Пиратская пленница

Ветхая палуба недружелюбно скрипнула, когда Эмма на неё спрыгнула. Принцесса с опаской сделала еще пару шагов, и убедилась, что доски все же крепкие. Как Борода вообще догнал их на этом корыте? Зато стало понятно, почему ему нужен был "Роджер". Киллиан сошел на палубу куда увереннее, и по-хозяйски оглядел трофейный корабль. - В принципе, эту посудину еще можно спасти, - заключил он. - Она вполне может неплохо продаться. В конце концов, это уже не первый захваченный мною корабль. Эмма ненавязчиво кашлянула, грубо вырывая трепетного мечтателя из мира самолюбования. Крюк закатил глаза. - Признаю, возможно, ты тоже оказала некоторую помощь, - смиренно произнес он. - Но она была не так значительна, как... - ...твоя самооценка? - закончила принцесса. - Я не это имел в виду, но твоя версия тоже неплоха! - кивнул Киллиан. Пока остальная команда лазила по палубе, выискивая хоть что-то мало-мальски ценное, Крюк решительно выбил дверь в каюты резким ударом ноги и снисходительно покосился на Эмму, после чего неспешно вошел внутрь корабля. "Сказать ему, что она была незаперта, или не мешать дитю тешиться?" - мелькнуло в голове у принцессы. Эмма решила не пресекать попыток Киллиана блеснуть крутостью и заулыбалась собственному интеллектуальному превосходству. Нельзя сказать, что для этого был серьезный повод, но принцесса чувствовала острую необходимость поднять чувство собственной важности, регулярно опускаемое Крюком. А доблестный покоритель морей, женских сердец и сложнейших видов макияжа направлялся не иначе, как прямо в каюту капитана, пропуская все остальные. - Пока будем на мелочи глазеть - все самое ценное мои по карманам растаскают. Они такие, - ответил Джонс на закономерный вопрос Эммы. Комната Черной Бороды выглядела менее роскошно, чем обитель Киллиана (что последний немедленно поспешил подчеркнуть) , но и там было много интересных вещей, которые приводили любознательную Эмму в восторг. Даже отбросив в сторону цацки вроде колечек и браслетов, здесь можно было найти кучу стоящих штук. Процентов двадцать Крюка еще находилось в коридоре, а принцесса уже влетела в каюту ураганом и принялась перелопачивать все её содержимое. - Полегче, - на лице Киллиана появилось выражение среднестатистического парня, который показал своей девушке что-то, что привело её в восторг. Тот же самодовольный вид, небрежная улыбка и взгляд, говорящий: "Да, я могу, детка!" Эмма укусила себя за губу, чтобы не уточнить маленький факт, о котором пират уже успел позабыть - только благодаря её помощи он вообще еще дышит. - Королевская печать Эренделла?! - ахнула Эмма, схватив что-то мелкое и золотое. - Но откуда? Король и королева тех земель же умерли во время бури... Крюк поморщился и взял золотую вещицу из рук девушки. Несколько секунд оба молча глядели на нее. - Есть версии? - безнадежно спросила принцесса. Джонс осмотрел печать еще раз. - Мне не доводилось еще грабить королевские корабли Эренделла, но это, клянусь "Роджером", настоящее золото. И герб точный. Если подделка, то очень искусная. - Это не подделка, - уверенно заявила Эмма. - Таких печатей от силы две-три штуки, и доступ к ним имеют только члены королевской семьи. Уж я-то отличу подлинник от копии. - Почему я даже в наименьшей степени не считаю твое заявление аргументом? - если бы брови умели отрываться, то правая бровь Киллиана непременно бы так и сделала, пробив потолок каюты. Но, увы, организм капитана не был так совершенен, а посему бровь просто приподнялась и тут же опустилась, смутившись от собственной невыразительности. - Потому что ты болван! - раздраженно заявила Эмма, которая вообще пропустила мимический подвиг Крюка, и снова вернулась к изучению каюты. Джонс сунул печать в карман и присоединился к принцессе. - Может быть, они и не погибли, - вслух размышляла она. - Может, Черная Борода взял их в плен! Но тогда он бы вернул их в королевство за приличную сумму. Принцесса Анна - существо наивное, она все отдаст ради возвращения родителей. Совершенно не усматриваю логики. - Может, он сам не понял, кто попал в его руки? Тогда правители Эренделла мертвы или проданы в рабство. Второе даже вероятнее. - Нет, - решительно покачала головой Эмма. - Ты узнал во мне принцессу, хотя я упорно скрывалась. А эти ребята даже не пытались сохранить свой титул в тайне. Не догадаться невозможно. Крюк хотел заявить, что раскусил Эмму исключительно благодаря собственной гениальности, но, увлекшись изобретением формулировки для этой фразы, совсем не заметил, что Эмма давно переключилась на другую тему. "Так и умирают афоризмы", - мысленно опечалился он. - Ты не можешь просто продать всё это! - надрывалась тем временем принцесса. - Тут же просто дикое количество бесценных вещей. Почти как и твоей каюте, кстати. - Кое-что я сохраню, - пообещал пират. - Но большинство толкну знакомым торговцам, и с этим ничего не поделаешь. Мой корабль тоже не резиновый. - Почему мне не разрешено определять судьбу этого хлама? - Эмма приняла коронную стойку "руки в боки". Её отец, едва завидив этот силуэт, махал рукой и бормоча нечто вроде "Пресвятой Румпельштильцхен, спаси наши души", отползал крабиком подальше. А все потому, что это был верный признак - Эмма настроена решительно и готова хоть драться за свое мнение. В эти минуты сладить со своенравной принцессой могла только её мать, королева Белоснежка. - Благодаря мне ты его получил! Я имею полное право... Эмма тяжело дышала и жестикулировала так, что все тому же Темному в очередной раз икалось. Отстаивать свои права и права слабых было у нее чем-то вроде хобби. Притом оно частенько переходило из слов в реальные действия, потому что Эмма терпеть не могла пустых обещаний. Не позволили взять грязную собаку с улицы - спрятала её под кроватью, и плевать, что пол замка час вдалбливали в несмышленую голову маленькой Эммы речи про болезни и бешенство. Не разрешали брать участие в настоящих драках - сбежала к чертям из замка, и продолжает делать это с четырнадцати лет по сегодняшние двадцать три. И каждый раз удается улизнуть немного дальше. Видит застрявшего на дереве котенка или нищую, обездоленную семью - лезет помогать, и неважно, на дерево или в королевскую казну. Сперва, конечно, весь дворец дружно истекал умилением из-за этого, а Белоснежка гордо называла дочь "настоящей спасительницей", но теперь бунтарско-альтруистические замашки Эммы уже порядком всех достали. Однако, принцессу это не слишком задевало. Она знала, что родилась героем, а не чиновником. Пусть государством управляют те, кто действительно смыслит в этом. Киллиан, минуты три послушав увещевания Эммы, молча подошел к ней и толкнул назад. Принцесса этого не ожидала, а потому с готовностью рухнула, внезапно оказавшись на капитанской койке. Крюк же времени не терял и перевернул Эмму лицом вниз. Теперь она могла максимум мычать в подушку, что и делала от безысходности. Пират спокойно держал её за шею и туловище, не давая вырваться. Посражавшись с постельным бельем добрых минут десять, Эмма сдалась и затихла. Убедившись, что она не дергается, Крюк милостиво отпустил нежную шейку. - Ты ужасный человек, - прохрипела принцесса, кое-как поднимаясь. - Я всего лишь берегу слух. Если подвергать уши черезмерным нагрузкам в молодом возрасте, они начинают сдавать к старости, - авторитетно оправдался Киллиан. - Чертов... - Эмма попыталась подобрать подходящее словечко, но запуталась между "косплеер Синего Бороды" и "качок-стороник ЗОЖ". Если бы принцесса имела два рта, проблема решилась сама собой, но, к сожалению, рот у нее был один, а потому остроты, царапаясь и кусаясь, дрались у нее в сознании за право вылететь первой, и, как это часто бывает, в итоге не прозвучала ни одна. Крюк преспокойно открыл одну из шкатулок и деловито пересмотрел лежащие там вещи. Одна из них зацепила его внимание, и он поднял её на уровень глаз, чтобы разглядеть. Обычный кулон на цепочке - даже не особо дорогой. Ровный овал из слоновой кости, на котором гнул шею великолепно нарисованный черный лебедь. В целом, довольно изящное украшение. - Эй, принцесска! Поди сюда! - Я тебе кто, цепной Бобик? - проворчала Эмма. Она разминала затекшую шею и надеялась, что цепкие пальцы капитана не оставили на ней синяков. Но любопытство перевесило, и Эмма все же подошла. - Ничего побрякушка? - поднял бровь Киллиан. Не так эпично, как в прошлый раз, но тоже неплохо. - Да, мне нравиться! Когда дело доходило до бижутерии, даже Белоснежка начинала лезть на стену. Угодить принцессе было очень сложно. С одной стороны, Эмме шло буквально все, и все подчеркивало её юную красоту. Но стоило украшению оказаться хоть мало-мальски неудобным, она просто отказывалась надевать его. Ей могли часами рассказывать, что красота требует жертв, и Эмма просто закатывала глаза и ждала, пока это все закончится. Ей нравилось быть красивой, но она была не готова жертвовать для этого комфортом. Так что родители сразу покупали ей простенькие безделушки, зная, что массивные и тяжелые украшения в ближайшее время будут заброшены в угол или кому-нибудь подарены. Но сейчас Эмма с готовностью подняла светлые кудри, помогая Киллиану застегнуть миниатюрный замочек. Кулон был очень легким и ничем не мешал владелице. - Тебе идет, - вполне искренне сказал Крюк, растеряв на минуту свой сарказм. - Ты вообще мне отчего-то на лебедя смахиваешь. Если бы ты была пиратом, то звалась бы Темным Лебедем, я уверен. - Я чем я тебе не пират? - хихикнула Эмма. - Я захватила сегодня свой первый корабль, и это все, по факту, - мое! Крюк снисходительно хмыкнул, но от комментария воздержался. - Я получше вас буду, ребята, - закончила мысль принцесса. - Так и быть, - у Киллиана было лицо человека, который внутренне посмеивался над безумной идеей, а затем сказал себе: "А почему бы и да!" - Я больше не буду запирать тебя и кормить всякой дрянью. Считай, что получила членство в моей команде. До тех пор, пока мы не доберемся до зачарованного Леса, конечно. Пусть это будет твоя награда за сегодняшнее. Эмма застыла, размышляя - сказать, что ей не нужны подачки и провести остаток поездки в самой захудалой каюте почти без еды, или промолчать и получить за это кучу льгот. После минуты размышлений печальный борец за справедливость все-таки победил, и принцесса уже открыла рот, чтобы в очередной раз нахамить, но Крюк вдруг сказал: - Ладно, больше здесь нет ничего интересного. Можешь еще поглазеть на хлам, а я проконтролирую погрузку ценных вещей на "Веселый Роджер". Киллиан развернулся и вышел из каюты, позволив Эмме оправдать свое слабоволие тем, что бросаться за ним вслед было бы глупо. Затолкав самолюбие подальше аргументом "Зато поесть нормально дадут", она продолжила осматривать корабль. Принцесса взяла в руки лежащую на столике старинную карту и улыбнулась - все-таки, это безумное плавание на сегодняшний день было самым ярким из её приключений. Даже если приходится терпеть этого несносного капитана.

***

- Господи, у тебя не иначе как руки из задницы! Вот так! - Эмма сделала еще пару движений кисточкой, доводя свое творение до совершенства. Крюк скептически заглянул в зеркало, осматривая новый макияж. Правое веко украшала стрелка, сделанная его руками. Над левым потрудилась принцесса, и... - Фигня, - заключил пират. - По сравнению с моей - детский сад на прогулке. Ты посмотри на мою идеальную линию! Она изящна, как "Веселый Роджер" на гребне волны. - Максимум - утка в луже, - фыркнула Эмма, недовольная такой оценкой. - Если бы я еще и была трезвая - шикарность моей стрелки разорвала эту реальность. Честно говоря, к алкоголю Эмма была равнодушна. Она никогда не понимала тех обедневших дворян, что приходили на балы и торжества ради бесплатного дворцового вина. С другой стороны, ей ни разу не доводилось пробовать ром, потому что Белоснежка называла его неблагородным напитком и не терпела на своих светских приемах. Разве что Дэвид иногда мог выпить кружечку. Эмме пробовать ром, конечно, не запрещалось (Белоснежка знала, что для дочери любое "нельзя" звучит как вызов), но она сама не слишком горела желанием. Соответственно, принцесса абсолютно не умела пить и ей буквально после первого бокала стало очень хорошо. Пиратский праздник же подразумевал большое количество рома, так что даже сама Эмма упустила момент, в который она телепортировалась из-за дальнего конца стола на колени Киллиану. Остальная команда разбрелась по кораблю, и у принцессы было стойкое ощущение, что это не случайно. Так или иначе, Эмма решила показать свое косметическое мастерство и была жестко раскритикована. Киллиан настаивал на повторении опыта, но уже на её веках. - Я покажу тебе, что значит божественная стрелка! - обещал он. - Нет! - принцесса упрямо закрыла глаза ладошками. - Твои руки недостойны меня касаться! - Чего? За те десять минут, что ты на мне сидела, мои руки уже потрогали тебя за все, что только можно, а ты даже не заметила. Опешившая Эмма отняла ладони от век. Её глаза подозрительно сощурились. - А не врешь ли ты часом? - пробормотала она. - Вру, - философски согласился Крюк и отпил еще глоток рома. Эмма вполне удовлетворилась ответом. - Почему именно крюк? - вдруг выпалила она. - Ты мог приделать все, угодно к отрубленной руке. Даже вилку. Представь, Капитан Вилка! Эмма расхохоталась, навалившись на Киллиана всем телом. Тот спокойно продолжил её не трогать. - Не бойся крюка, бойся вилки - один удар, четыре дырки! - принцесса взвыла от смеха, но все же нашла в себе силы немного успокоится. - Нет, а если серьезно? Почему крюк? - Потому что именно им я проткнул ублюдка, который отрубил мою руку, - небрежно уронил Киллиан. Эмма аж притихла. Одной фразой, произнесенной с нужной долей пафоса, пиратишка умудрился вырасти в её глазах. - Ты смог сражаться...без руки? - прошептала принцесса. - Это ведь жуть как больно! - Когда твоя жизнь и жизнь твоей команды висит на волоске, ты будешь сражаться до последнего вздоха. Эмма ошеломленно заморгала и Крюк навскидку определил, что она, в принципе, готова. Скрестив пальцы на удачу, он осторожно потянулся к губам покоренной девицы. Эмма, в силу своей рассеянности, даже не сразу заметила, что её, вообще-то, целуют. Впрочем, когда заметила, не особо удивилась. Предсказуемо, пират. Немного подыграв ему, она отстранилась и с милой улыбкой произнесла: - Ты думаешь, что сможешь сегодня со мной переспать? А я почему-то так не думаю. Принцесса решительно отставила ром в сторону, потому что поняла - ей определенно хватит. - На случай, если кто-то загордился: не воображай, что интересуешь меня больше других, - немедленно заявил Крюк. - У меня к тебе здоровое любопытство бывалого коллекционера. Кого-кого, а настоящей принцессы у меня точно никогда не было. Эмма ласково потрепала его по щечке и добрым голосом заверила: - И не будет. Крюк профессионально дернул коленями и принцесса, вскрикнув, полетела на пол. - Какого черта я все время роняюсь! - девушка возмущенно потерла предплечье. Пол был не только твердый, но и не слишком чистый, что не особо воодушевляло. Хоть занозы не загнала - и то хорошо. - Прости. У меня аллергия на отказы роскошных женщин, - спокойно пожал плечами Киллиан. - Путаетесь в показаниях, подсудимый! - забыв, что пол холодный и грязный, Эмма скрестила ноги и устроилась на нем вполне неплохо. - А минуту назад я была самой обычной, разве нет? Он словно того и ждал: - Это все великий напиток богов! - Крюк благоговейно поднял бокал с ромом. - Он всех девушек делает роскошными. Даже таких, как ты. Принцесса только фыркнула: - Один - один, засранец, но не думай, что это надолго! Настроение, увы, все равно пропало, так что Эмма, непрерывно ворча, встала с пола и побрела в свою новую каюту. Крюк, с которым она не удосужилась попрощаться, молча проводил её взглядом и смирился с тем, что этой холодной ночью компанию ему составит только ром. Залпом допив оставшуюся половину бокала, он поставил его на стол и произнес в пустоту: - Сколько же раз за плавание эта отбитая умудриться вывести меня из себя? Он еще и сам не знал, насколько риторическим был этот вопрос...