Мои волчьи истории

      Отужинав вместе с остальными членами семейства, пара молодых волков вернулась в свою комнату. У каждого из них сегодняшний день прошел в заботах: Аника провела время за изучением волчьих книг и тренировкой в спортзале, а Таннари сопровождал отца по делам клана.       Усевшись на стул, Таннари принялся раздеваться, желая поскорее оказаться на кровати и, наконец, расслабиться, Аника же крутилась где-то возле шкафа.       - Дорогой...       Услышав ее голос, он так и замер с одним носком в руке, который успел снять. Подняв голову, посмотрел на нее почти испуганным взглядом.       - Случилось что-то страшное? – спросил Таннари настороженно.       - Нет, - невинно хлопая ресницами, ответила Аника. – С чего ты взял?       - Ты так меня никогда не называешь, - пояснил он.       - Я что, уже не могу назвать тебя «дорогой»? – изумилась Аника.       - Мне спокойнее, когда ты зовешь мне лохматым демоном, - усмехнулся он. – А когда называешь «дорогой», это заставляет насторожиться. И наводит на мысли о чем-то серьезном.       - Нет... я просто... - Аника замялась, отводя взгляд. – Просто ты говорил, что по любому поводу обращаться к тебе с вопросами. Вот я и не знала, как лучше начать.       - И всего-то? – фыркнул оборотень, разведя руками. – Ты больше так не пугай. Просто спрашивай и все. И начинай с привычного "лохматый зверь", "волчонок", "клыкастик" и тому подобное.       Он снял второй носок и, сложив аккуратно вместе, положил на другой стул рядом с собой.       - Просто я, - повторила попытку Аника, - созванивалась с мамой. Она спрашивает, как мы тут.       - Что, может, в гости хочет приехать? – решил Таннари подтолкнуть жену ближе к теме.       - Нет, - Аника подошла к нему ближе.       - Только не говори, что интересуется, скоро ли будут у нее внуки, - оборотень хмуро посмотрел на девушку исподлобья.       - Нет, - Аника помотала головой, и ее взглядом задержался на носках. – Это, пожалуй, надо отправить в стирку.       Она схватила их и сжала в руках.       - Ты тему не меняй, - Таннари попытался забрать носки обратно. – Говори, что хотела твоя мама.       - Интересовалась, не можем ли мы приехать к ним в гости, - выпалила Аника, не желая отдавать носки.       Волк сделал еще попытку отобрать у нее носки, но она намертво вцепилась в них и не хотела отдавать.       - На это я не знаю, что ответить, - проговорил он, уступив-таки ей носки.       Таннари отклонился назад на спинку стула, на котором сидел, внимательно смотря на жену.       - Вот и я хотела узнать, буду ли иметь возможность видеться со своей семьей, - тихо сказала Аника, нервно вертя в руках скомканные носки и не глядя на него. – Ведь я теперь принадлежу вам и с людьми не должна общаться. Но все же, может, есть какая-то вероятность хоть иногда встречаться с ними?       - Ты не принадлежишь нам, - сердито проговорил Таннари, поднимаясь со стула. – Ты не вещь, чтобы принадлежать кому-то.       Он взял ее за плечи и чуть сжал, будто хотел встряхнуть.       - А как же твои же утверждения, что я - твоя и ты никуда меня не отпустишь? – с вызовом спросила Аника, подняв на него взгляд.       - Эти утверждения ты неправильно понимаешь, - с недовольством возразил волк. – Ты – моя, а я – твой. У нас равноценный взаимообмен. И я сильно сомневаюсь, что ты захочешь куда-то уйти.       Несколько минут они стояли, испытывая друг друга взглядом. Аника пыталась понять, что он хочет сказать этими словами: что она привязана к нему невидимыми оковами и нет выбора, или что они связаны друг с другом куда больше, чем кажется, и он так же зависим от нее. Прекрасно понимая, на что она согласилась, навеки связав с ним судьбу, все же надеялась, что хоть часть свободы останется. Но, наверное, было бы страшнее, будь он человеком. Тогда существовала бы вероятность, что со временем охладеет к ней чувствами и просто выгонит на улицу, потому что надоела. Приобретенная звериная часть личности категорично заверяла в подсознании, что такого никогда произойдет: волк будет защищать и оберегать свою пару любыми средствами.       - Я имела в виду, что отношусь к вашему виду, - уточнила она более мягким тоном. – Да, ты прав, я точно никуда не решусь уйти, потому что боюсь, что среди людей могу себя выдать. Но все же скучаю по родителям...       - Не нужно бояться, - ласково проговорил Таннари. – Будь собой, веди себя, как обычно. Наше общение с людьми не столь категорично, как может показаться на первый взгляд. Мы – волки, но обращаемся в людей, чтобы быть наименее заметными среди них. А значит, должны вести себя как они.       - Это значит, что мы можем поехать к моим родителям? – Аника озарилась детской улыбкой.       - Хм... - призадумался муж-оборотень. – Об этом нужно отца спрашивать. Это он дает мне разрешение покидать поместье. А тут еще и прямо к людям отправляться.       - Разрешение у папы спрашивать? Ты же говорил, что совершеннолетний, – смеясь, спросила Аника и ущипнула его за бок.       - Ай! – возмущенно вскрикнул парень и потер ладонью пострадавшее место. – Совершеннолетний, но без предупреждения передвигаться куда-либо не могу, только после пятидесяти лет. Я же непростой волк и могу натворить дел, если у меня будет плохое настроение.       - Жуть, - расстроенно вздохнула Аника. – Такое чувство, будто мы дети детсадовского возраста.       - Почти, - рассмеялся оборотень, обнимая ее. – Мы – волчата, а ты так вообще новорожденная, – На это замечание девушка недовольно нахмурилась. – И обязаны подчиняться старшим волкам. Но я думаю, он не откажет, если мы попросим отпустить нас.       - Так спроси, - приказным тоном сказала Аника.       - Обязательно, - ухмыльнулся муж, склоняясь к её уху, и чуть прикусил край зубами. – Но это завтра, а сейчас в душ, нас заждалась мягкая кроватка.       - Отнесу это в корзину для белья, - указав на носки в руках, ответила Аника, выворачиваясь из его объятий. – И сразу в душ.       - Ага, я догоню, - и он продолжил раздеваться.       День завершился, и наступала ночь. Проведя его врознь, к ночи они стремились оказаться в объятьях друг друга.

***

      Приняв душ, Таннари расположился на кровати, заложив руки за голову, и дожидался Анику, которая находилась еще в ванной. Вернувшись, она остановилась возле кровати, но ложиться не спешила, оставаясь стоять рядом. Заметив ее промедление, он приподнялся на локтях и посмотрел вопросительно. Девушка продолжала стоять, изучая его взглядом, который он прямо ощутил на себе, словно тот был материален. Таннари лежал на спине, опираясь на локти и подогнув одну ногу, а самое интересное прикрыл простыней. Закусив нижнюю губу, она разглядывала, а он молчаливо выжидал, что она собирается предпринять.       Ее губы растянулись в хитрой улыбке, и она стала медленно развязывать пояс своего коротенького шелкового халатика. Наблюдавший за ней муж довольно ухмыльнулся, когда халатик упал на пол и перед ним предстала обожаемая жена в самом желанном виде. Прошло относительно немного времени с момента обращения, но изменения в ее внешности уже стали заметны.       - Ты хочешь мне что-то интересное предложить? - спросил он насмешливо, проводя ответный зрительный осмотр.       - Нет, - самоуверенно заявила Аника.       - Тогда к чему это заигрывание? - удивленно спросил Таннари, не сводя с нее взгляда.       - Буду брать то, что по праву принадлежит мне, - усмехнулась новообращенная волчица, дернув плечиком.       Она медленно забралась на кровать и поползла к нему. Таннари, заулыбавшись, как довольный кот, перед которым поставили полную миску сметаны, терпеливо ожидал ее дальнейших действий.       Приблизившись к нему вплотную, Аника склонилась и провела руками по груди к шее, ощущая под ладонями горячую кожу. От ее прикосновений он прикрыл глаза и тихо зарычал, выказывая получаемое удовольствие от ласк. Пока ее нежные руки блуждали по его телу, Таннари лежал неподвижно, продолжая опираться на локти и наслаждаясь. Обласкав его плечи и шею, она наклонилась ближе и чуть коснулась губами его губ. Подразнив, хотела отстраниться, но была схвачена одной рукой за талию и крепко прижата к нему.       - Ты, рыжая плутовка, смеешь дразнить волка? – наигранно прорычал Таннари.       - А нельзя? – игриво мурлыкнула Аника.       - Можно, но за это полагается наказание. Строгое наказание...       Оборотень перехватил инициативу и сам впился в нее страстным поцелуем, заставивший позабыть первоначальные планы. Пробудившиеся от близости пары дикие инстинкты требовали получить желаемое немедленно. Не разрывая поцелуя и не выпуская из хватки, вынудил ее перекинуть ногу через себя. Усевшись ему на живот, Аника продолжала таять от безудержного поцелуя, одаривать любимого ласками и показывать, что жаждет большего.       Волк, следуя их взаимному желанию, опрокинул ее на спину, оказавшись сверху. Стройные, упругие тела сплелись воедино, двигаясь в такт единым ритмом, чувствуя отклик друг друга каждой клеточкой, одним дыханием на двоих, погрузившись в мир страсти без преград и ограничений, утоляя звериную ненасытность.

***

      - Почему это всегда так умопомрачительно? - прошептала Аника, лежа расслабленно у мужа на груди.       - Не знаю, - тихо ответил он. - Наверное, потому, что мы - пара. Для нас каждый раз неповторим, чтобы не возникало желания искать кого-то другого.       - Глупости, - проворчала она. - Зачем искать кого-то еще, если уже имеешь самое лучшее?       Она приподняла голову и коснулась его губ своими губами.       - Вот поэтому и не ищут, - усмехнулся он. – И каждый старается отыскать свою идеальную половинку.       Далее они лежали в тишине, слушая дыхание и сердцебиение друг друга. Аника чувствовала под собой родное тепло, казалось, согревавшее не только тело, но и душу. Она дышала в одном ритме с ним, и сердца их бились в унисон. Стало не по себе от мыслей, что могла расстаться с ним и больше никогда не увидеть. И даже звериное «я» в глубине сознания отозвалось горечью на них. Это был ее мужчина, ее идеал, ее идол. Существо, идеально подходящее ей и сотворенное только для нее. И отдавать его никому она не собиралась. Прижавшись сильнее коленями и обхватив руками за шею, стала засыпать.       - Мой... - сонно пробормотала она.       Таннари, нежно поглаживая ее по волосам, широко заулыбался и поцеловал рыжую макушку, находившуюся прямо перед носом. Он ощутил, как усилились объятья перед этим, и понимал, на что она утверждала свои права.       - А ты - мое сокровище, - прошептал он, легко касаясь пальцами ее спины.

***

      Среди ночи Таннари проснулся от назойливого чувства голода. В желудке, словно дыра образовалась, и заткнуть ее можно было только чем-то сытным. Открыв глаза, он увидел Анику спящей в стороне от себя. Видимо, ночью сползла с него и откатилась.       Ощутив возмущенный позыв голодного желудка, он сел на кровати, спустив ноги на пол. Необходимо было удовлетворить его требование, а то спать в таком состоянии невозможно. Любовные утехи также отбирали немало энергии, которая требовала восполнения при первой же возможности. Иногда они служили разрядкой для накопившихся сил или агрессивности, потому что пара в общении между собой не могла причинять вред друг другу.       Странно, что девушка беззаботно спала после бурных ночных забав. Промелькнула мысль, что он расходует при этом больше энергии, или же она отчасти передается ей. Стало немного обидно, но для любимой ничего не жалко. Забрала сердце и душу, так пусть и энергию забирает. Или же он просто за день больше вымотался?       Надев трусы-боксеры, взятые из ящика комода, он направился к выходу из спальни. Но приостановился, взглянув на девушку в постели: она продолжала спать, свернувшись клубочком и укутавшись в простыню. Почесав урчащий живот, вышел в коридор.       Ночное освещение в доме отсутствовало. В нем не было необходимости - оборотни прекрасно видели в темноте при минимальном источнике света. А в жилище обитали только они. Поэтому освещалось только снаружи фонарями и то без излишней иллюминации, чтобы не раздражать чувствительное зрение волков.       Прямо босиком Таннари направился на первый этаж, где располагалась кухня. Остальные обитатели в это время спали, и он не беспокоился смутить кого-либо своим внешним видом.       Добравшись на кухню, Таннари открыл холодильник и стал изучать его содержимое. Выбрав приглянувшееся, принялся сооружать бутерброд, предварительно достав из хлебницы кусочки хлеба. Покончив с этим, заглянул еще в холодильник, выбирая напиток. Выбор остановил на молоке. Пить холодным не хотел, поэтому поместил бутылку в микроволновку на минуту, подогрев.       Жуя, Таннари в задумчивости посмотрел на раскрытый холодильник и вспомнил ту первую встречу у подобного предмета кухонной мебели с девушкой, выручившей его из беды. Заспанная и растрепанная, в смешной пижаме, зеленоглазая рыжая ведьмочка. Воспоминания невольно вызвали улыбку. Испуганная и возмущенная, она храбро бросилась защищать запасы своих продуктов. Угрожала шваброй и выставила за дверь, не желая слушать. За это ему хотелось ее растерзать, наказать жалкого человека, так неуважительно поведшего себя с ним, но вынужден был смириться, иначе остался бы навсегда в зверином облике.       И кто бы мог подумать тогда, что в будущем она будет мирно посапывать в его постели, а он - сходить с ума от прикосновений к ней. Теперь она - его волчица, душой и телом, и за нее он готов был растерзать кого угодно. Его маленькое сокровище, солнышко для его личного мирка, который он отныне будет защищать любой ценой.       Но почему-то не покидало чувство, что еще не удалось окончательно завоевать ее доверия. Да, она согласилась стать его женой, волчицей, подчинялась всем требованиям и послушно следовала обычаям, и звериные инстинкты всегда будут вынуждать ее тянуться к нему. Но это не означало, что она не могла иметь своих желаний и стремлений, страхов и опасений.       Он по-прежнему замечал в общении сдержанность с ее стороны, будто что-то не договаривала, умалчивала о своих истинных желаниях. В сегодняшних словах, что она принадлежит им, звучала нескрываемая горечь, даже упрек. И не мог понять, чего ей не хватало, что не устраивало. Ведь старался же дать все, что хочет. Неужели не понимала, что первое время придется себя ограничивать, пока полностью не сладит со своей звериной сущностью? Хотелось свободы действий? Но знала же, на что шла, когда согласилась быть с ним. Предупреждал, что придется жертвовать.       Но в то же время понимал, что для нее это все было нелегко. Сам-то с рождения с этим жил, другого варианта для него не существовало. А ее жизнь перевернулась практически в один миг без возможности вернуться назад. И виной тому он. Сведя все ее интересы к одному «любишь или нет», не предложил других вариантов для выбора.       А надо было? Оборотень печально улыбнулся: в любом случае не отступил бы и добился своего. Возможно, заняло бы больше времени, но завоевал бы все равно.       Стараясь осмыслить вероятные переживания Аники, Таннари попробовал представить себя на ее месте, только человеком, как тогда в подсознательном измерении. Как бы он воспринял такие радикальные изменения своей жизни, как бы чувствовал себя. И воспоминания о слабостях человеческого образа заставили вздрогнуть всем телом.       Нет, волком быть куда лучше! Сила, выносливость, обостренные чувства и восприятие, никакие болезни не страшны, большинство ранений исцеляются и не представляют никакой опасности и, в довершение, магические способности. Может ли человек похвастаться хоть чем-то из этого? Однозначно, нет.       Наверное, чтобы окончательно развеять ее сомнения, необходимо показать значимость этих преимуществ и что быть волчицей - это превосходство. Но, пожалуй, стоило как-то смягчить столь резкую смену мировоззрения. Чтобы пребывание рядом с ним не казалось ей золотой клеткой.       Хочет к родителям? Тогда нужно устроить для нее эту возможность. Это может сгладить оставшиеся углы в переходе к новой жизни. Длинной жизни, не в одно столетие.       «Точно! - решил Таннари. – Уболтаю отца отпустить нас».       В ходе раздумий дополнением к бутерброду послужили несколько кусков балыка, твердого сыра и хлеба, и допито молоко. После утоления голода стало легче. Призадумавшись, Таннари решил прихватить еще с собой что-нибудь на случай, если Аника проголодается. И достав небольшую тарелку из шкафчика, принялся накладывать на нее продукты.       Услышав шаги, он выглянул из-за дверки и увидел Тасмин, вошедшую в кухню.       - Так-так, - разоблачительно проговорила сестра, подбоченившись. - И что это за ночной дожор?       - Ну, проголодался я, и что? - с невозмутимым видом ответил брат.       Для волков было нормальным явлением: есть, когда захотят.       - Поэтому вышел на ночную охоту на холодильник, - хихикнула Тасмин.       - А ты хочешь присоединиться? - поинтересовался Таннари, все еще жуя.       - Нет, - отрицательно покачала головой Тасмин. - У меня вода в комнате закончилась, а жутко захотелось пить. Наверное, за ужином мясо было слишком острым.       Она подошла ближе к холодильнику.       - Сушняк, значит, - усмехнулся брат.       - А у тебя голодняк, - фыркнула девушка, заглянув в холодильник. - А своим боевым одеянием ты распугиваешь всех встречных, чтоб не мешали?       Она указала на единственный элемент его гардероба - синие боксеры.       - А ты что, лучше? - Таннари кивнул на ее короткую черную ночную рубашку на тонких бретельках, едва прикрывавшую ягодицы. - Или надеешься кого-нибудь соблазнить по дороге? - с насмешливой улыбкой спросил он.       Тасмин резко протянула к нему руку и отвесила слабый подзатыльник.       - Эй, ты чего? - возмутился брат, потирая затылок.       - Имей уважение к старшим, - строго ответила Тасмин, доставая из холодильника бутылку с водой.       - Это, смотря, кто здесь старший, - шутливо оскалился Таннари на нее. - У меня есть пара, я уже женат, а у тебя даже волка нет. Злая ты, поискала бы себе пару, может, добрее стала бы.       За это он заработал легкий удар бутылкой по лбу.       - Ай! - Таннари обиженно уставился на сестру, прижимая ладонь к пострадавшему месту. – Ты убить меня решила сегодня?       - Ты лезешь не в свое дело, - сердито озвучила Тасмин, обходя брата. – За что и получил.       - Извини, - виновато проговорил он, опустив голову и потирая ушибленный лоб.       - Будешь уходить, холодильник не забудь закрыть, - бросила она, удаляясь.       Таннари проводил ее взглядом и захлопнул холодильник. И карал себя за то, что не смолчал и задел сестру за живое. По обыкновению ляпнул то, чего не следовало говорить. Умению держать свои мысли при себе еще стоило обучиться. Если другие молча терпели его замечания, то сестра такого не выносила и не упускала шанса напомнить, что старше и принимала участие в его воспитании, за что он не пропускал возможности поддеть ответно. Но несмотря на свое старшинство она все еще не встретила свою истинную пару. Встречалась с несколькими волками, но ни с кем из них отношения долго не продержались. Либо она слишком требовала от них, либо они слишком многого хотели от нее.       Но о сестре он беспокоился более чем о ком-либо, хоть и любили друг друга подколоть. И если вдруг отец задевал тему замужества сестры, Таннари отстаивал ее интересы, настаивая на том, что судьбу она должна связать только с истинной парой, чтобы сохранить свои силы на прежнем уровне. При ином раскладе ее магические и физические способности будут зависеть от выбранного супруга.       А еще он был безмерно благодарен ей за то, что не оставляла попытки вытащить его из истории с ненавистной женитьбой, в отличие от родителей, продолжая искать способ помешать этому. Да и во все времена старалась наставлять на путь истинный, следила, чтобы не творил глупостей и не влезал в неприятности. Имея небольшую разницу в возрасте, они росли вместе, и некоторое время сестра была неоспоримым авторитетом. И принимая во внимание то, что дети оборотней часто ограничены в общении с другими щенками и сверстниками, общество друг друга сделало их сильно эмоционально привязаны. Она была не просто сестрой, но и нянькой, и лучшим другом, и тем, кто всегда готов был прийти на помощь. Какое-то время они учились одновременно в специальном учебном заведении для оборотней, поддерживая, присматривая друг за другом и оберегая. И когда Тасмин закончила учебу, Таннари чувствовал себя покинутым единственной родственной душой. Потом пришлось привыкать обходиться без нее и учиться действовать самостоятельно.       Но и отдалившись, они в дальнейшем не перестали заботиться друг о друге и поддерживать, вопреки возникавшим порой разногласиям. И что бы там не происходило в будущем, он всегда будет заботиться и присматривать за сестрой. Хотя теперь на первом месте его забот стала Аника, то Тасмин следующая, о ком он беспокоится и переживает.       Размышляя об отношениях с сестрой, Таннари нехотя признался себе, что Тасмин всегда была более сдержанной и рассудительной, чем он. Прежде чем что-то сделать или предпринять, долго обдумывала и взвешивала все за и против, тогда как он стремился просто действовать, иногда даже слишком экспрессивно. Возможно, это было обусловлено самой природой: она - самка, опрометчивые действия могли привести к нежелательным последствиям, угрозе потомству, а для самца главное – результат, неважно, каким способом. Наверное, это же и затрудняло ее отношения с противоположным полом: слишком придирчива к волкам, которые не могли ужиться с ней. А ей он желал счастья, как никому, и если кто вдруг посмеет обидеть – расправится, не задумываясь.       Продолжая обдумывать свои семейные отношения, Таннари прихватил тарелку с вкусностями и отправился обратно в спальню.