Слово

      – Я больше тебя не люблю, – выдавила сквозь катящиеся по щекам слезы Нэнси. – Хотела бы, но не люблю...       Она молча наблюдала за тем, как муж медленно переваривает ее слова. Беспокойство на его лице внезапно сменилось поражением, плечи опустились, глаза поблекли и, как и ее, наполнились слезами. Нэнси знала, что его сердце тоже было разбито.       Если бы только он не затронул эту тему. Если бы не спросил у нее, что не так. Если бы не появился на пороге дома без предупреждения. Она бы могла целую вечность продолжать этот маскарад, если бы только...       Наконец Джим моргнул, и по его щеке скатилась крупная соленая капля. Нэнси Брасс не помнила, чтобы муж когда-нибудь плакал, но слеза была здесь... слеза, причиной которой стала она. Женщина была уверена, что этих слез было бы гораздо больше, но Джим всегда держал свои эмоции в узде, а потому сдержался и в этот раз.       Брасс откашлялся, окинул комнату взглядом и снова пожал плечами.       – Хорошо. Я... ммм... я тогда просто сниму номер в отеле, – печально сказал он.       – Послушай… Я не хотела, чтобы так получилось, – попыталась объяснить ему Нэнси. – Я думала... Я хотела...       – Все в порядке, – прервал он. – Полагаю, между нами уже давно все было кончено. Просто я надеялся, что мы сможем хоть что-то спасти... ради Элли. Но, может, оно и к лучшему.       – Прости, – прошептала она.       Эти слова что-то всколыхнули внутри Джима, и наружу вырвался гнев.       – Простить? За то, что больше не любишь меня? А любила ли вообще? Или ты извиняешься за подаренную мне ложную надежду? За то, что позволила думать, будто бы мы во всем разберемся и наш брак выстоит? Или, может, ты в первую очередь жалеешь о том, что вышла за меня замуж? – сочащимся ядом голосом закончил Брасс.       – Нет, я... – Нэнси хотела сказать, что никогда не жалела о том, что связала с ним свою судьбу, но, глядя в его перекошенное яростью лицо, осознала, что это неправда. Она не была счастлива с самого начала. Брак с Джимом Брассом обернулся вовсе не тем, что ей представлялось. В своем воображении Нэнси рисовала счастливую семью с мужем, который всегда находился поблизости и купал ее в своем внимании. Вместо этого он много работал, иногда пропадая на несколько дней кряду, а когда приходил домой, то постоянно был уставшим. И они ругались, много ругались. – Я хотела, чтобы все было по-другому...       – Ты знала о моей работе, – перебил Джим. – Знала, что я в полиции нравов, что мне придется работать под прикрытием... Знала.       – Я думала, что знала. Но на деле все оказалось совсем иначе.       – Ну да. И ты тут же решила поискать утешения на стороне, – раздраженно фыркнул он.       – Ты никогда не позволишь мне забыть об этом, да? – возмутилась Нэнси.       – Забыть? Тебе?! – заорал Брасс. – Думаешь, я могу? Каждый раз, как я смотрю на Элли, я вижу лицо этого ублюдка. Я смотрю на свою маленькую принцессу и вижу его! И от этого мне так больно, что хочется выть.       Признав поражение, она закрыла глаза и пожала плечами:       – Мне жаль. Я пыталась... пыталась наладить отношения между нами, но...       – Но ты больше меня не любишь. Я понял, – он свирепо уставился на жену.       Открыв глаза, Нэнси заглянула в его лицо, ища понимания и, возможно, даже прощения. Единственным, что она увидела, оказались гнев и жестокость, которой там никогда не было прежде.       – Поначалу я любила тебя, если это хоть как-то утешит...       – Не утешит, – сморщился Джим, зарычав от досады.       Развернувшись, он прошел к входной двери и, когда его рука коснулась дверной ручки, оглянулся.       – Мы все уладим. Но Элли не должна об этом узнать... никогда, – подчеркнул он.       – Да, не должна. То, что мы... что я не смогла... не значит, что ей не нужен ее папа.       Они обменялись взглядами, молчаливо скрепив договор. Элли никогда не узнает, а ему придется довольствоваться малым. Тяжело вздохнув напоследок, Джим ушел прочь.

***

      Сев в машину, Брасс еще долго смотрел на дом. Он пытался. Испробовал все, что, по его мнению, могло бы сделать ее счастливой, только не бросил свою работу. И что в итоге? Его наградой за все усилия, за отчаянную попытку простить стало это. Отъезжая от дома, он поклялся себе больше никому не доверять свое сердце. А своего слова Джим Брасс никогда не нарушал.