***
Дождь закончился. Джон сидел на пирсе, перебирая рыжие пряди Тейлы, которая улеглась к нему на колени головой, чувствовал тепло прижавшегося к нему плечом Родни, ощущал молчаливую невозмутимость Ронона, сидевшего чуть позади и был абсолютно счастлив. Его семья была с ним, и они все вернулись домой. Тучи расходились, открывая чистую синеву неба, по океану катились белые пенные барашки и с негромким монотонным шумом разбивались о защитный купол. – Смотрите, – восторженно выдохнула Тейла, поднимаясь с колен Джона, – какая красота! Джон обнял Тейлу и Родни за плечи, притягивая их к себе, почувствовал, как поверх его рук легли руки Ронона и улыбнулся: – Самые красивые радуги – на Земле....
26 апреля 2015 г. в 20:56
Тучи собрались так внезапно, словно кто-то вылил на голубой холст темно-серую краску. Тьма расползлась по всему небу, затягивая все вокруг ровной пеленой, и только на горизонте сквозь тонкий просвет между слоями туч прорывалось тусклое золото вечернего солнца.
– Так и думала, что найду тебя здесь.
Голос Тейлы раздался у Шеппарда прямо за спиной. Шеппард неопределенно качнул головой, а после чуть сдвинулся, без слов предлагая Тейле присоединиться к нему. Она легко опустилась рядом с ним, точно так же свешивая ноги вниз. В руках Шеппард держал открытую, но явно не початую бутылку пива, бездумно болтая ею в воздухе.
– Будет дождь, – невпопад ответил он ей и протянул вторую бутылку. – Будешь?
– Ага, – мягко улыбнулась Тейла. Горлышки бутылок при соприкосновении негромко звякнули, после чего Тейла с наслаждением глотнула прохладного пива.
Какое-то время они сидели молча, разглядывая предгрозовое небо. Где-то на материке уже шел дождь, небо то затягивалось сильнее, то просветлялось, и на землю словно падали солнечные зайчики. Волны с шумом бились о металлические борта Атлантиды, и океан глухо рокотал перед надвигающейся грозой.
– Ты опечален, – произнесла Тейла спустя какое-то время, не столько спрашивая, сколько утверждая.
Джон пожал плечами, слабая улыбка тронула его губы.
– Иногда ты бываешь очень проницательной, – наконец ответил он, – мы вернулись домой, а я как будто…
– …будто покинул его?
Неоднозначную гримасу на лице Шеппарда можно было истолковать и как согласие, и как раздражение, но тон его голос был мягок и спокоен. Он слегка повернулся к Тейле, шутливо толкнул ее плечом в плечо.
– Эй, это ведь тебе положено скучать по дому, разве нет?
– Мой дом там, где моя семья, – тихо произнесла она и нежно погладила Шеппарда по щеке. – Вы и Торрен – моя семья.
– Даже такая странная? – Джон накрыл ее руку своей ладонью.
– Даже такая странная, – утвердительно кивнула она. – Будет буря?
– Возможно, – негромко отозвался Джон, вглядываясь в очертания города на горизонте, уже скрытые пеленой дождя. – Здесь такое порой бывает.
Океанские волны наливались свинцовой синевой, ветер швырял в них пригоршни соленой воды, трепал волосы. Тейла и Джон сидели на краю пирса и беззаботно, по-детски болтали в воздухе ногами.
С момента, когда Атлантида прилетела на Землю, прошло около месяца. Тейла и Ронон, ко всеобщему удивлению, не вернулись к своему народу. Торрен тоже остался с матерью на Атлантиде, а вот его отец принял решение остаться со своим народом. И все-таки, старая добрая старушка Земля после нескольких лет жизни в другой галактике казавшаяся такой желанной и недосягаемой, сейчас вызывала странные и весьма противоречивые чувства. Никто из ученых и военных не покидал Атлантиду, не высказывал желания перевестись на постоянную работу на Земле, но в воздухе витало едва уловимое напряжение. Все переживали это по-разному: Шеппард впал в меланхолию, избегал общения почти со всеми, делая исключение лишь для своей команды, Маккей постоянно скандалил со своими подчиненными из-за любого пустяка, Вулси метался между Атлантидой и горой Шайен, остальные тоже проводили время по-разному в зависимости от степени депрессии. Конечно, в первые дни почти все пребывали в приподнятом настроении, граничащим с эйфорией, но время шло, а Атлантида так и дрейфовала в океане безо всяких определенных перспектив.
– Земля вызывает Шеппарда, – Тейла легонько похлопала его по плечу. – Джон, ты еще со мной?
– Просто задумался, – тряхнул головой Шеппард и улыбнулся, отчего в уголках глаз образовались мелкие морщинки, – тут так спокойно. Кажется, я от этого отвык.
– А я все никак не могу к этому привыкнуть, – со вздохом произнесла Тейла, запрокинув голову и вглядываясь в темно-серое небо, – что в вашем небе не слышно звуков рейфовских стрел, а всё, что летает над головой, имеет исключительно мирные цели. Ну, или по крайней мере, ваши войны – это войны между людьми с равными возможностями.
– Это ненамного лучше, – пробормотал Шеппард в ответ. – Тебе и правда нравится здесь?
Тейла легонько потрепала Шеппарда по шевелюре.
– Ваш мир такой красивый, – с чуть беспомощной улыбкой добавила она, оглядываясь по сторонам, словно могла видела вокруг не океан и очертания города на горизонте, а половину планеты. – Он огромный, такой разнообразный, что я…
– Теряешься? – молчаливое пожатие плечами было весьма красноречивым ответом. – Не сказал бы то же самое про Ронона.
– Это же Ронон, – фыркнула Тейла, – он везде найдет себе развлечение по вкусу.
Тяжелые шаги по пирсу Шеппард услышал задолго до того, как их обладатель обозначил свое присутствие словами.
– Так и думал, что найду тебя здесь, – Маккей немного неуклюже опустился рядом с Шеппардом на пирс. – Привет, Тейла.
– Привет, Родни, – тепло ответила она, вежливо склонив голову в приветствии, – ты нас искал?
Маккей фыркнул и покосился на бутылку с пивом в руке Шеппарда.
– И давно пьете?
– Скорее, любуемся видами, – ответила за Шеппарда Тейла. – Жаль, что за куполом спокойно – ни дождя, ни ветра…
От внезапно прогрохотавшего грома вздрогнули все трое. Темное серо-синее небо расчертила молния, а затем дождь хлынул непроницаемой стеной.
– Удивительное зрелище, – выдохнул Шеппард, задрав голову, – давно я такого не видел.
– И ты говоришь, что не соскучился по дому?
– Ты такое сказал? – удивился Маккей. – Почему?
Шеппард опустил голову, переводя взгляд на невидимую черту, по одну сторону которой море было спокойным, а по другую вовсю бушевали волны, а капли дождя разбивались о защитный купол, создавая изнутри купола совершенно сюрреалистичное зрелище.
– Все неправильно, понимаешь? – тускло спросил Джон, потом душераздирающе вздохнул и запустил пальцы в волосы, взлохмачивая их еще больше. – Тейла должна хотеть вернуться, я должен хотеть остаться. Мне должен нравиться этот вид, и эти звезды, и эта единственная Луна, и то, что я собственными ногами могу сходить в пиццерию, в бар, в кино – да без разницы, куда, все это должно радовать, а не нагонять тоску.
Родни задумчиво хмыкнул, а затем не очень уверенно похлопал Джона по спине.
– По крайней мере, тебе не приходится вновь переживать разрыв с любимой девушкой, – философски произнёс он.
– Оу, – Тейла состроила жалостливую гримасу, – нам очень жаль, Родни. Правда, Джон? – и несильно пихнула Шеппарда локтем в бок. Тот пробурчал что-то невразумительное и сделал глоток из многострадальной бутылки, поморщился и отставил ее в сторону.
– На самом деле, – Маккей безразлично пожал плечами, – я должен быть расстроен немного сильнее. Думаю, к этому все шло, когда Дженнифер захотела остаться на Земле.
– Мы сейчас на Земле, - ворчливо ответил Шеппард, – так что это не оправдание.
– Ну, чего ты ко мне привязался? – вспылил Маккей, схватил бутылку с пивом, которую отставил Шеппард, и сделал большой глоток. – Мы расстались, я не расстроен, чего ты еще от меня хочешь? И я прекрасно знаю, что ты ее недолюбливал, так что твоя реакция меня не удивляет. Хотя, – он многозначительно поднял палец вверх, – ты, как друг, мог бы меня утешить, а не злорадствовать.
– Кто, я? – ненатурально удивился Шеппард.
Тейла закатила глаза.
– Хватит ругаться, мальчики. Мы рады, что ты в порядке, Родни, – она тепло улыбнулась Маккею, – хотя мне и в самом деле жаль, что у тебя ничего не получилось с Дженнифер.
– Она не любила Карсона, – пробурчал Шеппард, – и была недовольна тем, что его оставили на Атлантиде. Она ревновала его к своему месту главврача, не смогла с ним ужиться, после чего предпочла гордо уйти, в качества одолжения позвав тебя с собой.
– Эй! – Родни отвесил Джону беззлобный подзатыльник. – Ты просто мастер по втаптыванию чувства собственного достоинства в грязь. Ты терпеть не мог Дженнифер из-за ее соперничества с Карсоном? А как же я?
– Мы тебя любим, Маккей, – легко произнес Шеппард и замолчал, обдумывая то, что необдуманно ляпнул.
– Как друга, да, – фыркнул Маккей, – я помню.
– Да, – беспечно ответил Джон, обнял за плечи Тейлу и Родни, а затем по очереди поцеловал их в макушки. – Тейла вот уверена, что мы семья. Это так, Маккей?
– Ты-то сам как думаешь? – насмешливо произнес Родни, но, как и Тейла, отодвигаться не стал и некрепко обхватил Шеппарда за пояс. Там уже лежала рука Тейлы, поддерживая немного неловкое, но теплое объятие.
– Я в этом уверен, – спокойно ответил Джон.
Когда Ронон опустился рядом с ними, Шеппард даже не удивился. Они всегда собирались вместе, даже если кто-то хотел побыть в одиночестве. Просто каким-то необъяснимым чутьем они находили друг друга по всей огромной базе, проводили какое-то время вместе, утешая и поддерживая друг друга, зачастую даже не осознавая этого, отчего вынужденное безделье и собственная неприкаянность ощущались значительно легче. Но Шеппард, наученный горьким опытом своей семьи, не спешил разбрасываться такими словами. И все-таки, сейчас, сидя вчетвером у самого края Атлантиды и вглядываясь в разбушевавшуюся непогоду, Джон чувствовал, как слова признания рвутся из груди так сильно, что нет никаких сил их удержать.
– Я люблю вас.