Путь в один конец

Кларк стоит, привалившись к каменной гряде, и опустошенным взглядом наблюдает как двое мужчин в таких же костюмах, как и ее мать, одевают Блейка в свитер и куртку, а затем укладывают на походные носилки. Никого из них она толком не знала, лишь видела мельком в лагере до того, как выступила на войну против горцев. «Вот и все», — проносится в голове мысль, — «тебе стоит радоваться, Кларк, твоя жизнь снова придет в прежнее русло, тихая уединенная жизнь, которая так нравилась тебе до того, как он ворвался в нее и все перевернул с ног на голову!» Только радоваться девушке совсем не хотелось. Мысль, что сейчас Блейка заберут в лагерь, эхом отдавалась в звенящей внутри нее пустоте. Она знала, что скоро ее внутренняя анестезия, из-за которой она сейчас не чувствовала ровным счетом ничего, пройдет, сменяясь бешеной тоской, болью и тревожными мыслями, выжил ли он. А, может быть, стоит пойти с ними? По крайней мере, она не будет терзаться об участи Блейка, а уже потом, когда все так или иначе решится, снова сбежит в свое тихое убежище, и если случится, оплачет его в одиночестве. Она вздохнула, терзаемая внутренней борьбой, и шагнула следом за носилками на каменистый спуск из пещеры. Сейчас она знала точно только одно — она хочет еще хоть немного побыть рядом с Блейком и увидеть мать. У кромки леса, уже стояла Эбби, отдавая распоряжения еще двум людям о том, как лучше закрепить носилки между лошадьми. Они соорудили что-то вроде гамака и веревками прикрепили конструкцию к седлам двух лошадей, между животными закрепили две палки длиной не менее 60 см, чтобы животные не смогли во время передвижения подойти вплотную друг к другу и зажать телами больного. Что-то подсказывало девушке, когда она увидела эту конструкцию, что этот способ перемещения был придуман отнюдь не ее людьми, а землянами. Она мысленно поблагодарила Сорана еще и за это. Завидев их, спускающихся с носилками, все три фигуры на поляне замерли. Одна из них как-то странно подалась вперед, собираясь сорваться с места и кинуться к мужчинам. Стоявший рядом человек молниеносно схватил первого за плечо, опережая всего на мгновение. Двое в серо-зеленых костюмах напряженно уставились друг на друга. Клар не могла отсюда слышать, о чем они переговариваются и видеть их лица, но была уверена, что они сейчас тихо, но ожесточенно спорят. Первая фигура махнула в строну, приближающихся к ним с носилками людей, и снова рванулась из железной хватки второго. Эбби повернулась и что-то негромко им сказала, от чего обе фигуры мгновенно сбавили обороты. Теперь их спор стал тихим и не таким яростным, первая фигура уже не вырывалась из хватки второго, но продолжала о чем-то говорить, периодически тыча пальцем в грудь собеседника и кивая в сторону приближавшихся. Кларк напряженно наблюдала за тихой ссорой этих двоих, что-то в их поведении настораживало девушку, вот только она не могла объяснить что. Когда мужчина с носилками осталось до лошадей не более 50 шагов, первая из привлекших к себе внимание фигур, ужом вывернулась их ватки товарища и бегом помчалась к носилкам. Мужчины остановились, а фигура упала на землю рядом с Блейком. И с приглушенными всхлипываниями начала гладить парня по темным непослушным кудрям дрожащими от волнения руками. Кларк замерла, наблюдая за этой сценой, все внутренности у нее внезапно скрутило узлом от странного предчувствия. — Октавия? — только и смогла выдавить из себя блондинка. Это должна была быть его сестра, но почему-то в том, как она его гладила по волосам, Кларк виделись далеко не сестринские переживания. Ей казалось, что она стала свидетелем настолько личной сцены, что инстинктивно захотелось отвернуться. Фигура повернулась к ней. Мягкие золотистые лучи рассвета скользнули по мутному пластику, освещая женское лицо. Кларк сглотнула, чувствуя, как пустота внутри нее взрывается от лавины чувств и острыми осколками впивается в каждую ее клеточку. — Джина, — сквозь слезы представилась девушка. Минуту девушки смотрели друг на друга, а потом, опомнившись от потрясения, Кларк вымучила из себя вежливую улыбку. Джина всхлипнула еще раз, а затем поднялась и проследовала рядом с носилками, до лошадей, бережно держа в своей руке руку Блейка. А Гриффин младшая осталась стоять, спрятав отчаянно трясущиеся руки в карманы куртки. Хотелось развернуться и что есть силы рвануть прочь подальше отсюда, но ноги словно пустили в землю корни. — Кларк, — окликнула дочку Эбби. Девушка с трудом оторвала взгляд от суетящейся вокруг передвижных носилок Джины и посмотрела на мать. — Где твои вещи? — вкрадчиво спросила женщина и сделала осторожный шаг вперед, как к дикому зверю, когда любое движение может либо спугнуть, либо спровоцировать. Кларк сделала вдох, раскрыла рот, но слова никак не желали срываться с языка. Ее будто парализовало — Дочка, почему ты еще не готова? Нам нужно отправляться! — не отставала от нее Эбби, делая еще один осторожный шаг навстречу дочери. Не найдя в себе силы на слова Кларк просто отрицательно мотнула головой. — Но почему? — Эбби пораженно застыла напротив дочери. Еще один тяжелый вдох, чтобы, наконец, пропихнуть в себя воздух ставший в горле комом. — Я… — девушка запнулась.- Собственный голос казался ей глухим и каким-то чужим, — я просто не могу вернуться и снова увидеть их…. Их всех: Джаспера, Октавию, Рейвен. Их взгляды, попытки заговорить… Понимаешь, мам? — Кларк, — женщина пыталась поймать ускользающий взгляд дочери, — я уверена, они давно простили тебя. Девушка тряхнула головой и сделала шаг назад, не позволяя руке матери обхватить ее за запястье. — Ты не понимаешь, мам. Дело не в прощении… Послышалось ржание лошади, и девушка метнула встревоженный взгляд в сторону носилок и болезненно поморщилась, снова заметив рядом с Блейком Джину, ласково гладящую парня по волосам, так же как до этого делала она сама. — … я просто не могу видеть их, вести себя с ними как раньше, как будто ничего не было, — прошептала блондинка. Женщина проследила за взглядом дочери и тяжело вздохнула. Кларк все время старалась быть лидером, выживала, прошла через столькое в своей жизни, но она была всего лишь 18тилетней девушкой. В 18 можно отчаянно бороться за выживание, но все, что касается чувств ранит гораздо сильнее, чем копья землян. — Даже не смотря на то, что ты оставила его справляться с последствиями вашего совместного решения, он бросил всех, даже Октавию, чтобы разыскать тебя. Это должно говорить тебе о многом. И сейчас, когда ты ему нужна, ты снова оставишь его? Блондинка тряхнула головой, словно желая отогнать от себя слова матери и закусила губу, потому что вновь почувствовала подступающий к горлу комок. — Белами здесь ни при чем, — сдавленно пробормотала она. Попытка разубедить Эбби в том, что ее нежелание возвращаться к своему народу продиктовано в большей степени предательством Блейка, была жалкой и девушка сама это прекрасно понимала. — Довольно! — внезапно жестко и властно осадила ее мать и больно, вцепившись руками в плечи девушки, слегка ее тряхнула. Кларк ошарашено взглянула на мать. — Ты идешь с нами, и это не обсуждается! — НЕТ! — почти крикнула ей в лицо блондинка, успевшая прийти в себя. — Ты больше не имеешь права мне указывать! — она отпихнула руки матери и сделала шаг в сторону. Эбби устало вздохнула. — Подумай хорошенько о последствиях своего решения, — серые глаза матери впились в девушку через помутневший пластик ее защитного костюма. — Если тебе все равно, что будет с ним, задайся вопросом, что будет с остальными, когда он попадет в лагерь. На поляне воцарилось напряженное молчание, Кларк нахмурилась, не понимая, к чему клонит мать. — Я не могу рисковать нашими людьми во имя спасения одного Блейка, потому, что стоит приставить к нему кого-нибудь, кто будет следить о его состоянии, то возникнет вопрос о том, как скоро его болезнь распространится по лагерю. Сколько человек умрет прежде, чем мы поймем, как вылечить это заболевание? Ты единственная, из всех нас, у кого точно есть иммунитет. Я не могу уповать на сделанное тобой предположение, о подверженности этому заболеванию по группам крови, рисковать и проверять его на практике я тоже не имею желания. Поэтому в случае, если в лагере начнется эпидемия, только содержащиеся в твоей крови антитела помогут спасти им жизнь. Кларк по-прежнему стояла на месте, раздираемая внутренними противоречиями и сомнениями. У Эбби был только один, последний аргумент и она отчаянно надеялась, что он сработает. — Ты готова дать ему умереть? Или людям из лагеря? — Девушка молчала, глядя широко распахнутыми полными слез глазами на мать. — А ты готова проверить верна твоя теория на счет крови на мне? Потому что у меня тоже вторая группа крови, помнишь? Блондинка сдавленно всхлипнула и опрометью бросилась к пещере. — КЛАРК!!! — разнесся по поляне полный отчаяния крик Абигейл, но девушка так и не обернулась. *** -Мисс Гриффин, мы можем выдвигаться, все уже готово, — на плечо женщины легла рука в резиновой перчатке. — Хорошо, Джон, — сдавленным от слез голосом проговорила Абигейл. — Мы не будем ждать Вашу дочь? Эбби подняла полные боли глаза на помощника и, стараясь, чтобы голос предательски не дрогнул, как можно спокойнее произнесла: — Нет, она сделала свой выбор. И женщина зашагала к своей лошади.