Раз и навсегда!

       “War… War always changes” – было выгравировано на шлеме. Она тихо прислонилась лбом к прохладному стеклу. Главнокомандующая Тресдин.… Да, когда-то это было ее имя. Но то время прошло, война действительно изменила ее, и сейчас она была на заслуженном покое, став военным советником. Перед ней стоял большой стеклянный стенд, за стеклом на манекене были надеты доспехи. Уже давно Тресдин не брала в руки свою верную алебарду, и, честно говоря, порой, руки словно сами просились дотронуться до ставшей за долгие двадцать лет привычной рукояти. Клинок слегка потемнел, кровь демонов пропитала его насквозь в свое время, и оттого он становился еще более опасным и смертоносным оружием.       В своих снах она часто снова переживала тот переломный момент в жизни, заставляя просыпаться в холодному поту. Уставшая после сражения небольшая армия под командованием Тресдин возвращалась победителем из жестокой битвы, но люди, хоть и валились с ног от усталости, были веселы – еще бы, впереди их ждали несколько недель отдыха и веселья, а самое страшное осталось позади. Но город встретил войско разграбленными улицами и горящими домами, телами убитых и перевернутыми телегами, а над всем этим возвышался полыхающий замок, на стенах оставались огромные следы копоти. Посреди всего этого хаоса носились люди, раздавались крики и стоны умирающих… Женщина открыла глаза и отошла от стенда. Не стоит вспоминать о прошлом, оно и без этого приносило немало проблем, а так могло принести еще больше. Она аккуратно ощупала правый бок, то место, куда вонзился во время той битвы с демонами клинок одного из них. Если верить преданиям, с того момента ее душа была помечена, и жизнь должна была постепенно угасать в ней, но Тресдин стойко держалась, все больше удивляя священников и врачей. – У тебя сильная душа, советник, – раздалось от входа, и приоткрытые двери с грохотом закрылись. В зале воцарилась тишина, были слышны лишь шаги незнакомца. Впрочем, этот голос Тресдин узнала бы из тысячи других. – Как в старые добрые, а? Что привело тебя сюда? – не поворачиваясь ко входу, произнесла с усмешкой женщина, снова проведя рукой по стеклу. – А я думал, ты знаешь, – гость остановился в паре метров от Тресдин. – Знаю, – ответила она, – Уже давно все знаю. Но больше я биться не могу. – Жизнь советника изнежила великого воина? Кто бы мог подумать, – он явно знал, куда нужно целиться. – Ты сам все видел, сам все знаешь. И это ты меня от этого освободил, если мне не изменяет память, – женщина наконец повернулась в гостю. За то время, что они не виделись, он заметно постарел, но он все так же оставался тем непобедимым Громобоем, его голос звучал все так же уверенно, как и в тот день, когда он спас ее душу от воздействия Клинков Хаоса Квита, что чуть не превратили ее в демона. – Твоя память столь же кристально чиста, как и твоя душа, – Громобой скрестил руки на груди и улыбнулся. – В тот раз я тебя так и не отблагодарила. Чего ты хочешь? – Тресдин поправила сбившееся в складки одеяние. – Ты знаешь все сама, – улыбка сошла с лица мужчины. – Я… – Послушай меня, советник, – он поднял руку, перебивая Тресдин, – это будет последний бой. Клянусь, и пусть Всевышний будет мне свидетелем. Сомнения захлестнули разум женщины. За то время, что она занимала пост советника, король смог добиться больших военных успехов, каждый военный поход ограничивался малыми жертвами и знаменовался большими захваченными территориями. Но с другой стороны душа все равно просила сражений, с каждым разом все сильнее было желание разбить злосчастное стекло и наконец рассечь воздух родной алебардой. – Квит совсем помешался, – продолжал тем временем Громобой, – поговаривают, что по ночам он занимается некромантией и интересуется демонологией. – Квит давно гниет в темнице, – возразила Тресдин, слегка дрогнув. Пока ее душа принадлежала Клинкам, она была не в состоянии что-либо запоминать, но рассказы старых воинов и ее деяниях пугали. – Еще вчера он улыбался и как обычно стоял за стойкой в своей харчевне, – мужчина внимательно посмотрел на бывшего главнокомандующего. – Мы о разном говорим? Квит – кузнец, вручивший мне проклятое оружие. О чем ты? – После того случая у него отняли руку, чтобы он больше не ковал оружие, и сейчас у него есть свое заведение на окраине Стоунхолла. Его уже порядка пяти лет нет в ваших темницах, – Громобой прошел мимо Тресдин и внимательно стал рассматривать начищенные до блеска доспехи. – Откуда мне знать, что все это правда? – хладнокровно спросила женщина. – А мне есть смысл врать? Я думаю, ты сама была бы не против размяться, – Громобой прищурился, заметив выгравированную надпись на шлеме. – Я сейчас же пошлю стражу, и Квита казнят сегодня же вечером! – Я бы не стал так спешить… Тресдин удивленно посмотрела на него: – Ты сам только что сказал, что он занимается некромантией? Стране уже хватило битв с нежитью и демонами. Знаешь ли ты, сколько горожан погибло? Я не только как советник, но как человек и главнокомандующий не могу допустить повторения такой ситуации, – она так же прищурилась и подошла к Громобою, – ты хоть представляешь, сколько траура и грусти было в глазах женщин, не дождавшихся своих мужей? – Думаю, не больше, чем у тех женщин, что не дождались мужчин с твоих походов, – одернув плащ, Громобой отвернулся. Тресдин стояла, словно пораженная молнией. – Тем более, – мужчина не торопясь стал обходить стеклянный стенд, – ходят слухи, что он уже успел открыть несколько порталов в подземный мир. Казнив его сейчас – сможешь ли ты узнать, где они? – Значит, его допросят. Он выложит все. Слово советника. – Не думаю, что он расскажет все. – Ты не знаешь, что его ожидает! – Ты не знаешь Квита. – Похоже, Громобой начинал сердиться. – Если мне не изменяет память, он уже успел побывать у вас здесь. Разве нет? – Вот Квита-то я знаю как никто более, – почти шипя, проговорила Тресдин. Обстановка в зале накалялась.       Огромные двери открылись, и в зал вбежал мальчишка, на ходу поправляя сползающий на глаза шлем, явно не подходящий ему по размеру, и небольшую кожаную сумку, перекинутую через плечо. – Госпожа советник… Госпожа советник! – задыхаясь на ходу от длительного бега, взволнованно прокричал он еще от входа, – В городе что-то творится! Одна из деревень горит! Король вызывает вас, срочно! Громобой многозначительно хмыкнул и направился к выходу, бросив на последок: – Вы же понимаете… ваша светлость? Он твердым шагом прошел мимо гонца и резким движением захлопнул двери. В памяти мелькали тысячи обрывков воспоминаний, кадр сменялся кадром. После стольких лет… снова? Демон был побежден, да.… Но тогда выходит, что он был не более, чем полевым командиром армии тьмы. Руки невольно сжались в кулаки. – Я скоро буду, – Тресдин сделала резкий поворот на сто восемьдесят и вышла из галереи через второй выход. Гонец рукавом вытер пол со лба, бросил завистливый взгляд на сияющий золотом манекен и выбежал из зала…