Подражание

Кик гордо прошел мимо матери в своем шлеме и комбинезоне. — Куда? — одним ловким движением руки перехватив сына. — Ты же не собираешься идти в таком виде? — Почему нет? — спросил он, довольно оглядывая себя. Ведь вся его одежда выражает всю его личность. Комбинезон и шлем сразу дает понять людям, что парнишка крутой и самый настоящий сорвиголова. Мисисс Бутовски недовольно поцокала языком и мертвой хваткой вцепилась Кику в запястье, заранее исключая малейший шанс на побег. — Это колледж, а не спортплощадка, — она многозначительно подняла вверх указательный палец и потащила Кика в его комнату. — И ты должен выглядеть соответсвующе! — Ну ма-ам! — протянул парень, пытаясь аккуратно высвободиться из мертвой хватки любимой мамы. Они зашли в комнату, и за поникшим Кларенсом закрылась дверь. Послышалось хлопанье дверцей шкафа и недовольные восклицания женщины. Внезапно дом оглушил истошный вопль «только не шлем!», и из комнаты выскочил Кик в костюме. — Гарольд, держи его! — за ним выбежала недовольная мама. — Мама, пожалуйста, только не шлем! — вопил Кик, вцепившись руками в драгоценный головной убор, который он снимал только в ванной и перед сном. Он везде ходил в шлеме, даже в бассейне, и никто кроме членов его семьи не мог точно сказать, какого цвета его волосы. Все настолько привыкли к шлему, что уже не могли представить парнишку без него. — Прости, сынок, мамино слово — закон! — назидательным тоном произнес Гарольд, хватая среднего сына под локти, пресекая дальнейший побег. Кик с неподдельным ужасом в глазах наблюдал, как рыжеволосая женщина подходит к нему и протягивает руки к его шлему. После того, как она убрала руки, сорвиголова ощутил необычную прохладу и легкость, даже будто бы все вокруг стало светлее. Естественно, край шлема больше не закрывал часть глаз. — Ну вот, смотри какая прелесть! — с милой улыбкой произнесла Бутовски, подталкивая сына к зеркалу. — А-а-а! Не-ет! — вновь завопил он, увидев в отражении низкого мальчишку со взъерошенными каштановыми волосами и в аккуратном костюме. Без комбинезона и шлема Кик чувствовал себя никем. — Прелесть, — продолжала улыбаться мама, причесывая его. И вот через пару мгновений перед ней стоял самый настоящий очаровашка с хмурым выражением лица и скрещенными на груди руками. — Я никуда не пойду, — обиженно буркнул он. Ханни нахмурилась, а Гарольд сглотнул, ощущая что-то нехорошее. — Молодой человек, ты пойдешь. Пойдешь сейчас, в этом, ясно?! — крикнула она в приступе ярости, корча злобные рожи. Такие приступы у нее случались, когда члены семьи особенно сильно ее доводили. Например, когда Кик упорно не хотел надевать смокинг или когда дети четы Бутовски разбили ее любимую семейную фотографию. Лицо женщины начало принимать самые различные формы, она заламывала себе руки и рвала волосы. Кик испуганно попятился. — Х-х-хорошо, мама, конечно я так пойду, все очень мило, — он сглотнул ком в горле. — Ну вот и прекрасно, — мгновенно успокоилась она, потрепав его по голове. — Брэдли, Кик готов! Постарайся показать ему там все! — Конечно, мамочка, — пролепетал он, подталкивая Кика к дверям. — Пока, детки! — Ханни мило улыбнулась и помахала им рукой. У Кика по спине пробежался холодок, когда он вспомнил маму несколько мгновений назад. «Новая запись. Не расстраивать маму. Никогда!» — подумал он и прочно вбил себе в голову эту мысль. Для своего же блага. Выйдя за пределы дома, мальчик встал на с трудом отмытый от розового позора скейт. Брэд обиженно поморщился. — А я что, пешком пойду, Дурила? — просипел он противным голосом. — Где там твой колледж? — Через два квартала налево, потом две улицы прямо, потом направо и все, — он пожал плечами. На губах Кика появилась его коронная улыбка. Он рывком посадил Брэда на скейт. — Пешком никто не пойдет, — с усмешкой ответил он, потихоньку разгоняясь. Уже через несколько мгновений улицу сотрясали визги Брэда, который чуть ли не до удушья вцепился в брата, который гнал на скейте, съехав с небольшого холма.