Go away

И, знаете, всё получилось. Сразу после проведения обряда, Кай был виден всем, и это приводило его в восторг. Ко всему прочему, он сможет вечно приглядывать за своим умершим ковеном. Исключительно в целях ликования, конечно. Но эта эйфория испарилась в один миг: совершенно внезапно и в, как назло, самый неподходящий момент (Паркер как раз заманил одну очаровательную мулаточку к себе в сети, и уже вел её к себе домой) откуда не возьмись появился парень, странный такой, с огромным пятном крови на белой рубашке. Но это был далеко не Хэллоуин, поэтому Кай был совершенно готов к тому, что девушка закричит. Но этого не случилась, она лишь недоуменно пялилась на Кая, который почему-то остановился и смотрел вперед. Незнакомец был бледным и испуганным, и, увидев Паркера, сразу же направился к нему. Реакцию девушки, когда Кай, упав на колени, закричал что есть мочи, сложно описать словами. Сама не своя от испуга, она забыла о том, как ей нравился этот парень, и, предварительно вызвав скорую, скрылась куда подальше. А скорая, вызванная ею, никому так и не понадобилась. С этого самого случая Кай понял, что не всё так хорошо: столько вспышек боли в день испытывать было чрезвычайно сложно. Но на что только не согласишься, чтобы быть живым. Даже на такие пытки. Хуже этого, по мнению Паркера, может быть только вечное одиночество в сером холодном мире. Но он, несомненно, везунчик – у других нет испытывающей к ним неоднозначные чувства Беннет. Которая поможет, чего бы ей это не стоило. Которая способна на прощение, даже если его не просили. Которая была у Кая. Хотя, почему была? Она до сих пор есть, жива-здорова, правда больше ни с Каем, ни с Колом не общается. А Паркер с первородным, кстати говоря, дружит: вместе тусуются, бухают и делают всё то, что обычно делают друзья. Правда обоих иногда охватывает тоска по Беннет, и, долго обсуждая её качества, они набирают тот самый номер, который девушка давно сменила, и, слыша “номер не обслуживается” печально вздыхают, всё обещая в следующий раз навестить её лично. А она, так же иногда вспоминая о двух ублюдках, с которыми, на самом деле, было весело, просто открывает бутылку чего-нибудь горючего и обещает больше никогда о них не думать.

Что ж, сдерживать обещания – не их конёк.