Прерви моё падение

Сузуна смотрела на себя в зеркало. Узкое алое платье туго обтягивало ее стройную фигуру, заканчиваясь ровно на середине колен. Темные локоны падали на оголенные плечи роскошными волнами. Немного дерзкий макияж подчеркивал глубину глаз, блестевших от непролитых слез. — Все будет хорошо. У меня получится. Обязательно получится, — проговорила девушка, словно пытаясь убедить себя в том, во что сама не особо то и верила. Нет. Совсем не верила. На душе скребли кошки. Правильно ли она поступала? Справедливо ли было винить во всем Такуми? Как ни странно, но Аюдзава впервые за время, прошедшее с момента трагедии, задала себе такой вопрос. Раньше ничего подобного ей даже в голову не приходило. Она была убеждена в собственной правоте на сто процентов. Но после встречи с Усуи что-то незаметно изменилось, породив в душе массу сомнений. Ей начинало казаться, что этот парень другой, отличный от ее представлений о нем. Представлений, созданных измученным, страдающим из-за потери обожаемой сестры, сознанием Сузуны. Поэтому с каждым днем она запутывалась все больше и больше, тонула в омуте предрассудков, желаний и долга. Те чувства, которые вызывала близость Такуми, одновременно и пугали, и злили, и дарили волну неописуемого трепета. Она ненавидела себя за слабость, но ничего не могла с ней поделать. О причинах подобных перемен Аюдзава даже думать боялась. Иногда лучше не задумываться, не копаться, не смотреть правде в глаза, спрятаться, убежать, жить, как раньше. Иногда так проще. Иногда по-другому нельзя. Только есть одно «но». Сколько еще она сможет играть в прятки сама с собой? Сколько еще будет в силах балансировать на этой тонкой грани? Сколько? — Я ненавижу его. Всем сердцем, — глядя в глаза собственному отражению, отчеканила девушка. Произнесенные слова были чистой правдой. Только и в этой правде плавало то самое, надоедливо — безобразное «но». Да, она ненавидела Такуми, но уже не так, как раньше. Теперь к этому обжигающему чувству примешивалось нечто еще, такое же сильное, и сводящее с ума, однако, диаметрально противоположное. Зажмурившись, Сузуна отбросила все колебания, отправив их куда подальше. Она должна быть сильной. И она будет сильной. По-крайней мере, сегодня. Открыв глаза, девушка в последний раз взглянула в зеркало. В этом наряде, с такой прической и макияжем, она стала практически точной копией Мисаки. Правда, сестра была намного красивее, фигуристее и сексуальней. И волосы у нее были длиннее, и глаза выразительней, и черты лица аккуратней. Но, в принципе, Сузуна получила то, чего хотела. Грустно улыбнувшись, Аюдзава взяла сумочку и покинула комнату. Усуи она увидела сразу. Он относился к тем мужчинам, которые всегда выделяются из толпы. А в строгом черном костюме, с зачесанными назад волосами, Такуми был просто неотразим. Высокий, статный, на его лице застыло вежливо-холодное выражение, на губах играла сдержанная улыбка. — Ледяной принц, — прошептала Сузуна, невольно замирая на месте. Она снова попала под влияние Усуи, не в силах от него оторваться. И, как раз в этот момент, он тоже увидел ее. Изумрудные глаза изумленно расширились. Побледнев, Такуми ошарашено уставился на Аюдзаву, и внутри у нее все замерло. А потом удивление прошло, сменившись искорками гнева, рот сжался в одну плотную линию. Очко в ее пользу. Она его достала, причинила боль, ведь несомненно в первый момент он принял ее за Мису, как в тот раз в ресторане. И это платье, этот образ, Сузуна знала, что Усуи не забыл, как выглядела Мисаки в их последний вечер, вечер ее смерти. Что-то сказав своему собеседнику, блондин решительно направился к невесте. И она вдруг совершенно четко и ясно осознала, что сейчас ей придет конец. Он просто убьет ее. Прямо здесь. На их помолвке. Мысль, конечно, была абсурдная, и Сузуна нервно хихикнула, безотрывно глядя на приближающегося жениха. Время словно замедлилось. Она стояла и смотрела, как Такуми шел к ней, ничего не чувствуя, кроме дурацкого и неуместного желания рассмеяться. И, когда до их встречи оставались считанные шаги, когда Аюдзава прикусила губу, чтобы сдержаться, когда каждый ее нерв превратился в туго скрученную проволоку, перед ней внезапно появился высокий молодой человек. Светлые волосы, зеленовато-золотистые глаза, улыбка на тонких губах. Он показался Сузуне смутно знакомым, но сейчас она ни о чем не могла думать. В мыслях царил хаос. — Госпожа Аюдзава, я так давно ждал нашей встречи, — проговорил парень приятным голосом, и тут рядом возник Такуми. — Разве мы знакомы? — отозвалась девушка, смело встречая разъяренный взгляд Усуи. — Нет. Но это не проблема. Мы с вашей сестрой были очень хорошими друзьями, а вы с ней так похожи, что я сразу же понял, кто передо мной, — улыбка блондина стала еще шире и приветливей, — Позвольте представиться. Меня зовут Игараши Тора. Он слегка поклонился, протягивая ей ладонь. — Аюдзава Сузуна, — ответила она, легонько сжимая его пальцы. Однако все это время ее глаза не отрывались от Такуми, а его, сощурившись, скользнули по их с Игараши рукам. — Усуи, твоя невеста очаровательна. Я завидую, — протянул Тора, не отпуская Сузуну, — Ты же не будешь против, если я приглашу ее на танец? Повернувшись, он воззрился на соперника, и тому ничего не оставалось, как сдержанно улыбнуться. — Если Сузуна не возражает, — глаза Такуми прожигали насквозь, внутри клокотало бешенство. Она снова его добила. Маленькая стерва. Мало того, что полностью скопировала Мисаки, от чего все его существо взорвалось болью и яростью, так еще и с Игараши тут любезности развела. — Конечно, я не возражаю, — Аюдзава, наконец, полностью пришла в себя, довольная той бешеной злостью, которую этот непробиваемый сноб Усуи не смог скрыть, — Не буду возражать, если вы пригласите меня еще на один танец. Она сладко улыбнулась, отметив, как потемнели глаза жениха. — Тогда, чего мы ждем? И Тора повел довольную девушку в круг танцующих, а Такуми ощутил, как его сердце вдруг сжалось, и в самой его глубине заклубилось отвратительное чувство, имя которому, ревность.