The stupid, the proud

«Лес — это природная (географическая) зона, представленная более или менее сомкнуто растущими деревьями и кустарниками одного или нескольких видов» Так утверждал учебник по биологии, который Малия открывала первый и последний раз в третьем классе. Глупая книжка с глупыми определениями. Знают ли те, кто создают учебники, что лес – это ее убежище, ее дом. Знают ли они, что именно лес защищает бедных людишек, застрявших в своих домиках в полнолуние? Наверняка, нет. У них вся безопасность кроется в хваленой полиции, которая даже работать толком не может. «Пропала девятилетняя девочка Малия Тейт. » Так гласили заголовки газет. Позже, до ее чуткого слуха доносились предположения, что ее труп растерзали койоты. Ага, конечно. Десять тысяч раз. Волчца поудобнее устроилась на пожелтевшей траве и положила голову на передние лапы, разглядывая мерцающие вдали огни города. Она слишком далеко от Бейкон Хиллса. Теперь она где то в Вирджинии, недалеко от городка с глупым названием Мистик Фоллс. Какой, черт возьми, бред. Кто так называет города? Идиоты. Черт. Волчица вскочила на лапы, внимательно глядя в глубины чащи, пытаясь понять источник шума. И спустя пару минут оттуда вышел парень, удивленно рассматривающий зверя, стоявшего напротив. - Тише, волчонок, - он поднял руки вверх, словно опасался ее. Малия ощетинилась и отступила назад, все так же настороженно вглядываясь в незнакомца. В руках брюнета был зажат какой-то предмет. – Все хорошо, маленький волк. Я уже ухожу… Тихий рык заставил его замереть на месте. - Хочешь, подарю тебе вот эту штучку? – дыхание человека было прерывистым, но голос был приятным. Койот склонила голову на бок, наблюдая за ним. – Это асцендент. Он тебе ни к чему, но согласись, симпатичная штучка. Парень бросил его к ногам зверя и попятился назад. «Ну ладно, вали, разрешаю». Малия сжала в зубах металлическую штуковину, чувствуя привкус человеческой крови во рту, и, направилась в сторону своего логова. Ее пещера теперь украшена очередной вещью, которая кажется куда красивее, чем пачка из под «Мальборо». Тихо заурчав, Малия прошла к своему лежаку, который раньше был ее курткой, и легла на него, вслушиваясь в тишину ночного леса. Она обожала лес. Именно поэтому многие попытки лесников уничтожить хоть одно дерево на ее территории заканчивались для несчастных лесников плачевно. Где-то, среди газет, найденных волчицей на окраине леса, была цитата, которая грела душу. «У каждого внутри таится свой заповедный лес. Там тянутся к небу новые, нежные ростки чувств и ожиданий, есть незыблемая зрелость стволов и крон, но всегда лежат и мертвые, покрытые мхом деревья – и неизвестно, когда ветры и дожди развеют, растворят их». Было в ней нечто такое, что цепляло Тейт. Что-то… родное. Сегодня лес был особо ароматен и внушал чувство спокойствия. Завтра будет новый день, который подарит массу впечатлений. Возможно, удастся поймать жирного зайца и тогда все точно будет идеально. Превосходно. Вот такая спокойная, безмятежная жизнь устраивала ее. *** Когда Кай осознал, что асцендент ему необходим, чтобы вытащить Бонни Беннет, он силиться вспомнить, где именно он очутился после переноса в реальный мир. Недалеко от логова волчицы, которой он сунул эту, казалось бы, ненужную вещицу. Вот только сейчас его желание вернуть Бонни усилилось троекратно из-за чувствительности братца-гея. Кай и сам поражался, как он еще не влюбился в Деймона Сальваторе. Хотя, наверное, вампир был не в его вкусе. А вот какой-нибудь слащавый преподаватель из университета наверняка понравился бы Люку. - Черт, - откинув еловую ветку, Паркер углублялся все дальше вглубь леса, наконец, начиная различать знакомые места. – Скоро встретимся, волчонок. Еще пара метров и Паркер удовлетворенно вздохнул, глядя на небольшую пещеру в корнях деревьев. Вот и логово волка. - Я забыл у тебя одну очень полезную штучку… - Кай отодвинул корни и заглянул внутрь. На секунду, он обомлел увидев гору всяких вещей, обрывков газет, сложенных здесь в одну большую кучу, детская курточка, кукла… А вот и асцендент. Кай взял металлический прибор в руки и тут же закричал от боли, потому что в ногу ему впились острые зубы, вспарывая мышечные ткани. Его выволокли из норы, и, Кай замер, увидев на своей груди большую волчью лапу. Холодные синие глаза койота смотрели со злостью, и, казалось, изучали его. - Motous. Заклинание отшвырнуло зверя и с силой приложило о дерево, отчего лес на миг был оглушен взвизгом. Кай победно улыбнулся и уже собрался уходить, как волчица рывком поднялась на лапы и кинулась на него. Кай не помнил, что именно он произнес, какое-то заклинание… и волка подбросило в воздухе. На земле лежала девушка. Абсолютно слабая, хрупкая и обнаженная девушка. - Надо же. Оборотень… - Паркер довольно прищурился и присел на корточки перед девушкой, которая рассматривала свои пальцы растерянным взглядом. Волосы спутаны, большие глаза смотрят настороженно. Она прирожденная волчица. – Мой маленький непослушный зверек. Тихое рычание срывается с пухлых губ, заставляя ведьмака слегка напрячься. - Какого хрена? – теплая ладонь внезапно со всего маху обрушивается на его щеку. Звон на миг оглушает ведьмака и лишь, потом приходит боль. Тихий хриплый женский голос ему нравится. Пожалуй, он не прочь слушать его весь день и плевать, что с этих чудесных губ срываются… - Преврати меня обратно, чертов ублюдок! Иначе я тебе живот раскрою и кишки сожру! – пинок приходится ему по бедру и Кай лишь насмешливо фыркает. Сейчас, когда она человек, ему совершенно не страшно. Залечив укус с помощью магии, он поднялся на ноги, глядя на сидящую на траве девушку. - Я давно мечтал о домашнем питомце. Ты мне подойдешь. - Преврати меня обратно, ты, тупой кусок… - Кай прервал ее речь, накинув на нее свое пальто, доходящее ей почти до колена. - Будешь много разговаривать, я тебе язык отрежу. Ясно? – он ослепительно улыбнулся, взглянув на притихшую девушку. – Вот и отлично. Будешь жить у меня. Попытаешься сбежать, и я посажу тебя в клетку. Надо по дороге будет заглянуть в магазин и купить собачий корм. Ты же это ешь? - Засунь его себе в задницу, - Малия плотнее укуталась в пальто, исподлобья глядя на незнакомца, чьи черты ей казались знакомыми, да и голос с запахом были очень… запоминающимися. - Как грубо.