Часть 1
20 мая 2015 г. в 10:59
Я никогда не гнался за розовой жизнью старшеклассника, но за последний год успел подойти к ней невероятно близко. Гораздо ближе, чем мог вообразить или ожидать от самого себя. Но я ещё верен принципу энергосбережения и изменять ему не собираюсь. И у меня это получается — до тех пор, пока на горизонте не появляется моя девушка, Эру Читанда.
Cейчас я сильно зевал и плёлся с утра пораньше в клубную комнату, хотя никаких неотложных дел у меня там не было. Такое поведение давно стало для меня привычным. Я часто появляюсь в клубе по утрам, да и после учёбы задерживаюсь допоздна: Сатоши и Ибара предпочитают коротать вечера где-то в другом месте, и потому довольно быстро убегают. И предоставляют нас с Читандой самим себе. А мне, надо сказать, нравится проводить время с ней.
Четвёртый этаж ранним утром казался совершенно вымершим, если где и кипела жизнь, так в клубе классики. Дверь которого, к слову, почему-то была неплотно закрыта. Такое, конечно, иногда происходит — например, когда Читанда увлечена чем-то для неё непонятным и забывает про двери, хотя в обычное время довольно аккуратна. С Сатоши тоже частенько случается нечто подобное. Меня не интересовало, почему двери открыты, но из коридора было слышно, что в клубе происходит какой-то разговор. Я разобрал поначалу голос Ибары, а потом раздалось радостное восклицание Читанды: «Поход! Маяка-сан, просто замечательно. Думаю, и Орэки-сану это понравится. Выходной будет просто чудесный!»
Тут я понял, что моя жизнь стала даже не ослепительно, а смертельно розовой. Я в поход?! Шутите?
«Нет!!!» — возмутился я про себя и, пока меня не заметили, решил на цыпочках покинуть четвёртый этаж. Я слышал на ходу, как Ибара засмеялась, говоря: «Не представляю Орэки…», и мысленно с ней согласился.
Поход… Я пришёл в ужас от такой перспективы на воскресенье. Походы и Хотаро Орэки — вещи несовместимые! Поход противоречит принципу энергосбережения — с какой стороны ни посмотри. Ранний подъём, долгие сборы, и всё только для того, чтобы бродить с рюкзаком за спиной единственный выходной день. По-моему, просто неприемлемо. Только как мне убедить Читанду? Эта леди иногда чересчур увлекается и совсем не слушает возражений.
Мне представилась сцена, ничем не отличающаяся от десятка подобных: Читанда приходит ко мне и спрашивает: «Орэки-сан, ты пойдёшь с нами в поход?»
«Э-э-э, да», — отвечаю я, глядя как завороженный в её огромные глаза. И сам подписываю себе приговор.
Мне интересно, почему я раз за разом поддаюсь на её уговоры и ввязываюсь непонятно во что. Конечно, попытки переубедить Читанду — это совсем неэнергосберегающее занятие: с ней проще согласиться, чем спорить. Но думаю, причина кроется не только в этом.
На день Святого Валентина, например, у меня получилось настоять на своём, хотя и пришлось применить силу: Читанда доверила мне поиск шоколада. Только в тот раз я должен был её остановить: я не мог позволить ей узнать имя вора, не мог допустить, чтобы она в расстроенных чувствах вела расследование. Я собирался уладить всё сам, и Читанда приняла это и подчинилась.
Сейчас же я сомневался, что лень — убедительная причина для отказа: Читанде этого вряд ли хватит. К тому же я помнил её радостный возглас: «Поход! Маяка-сан, просто замечательно!».
Чему она радовалась? Ответа у меня не было. Конечно, можно допустить, что Читанде, как и Сатоши с Ибарой, по душе активный отдых. Но вся ли правда заключается в таком предположении? Что она ещё сказала? «Думаю, и Орэки-сану это понравится». С чего она взяла? У кого стоило бы вскрыть черепную коробку, так это у неё.
Итак, поход… Я медленно выдохнул, смиряясь с неизбежным.
* * *
На перемене после второго урока в моём классе объявился Сатоши Фукубэ, которому больше не о чем было говорить, кроме как о походе. Во всех красках Сатоши стал расписывать, куда они идут, где собираются останавливаться, что планируют взять с собой… А мне хотелось забыть о походе по меньшей мере до утра воскресенья. Я прервал поток его радужных разглагольствований, буркнув: «Зачем ты мне это рассказываешь, если я иду я с вами». Реакцию Сатоши можно было предвидеть: — О-о-о! Хотаро! — вскричал он, на него обернулись все присутствующие в классе. — Как же твой принцип энергосбережения?! С каких пор ты полюбил походы?! Насмешки насмешками, но прозвучало вполне справедливо. — Я не говорил, что мне эта идея нравится, — резко сказал я. — Мне тоже не понравится тащить твой обессилевший труп, — засмеялся Сатоши. — Значит, ты идёшь только потому, что так хочется Читанда-сан. Нужен совет? Ты не всегда должен соглашаться с ней. — Я не всегда соглашаюсь, — раздражённо возразил я. — И к тому же существует много способов избежать похода. — Надеюсь, — сказал Сатоши, стоя в дверях. — Но, Хотаро, будет куда лучше, если ты ей честно скажешь, а не применишь очередной хитроумный план. Лучше для вас обоих. И это сказал человек, который не придумал ничего лучшего, как украсть шоколад. И с чего Сатоши взялся учить меня? Обычно он поощряет идеи Читанды по втягиванию меня в бессмысленную деятельность. Да уж, Сатоши, твои намерения остаться с Ибарой наедине ясны, как на ладони. Но меня они не интересуют. Я подёргал чёлку. Мне самому было проще применить «очередной хитроумный план», чем отказаться прямо. Я с лёгкостью мог сказать «Нет» любому, кроме неё. Читанда была родом из влиятельной семьи и единственной дочерью у родителей, возможно, поэтому, несмотря на присущие ей чувство долга и скромность, привыкла получать желаемое, даже не задумываясь.* * *
После уроков я отправился в библиотеку, надеясь, что книжные стеллажи станут отличным укрытием от чужих глаз. Особенно — от огромных ласковых глаз Эру Читанды. Я собирался придумать что-то, что отвлекло бы её от похода. Но через пару минут маленькие тёплые ладошки закрыли мне глаза. — Чит… Читанда? — Я, — ответила она, пряча руки за спиной. — Орэки-сан, а в воскресенье ты снова будешь представлять себя раком-отшельником? К чему такие предисловия? Я-то ждал, что Читанда сразу с восторгом предложит идти в поход. — Э-э-э, есть какие-то идеи? — настороженно уточнил я. — Ага, — кивнула она, мило улыбаясь. Глядя на её улыбку, я почему-то забыл о доводах против похода. — Можно, я с тобой? — вдруг спросила она. — Что? — я удивлённо уставился на неё, так как вовсе не ожидал такого поворота событий, но потом, представив то, что она предложила (фантазия вышла совсем неэнергосберегающая, но очень заманчивая), отвёл глаза в сторону и пробормотал: — Знаешь, вряд ли это будет удобно. — Извини, я не подумала. — Щёки её залились краской. — Можно придумать альтернативу, — сказал я, вставая и подходя к ней так близко, что вряд ли через пять секунд смог бы удержаться от поцелуя. Удерживаться я и не стал.* * *
Альтернативой оказался пикник. Заявляю: это самое лучшее свидание для такого энергосберегающего существа, как я. Я лежал на спине, подложив руки под голову, наслаждался ничегонеделанием и обществом Читанды. Пока она любовалась природой, я любовался самой Читандой, которая, казалось, была безмятежно счастлива, разглядывая облака, медленно плывущие в небе, или бабочек, часто садившихся на её светло-зелёное платье с оборочками. Она вертела головой, высматривая что-нибудь любопытное, чтобы показать это мне. — Смотри, Орэки-сан, какое там необычное дерево, — говорила Читанда, показывая пальчиком в нужную сторону, и я, скашивая глаза, соглашался с ней. Место и впрямь было живописное, погода — нежаркая; в общем, прекрасная ленивая безмятежность. Мне очень повезло, что мы тут, а не в походе с Сатоши и Ибарой, решил я, потому что мне было лень даже думать об этом походе, не говоря о том, чтобы идти. — Здесь очень хорошо, правда, Орэки-сан? — спросила она, улыбаясь. Эти слова напомнили, с каким восторгом Читанда отнеслась к походу, и мне стало интересно, почему она изменила свои планы. Что заставило её передумать? Я попытался выкинуть эти мысли из головы, но не вышло. Если любопытство Читанды сродни болезни, то болезнь эта, вероятно, заразная. Самый простой и эффективный способ узнать — спросить напрямую. В таком случае можно попрощаться с прекрасной ленивой безмятежностью, но что-то подсказывало: здесь нужно разобраться. — Читанда, — я сел, скрестив ноги по-турецки. — Скажи, тебе бы больше понравился поход? — Ты знаешь о походе?! — удивилась она. — Кое-что слышал. — Это казалось хорошей идеей, когда я думала, что мы сможем пойти вчетвером… — Гипотетически могли бы, — не слишком уверенно сказал я. — Мне не так и важно, где встречаться, правда. Мы замечательно проводим время здесь. — В этот миг она взяла мою руку. — Меня отговорила Маяка-сан… Мне представилось, как Ибара говорит: «Чи-чан, Орэки безнадёжен: похода он не выдержит» и непременно закатывает глаза к потолку. Хотя, возможно, её слова были куда менее доброжелательны. — Потом я спросила у Фукубэ-сана, — добавила Читанда, смущённо рассматривая оборки на юбке, — и он тоже ответил, что ты вряд ли захочешь идти. Интересно, я не знал, как сказать ей, что меня нисколько не привлекает поход (во всяком случае, сам по себе), а она почему-то так и не спросила у меня. — Но раз уж мы об этом… — Читанда, уставившись на меня, выпалила: — Орэки-сан, ты на самом деле согласился бы идти в поход, даже если бы не хотел? Вопрос был неожиданный. Я пожалел, что вспомнил о походе. — Я редко делаю, что хочу, — начал издалека я, — потому что меня редко что-либо интересует… — Это значит: «Да»? — уточнила она. — Но разве это правильно?! Мне показалось странным, что она спрашивает только теперь. После того как целый год вынуждала меня делать то, чего я вовсе не собирался. — Поход противоречит принципу энергосбережения настолько, насколько это возможно, — ответил я, а потом добавил: — Но не всё меряется принципом энергосбережения. — Я хочу сама понимать такие вещи лучше, — Читанда вздохнула. Я и сам не был уверен, что понимаю. Читанда ворвалась в мою жизнь, не обращая внимания на чётко выстроенную систему энергосбережения. До знакомства с ней я просто определял — нужно ли что-то делать или нет. Впрочем, я и теперь так поступаю, но всё чаще и чаще важность того или иного действия вместо меня определяет она. И я почему-то позволяю ей это. — Я спросила у Маяки-сан и Фукубэ-сана, почему ты должен согласиться, если не хочешь… Я не всегда разделяю их мнение о тебе, но они знают тебя намного дольше. Ничего себе! Хотя именно этого и стоило ожидать от Читанды Эру. И это был тот же вопрос, которым я задавался недавно. Мне стало не по себе. Когда Читанда со всей силой своего любопытства препарирует твоё сердце, это ещё хуже, чем если бы она и впрямь вскрыла голову. — Маяка-сан сказала, что «мальчики иногда бывают такими дураками, даже Орэки». Извини Орэки-сан, — быстро выпалила она. — Но мне всё равно было непонятно, и я задала этот же вопрос Фукубэ-сану. — Вроде, когда тебе любопытно, ты идёшь ко мне, — проворчал я. Я не хотел, чтобы Сатоши или кто бы то ни было объяснял такое Читанде, пусть даже это избавит меня от сотни самых утомительных походов. — Но он, — продолжила она, — сказал только: «Ты же любишь задавать вопросы Хотаро. Я думаю, лучше всего спросить у него самого». Хитро, Сатоши, хитро. Он так сильно хотел остаться с Ибарой наедине? Я не без облегчения выдохнул, хотя выдыхать было ещё рано. — Так почему, Орэки-сан? — спросила Читанда. В её глазах сверкало любопытство, и было видно, что ей это очень важно. Она ждала ответа, и я знал по опыту, что она его добьётся. Оставалось только решить, что именно я ей должен ответить. Читанда вправду не поняла, что имела в виду Ибара, или притворяется? Хотя если подумать, ни разу не видел, чтобы Читанда притворялась… Возможно, Ибара была не так далека от истины, намекая на моё особое отношение к Читанде, но мне всегда казалось, что всё обстояло ровно наоборот: моё особое отношение возникло именно благодаря тому, что она никогда не оставляла меня в покое. Тут мне вспомнился Сатоши и его слова «Будет куда лучше, если ты ей честно скажешь». С этим я мог поспорить: некоторые вещи не стоит произносить вслух. Сам Сатоши, который почему-то время от времени брался меня учить, наверняка частенько изобретал отмазки для Ибары. Так что я могу сказать Читанде? И правда и ложь равно расстроят её, а расстраивать её я не хотел. Кстати, может, в этом всё дело? Может, это и есть ответ на мой и её вопрос? Но не думаю: всё же раньше меня не останавливали подобные вещи. — И ты не согласился, — прибавила она, — когда я предложила — как это называется? — подражать крабам-отшельникам. Зачем ты это сказала? Я слишком ярко представил, как бы оно могло быть. — Орэки-сан? — Ты же не поняла, что предлагаешь! Знаешь, Читанда, иногда… — я ни за что бы не поверил раньше, что у меня язык повернётся ей так ответить. Может, она застала меня врасплох, а, может, глупая болтовня Сатоши про честность повлияла на меня сильнее, чем мне бы того хотелось, но я тогда сказал: — Иногда ты бываешь очень убедительна. Вот почему. — Я? — переспросила она. В том, что правда расстроит её, я не ошибся: у Читанды и впрямь задрожали губы и вид стал довольно растерянный. — Значит, это из-за меня? — Ради тебя, — поправил я, припоминая разговор с Сатоши столетней давности. На самом деле, я сомневаюсь, существует ли принципиальная разница между «из-за» и «ради». Когда дело касается Читанды, точных ответов не существует. — Но я думала, что совершенно не умею просить! — ответила она мне. — Как, например, умеет Ирису-сан. — Ирису? — поразился я. — С ней немногие могут сравниться. И я не уверен, что хотел бы испытать на себе её методы ещё раз. — Но, по правде говоря, с тобой всё совсем по-другому, Орэки-сан. Я чувствовала, что у тебя можно спросить что угодно, и ты всегда поможешь. Знала это с самого начала. Знала? Даже я этого не знал! Иногда в своей откровенности Читанда заходила очень далеко, но эти её слова хоть и заставили меня смутиться, были отнюдь не неприятны. Как раз наоборот. К тому же мне показалось, что они внезапно приблизили меня к ответу, который я искал. Вероятно, это и было ключом? Она верила в то, что я помогу, и не слушала ни мои собственные возражения, ни насмешки Сатоши и Ибары над моей ленью… Она видела во мне что-то такое, о чём я сам не подозревал? Она была права, что не умеет манипулировать, как Ирису; она не заявляла, что я «особенный», но, похоже, верила в это. С самого начала… — Кстати, да, — отозвался я, припоминая нашу первую встречу. — Ты же спросила именно у меня, как вышло, что тебя заперли. Никогда об этом не думал... Интуиция у тебя поразительная. — Ну, я же говорила, что ты похож на моего дядю. Может, поэтому, — улыбнулась она. — И мне очень нравится на пикнике. Вместе с тобой. Вместо ответа я просто потянулся к её губам.* * *
Жизнь в розовом цвете необязательно требует походов. Кстати… Почему Читанда так обрадовалась, когда услышала о походе? Я не мог не спросить. — Не знаю, — сказала она. Такого ответа я не ожидал. Эру Читанда, любящая всему найти объяснение, не знает почему ей нравятся походы. Не странно ли? — Не знаешь? — Я никогда не ходила в поход, Орэки-сан. И мне хотелось совершить это открытие с тобой… Опять двадцать пять! И что я теперь должен делать?..