Второй шанс

— Значит, ты утверждаешь, что в том, что ты самолично, в ночи, попыталась переправить девчонку Старк, наш важнейший ключ к Северу, в Солнечное копье, виноват Тирион? - Лорд Тайвин переплел пальцы рук, облокотившись на дубовую крышку стола.       Серсея вздохнула и отставила кубок в сторону. Как же ей надоело оправдываться перед отцом. — Если бы карлик не отправил Мирцеллу в Дорн, то... — То все войска Солнечного Копья стояли бы сразу за армией Станниса во время битвы, - прошипел старый Лев. — Если ты не заметила, то его люди сейчас на Драконьем камне, и он будет несказанно рад получить нового сильного союзника. — Но Дорн своим ответом ясно показал, что такой обмен сохранит их доброе отношение к королевскому дому, - Серсея вскинула голову, не желая слушать доводы. — Как бы то ни было, у нас в руках был последний представитель рода. Наследница всего Севера. Сейчас она лакомый кусок для любого лорденыша и только Семеро знают, куда ее уволок любимый Пес твоего сына. — Только не говори, что и в этом есть моя вина, - на самом деле, Серсея чувствовала, что промахнулась, неосмотрительно назначив охрану, потому что только эта ошибка не позволила Сансе благополучно добраться до Солнечного Копья. Если бы на месте Клигана был верный страж, то уже через неделю ее дочь отправилась бы в Королевскую гавань, а после пусть отец хоть захлебнется своей яростью — дело сделано.       Серсея развернулась и резко направилась к выходу. Распахнув дверь, она едва не столкнулась со смиренно склонившимся Варисом. — Подслушиваете, лорд? - Королева приподняла бровь. — Пташки уже не могут справиться?       Все раздражение, сдерживаемое при разговоре с Тайвином, выплеснулось в этой фразе. — Вовсе нет, моя королева, - Варис невозмутимо потер ладони. — Я прибыл как раз с новыми вестями. Они прилетели к нам с середины Узкого моря и будут вам очень интересны.       Серсея закрыла глаза и улыбнулась. Пришло время птичке вернуться в клетку. Она отступила от дверного проёма, пропуская мастера над шептунами. — Отец, я думаю, что ключ к Северу вскоре будет в надёжных руках. — Куда они направляются? - Лорд Тайвин встал с кресла. В глазах лорда Бобрового Утеса сверкнула сталь. Именно такой взгляд был у него, когда он отправлял ворона Фреям. — Пташки летели долго, их крылышки потеряли перья, но они уверены, что в Пентосе в ближайшее время появится новый наемник с прекрасной рыжеволосой спутницей, - Варис смахнул пальцем невидимую пылинку на рукаве и снова поднял взгляд на десницу короля.       Лорд Тайвин кивнул. — Отправьте ворона Горе. Пусть берет с собой отряд и занимает самый быстроходный корабль. Они должны встретить беглецов в порту. Клигана убить на месте, девчонку Старк доставить в целости в Красный Замок. ***       Санса открыла глаза и приподнялась на кровати. Воспоминания вчерашнего дня болезненно сжали сердце ледяными тисками. Когда умирают близкие, это невыносимо больно. Но когда приходиться выносить эту боль неразделенной, она жалит еще сильнее.       Она пережила уже не одно предательство и не доверяла людям с той светлой искренностью, которая раньше составляла основу ее отношения к миру. Девушка только начинала маленькими слепыми шажками надежды медленно приближаться к состоянию гармонии и полного избавления от тревоги. Но поступок Клигана отшвырнул ее от него почти к самому началу пути. Неужели в мире больше не осталось ни одного человека, которому можно верить?       «Жизнь не песня», - привычно проскрипел хриплый голос в голове.       Правильно, не песня. Но мир не может быть настолько жесток, чтобы оставить ее в полном одиночестве. А оно уже закрадывалось в душу щемящей пустотой, зияло темными дырами и давило всей своей тяжестью. А ведь Сандор прожил так всю жизнь. Боги не позволили ему ощутить тепло и любовь близких людей, что окутывали тебя в Винтерфелле. Каково это — все время жить с густым, тянущим одиночеством внутри? Оно даёт ему несомненное преимущество в умении не впускать людей в свое сердце и не давать самому сердцу тянуться к ним.  Сможет ли она стать такой же? Нет. Никогда. Ее душа слишком привыкла к любви, и всю жизнь будет верить, обжигаясь и сгорая, но до последнего надеясь, что уж на этот раз она не ошиблась.       Санса посмотрела на соседнюю койку. На постели стоял жестяной поднос с остывшей кашей и парой странноватых пирожных.       А ведь он достал их специально для тебя.        Все чувства смешались в груди девушки и слезы хлынули из глаз новым потоком. Она еще не готова его простить, но одиночество почему-то перестало давить с прежней силой. Новая жизнь постепенно начинала возрождаться среди болезненных осколков прежних воспоминаний. Светлая ли?