Ценою в жизнь

Самый расцвет зимы. За стенами поместья надрываясь воет вьюга. Метель разрывает на части тонкие обледеневшие ветви деревьев с ужасающим треском, словно кому-то ломают кости, и он диким зверем воет от невыносимой боли. Ужаса этой картине добавляет прекрасное, уже теряющее свой первоначальный цвет, поместье в готическом стиле. Устремлённые вверх острые шпили, великолепные ажурные обрамления, которые немного напоминают паучью сеть. Некоторое количество ярких витражей чётко выделяются на фоне остальных серых стекол, что вставлены в большие и малые окна, и бывших когда-то белыми холодных, как снаружи, так и внутри, стен. Когда-то тепло было и здесь. Оно жило внутри поместья, горело в каждом камине ярким племенем, и теплилось в сердце каждого, кто жил в этом маленьком замке. Хозяйка дома – Мариетт, прекрасная и далеко не глупая женщина. Но, увы, она овдовела слишком рано для своих лет, хотя, от её не слишком длительного, но безусловно удачного брака, она получила сына, точную копию отца и полную противоположность во внешности матери. Белокурый, с милыми кудряшками малыш, наполнил жизнь Мариетт новыми красками. Каждый его успех, каждое его достижение радовало девушку как ничто другое в её теперешней жизни. Эйвен прекрасно фехтовал, великолепно сидел в седле и никогда не отказывался провести пару часов в большой и пыльной библиотеке вместе с матерью, которая обучала его всему, что знала и постигала новое вместе с сыном. Но эти светлые дни, наполненные радостью и счастьем, продолжались не так уж и долго. В свои шестнадцать Эйвен увлёкся охотой. Он подолгу пропадал в лесу, конечно не без сопровождения. Юношеская кровь кипела в его венах, заставляя без устали гонять собак в поисках добычи, со всех сил всматриваться в зелёные заросли в надежде увидеть быструю лань или огненную лисицу. В разгар очередной погони за своей жертвой Эйвен не смог удержаться в седле. Не частое явление, но всё же случается с мужчинами, многие отделываются лёгкими ранениями, но только не в этот раз. Сердце бедной женщины едва не остановилось, когда она увидела окровавленное лицо своего ангела. (надеюсь это не чересчур, ну «ангел») Она тут же бросилась к своему сыну не в силах отвести взгляд от сомкнутых век. Холод, в равной степени, как и беспокойство, распространялся по её телу и разуму. Но Мариетт взяла себя в руки отдала чёткие распоряжения слугам, сбежавшимся встречать добытчиков. Бесчувственное тело Эйвена перенесли в его покои под строгим надзором женщины. Благо в поместье был свой лекарь, он тут же принялся осматривать юношу и обрабатывать его раны. Он пролежал в постели больше трёх дней с лихорадкой и, когда пришёл в себя, взгляд его был пуст и бессмысленно смотрел в пустоту. Мариетт как могла сама ухаживала за сыном. Старалась быть бодрой и заботливой в его присутствии. Она следила за каждым его движением, ища проблески утерянного. Так прошло три долгих месяца. Каждый день она молилась Богу, чтобы он вернул её сыну ясность разума. Вернул ей её улыбчивого и заботливого Эйвена. И помощь пришла, но только не в виде Божьего благословления. И теперь этот "святой" пришёл забрать то, что положено ему по контракту.

***

-Будь разумна, Мариетт. Не стоит так смотреть на меня. – Сказал демон в человеческом обличье, растягивая её имя и произнося его так, будто пробуя на вкус. Он настиг её в церкви, построенную при поместье. Именно сюда она ходила молиться последние пару месяцев до выздоровления Эйвена. Демон любовно провел ладонью по резьбе на спинке одной из деревянных скамей и медленно, словно боясь спугнуть, направился к Мариетт, которая так же медленно сталла отступать к алтарю. -Знаешь, а мне нравится это место. Твоё поместье просто великолепно, а эта церковь…. Ммм, просто мечта любого демона. Возможно, я и себе отстрою такой домик в аду. Ну, разумеется без церкви. – Он помахал своей изящной обтянутой в чёрную перчатку рукой перед своим лицом, будто отгоняя эти мысли и слова прочь. Сделав ещё пару небольших шажков, женщина упёрлась спиной в небольшой алтарь и теперь с замиранием сердца ждала своей неизбежной участи. Мужчина подходил всё ближе и когда они были в расстоянии друг от друга не больше чем пара сантиметров, демон положил свои ладони по обе стороны от лица Мариетт. -Да, это неизбежно. – Склоняясь к уху своей собеседницы, протянул демон. Он втянул в себя воздух, вдыхая аромат, что источали её темные волосы. -Прошу тебя, не забирай их. Не забирай мои воспоминания о Эйвене! Он ведь единственное что у меня есть! – Голос Мариетт дрожал, но в нём ощущалась твёрдость её намерений. И это послужило сигналом для демона. Он переместил свою ладонь ей на шею и принялся нежно, даже любовно, поглаживать её скулу. -Мариетт, ты великолепна. Наверняка, ты бы… - Женщина не дала ему договорить, приложив свою ладонь к его, и крепко сжала руку демона. -Пожалуйста, не забирай их. Лучше… – Она всматривалась в черные глаза, будто искала что-то в глубине этих чёрных омутов. Мужчина тоже неотрывно следил за синими глазами своей жертвы, близко придвинув своё лицо к её. – Лучше убей меня. Я не смогу жить без него, он смысл моего существования. Моя жизнь станет такой же серой, как и стены этой церкви… Дважды просить демона нет нужды. Он позволил своим губам растянуться в небольшую ухмылку, всё же это его победа. -Как пожелаешь, ma chérie. – Он выдохнул эти слова ей прямо в губы прежде чем закрепить на них свой жгучий поцелуй-контракт, который медленно вытягивал тепло из тела Мариетт. Её сознание утекало, а тело медленно оседало в руках демона. Оторвавшись от её бескровных губ, мужчина бережно положил бездушное тело на алтарь, поправил прекрасное белоснежное платье с длинными рукавами и воротом. Красиво уложил её волосы и нежно обвёл пальцами, теперь уже без перчаток, контур белоснежного лица. Он развернулся на каблуках и исчез, словно его и не было, оставляя лишь свои последние слова. -Прощай, моя прекрасная Мариетт.