Веселье только начинается

Глубокая ночь и пару смиренных силуэтов, видные на лёгкой ткани палатки. Притворная Сакура, время от времени делая вид что спит, вновь приоткрыла свой большой глаз, с несколькими бликами на нём. — Ты и вправду думаешь, что я не заметил с первого раза, как ты пялишься на меня? — Возмутительно выразился Сасори. — Я, да я не смотрела на тебя! — дёрнулась Харуно, — просто проснулась. — «Врать» у тебя в крови? — Похоже, бестактен ты, а не я. — Что тебе мешает спать? — кинув подозрительный взгляд на девушку, он продолжил, — может я тебя смущаю? — Дай нормально поспать, чёрт тебя дери… — А то сделаешь мне свой фирменный «шаннаро»? — приблизился всем телом он. Грубая интонация и серьёзный взгляд Сакуры — бесследно улетучились, её выражение лица стало таким добрым, появился выраженный румянец на щеках, распахнутые мерцающие глаза смотрели невинно, отчего были ещё красивей обычного, а рот сам по себе слегка приоткрылся. Ей ничего не пришлось говорить, ведь её лицо сказало само за себя: «Поцелуй меня». За три секунды, смотря в глаза Сасори, её губы сами потянулись к нему. Так близко… Даже неловко. Расстояние меньше пяти сантиметров, с ухмылкой, Акасуна глядит в бездонные глаза, пытаясь ощутить хоть каких-то чувств. Он дотрагивается, его пластмассовые пальцы водят по её лицу, словно лезвием по бархату, уже не более двух сантиметров. Ей кажется, что это всё галлюцинации, она чувствует холодный пластик на себе, непривычно, но что за воздействие? Словно магнит, Харуно не может оторваться от него, словно мозг, которым управляют… Сакура медленно закрывает глаза, примыкая всем телом к Сасори, на сердце так хорошо, для них играют струны души. Акасуна окунул свои пальцы в мягкие волосы куноичи, не торопясь изучая каждый её локон. Левой рукой он притянул голову девушки к своей, дотронувшись до её губ — своими. Тепло… — Думал Сасори, — я снова что-то смог ощутить? Ему хотелось больше, больше ощущений, оставляя глаза открытыми, он наблюдал за лицом Сакуры, ведь ей нравится. Он поочерёдно целовал каждую из губ, постепенно превращая лёгкий поцелуй — в страстный, ненасытный и незабываемый… Когда красноволосый облизал губы девушки, она извелась, отбросив всю скромность с милостью на пару: «Разве можно так возбуждать, а, Сасори-сама?» Обхватив его шею, розововолосая прониклась в рот Акасуны своим языком, она подарила ему чувства, которые он когда-то забыл, дала надежду и отдалась ему сама. Поцелуй был долгим, но им было всё мало, парень лишь изредка давал ей отдышаться: — Сама же напросилась. — Говорил Сасори. Игривая Харуно обнажила его грудную часть, захотев продолжения, но парень, поняв что не сможет остановиться, с не охотой оторвался от горячих, желанных губ: — Нужно остановиться, пока не поздно. Столь неприятное для Сакуры заявление, было проигнорировано, она пыталась всячески продолжить, но у неё не выходило. — Сначала возбуждаешь, потом обрываешь, Акасуна? Вы все Акацуки такие? — Ты будешь жалеть, если я что-нибудь сотворю с тобой, даже вариант сделать тебя куклой — лучше для тебя, — продолжал он, — я-член опасной организации, разве такую репутацию ты хочешь? — Мне плевать откуда ты, да и то, что ты кукла — тоже. Я хочу быть с тобой. И всё. Да, мама была бы недовольна, но я никогда не была послушной. И поэтому, я хочу остаться с тобой, даже если для этого придётся вступить в Акацуки! — сбавив громкость, она добавила, — мы ещё успеем продолжить этот инцидент. Нет, начнём заново. Только тогда, когда ты будешь действительно готова. — Сказал Сасори про себя. Спасибо за новые ощущения — твои прикосновения, — подумали оба.