Подражание

Скарлетт быстро догнала изрядно ушедшего вперёд Рональдо. — Закончила миловаться со своим Бутовски? — надменно спросил он, даже не удостоив ее взглядом. — Он не мой, — ответила рыжая, бодро пройдя вперёд. — А твоя Кендалл не бросится на меня, увидев нас вместе? — Она не моя, — ответил физик, остановившись. — Мы расстались недавно. — Оу, какая жалость, — демонстративно расстроилась девушка. — Твой интеллект это жалость, а это лишь страница учебника жизни. — Ах ты… Скарлетт было замахнулась, но они уже подошли к классу. Одноклассники о чём-то перешептывались и передавали по рукам какие-то бумаги, похожие на листовки. Скарлетт демонстративно покашляла. — Кхм, всем здрасьте, я пропустила что-то интересное? — О! А вот и первые герои вечера! — бодро подбежал к ним Рот и протянул листочки. — Намечается шоу! Молодые люди пробежались глазами по написанному. Глаза Скарлетт расширились, а у Рональдо лишь приподнялась бровь. — Розетти, это что ещё за бредни? — парень в очках, скрестив руки на груди и держа в одной листовку, с недоумением посмотрел на каскадершу. — Это не бредни, — усмехнулась девушка, встав в ту же позу. — Я бросила вызов Бутовски с твоей заучкой. И сегодня мы с тобой сьедем с Вдовьего пика! Класс одобрительно загудел. — Ты совсем рехнулась, идиотка? Да эта гора одним своим видом противоречит всем законам физики! Сама съезжай, я тут причем? — Ты не хочешь утереть нос Кику? — Скарлетт пыталась его подначить. — Да мне плевать на твоего Бутовски, мне жить охота. Розетти вспыхнула и, больно схватив его за локоть, выволокла из кабинета, не обращая внимания на крайне заинтересованные взгляды одноклассников. — Ты что творишь? — прошипел Рональдо, потирая локоть, который девушка крайне больно сжала. — Синяки ж мне оставишь. — А Кендалл показать, что ты ничем не хуже ее Кика не хочешь? — хитро прищурившись, спросила Скарлетт. Юноша посмотрел на нее. Зелёные глаза хищно блестели, и в них прыгали золотистые искорки, напомнившие ему его первые эксперименты с железными палочками и самодельной искрящийся смесью для бенгальских огоньков. У Кендалл не такие. У нее в глазах циклоны и бури, когда она злится, спокойные волны, когда умиротворена, что в его компании бывало крайне редко, а когда она заинтересована, то капли конденсата на окнах, когда на них попадает луч солнца после дождя. — Чего уставился? — Скарлетт пощелкала перед ним пальцами, возвращая его в реальность. — Я тебе что, картина? — Картина несёт большую интеллектуальную нагрузку, чем ты, Розетти, — привычно ответил Рональдо, за что получил смачный подзатыльник от и без того взбешённой девушки. — Слушай, ботан, — глаза каскадерши угрожающе потемнели, — сейчас договоришься. — Да успокойся ты, — парень примирительно поднял руки, — я думаю, что эксперимент со спуском с данного склона будет крайне интересен. Заодно вычислю центробежную силу, ускорение и скорость свободного падения. Только не мешай, невежда. *** — На твоём месте должна была быть я, чертова ботаничка! — бешено орала, брызгая слюной и вращая глазами, Джеки, тряся обалдевшую от удивления и наглости Кендалл за воротник торчащей из надетого сверху клетчатого джемпера белой накрахмаленной рубашки. — Отстань! — широко раскрыв рот и обнажив ряд крайне некрасивых кривых зубов заорала староста, чем резко прекратила творящийся вокруг гул и беспорядок. — Что здесь происходит? Кто-то из общей массы осторожно протянул ей листовку. И без того большие глаза девушки постепенно заняли добрую половину лица. «Кларенс!» раздался истошный вопль на всю школу. — О, зануда увидела, — хмыкнула Скарлет, скрестив руки на груди. — Кендалл отнюдь не зануда, моя дорогая, она крайне умна, высоко развита в сфере коммуникации и крайне разносторонняя личность, чего не скажешь о тебе. — Затрещин давно не отхватывал? — лениво отозвалась Розетти, на этот раз едва отреагировав на выпад. Ее мысли были совершенно в другом месте. Она ни за что не должна проиграть сегодня. «А что, если Хейли я надоем? Такая классная девушка быстро теряет интерес от скуки. Она же скаут, а значит наверняка любит экстремальное! А я пока дальше ушибов на велосипеде не продвинулся!» — Брэд валялся на кровати и пытался доплюнуть до потолка. Иногда получалось. В колледж идти не хотелось, все равно утром родители с Брианной уехали на очередной конкурс. — «А может быть нужно попробовать действовать в более подходящей ситуации? Слышал в экстремальных условиях тело лучше работает!» Парень сел на кровать и обвел взглядом свою крайне загаженную комнату. он убирался только тогда, когда мать, уже отчаявшись его хоть как-то заставить, начинала истошно истерить, от ее воплей и гримас становилось не по себе, и Брэдли обычно брал себя в руки. Но сегодня уборка определенно не входило в его планы. Парень пошел, взял свою шпильку, которую он украл из шкатулки Брианны и направился к гаражу. Отец не любит, когда дети без спроса шарятся в гараже, а в этот день Гарольд с женой и дочерью поехали на конкурс на Антонио, так как Моник требовалась смена масла и «ей не нужно перетруждаться сегодня, отдыхай, любовь моя» и значит небольшая голубенькая машинка тихо и мирно стоит одна в гараже и никто ни за что не должен ее трогать, да даже смотреть на нее нельзя. Но Брэду по крайней мере сегодня нужна не она. Его вниманием завладел старый немного ржавый велосипед, одиноко стоящий в темном в углу. Один раз он уже пытался с ним совладать, но склон и стройка на его конце разрушили его планы. Но в этот раз все должно получиться. Ведь у него есть мотивация. — Кендалл, а тебе не страшно? — осторожно спросила невысокая девочка с черными волосами. — Как можно бояться того, что делать не собираешься? — надменно хмыкнула Перкинс, задрав нос. — Как это не собираешься? — высунулся Рот из толпы. — Люди ставки уже делают! — он помахал приличной пачкой денег. — Ты в своем уме? Кик влетел в окно на своем скейте, уже в который раз разбив стекло. Мисс Фицпатрик уже даже с родителями не разговаривает, а просто пишет в дневник «100$». — Тут творится что-то интересное? — он хмыкнул и пробежался глазами по протянутой листовке. — Очень интересное, Кларенс, — Кендалл подошла и, скрестив руки на груди, склонилась к нему. — Не хочешь ничего объяснить? — А что ты из написанного не понимаешь, Кендалл? — насмешливо ответил парень в комбинезоне. Староста покраснела и надулась от распиравшего ее возмущения. — Не втягивай меня в эту ерунду, хулиган! — завопила она прямо ему в лицо, отчего тот зажмурился. — Так и знала, что ботаничке будет слабо, — Скарлетт зашла в класс и встала в проёме. — Розетти, — Кендалл угрожающе прищурилась. — Перкинс, — тем же тоном парировала девушка. — Кик, зайка моя, я так и знала, что у твоей ботанички кишка тонка, — ухмыльнулась рыжая, переведя взгляд на Сорвиголову. Он что-то рыкнул, но отвечать не стал. У Кендалл глаза заволокло пеленой ярости. «Ботаничка?! Кишка тонка?!» «Слабо?!» «Зайка моя!» «Да что эта драная лиса о себе возомнила?!» — Мне-то слабо?! — рявкнула Кендалл, взяв за ворот кофты Скарлетт, смерившую ее насмешливым взглядом. — Готовься с Рональдо целоваться, Перкинс не проигрывают! — Ну посмотрим, — бросила она, убрав ее руку. Блондинка ощерилась, что-то прорычала и быстро прошла вглубь класса, зацепив за воротник Кика и волоча его за собой. — Перкинс, отпусти, задушишь, — бросил Кик, тормозя ногами в жёлтых сапогах. — Ты… — с огромной злобой проговорила девушка, слегка швыряя его вперёд, казалось, что вокруг нее сейчас все загорится адским огнем. — Если мы не выиграем, Кларенс, я превращу твое школьное пребывание в настоящий ад. Обычно смазливо миловидное личико старости было искривлено такой страшной гримасой, что парень сглотнул и изо всех сил пытался остановить взгляд на чем или на ком угодно. — Уймись, Кендалл, я ни за что не проиграю ей, иначе мне придется целоваться с тобой, — парень скривился. — Уж постарайся. На какое-то мгновение Кендалл люто захотелось проиграть. Но ни за что нельзя этого показывать. *** Брэд, неуверенно трясясь, ехал на велосипеде в сторону колледжа. Он с детства не ладил с подобным околоэкстримальным транспортом. Но он должен попробовать. Время уже внеучебное, и он надеялся, что одногруппники давно разбежались по своим делам и не будут тыкать в него пальцем и насмехаться. Он очень хотел бы впечатлить любимую девушку и был полон решимости. Пока не дошел до рампы. Внезапно сердце ушло в пятки. «Я ж себе все кости переломаю!» — вырвалось у него. Но ведь Дурила же почему-то не ломает. И то, что Кик занимается этим очень давно как-то тихо отошло на задний план. Он уверенно потащил велосипед наверх, попутно бормоча не особо цензурные ругательства. «Высоко!» — присвистнул он, посмотрев вниз. В целом небольшая горка теперь казалась огромной мертвой петлей. «Ради Хейли, ради Хейли, ради Хейли» — как мантру повторял он и, наклонив корпус, задвигал педалями.