Один поцелуй... И всё пойдёт иначе

- Родила! Родила! Девочка! - Радостно вопила Кхуши, когда в четыре утра позвонили из больницы, куда ещё вечером отвезли Анджали. Арнав испуганно подскочил, и только через несколько минут понял, что происходит. - Родила? Уже? - Конечно! А что же она неделю будет рожать! Ты теперь дядя! А я тётя! Идём, разбудим веесь дом! - Она вскочила на ноги, и через минуту уже и Акаш, и Паэль, и даже Монорама знали, что в доме будет ещё один жилец. - Столько нужно всего сделать, придумать, устроить! Невероятно много всего! Нужно купить коляску, и украсить кроватку, и комнату, и дом! - Энкей кивал, и кажется даже хотел записывать, но не нашёл ручки. К утру весь дом проспал... Анджали настолько легко родила, чего никак не ожидали врачи, что её согласились отпустить домой, если она будет лежать ещё как минимум неделю, на что все согласно кивнули, заверили врачей, и решили к обеду ехать за сестрой. Позднее пробуждение привело к тому, что все, особенно ЭнКей и Кхуши, бегали как сумасшедшие по дому, таская цветы и гирлянды, украшая дом. Паэль диктовала список необходимых покупок Харипракашу, а Монорама лезла со своими "пятью копейками" и к Паэль и к Кхуши. Кхуши бежала с большой чашкой цветов, когда дверь открылась, и женщина вошедшая в дом, оказалась мало того, что сбита с ног, так ещё и осыпана цветами и краской. Весь дом застыл... Монорама испуганно прижимала ко рту руки. Бабушка остановилась в изумлении, и даже ЭнКей замер не решаясь спуститься на пол со стремянки. Акаш первым пришёл в себя и сделал пару шагов вперёд, но властная рука остановила его, лишь жестом указав. И словно стеклянная стена не позволила ему идти дальше. - я... я не видела... Сегодня в доме праздник и я... - Девьяни? Почему прислуга бегает по дому и сносит всё на своём пути, её что не учили манерам? - Холодно и грубо спросила женщина, за спиной которой маячил слуга с сумками.

***

Кхуши, расстроенная и потерявшая весь энтузиазм, сидела в комнате, прислонившись спиной к кровати, и дёргала ногой. Её не столько оскорбило сравнение с прислугой, сколько то, что ни ей, ни родным не дали шанса оправдаться. Все разговоры завершались властным жестом со стороны женщины, и одна только надежда на Дади и Арнава и осталась. Арнав, хмурый и злой, вошёл в спальню и посмотрел на нервную Кхуши. - Ты как? - Как? Как я могу быть? Меня не слушают! Это твоя бабушка? - Да... - Что за глупости? В чём я виновата? - Идём! - Он протянул ей руку. Они шли в сторону комнаты бабушки, и в Кхуши кипело желание доказать что к ней несправедливы, но вместо этого, она лишь грустно замолчала увидев Дади. Нани и Дади, явно ругались только что, и их настроение накалило обстановку вокруг так, что Кхуши стало неловко и за себя, и за Арнава. Они пришли явно в самый разгар, и девушка слышала, как Дади, обвиняла Нани в том, что та не сказала об Анджали, смерти Шьяма, и женитьбе Арнава. - Дади, - Слабо начала Кхуши, но тут же была перебита воплем пожилой женщины. - Я не желаю разговаривать с убийцей моего зятя! с убийцей моего зятя... с убийцей моего зятя... с убийцей моего зятя... Сбылись самые страшные опасения. Сбылись самые страшные кошмары. Грязно, подло, несправедливо. Кхуши никогда не грубила старшим и не повышала тона. Она не станет делать этого и теперь. И не смотря на все преграды, не смотря на поднятую руку, она сказала своё слово, которым имела право гордиться. - Я останусь тут до вечера. Чтобы встретить Анджали и её ребёнка. После я покину дом, где больше почитается лечь под насильника, нежели защитить свою честь, если насильник - близкий родственник.

***

- Арнав! Смотри какая она! - Кхуши держала племянницу на руках, стоя у окна. Счастливая Анджали лежала на кровати, улыбаясь брату и невестке, которые любовались её дочкой. - Ох, Кхуши, и вам пора уже! - Да, Кхуши! - Улыбнулся Арнав. Он не показывал боли, но решение жены его расстроило. Он поддерживал её, и без сомнений уедет с ней. И спорить не стал - оскорбление велико, и говорить этой женщине, родной бабушке, ничего не хотелось. - Да, Арнав... - Мечтательно ответила девушка, глядя на крошку-племянницу. Арнав с подозрением смотрел на жену, глаза которой так одухотворённо, трепетно изучали девочку, ему показалось, что она что-то знает, чего не знает он. - Что, Арнав? Хочешь такую-же? - Смеялась Анджали. Она выглядела прекрасно. Порозовели щёки, здоровая полнота, красила её, и смотрелась куда лучше, чем призрачная, тощая Анджали, в первые месяцы беременности. Она так расцвела, что никто не мог оторвать взгляда, но по какой-то причине у Арнава и Кхуши, девочку никто не забирал, любуясь этой прекрасной картиной. - И ты позволяешь убийце твоего мужа, держать на руках собственную дочь? Хлыстом прозвучали слова, задев все уши, и ударив по всем сердцам. Кхуши отдала девочку Паэль, и вышла, даже не взглянув на бабушку.