел из зала, а Юкио опустился перед Ино на колени. — Вот жеж… тупой папаша!.. — Ино перекатилась на спину и потерла ушибленные при падении ладони друг о друга. — Ай, как больно! — Давай, встать помогу, — Юкио взял распластанную на полу Ино за плечи и дернул на себя, помогая встать. — Спасибо, Юкио-семпай, — обиженным голосом проговорила Яманака, и тут же устало вздохнула, подняла голову к потолку и произнесла: — Почему людям нужно всегда все так усложнять? О, Ками, как же я ненавижу все это. — Э, ненавидишь? — Касамацу недоуменно посмотрел на Ино. — Мой отец, моя первая любовь, мой тренер, мои драгоценные «Шика-Чо»… Все они так зависимы от родословной своих семей, как будто на одном этом и вертится весь этот мир! Знаешь, как глупо мне было рядом с ними? — Ино посмотрела на Юкио с надеждой на то, что он поймет ее. Она схватила его за руку и приблизила к нему лицо, вглядываясь в его глаза. — Первая любовь? — Касамацу будто не обратил внимания на большинство ее возмущенных слов. — Что? — переспросила Ино, и тут же отскочида от Юкио, встала с пола. — Ками, да о чем ты только думаешь, Юкио-семпай?! — У тебя есть возлюбленный? — решил не отступать Касамацу. Почему-то он чувствовал, что имеет все права на то, чтобы узнать ответ на свой вопрос. — Речь ведь не о нем шла, семпай! — попыталась сменить новую тему Яманака, но Юкио встал, не отрывая взгляда от нее. — Так есть, или нет? — спросил он, сделав шаг навстречу нервно усмехнувшейся Ино. Она отступила на шаг, и в спешке отвела от капитана своей команды взгляд. — Мы не об этом только что говорили… — тихо произнесла Ино, сделав еще один шаг назад. — Был у нее один! — донесся голос Иноичи с кухни. — Учиха Саске звать! — Папа! — заорала не своим голосом побледневшая Ино. — Что? Тот самый Учиха Саске? — удивленно произнес Касамацу, и тут же пораженно присвистнул. — Ну у тебя и запросы, Яманака! — Это не так! И вообще, он мне больше не нравится! — попыталась реанимировать себя Ино в глазах Юкио. — Мне он никогда не нравился! Ненавижу таких зазнавшихся подростков. Напоминают меня в молодости, — в зал вошел Иноичи в сиреневом кухонном фартуке в цветочек, в руках он вертел поварешку. — О, а тебе лишь бы сравнивать себя с кем-то! — с ненавистью произнесла Ино. — Я тоже терпеть не могу таких людей… — задумчиво почесал подбородок Касамацу, подняв глаза к потолку. — Самодовольные, высокомерные, эгоистичные мажорики. — Семпа-ай! — возмущению Ино не было границ. — Саске-кун был не таким! Мы с ним в одной школе учились, и!.. — Вы в младшей школе вместе учились. И он сказал, что ты его раздражаешь, — сделал выстрел в дочку Иноичи, Ино будто получила удар под дых. — Что, правда? — удивленно воскликнул Касамацу, и тут же растянул губы в улыбке, повернув голову в сторону Ино. А ведь так серьезно начинала говорить про кланы всякие, первую любовь там, а на деле… — Да-да, она тогда тоже решила накраситься, украла косметичку своей матери, вырядилась как павлин, а вечером с вот таким вот лицом пришла вся в слезах домой, — контрольный выстрел отца пришелся Ино прямо в голову. Она пошатнулась, но не упала. Прошла мимо своего семпая, после отца, махнула рукой: — Пойду, умоюсь что ли…