Прерви моё падение

Спустя 3 года. Сузуна, бездумно уставившись в экран телевизора, ждала возращения своего мужа с работы. Причем, он заверял ее, что придет не позже семи вечера. Но, в очередной раз взглянув на циферблат часов, Аюдзава, с все возрастающим раздражением отметила, что стрелки показывали уже половину второго, а Такуми и не думал появляться. Конечно же, он позвонил, предупредив, что ненадолго задержится, потому что из Шанхая пребывал невероятно важный деловой партнер. Но не на столько же! — Наверно, отправился с этим своим новоявленным дружком в какой-нибудь клуб, чтобы укрепить будущую совместную работу доброй порцией алкогольных возлияний, — недовольно поморщившись, девушка сжала мобильник. В груди нарастал комок ярости. Уложив маленькую Мису спать, Сузуна планировала провести вечер в обществе Усуи. Однако, похоже, ей это не светило. Хотя за последние три года, прошедшие с тех самых событий, что завершились гибелью Анзу в автокатастрофе, их жизнь выровнялась, наполнившись безграничной любовью, счастьем и взаимопониманием. Сузуна и Такуми практически не разлучались, ценя каждый миг, проведенный вместе. И, конечно же, их радостью и отрадой стала дочка, очень похожая на маму иссиня-черным цветом густых волос, и на папу изумрудным оттенком миндалевидных глаз. Маленькая Мисаки. Отношения с родителями тоже были достаточно стабильными и спокойными. Мама Сузуны полностью вылечилась, а с отцом она общалась очень и очень редко, став с ним более мягкой и терпимой. Правда, в любой бочке с медом имеется своя ложка дегдя. Периодически Аюдзава и Такуми отчаянно ругались. Ссоры возникали обычно по поводу работы. В принципе, как и в данный момент. — Беспредел какой-то, — раздраженно буркнула девушка, набирая номер секретаря Такуми. Тот уж точно знал, где в данный момент находился ее драгоценный муженек. — Госпожа, подождите минутку, — прокричал в трубку парень, пытаясь перекрыть царящий вокруг шум и гам. Судя по всему, Сузуна оказалась права в своих догадках, и Усуи точно пребывал в каком-то закрытом клубе. Значит, он там веселился, а она тут ждала, как дурочка какая-то. Поджав губы, Аюдзава поднялась и нетерпеливо заходила по комнате, дожидаясь, пока на том конце станет более-менее тихо. — Вот теперь я весь во внимании, — наконец, отозвался собеседник, когда грохот музыки отдалился настолько, что можно было расслышать его голос. — Где Усуи? С тобой? — девушка остановилась возле окна. Чрезвычайно сердитая, раскрасневшаяся, пальцы свободной руки машинально сжались в кулак. — Да. Господин Ли захотел узнать про все прелести нашей ночной жизни, и Усуи — сан не смог ему отказать. Партнер-то многообещающий, и работа — это работа. Сами понимаете, — виноватые нотки в голосе одного из помощников Такуми разъярили еще сильнее. — Конечно. Уж кто-кто, а я тот еще трудоголик. Так что, не волнуйся, я все прекрасно понимаю, — протянула Аюдзава приторно-сладким тоном, просто сущий ангел, — А где встреча-то проходит? Уверен, что там безопасно? Как бы невзначай поинтересовалась девушка, и наивный секретарь ее вечно занятого мужа, без зазрения совести, не подозревая про ее коварные замыслы, выдал Сузуне всё подчистую. И, самое главное, название клуба, где проходило данное торжество. Распрощавшись с наивным парнишкой, Аюдзава опустилась в кресло и задумалась. Закусив губу, она какое-то время просто сидела, решая, что делать дальше. А потом набрала номер Хинаты. — Шинтани, мне нужна твоя помощь, — сразу же, без приветствий и лишних формальностей, решительно проговорила девушка. Уголки губ дрогнули в хитрой усмешке. — Если моя помощь нужна для того, чтобы потрепать нервы твоему драгоценному муженьку, то в подобном деле я всегда к твоим услугам, — мгновенно отозвался лучший друг, которого Такуми просто на дух не переносил. — Тогда жду тебя через полчаса. Вскоре Сузуна, держа Хинату под руку, вошла в роскошное помещение одного из закрытых токийских клубов. Взгляд, скользнув по посетителям, замер на высоком молодом мужчине, который, как всегда, выделялся из толпы. А как же иначе? Ведь он был чертовски красив. Со слегка растрепанными светлыми волосы, в белой рубашке, узких брюках, туго обтягивающих стройные длинные ноги, в дорогих ботинках. Сжимая в руках бокал с виски, Такуми о чем-то лениво беседовал с фигуристой рыжеволосой красавицей. — Это еще что за кукла? — сощурившись, прошипела Сузуна, еле сдерживая внутренний пожар, грозящий спалить тут все дотла. Ослепительно улыбаясь, она сильнее стиснула локоть Хинаты, продолжая свое воинственное продвижение по направлению к Усуи. Надо было, чтобы он ее заметил. Причем, чем скорее, тем лучше. — По сравнению с тобой, это не кукла, а бледная моль, — отозвался Шинтани, и Аюдзава довольно усмехнулась. Сегодня она постаралась на славу, надев свое самое откровенное и вызывающее платье. Золотистое, нереально короткое, тугое и сексуальное, с глубоким вырезом, соблазнительно подчеркивающим грудь, и выгодно открывающим спину до самой поясницы. Волосы девушки крутыми локонами падали на плечи. Черная подводка и густо накрашенные тушью ресницы, придавали глазам насыщенность и яркость. Картину завершали туфли на высоченных шпильках и розоватый блеск на губах. Улыбнувшись какому-то знакомому, Сузуна на мгновение остановилась. И, как раз в этот момент, ее и заметил Такуми. Его красивое лицо изумленно вытянулось, во взгляде отразилась растерянность, быстро сменившаясь искорками раздражения. — Шинтани, — процедил сквозь зубы Усуи, чувствуя, как нарастала в его груди ярость, а пальцы всё сильнее сдавливали бокал с виски. Изумрудные глаза, сощурившись, буквально впились в Аюдзаву, следя за каждым ее жестом, улыбкой, а потом замерли на ее руке, сжимающей локоть Хинаты. Такого Такуми уже выдержать не смог. Это было выше его сил. Стараясь сохранить хладнокровие, по-крайней мере, внешнее, он направился к своей жене и ее драгоценному другу, которому так и хотелось свернуть шею. — И что, интересно, здесь делает моя благоверная? — протянул Усуи, обращаясь к Аюдзаве, и в его голосе мелькнули опасные нотки. — Надоело сидеть дома и ждать своего благоверного. Вот и решила немного развеяться, — приторно-ядовито парировала девушка, сладко улыбаясь, и крепче сжимая руку довольного Шинтани. — Да неужели? И как? — недобрый взгляд замер на прекрасном лице Сузуны, несмотря на то, что сам Такуми продолжал улыбаться. Только получалось не очень. Натянуто и злобно. И улыбка больше напоминала волчий оскал, чем проявление хоть подобия дружелюбия. — Прекрасно. Мне очень нравится, — так и сияла Аюдзава, — А у тебя, судя по всему, деловая встреча. Что же, не буду отвлекать, — любезно протянула девушка, томно поведя плечами, она повернулась к Шинтани, — Что-то так танцевать хочется. Уверена, что ты мне не откажешь. — Конечно, — участливо закивал Хината. Его не нужно было просить дважды. — Отлично. Тогда, чего мы ждем? — Сузуна потянула друга в сторону танцпола, полностью игнорируя Усуи, который просто дар речи потерял от ее наглого поведения. Однако, опомнившись, мгновенно ринулся за Аюдзавой, позабыв обо всем на свете, задыхаясь от ревности. — Никаких танцев, — отчеканил Такуми, с затаенными нотками неминуемой расправы. Вцепившись в запястье жены железно-мертвой хваткой, он притянул ее к себе. Изумрудные глаза пылали гневом, на скулах заходили желваки. — Почему? — Аюдзава с вызовом вздернула брови, не отпуская Шинтани, — Я хочу отдохнуть и расслабиться! Разве я не имею на это права? Ее понесло. На щеках выступил злой румянец. Дыхание прерывалось. — Не имеешь! — отрезал Усуи с такой категоричностью, что теперь пришла очередь Аюдзавы лишаться дара речи от его наглости. — Имею! — запальчиво выкрикнула она, стараясь вырваться из его стальных пальцев, — Пусти! — Нет! — Пусти, сказала! Скандал нарастал. Усуи сходил с ума от бешенства, ревности и ярости. Сузуна же недалеко от него ушла. А Шинтани, тихо посмеиваясь, с непередаваемым удовольствием наблюдал за ругающейся парочкой, радуясь тому, что ему удалось достать ненавистного Такуми. — С меня хватит, — прошипел блондин. И подхватив изумленную Аюдзаву под колени, бесцеремонно закинул ее себе на плечо. — Что ты творишь? Пусти меня! Дурак! Сейчас же! — заверещала она и принялась колотить Усуи по плечам и спине. А он, в ответ, бесстыжим образом шлепнул ее по оголенным из-за короткого платья ягодицам, чем вызвал очередной взрыв ярости. Крича, чертыхаясь, задыхаясь, Сузуна вскоре оказалась в автомобиле Такуми, куда он в буквальном смысле слова запихнул упирающуюся черноволосую фурию. — Замолчи. Хватит, — оказавшись рядом, Усуи схватил жену за плечи. И она вдруг затихла, израсходовав весь свой запал. Сдув с лица растрепавшиеся густые пряди, открыто посмотрела на него. — Что, замолчи? Что, хватит? — внезапно на глазах у девушки появились слезы, губы задрожали, — Не хочу я молчать! Не хочу! Как я могу молчать, когда мне так обидно? Ты же в последнее время только и делаешь, что работаешь! А как же я? Ты совсем про меня забыл! Чертов эгоист! Сумасшедший трудоголик! Размахнувшись, Аюдзава ударила удивленного ее выпадом Такуми по плечу. А потом еще и еще, при это она рыдала в голос, дав, наконец, выход накопившемуся напряжению. А Усуи вдруг улыбнулся. Открыто и весело. — Тебе еще и смешно? — всхлипнув, Сузуна небрежно утерла слезы, размазывая по щекам подводку и тушь. — Нет. Мне не смешно. Просто я счастлив, — резко подавшись вперед, блондин внезапно сжал жену в жарких порывистых объятиях, — Я безумно счастлив, потому что ты меня ревнуешь. А, значит, любишь. Но есть кое-что, что очень меня расстраивает. И это то, что ты во мне сомневаешься. Поэтому не поступай так больше. Прошу. Доверяй мне. Ведь я люблю тебя, — наклонившись, проговорил он, — Очень люблю. Прости меня, если я уделял тебе мало времени. Но и ты сама частенько пропадаешь в своей полиции. — Да. Ты прав, — закусив губу, кивнула Сузуна, испытывая прилив неожиданной неловкости, — Возможно, я немного переборщила. Но… Она увела взгляд в сторону. — Но? — Такуми, взяв ее за подбородок, заставил заглянуть в его изумрудные глаза. — Но больше так никогда не поступай, потому что иначе я тебя брошу и уйду к Шинтани, — буркнула девушка, — Или вернусь к Игараши. — Даже думать об этой не смей! — А вот и посмею… — не унималась Аюдзава, и Такуми, прижав ее к сидению автомобиля, жадно впился в ее губы неистовым поцелуем, прервав все попытки к сопротивлению. И, обхватив его за шею, запутавшись пальцами в светлых густых прядях, Сузуна еще теснее прильнула к Усуи, растворяясь в жарком водовороте их безумной любви.