Аэльгри

      Он смотрел в окно, на только что проснувшийся, еще не успевший прийти в себя, мир. Ровно тридцать две секунды назад взошло солнце. Он считал секунды, беззвучно проговаривая их сухими, обветренными губами, с того мгновения, как из-за горизонта показался огненный краешек солнца, сам не зная зачем. Ровно тридцать две секунды назад начался новый день. Новый серый день. Время даже не течет, а словно сползает по опустошенному сознанию, не обнаруживая препятствий в пустой, без единой мысли, голове. Сползает, как какая-то неведомая гадостная серая жижа, к которой даже прикасаться противно.       Солитар отсутствующим взглядом окинул изученный уже до самых мелких деталей, практически не меняющийся и успевший до тошноты надоесть, пейзаж, открывающийся с окон маленькой башенки древнего фамильного поместья, испокон веков принадлежащего роду потомственных наемных убийц. Протяжный скрип рассохшихся половиц где-то внизу прозвучал неожиданно оглушительно в той абсолютной тишине, в которой пребывал дом целую вечность, если судить по давно остановившимся за ненадобностью, внутренним часам Итара, или всего шесть часов, если верить старинным заводным часам на стене гостиной залы, которые повесил еще прадед Солитара, достаточно знаменитый в свое время специалист по ядам, которого, по иронии судьбы, отравили в возрасте сорока лет обыкновенным мышьяком.       Скрип повторился еще несколько раз. Это проснулся отец и теперь бродил по дому, неторопливо собираясь на очередное дело. Итар даже не шелохнулся. Стоял перед окном все в той же позе, в которой провел всю ночь, смотря сквозь опостылевший, серый пейзаж в пустоту, в бесконечность. Бесконечность была на удивление бесцветной и безрадостной. Как, собственно, и большая часть его жизни.       Итар не спал ужа месяца два. Просто не было нужды. Да он и не мог – закрывая глаза, с целью наконец-то заснуть, он видел всю ту же бесконечность. Завораживающую, затягивающую, но совершенно пустую и надоевшую точно так же, как и пейзаж, открывающийся из окна.       Он резко встряхнул головой, будто очнувшись, в попытке избавится от пустоты и жижи времени в голове. Помогло слабо. Солитар одним плавным движением выпрыгнул из окна, расставляя руки в стороны и на лету плавно перетекая в облик коршуна.       Цвета стали немного ярче. Итар мысленно поморщился. Еще больше оттенков серого. Его уже тошнило от серого. Зрение обострилось - обернувшись назад, он без труда разглядел темную фигуру отца, выходившего из поместья, для того, чтобы в который раз лишить кого-то "счастья" жить в этом пустом, прогнившем насквозь, мире, просто потому что факт его существования не устраивал кого-то третьего. Солитар посмотрел вперед. А вот и ничего не подозревающая жертва беспечно выходит из трактира, очевидно, после основательной попойки. Старик Шоар - известный картежный шулер и любитель выпить.       Наверное, неосмотрительно обыграл слишком вспыльчивого противника, спустившего все деньги на азартные игры, и теперь, протрезвев, решившего отомстить. Чужими руками. Как грязно. Нисколько не жаль. Падаль бьет падаль. Вонючие, прогнившие куски мяса, которые возомнили себя всезнающим центром мира. Они даже не часть системы. Они просто - Никто. Так называемые ходячие мертвецы. Вроде и живут, а такие мифические явления, как разумная мысль, честность или еще какие-либо проявления человечности бывают в их жизни хорошо если раз, да и то мельком, да и толком не с ними. Так, может, удастся взглянуть на это редкое, в этих краях, явление, одним глазком в замочную скважину или украдкой заглядывая в окно.       Ветер мягко обволакивает тело, немного успокаивая, отвлекая от мрачных мыслей. Итар любил полеты. Пожалуй, это единственное, что он действительно любил. Вдруг он заметил внизу нечто, блеснувшее зелёным в лучах восходящего солнца. В окружающей его серой панораме зеленый огонек смотрелся чужеродно и дико, привлекая внимание. В парящем над землей оборотне лениво, еле заметно, шевельнулось любопытство и дикая, чуть ощутимо дёрнувшаяся надежда, старательно, но всё же не до конца задушенная врожденным реализмом.       Он всё-таки спланировал на горный склон, на котором заметил блеснувший ярко-зеленый предмет. Это оказался камушек, который светился изнутри мягким тёплым светом. Коршун завороженно протянул когтистую лапу и дотонулся...       Он видел подобные камни раньше, но только на иллюстрациях исторических книг. Их звали «Аэльгри» что в переводе с древнего, уже давно умершего языка, означало «надежда на будущее». Они появились в мире неожиданно, не без помощи одного местного, абсолютно и бесповоротно сумашедшего гения. Эти маленькие, светящиеся камешки открыли множество новых реальностей. Все было замечательно, но в один прекрасный день один из них открыл путь в воинственный и враждебный мир. После тысячелетней войны они таки смогли отвоевать свой мир, но с тех пор порталы были под строжайшим запретом. Уничтожили все. Не важно, в какую из реальностей они вели. Чёртовы перестраховщики. Народ, у которого отобрали сказку, стал еще более походить на столпотворение сравнительно разумных зомби, чем раньше.       Мгновение ничего не происходило. Итар уже собрался разочарованно забросить, давший было слабую надежду, камешек куда подальше... Не успел.       Резкий, сухой хлопок. И на месте приоткрывшего клюв в немом отчаянном крике, коршуна, не осталось ничего... Разве что опытный маг смог бы различить всколыхнувшееся метафизическое поле планеты, но откуда взяться магу в такой глуши?