Прерви моё падение

Сузуна очнулась внезапно. Распахнув веки, уперлась мутным взглядом в белый потолок. Ноющая головная боль, тяжесть во всем теле и мерзкая тошнота. Пошевелив онемевшими конечностями, девушка с трудом приподнялась на локтях и огляделась. Небольшая комната с выкрашенными в бежевый цвет стенами. Блеклый дневной свет, проникающий в помещение, неприятно резал привыкшие к темноте глаза, вынуждая щуриться. Чуть приоткрытое окно, прохладный ветер, треплющий короткие занавески, несколько стульев у стены и капельница в ее руке. Судя по всему, она находилась в больнице. Но как она здесь оказалась? Что случилось? Почему в голове пусто? Ход разрозненных мыслей прервала отворившаяся дверь, впустившая в палату Эрику. Узкие голубые джинсы, заправленная в них свободная белая рубашка, и туфли на высоченных шпильках. По сравнению с ней, модели с обложек журналов нервно курили в сторонке. — Сузуна! Ты очнулась! Наконец-то! — подруга выронила из рук пакет, и его содержимое рассыпалось по полу. Темные, аккуратно подведенные глаза, широко распахнулись, на губах заиграла улыбка. Для нее явно стало неожиданностью, что больная пришла в себя. — Я в больнице? — прохрипела Аюдзава. Во рту пересохло, и было такое ощущение, что язык распух и еле ворочался. В желудке завозилась тошнота, а потом на нее обрушились воспоминания, от которых по телу прошлась волна дрожи. Они с Такуми возвращались домой с вечеринки, когда их картежу преградили путь несколько автомобилей. Усуи рывком притянул Сузуну к себе, хотя никакая опасность им не грозила. Ведь машина была бронированной. Да и охраны было достаточно. И она оставалась спокойной, чувствуя себя полностью защищенной, пока не увидела Хинату. Его выволокли на дорогу. Избитого, окровавленного, с приставленным к виску дулом пистолета. В тот момент сердце захолонуло от ужаса. И, позабыв обо всем на свете, Аюдзава резко вырвалась из рук Такуми, выскочив из автомобиля. Оружие тут же направили на нее. Шинтани закричал, чтобы она уходила, но Сузуна не могла пошевелиться, не могла уйти, бросив дорогого человека. Она просто стояла, не зная, что делать. Внутри все заледенело. Страх сковал каждую мышцу, сухожилие, клеточку ее тела. А потом рядом оказался Усуи, и буквально одновременно с его появлением, раздался сухой щелчок выстрела. И оглушенная, потрясенная, изумленная Аюдзава увидела, как Такуми медленно осел на землю. На белой ткани рубашки расплылось кровавое пятно. Он зажимал рукой плечо. Бледный, с плотно сжатыми губами, и яростно горящими изумрудными глазами. — В машину. Быстро, — выдохнул Усуи, когда Сузуна ощутила, как ее бедро обожгло. Вскрикнув, она почувствовала, как земля уходит из-под ног. Падение. Удар головой. И девушка провалилась в глубокое забытье. Воспоминания пронеслись в лихорадочно бьющемся мозгу, пальцы судорожно вцепились в одеяло. — Усуи! Что с ним? Он жив? А Хината? — Сузуна резко села в кровати, длинные черные волосы в беспорядке упали на плечи. Во взгляде, устремленном на Эрику, читались ужас и надежда. — Да, с ним все в порядке. Пуля попала в плечо, но ее уже извлекли. Сейчас ему дали снотворное, и он спит. Что касается тебя, то тебе оцарапало бедро, из-за чего ты упала и ударилась головой, — ответила подруга, подойдя к тумбочке, она взяла стакан, налила в него воды из графина и протянула Аюдзаве, — С Хинатой тоже все нормально. Отделали его, конечно, не хило, но на нем все заживает, как на собаке. Сама знаешь. Девушка ободряюще улыбнулась. — Спасибо, — Сузуна сделала жадный глоток, пытаясь привести мысли в порядок, но в ее голове продолжал царить жуткий хаос. По спине потекла струйка холодного пота, пальцы заходили ходуном, и вода выплеснулась на сорочку. — Осторожней. Давай, я помогу, — Эрика забрала стакан, поставила его обратно и внимательно взглянула на Аюдзаву, — Думаешь, покушались на тебя? — осторожно спросила она, садясь на край постели. Привлекательные черты озарились беспокойством. Но за ними проглядывало еще что-то, очень похожее на настороженность. — Да, — Сузуна бессильно опустилась на подушку, — Все случилось в точности, как тогда с Мисаки. Только на этот раз пострадал Такуми. И Хинате тоже досталось. Из-за меня. Она с отчаяньем воззрилась на Эрику. — Ты ни в чем не виновата! Даже и думать об этом не смей! — брюнетка, подавшись вперед, воинственно уставилась на поникшую Аюдзаву. Она всеми силами пыталась ее приободрить, хоть и понимала, что это бесполезно. — Конечно, я виновата. Если бы не я, то ничего бы подобного не произошло, — Сузуна зажмурилась, ощутив, как нарастала головная боль. Страшно. Очень страшно. Не за себя. А за любимых людей. Особенно, за Усуи. — И что ты собираешься делать? — Эрика скользнула взглядом по притихшей подруге, а потом, вздохнув, добавила, — Только не пори горячку. Сначала надо все хорошенько обдумать. А то я же тебя знаю. Потянувшись, она сжала холодную ладонь Аюдзавы. — А что я могу? Только уйти, — тихо проговорила она. Сузуну клонило в сон, но она боялась. Боялась спать. — Думаешь, что Усуи тебя отпустит? По-моему, он явно к тебе не равнодушен, — констатировала подруга. — Нет. Не равнодушен. Но это не те чувства, которые бы я хотела, чтобы он ко мне испытывал. Он просто хочет защитить сестру любимой женщины, — в голосе Аюдзавы появились грустные нотки, отразившиеся и в больших темных глазах, — И еще, конечно, его волнует то, что мы с Мисаки очень похожи. Замолчав, она опустила голову, спрятавшись за копной густых прядей. Пальцы легонько дрогнули. — Может быть, ты и права. Но обдумай все хорошенько, а потом уже действуй, чтобы позже не пожалеть. Мой тебе совет, — Эрика улыбнулась, потрепала руку Сузуны, приободряя, — А теперь мне пора. Работа. Выздоравливай скорее. Приду к тебе завтра. — Хорошо. До встречи. Аюдзава кивнула, и вскоре осталась одна в палате. Мысли текли вяло, на душе скребли кошки. Она так хотела увидеть Такуми, так хотела поговорить с ним. Превозмогая слабость, девушка поднялась. Оказавшись в коридоре, она, прихрамывая, заковыляла в сторону поста медсестер. Но на пол пути остановилась. — Что я ему скажу? — пробормотала она, цепляясь за стену. Решение уже было принято. Они должны будут расстаться. Иначе жертв не избежать. А с нее хватит потерь. Криво усмехнувшись, Сузуна направилась в сторону лестницы. Она ненавидела больницы. С ними было связано слишком много плохих воспоминаний. В принципе, до недавних пор из них и состояла ее жизнь. Пока не появился он — Усуи, ее враг, который в итоге стал для Аюдзавы лучиком света в кромешной тьме ее паршивого грязного мирка. При мысли о нем, сердце мучительно сжалось. Выйдя на лестничную площадку, девушка села на подоконник и принялась бездумно рассматривать пейзаж за окном. Начало весны. Небо, затянутое пеленой серых облаков, и накрапывающий дождик. Вдалеке виднелись громады многоэтажек. — Почему все так? — прошептала Сузуна, выводя замысловатые узоры пальцем по стеклу. А потом на нее упала чья-то тень. Вздрогнув, Аюдзава повернула голову и уперлась взглядом в Игараши Тору. — Ты как? — приятный голос и золотистые глаза, жадно впившиеся в ее бледное осунувшееся лицо. — Жить буду, — девушка устало улыбнулась. — Слышал, что Такуми закрыл тебя собой? — блондин стоял, небрежно прислонившись к перилам. Футболка, кожаная куртка, узкие штаны, кеды. Светлые волосы в беспорядке падали на лоб. — Да. Во всем виновата я, — тихо проговорила Сузуна, и по ее щекам вдруг потекли непрошеные слезы. Она никак не могла успокоиться. И слова Игараши стали этаким катализатором, прорвавшим плотину ее боли. — Так и есть, — прозвучало жестоко, но Тора должен был это сказать, хоть ему подобное и претило. Однако, если он хотел добиться своей цели, то необходимо было окончательно добить Аюдзаву. Дернувшись, как от удара, она посмотрела на него. Очень несчастная и очень печальная. — Я оставлю Такуми, — решительно произнесла Сузуна, вцепляясь пальцами в подоконник, — И ему больше ничего не будет угрожать. Ведь так? — Да, — согласился Тора, присаживаясь рядом с ней, — Но он так просто тебя не отпустит. Ты сама это знаешь. Если только… Он замолчал, скользнув взглядом по лицу собеседницы. Какая же она была красивая! Игараши еле сдерживался. Его неудержимо к ней влекло. Хотелось притянуть Аюдзаву к себе, прижать к груди, уткнуться носом в ее роскошные волосы цвета самой темной ночи, вдохнуть их неповторимый аромат. — Если? — она вдруг поднялась и вопросительно вскинула брови. — Если ты начнешь встречаться со мной, Такуми сразу же оставит тебя, — в золотистых глазах появились огненные искорки, когда они застыли на лице девушки, — Это будет удар по его самолюбию. Тора усмехнулся, представляя Усуи, когда тот увидит его с Аюдзавой. — Что ты такое говоришь? Встречаться с тобой? Но с чего вдруг? Это же глупость какая-то! — изумленно выдохнула Сузуна, уставившись на него, как на сумасшедшего. — Иначе Такуми тебя не отпустит. И в следующий раз, если ты останешься с ним, то кто-нибудь из вас точно погибнет, — продолжал давить Игараши, скрестив руки на груди, он испепелял ее безжалостным взглядом, — История с Мисаки повторится вновь. Вернее, она бы уже повторилась. Но вам просто повезло. Неужели ты до сих пор не поняла, что некто не хочет союза между твоей и его семьей? Ты должна уйти. Иначе все закончится смертью. Блондин, поднявшись, подошел к поникшей Аюдзаве. Сжав ее плечи, заглянул в темные глаза. — Так каково будет твое решение? Будешь со мной встречаться? — наклонившись, прошептал Тора. От его слов Сузуна на мгновение замерла, а потом утвердительно кивнула. — Буду, — ответила она бесцветным голосом, и Игараши победно улыбнулся.