Белые орхидеи

POV Ёнхи Запах чего-то очень вкусного, похожего на мучное, яркий свет солнца, пробивающийся сквозь льняные шторы, разбудили меня. Я неохотно открыла глаза и удивилась: я лежала на том же диване, где вчера лежал больной Чонин. Я укрывалась легким одеялом, а возле меня на кофейном столике стоял поднос со стаканом апельсинового сока и яблоком, а, опираясь на стакан, стояла записка, на которой красивым почерком было написано: "Доброе утро! Надеюсь, тебе спалось хорошо. Выпей и съешь пока это, я ушел в магазин". Видимо, я проспала слишком долго, и прошло достаточно времени, как Чонин вернулся домой и готовил что-то очень вкусное. Я залпом выпила сок и встала с дивана. *Конец POV* - Ёнхи! Ну и соня же ты! - с такими словами, произнесенными с нежностью и игривостью, встретил девушку Чонин на пороге гостиной, держа в руках еще один поднос, но побольше, с завтраком, рассчитанным на двоих. - А я даже успел в магазин сходить, чтобы сделать нам такой красивый и вкусный завтрак! Чонин был полон энтузиазма, что по нему нельзя было сказать, что это он тот человек, который болел вчера ночью. Ёнхи спросонья ничего не поняла, лишь кивнула и потопала в ванную умываться. Она посмотрела на себя в зеркало и чуть было не вскрикнула: на нее с зеркала смотрело нечто, похожее на девушку, но не сама Ёнхи. У этого нечто были черные от туши круги под глазами, волосы, оттопыренные в разные стороны, и безумно помятая майка, слезшая кое-где на ключицах. Вид был как у девушки, проспавшей около трех дней на улице. Ёнхи быстро привела себя в порядок, поправила майку и решительно направилась в сторону гостиной. Но тут воспоминания, как стрелы, быстро ударили ей в голову. Она вспомнила, что вчера вечером получилась неловкая ситуация с Чонином: он взял ее за руку и сладко уснул, она же от усталости заснула там же, сидя на ковре, положив голову на плоский живот парня. Она остановилась, заметно покраснела, но решила идти дальше в надежде, что он был слишком усталым, чтобы заметить или помнить это. Ёнхи зашла в гостиную и увидела Чонина, сидевшего почти в позе лотоса у самого телевизора, как малыш, смотревшего какую-то музыкальную программу. - Чонин, доброе утро. Как ты себя чувствуешь? Почему не ешь? - О, Ёнхи, я думал, что я тут умру с голоду, - сказал он, не ответив ни на один вопрос, и взял аппетитную булочку. Ёнхи тихонько присела к нему, он взглянул на нее и улыбнулся. Видимо, он немного смутился ее ответной улыбки, что взял с тарелки еще одну булочку и потряс ею перед своим лицом, как бы предлагая. Ёнхи взяла ее и откусила кусочек. Булочка и на вид, и на вкус была потрясающей, да и утро в целом удалось удачным. Ёнхи вспомнила о лекарствах Чонина, привстала, но последний задержал ее и сказал, что он уже все давно выпил, пока она спала. Они просидели за телевизором около получаса, тихо доедая завтрак, попивая кофе. Чонин же пил горячий шоколад. - Чонин, отдыхай, я уберу, - сказала Ёнхи и ушла на кухню. Она помыла всю посуду, но мокрой ее ставить в шкаф не хотела. Полотенца она не нашла, но у Чонина спросить ей не удалось: парень уснул. Она постояла немного возле него, наблюдая, как тихо и с какой-то особой грацией поднимается и опускается его грудь при вздохах и выходах; как немного подергиваются его пухлые губы; как он прекрасно выглядит даже спящим. Ища полотенце, она забрела в какую-то комнату, с первого взгляда похожую на кладовую. Но это оказалась совсем не кладовая, а, скорее, маленький домашний садик, где вовсю цвели и благоухали красивые цветы, в том числе и орхидеи. В этой же комнате стояли два ротанговых кресла с мягкими бархатными подушками, а рядом - журнальный столик с лежащей на нем книжкой. Она открыла ее, начала листать, но нечаянно выронила. Собираясь поднять ее, она заметила старую фотографию, выпавшую из книги. Ёнхи подняла ее и начала разглядывать. Она в удивлении прикрыла ладонью рот и еще долго не выпускала из рук это старое фото.