Вечная любовь

Даллас, штат Техас. Дом Эмбер Миллс. - Твоя сестра приходила к тебе, Эмбер? - допрашивал пристегнутую цепями Миллс Эрик Нортман, - Отвечай, блядь, на вопрос! Эмбер молчала. Ни попытки Памелы спокойно поговорить, ни попытки Гаса повлиять на девушку предложением разбогатеть не изменили ситуацию. - Эмбер, скажи нам, где Сара? - Ее зовут не Сара, а Нуми! И она - хороший человек! Де Бофор закатила глаза. Все ясно. Очередная промывка мозгов. Она никогда не могла понять, как можно убедить человека, находящегося в здравом уме поверить в какую-то чушь. - Да, хороший человек, создавший вирус, убивающий всех вампиров на планете, невъебеннейшая няшка, - Нортман листал тот самый альбом, который сама Эмбер показывала им утром. - Вы не понимаете! Она и есть лекарство! Нортман, Пэм и мистер Гас замерли. - Ты сказала, что Сара и есть лекарство? - Пэм не могла поверить в услышанное. Лекарство! Лекарство от гепатита V! Оно, действительно, существует. Эрик медленно подошел к связанной вампирше, показывая ей фотографию, на которой она счастливо улыбалась, обнимая своего любимого. - Она убила Джереми, - спокойно произнес викинг, - а ты ведь любила Джереми. А Джереми любил тебя. Вы были счастливы, - мужчина незаметно бросил взгляд на Памелу. Сейчас он говорил не только о трагической истории любви Эмбер и ее Создателя, но и себе самом, - Но потом твоя сестра Сара, или Нуми, или как ее там... Она сожгла ваше счастье. Нортман щелкнул зажигалкой и фотография быстро загорелась. Пламя безразлично уничтожало запечатленный момент счастья. По щеке Миллс потекла кровавая слеза. Девушка отвернулась, не в силах снова переживать это чувство потери. Эрик посмотрел на Пэм. Она тоже плакала. - Она убила его! - подытожил Нортман, бросая огарок снимка на пол. - Хватит! - кричала Эмбер. - Время на исходе, - Пэм вытерла слезы и сделала шаг к вампирше, - Эмбер, пожалуйста, скажи нам где Сара. - Не могу, - отвернулась девушка, - она спасла меня. - Прекрати пытаться выгородить ее, - заканчивалось терпение Нортмана. - Иди ты нахуй! Она - моя сестра! У Нортмана в глазах все поплыло. Ему показалось, что перед ним сама ненавистная Сара Ньюлин. И эта тварь посмела произнести слово "сестра". Она спасла свою сестру, убив Нору. Она посмела посмеяться над его чувствами. Ньюлин отняла и его жизнь, она рушит жизнь Памелы. Он схватил со стола деревянную лопатку и со всей силой вонзил ее в сердце девушки. Эмбер Миллс в секунду растеклась кровавой лужей возле его ног. - Нет! - закричала Пэм. - Блядь! - в бешенстве орал Гас, - ну блядь! - Эрик... - Памела медленно перевела взгляд с останков сестры Ньюлин на Эрика. Он замер. Лицо и руки в крови. Нортман с неверием смотрел на то, что совершил. Только что он собственноручно превратил в ничто единственного человека, кто мог помочь найти Сару. Нортман виновато посмотрел на Пэм. Это произошло снова. Он сам принял необдуманное решение, которое опять сильнее всего ударит по чувствам Памелы. - Прости меня... Блондинка молчала, завороженно смотря на останки Эмбер. *** Дом Кацуро Реючи. Даллас. Гас привез вампиров в арендованный дом. До того момента, пока они все вместе не выяснят, что делать дальше, и где им теперь искать Сару Ньюлин, которая стала еще более ценной. - Зря ты ее убил! - Пэм рылась в шкафу, пытаясь найти что-то для себя и для Эрика. Платье с бала не особенно хотелось надевать после душа, а вся одежда Эрика была в крови Эмбер Миллс. Гас не выпускал их, но любезно согласился купить Памеле хотя бы новое белье. Остальное посоветовал поискать в шкафах. Она кинула в лежавшего на кровати Нортмана футболку. Эрик огляделся. На постели валялись лифчики, трусы, кофты, брюки. Такое было в их жизни много раз. И это было привычно. И очень уютно. Он крутил в руках бюстгальтер, купленный Гасом для Памелы. Что ж, с размером японец не ошибся. Нортман улыбнулся самому себе. - Эрик! - Она все равно не стала бы помогать! - Она уже помогала! - Памела развела руками. - Что ты хочешь от меня услышать, Пэм? Я увидел Сару на том диване, и у меня крышу к хуям сорвало. Эрик послушно натягивал футболку, которую кинула в него блондинка. - Ты хочешь умереть? Мужчину словно окатило холодной водой. Он поднял голову. Мозг и память издевались над ним, вытягивая из глубины сознания старые воспоминания, и давая им новую жизнь. Сейчас Пэм стояла напротив него. Запахнутый шелковый халат. Слезы в глазах. "Ты хочешь умереть?", фраза крутилась в его голове, как будто пытаясь пробить там дыру. Он замер, смотря в полные боли голубые глаза. Эрик точно знал - Памела тоже вспомнила ту ночь. Сейчас все выглядело искаженным, неправильным. Или это сама судьба напоминает о том, зачем свела тысячелетнего вампира и проститутку, позволив им спасти друг друга и навсегда соединив две жизни в одну. *** Сан-Франциско. 1905 год. - Разрешите мне путешествовать с Вами по миру, мистер Нортман, - в глазах стояли слезы, а голос дрожал, - или смотрите, как я умираю. Эрик никак не мог ожидать подобного. Этой ночью они с Памелой занимались сексом. Был не просто секс, это было что-то намного большее. Ему никогда не приходилось чувствовать столько эмоций сразу. Нортману хотелось целовать ее лицо, тело, гладить нежную кожу, перебирать золотистые пряди волос, наслаждаться вкусом ее губ и ароматом духов. Ему хотелось видеть ее улыбку и слышать стоны удовольствия. Голос этой женщины был для него словно песнь сирены. Ничего и никого не существовало для викинга, когда она нежно произносила его имя. Позже, когда Пэм спала, Эрик водил пальцами по оголенному плечу, по спине, бережно поправлял локоны, разметавшиеся по подушке. Он прислушивался к размеренному дыханию Памелы и снова целовал ее. Нортману хотелось, чтобы эта ночь длилась вечно. Памела развернулась к нему с улыбкой. Эта ночь с вампиром была лучшей ночью в ее жизни. Он был нежен, он как будто действительно любил ее. Пэм не знала, как это бывает. Секс по любви. Ее тело покупали. Да, ночь с ней стоила не дешево, и она могла сама выбирать, кому из клиентов позволит воспользоваться ее услугами. И все же это была работа. Никаких чувств. Всего лишь механические действия. Она умела привести мужчину к блаженству, умела изобразить то, что желал ее клиент. Кто-то хотел рабыню, хотел грубо овладеть ею, доказав свое превосходство (это стоило намного дороже, потому что приходилось ждать, когда пройдут синяки на запястьях или на лице), кто-то податливую служанку, исполняющую любую прихоть своего господина. Никого не волновало то, чего хочет сама Памела Де Бофор. Она и не была так наивна, чтобы этого ждать. Мужчины щедро платили, она выполняла свою работу. Это позволяло комфортно жить. Хотя бы ощущать себя человеком, пользуясь всеми благами цивилизации. Пэм помнила, как родители выкинули ее из дома в 17 лет из-за того, что дочь имела наглость отказать другу отца. Лорд Денисон был влиятелен и богат. Отказать ему означало - с позором быть изгнанным из светского общества, потерять бизнес, потерять все. Тогда она не понимала, что попросить руки - это всего лишь ритуал, все решения давно приняты без нее. Пэм была влюблена в сына лорда Бэкенса, который не был близким другом семьи, потому что был разорен и еле сводил концы с концами. Памела и Джордж тайно встречались, украдкой даря друг другу поцелуи, полные любви взгляды и несбыточные обещания. Памела отказала Денисону. И никакие уговоры не смогли переубедить девушку изменить решение. Отец стоял на коленях перед лордом и молил пощадить. Потом он избил Пэм до полусмерти и выкинул на улицу, сказав что не желает больше знать, и у нее больше нет ни родителей, ни дома. Джордж не пустил ее на порог, услышав о произошедшем, объяснив это тем, что даже потеряв состояние его семья еще не потеряла свою честь. И он не позволит Памеле разрушить его жизнь. Девушка, выросшая в достатке, понятия не имела, что происходит на улицах. Болезни, нищета, зверства. Все это Памела де Бофор узнала гораздо позже. Но ей удалось подняться с самого низа. Пэм была умной, практичной, она умела выживать. Девушка сразу поняла, что единственное, что от нее может быть кому-то нужно - ее идеальное тело: длинные ноги, большая грудь, тонкая талия. Памела знала несколько языков, литературу, историю, поэтому могла поддержать любую беседу при необходимости. Мужчины будут платить. А она сможет выползти из нищеты. Через несколько лет у Пэм была небольшая квартира, более или менее сносно пошитые платья и постоянные клиенты, которые всегда возвращались к красивой блондинке. Ни у одного из них не поворачивался язык называть ее девкой. Ни голод, ни грязь, ни убогость окружающей обстановки не смогли сделать ее обычной шлюхой. Памела Де Бофор даже раздвигая ноги оставалась настоящей леди. Через десять лет Пэм имела свой бизнес. Бордель, принадлежащий ей был одним из самых популярных в городе. Девушки были тщательно отобраны самой владелицей. И любой мужчина мог найти здесь развлечение на свой вкус, не боясь быть раскрытым, не боясь подцепить туберкулез или какую-нибудь иную болезнь, свирепствующую на улицах Сан-Франциско. Сама Памела соглашалась обслужить только тех клиентов, которых считала достойными этого. И деньги здесь не играли решающую роль, хотя и были неотъемлемой частью сделки. И вот появился он. Вампир, спасший ее жизнь. Памела знала, что вампиры существуют. Она знала, на что они способны. Ее дом недавно стал местом утех для двух вампиров. И как с ними бороться она не имела понятия. Женщина до крови прикусывала губы и сжимала кулаки, когда очередной труп украдкой вывозили с территории. Она могла прикрыть смерть для общества, но не могла так же просто принять ее и смириться. Но этот вампир был совсем другим. Эрик Нортман. Так он представился, когда зашел в ее бордель. Впервые ее сердце стучало, как бешеное. Впервые она поняла, что все еще способна испытывать чувства. - Я пришел к тебе, - уверенно произнес вампир. Этой фразой Нортман перевернул всю ее жизнь. Той же ночью, засыпая в его объятиях, Памела поняла, что больше не сможет жить так, как жила раньше. Вечные клиенты, с годами сменяющие друг друга, словно передавая эту привычку от отца к сыну, наркотики, алкоголь, секс. Пэм знала, как все закончится. И от этого приходила в ужас. Женщина старалась не думать о завтрашнем дне. У нее была шикарная квартира, для нее готовили лучшие повара и шили лучшие портнихи. Слово "семья" давно было вычеркнуто из списка слов, которые имели для женщины значение. Родители отказались от нее, взять в жены проститутку не горели желанием даже влюбленные в Пэм по уши юнцы, матерью она никогда не сможет стать из-за подпольного аборта, сделанного в 18 лет в одном из грязных подвалов Сан-Франциско. Тогда это казалось единственным выходом, а сейчас сожалеть об утерянном было уже поздно. Чудом она тогда выжила после трехнедельной лихорадки, только потому что одна добрая старушка пожалела красавицу и выходила ее. "Ты рождена не для того, чтобы, как собака подохнуть в этой дыре, девочка. Ты рождена для величия", так говорила она. Памела, встав на ноги, полностью обеспечила Лукрецию. Пять лет назад она умерла. Что же оставалось? Ничего. У нее не было ничего, ради чего хотелось бы жить. Сейчас она четко понимала что хочет. Хочет быть с ним. Вечно. Памела видела, что за одну ночь стала для тысячелетнего вампира чем-то большим, чем женщиной на один раз. - Каково это? Быть таким, как ты? - Пэм смотрела ему в глаза, любуясь их невероятной красотой. - О, Памела! - Нортман провел рукой по щеке женщины, - чтобы объяснить это мне потребуется несколько твоих жизней, - он улыбнулся. - Тогда сделай меня вампиром и у нас будет сколько угодно времени, - Пэм сказала это быстрее, чем успела осознать все возможные последствия своей просьбы. - Ты не понимаешь о чем просишь. - Нет, я понимаю. Я не боюсь. - Я вижу. Большинство людей умоляют меня пощадить их, а ты просишь, чтобы я забрал твою жизнь, - он снова улыбнулся. Эта женщина была невероятно красивой и притягательной, словно наркотик. - Я хочу, чтобы ты дал мне жизнь, которую стоит прожить. - Пока дела у тебя идут неплохо, - он оглядел красивую комнату, в которой Пэм принимала гостей, - твоя профессия, может, и не гламурна, зато искреннее многих. - Знаешь, что бывает с такими, как я, когда мы стареем? Мы становимся изгоями и умираем в одиночестве, в темноте, от сифилиса или туберкулеза. Если бы ты знал, какая жизнь меня ждет, то не сомневаясь бы обратил. - Если бы ты знала, какая ответственность возлагается на Создателя, то не посмела бы меня просить. - Тогда обрати меня и брось. Я сама о себе позабочусь, как и всегда, - женщина гордо подняла голову, отбрасывая с лица светлые локоны. - Ты бы бросила новорожденного в канаве? Бросить нового вампира - это то же самое. Эрик вскочил с кровати, и отвернувшись, стал быстро одеваться. Блондинка опустила глаза. - Быть Создателем, Памела, - это вечное обязательство. Больше, чем любой брак, глубже любой людской связи. Отречение от этого - святотатство! - Благородный вампир. Разве это не противоречие? - Пэм повернулась на спину, уставившись в потолок, лепнину на котором она ненавидела так же, как и свою жизнь. - Не больше, чем умная шлюха. Тем не менее, мы - такие. Нортман проклинал себя, что поддался чарам этой необыкновенной женщины. Он никогда и никого не обращал, боясь брать на себя ответственность. Годрик рассказывал, какое это потрясающее чувство. Вместе с ответственностью приходит любовь, нежность, забота. Но Эрик предпочитал ограничиться семьей, которую уже имел, - своим Создателем и Норой Гинзборо - сестрой, которую Годрик выбрал из миллионов смертных женщин, решив подарить ей вечную жизнь. Эрик все еще помнил о том, какое это чувство - потерять свою семью, и оно не переставало пугать его. Сколько бы Годрик не уговаривал его выбрать спутника, стать Создателем, подарить частицу себя другому человеку, викинг не соглашался. Он не был готов. В нос ударил запах крови. Нортман в ужасе поднял голову. Пэм стояла спиной к нему, но Эрик уже знал, что увидит. - Памела! Что ты наделала? Медленно развернувшись, блондинка посмотрела прямо в глаза вампиру. Из ее огромных голубых глаз текли слезы, вскрытые вены кровоточили, алая кровь быстро струилась по тонким рукам женщины, так же быстро унося ее жизнь. - Разрешите мне путешествовать с Вами по миру, мистер Нортман. Или смотрите, как я умираю. Памела де Бофор приняла решение. Дело за ним. Эрик замер на полпути. Запах свежей крови разбудил звериные инстинкты. Человек в нем боролся сам с собой. Если он сделает Памелу вампиром, то всю жизнь придется быть ответственным за нее. Он станет для Пэм и отцом, и мужем и лучшим другом одновременно. Викинг будет обязан любить и оберегать ее всё отпущенное ему время в этом мире. Он навсегда свяжет эту женщину и себя прочнейшими узами Создателя и Дитя, разрушить которые способна только настоящая смерть. Или... Или сейчас Памела просто умрет, истекая кровью на его руках. И никогда он больше не услышит ее голоса, тонкие пальцы не очертят его скулы, а губы не подарят сладкий поцелуй. Нет! Он не может потерять ее. Памела де Бофор была именно той женщиной, которую он ждал тысячу лет. Он был уверен. Это она. Эрик бросился вперед, подхватив блондинку на руки. - Эрик... - темные ресницы дрожали, а глаза закрывались, но Пэм пыталась еще что-то сказать. - Все будет хорошо, - Нортман поцеловал ее в посиневшие губы, - я никогда тебя не брошу, - он убрал волосы с бледного лица, - все будет хорошо, я обещаю... *** - Ты хочешь умереть? Эрик молчал. Воспоминания настолько захватили его, что мужчина даже не понимал, сколько они с Памелой просто молча смотрят друг на друга. - Эрик? - Я хочу убить Сару Ньюлин. Мы ведь за этим приехали, помнишь? - Нет! - выкрикнула Пэм. - Нет? - Она - антидот, Эрик! Она может вылечить тебя! Мы ищем ее уже не ради убийства, а для того, чтобы... - женщина умоляюще смотрела на Нортмана. Эрик опустил глаза. Жить? Любить? Эти слова она не договорила? Есть всего лишь маленький шанс, что они найдут Сару и она излечит его. Возможно, этот антидот действует только на какое-то время. Его никто не применял раньше и не тестировал в реальных условиях. Памела надеется на один шанс из ста. Хотя в ту ночь в Сан - Франциско она решила что такого шанса хватит, чтобы поверить в новую жизнь для себя. И не ошиблась. - Пэм, чтобы...? - Нортман хотел слышать это из ее уст. - Чтобы использовать, - заявил неожиданно появившийся в дверях Гас, прервав такой важный разговор. Довольно быстро мистер Гас объяснил вампирам свои планы: Йокономо синтезирует новый продукт из крови Сары Ньюлин. Теперь они знают, что Ньюлин - антидот, поэтому японская разведка выделила для ее поиска свои спутники и найти девушку в Далласе не составит большого труда. Японец хотел использовать Эрика как лицо кампании. Нортман должен быть представить Новую кровь всему миру, показав себя как пример чудесного исцеления благодаря продукту Йокономо. - Три с половиной миллиарда - это 49 процентов корпорации. Соглашайтесь, мистер Нортман, - Гас протягивал ему руку. Эрик посмотрел на Пэм. Сейчас у них не было других вариантов. Если бы якудза хотели их убить, то уже сделали бы это. Благодаря сделке они точно выиграют время, и используют возможности японцев выследить Сару Ньюлин. Дальше будет видно, насколько честна игра Гаса, и, возможно, появятся другие варианты. Памела кивнула. - Я даю слово, что выполню условия нашей сделки, - Нортман пожал протянутую ему руку. - Вы уверены, мистер Нортман? - нервно усмехнулся Гас, - а то Вы, вроде, сегодня уже его мне давали, а потом психанули и убили сестричку. - Добро пожаловать в мой мир, - засмеялась блондинка. - Значит Вам придется мне довериться, - серьезно произнес Нортман, глядя в глаза мужчине. Эрик и Гас договорились, что поедут за Сарой на закате. Японец заверил вампиров, что к этому времени девчонка будет найдена. Нортман не хотел ложиться, подозревая в действиях Гаса какой-то подвох. Он просто сидел на кровати, уставившись в стену. Одна мысль обгоняла другую. Эрик давно не чувствовал себя таким растерянным. - Давай ляжем спать? Я пиздец, как устала. Чувствую себя полной хуйней, - Пэм присела рядом, положив голову на его плечо. - Не боишься? - Нортман погладил блондинку по волосам. - Нет. За эти несколько часов ничего не изменится. Они могли убить нас раньше. И вообще могут это сделать в любой момент, - Пэм потерлась носом о плечо Нортмана, - и что теперь, никогда не спать? Стоять на страже у дверей, как ебанаты? Мы же не зомби, Эрик, мы - вампиры. Вроде бы были. Недавно. - Пэм, - Эрик засмеялся, прижимая ее к себе, - ладно уговорила, давай немного поспим. Эрик отодвинулся, пропуская ее на ту половину постели, где ей всегда было удобней спать. - Спасибо, - женщина залезла на кровать, по пути скидывая на пол кеды. Памела обняла подушку и с наслаждением закрыла глаза. Через секунду она уже крепко спала. Эрик улыбнулся. Им стоит отдохнуть. Весь день он держался, стараясь не показывать Гасу и Пэм, насколько ему плохо. Боли в теле не были самым страшным. Его пугала каша, в которую превращалось его сознание. Воспоминания, галлюцинации, упаднические настроения, приступы агрессии. Он становился опасным не только для самого себя, но и для всех окружающих. Нортман снова открыл глаза, чтобы посмотреть на Пэм. - Все будет хорошо, - он говорил это снова и Памеле, и себе, - все будет хорошо, я обещаю... Через несколько секунд Нортман провалился в неспокойный сон, наполненный кошмарами прошлого и страхами настоящего. Внезапно Эрик открыл глаза. Он не мог понять удалось ли ему поспать, и если да, то сколько прошло времени. - Пэм! - первое о чем подумал Нортман. Блондинка спала на своем месте, по-детски подложив соединенные ладошки под щеку. Вампир с облегчением положил руку на ее волосы. Часы говорили о том, что солнце уже давно село. - Пэм! - Нортман легонько потрепал блондинку за плечо, - Пэм! Мы проспали! Памела резко проснулась, от неожиданности выпустив клыки, уже готовая обороняться от нежелательного вмешательства. Они вышли из спальни. Зал был пуст. - Они обманули нас, Пэм, - Нортман почти скрипел зубами от злости. - Нет, не может быть, - женщина отрицательно покачала головой и потянула его к выходу. Эрик с силой открыл дверь. Якудза были на месте. - Ну что, поехали? Заработаем деньжат, - улыбнулся Гас, жестом призывая вампиров занять свои места в машинах Йокономо. Пэм и Эрик переглянулись. - Готовься к пиздецу, гребаная Ньюлин, - прошептал Эрик, захлопывая дверцу машины. Памела уже открыла рот, чтобы предупредить его не делать глупостей, но поняла, что это бесполезно. Придется ориентироваться по ходу действий. Если Сара не вылечит Эрика, то глупостям придется свершиться, так или иначе. - Эрик? - блондинка взяла Нортмана за руку, - все будет хорошо, я обещаю. Викинг кивнул. Почему-то он знал, что Памела права.