Часть 1
25 апреля 2015 г. в 18:50
Снег так зол и до боли колок - он привычен и застарел,
И в груди неизбежный холод - ни один ее не согрел.
Поцелуем сковал он ей губы, кровь кипит ледяною рекой.
Ингрид скалится, дико и грубо. Белоснежной ведома рукой.
Разрушая свои же рамки, боль ломает ее изнутри,
В прах стирая песчаные замки, у кровью облитой земли.
И от мыслей холодных грубо, отвлекает щебет синиц,
Ингрид злостно сжимает зубы - она очень не любит птиц.
У кого-то холодные руки, ее холод расплылся в груди,
Ингрид знает - трусливые суки, громко крикнут ей - "Не подходи!"
Ей придется уйти, отвернуться, чтоб не видеть испуганных лиц,
Боль в груди заставляет согнуться, слезы капают с длинных ресниц.
Вновь впрягают коней белоснежных, в вереницу зимы колесниц.
Слов не ждет она ласковых, нежных. Но с яростью тысячи львиц,
Защищает сестер молчаливо, не познать всю ее глубину.
Ингрид стала таинственной, лживой, жизнь свою превращая в войну.
Мягкий взгляд пропал драгоценный, ее голос - как пение птиц.
И со льдом - смертельным и верным, вспоминает Ингрид синиц,
От которых сжимается сердце, и в груди застывает плач,
Приоткроет для холода двери - он ее персональный палач.
Обернется то сердце вмиг льдинкой, не растает она никогда.
Вновь по венам старой пластинкой, заведут божества-холода.
Пред глазами страшным ударом, Хельги смерть ледяная стоит,
До сих пор ей снились кошмары.
Поглотил ее боль монолит.
Заключение - жестоко и спешно. Румпельштильцхен не привирал,
Ее жалость к себе так-же грешна, как и лед что сердце сковал.
Ей хотелось, предательски глупо, лечь на летнюю зелень травы,
И забыть о жестокости грубой, бесполезной ее же судьбы.
Улыбается Ингрид несмело, страхи сыпятся в пепельный прах.
Поднялась из грязи королева, ее холод запомнят в веках.