У костра

Тёплый июньский вечер – Нежная голубизна. Милая и беспечная, Выгляни из окна! В небе поймай глазами Блик моего костра. Знаешь ли ты, как память В эти часы остра? (из песни)

Шумят в темнеющем вечернем небе кроны вековых дубов Шервудского леса, ласкаемые лёгким летним ветром. Здесь давно лишь на словах властны жестокие английские законы – на деле же зелёные просторы Шервуда стали оплотом свободы, пристанищем для всех тех, кто способен натянуть тетиву и поднять меч или дубину, но неспособен терпеть несправедливость и покоряться суровому закону. Крестьяне окрестных деревень полагают, что здесь, в братстве вольных лесных стрелков, царит непреходящее веселье: разве можно не веселиться, когда над кострами жарится мясо королевских оленей, в кружки льётся хмельное тёмное пиво – и нет над тобой господина, и атаман тебе как брат?.. Потрескивают поленья в горящем посреди потаённой лесной поляны одиноком костре. Гаснут искры в прохладном ночном воздухе, не в силах долететь до взирающих с неба звёзд. Сидящий у костра юноша – высокий и стройный, с доходящей почти до плеч пышной шапкой каштановых кудрей – придвигается ближе к огню и плотнее запахивает свой тёмно-зелёный плащ. Ночь свежа, но не спится в эту ночь атаману вольных стрелков. А и кому спится, когда щемит на сердце неясная тоска, когда вспоминается былое и думается о несбывшемся… или, быть может, пока ещё не сбывшемся?.. Нынче Робину не хочется ни сна, ни общества товарищей. Не всегда беспечны и веселы вольные стрелки, не всегда беспечен и весел их атаман – каждому из них есть что вспомнить… И сегодня он вспоминает – вспоминает прогулки под сводами этого же леса, шелест шёлкового платья и звонкий девичий смех. Вспоминает, как собирал для Мэриан душистые лесные цветы и плёл из них венки, как долго не решался коснуться её прохладной нежной руки и ещё дольше – пахнущих цветами и мёдом тёплых губ. Как они вместе мечтали о том дне, когда поженятся… и о том, как вместе будут управлять графством Хантингтонским. Робин вспоминает, как с трудом наскрёб денег, чтобы купить Мэриан на ярмарке маленький серебряный медальон в форме сердца, на витой цепочке – и как, вручая его ей, сказал, что он послужит залогом его любви. Мэриан тогда ещё погладила его по щеке и сказала, что ей не надо никакого залога – она верит в его любовь и так… Золотая стрела, которую он выиграл на том турнире стрелков в Ноттингеме, в день, когда стал атаманом – и подарил Мэриан, объявляя её королевой праздника – стала ещё одним залогом. Если верить слухам, Мэриан и сейчас, будучи фрейлиной королевы-матери, Элеоноры Аквитанской, хранит эту стрелу как величайшую драгоценность… значит ли это, что она всё ещё хранит в своём сердце любовь к нему – так же, как и он?.. У Робина больше нет даже тех прав, которые были, когда они клялись друг другу в любви на лесных полянах. Теперь он – герой в глазах слагающих о нём легенды крестьян, но разбойник и висельник в глазах закона. Теперь ему совсем нечего предложить своей возлюбленной. Может, сейчас ей тоже не спится? Может, она подошла к окну замка и смотрит на усыпанное звёздами небо, и ночной ветерок ласкает её лицо… и она видит – видит сердцем – отблеск его костра?.. Невидящим взором смотрит Робин Гуд в пламя, и блики огня пляшут в зеленовато-карих глазах. А на опушке Шервуда устраивается тем временем на ночлег юный странник, по виду совсем ещё мальчишка – прислоняется спиной к корням необъятного старого дерева, кутается в тёплый дорожный плащ. Ночью слишком темно, путь через Шервуд лучше продолжить с утра. Юноша морщится, неудобно прислонившись затылком к дереву. Проводит рукой по голове, вытаскивая невидимую заколку, встряхивает длинным водопадом роскошных смоляных кудрей и тут же прячет их под капюшон плаща. Нащупывает рукоять меча, проверяет, хорошо ли тот ходит в ножнах – и голубые глаза с надеждой обращаются к небу. Серебристые звёздные отблески падают на тонкие черты красивого юного лица. Всё получится?.. Они увидятся завтра? Изящная маленькая рука скользит за пазуху, вытаскивает серебряный медальон-сердечко. Несколько мгновений греет его в ладони и прячет обратно. Мнимый юноша поглубже надвигает капюшон на глаза, снова откидывает голову к стволу дерева, улыбается своим мыслям и постепенно задрёмывает. Шумят вековые дубы Шервудского леса, словно перешёптываясь о чём-то. И кажется – радуются тому, о чём шепчутся.