Серебряная лихорадка

04.07.1256 Распухший шар солнца, утомившись за день, неспешно нырнул за западную границу земли, окрасив облака на горизонте в розовый цвет. Жара не отступила даже с сумерками, но, казалось, лишь усилилась, размывая воздух над начинавшей пересыхать землей. Поле раскинулось от горизонта до горизонта. На юге протянулась река, а милях в трех на север стоял теперь уже родокский замок Харингот, потерянный Свадией в кровопролитной битве пару месяцев назад. Растоптанная и разбитая полоса дороги пестрела следами колес повозок, копыт и ног. Чуть в стороне от нее начинался лесок с частыми прогалинами в центре, там и был разбит лагерь. Именно по этой дороге должен был пройти родокский караван. Весть о скором его выходе из Харингота уже более недели назад дошла до Вальдора, капитана большого отряда наемников. Он и его войско поджидали караван уже пять дней, ведь то были не просто цацки, пряности или любое другое содержимое обычного торгового каравана. Надежные источники сообщили Вальдору о готовящейся отправке серебра и драгоценных камней в столицу. То было добро, награбленное на захваченных территориях, которое пойдет на оплату военной кампании короля Гравета против Свадии, потерявшей часть территории на южных границах. Заказ на перехват этого груза дал некто в Правене. Вальдор догадывался, что это один из свадийских лордов пытается свести опасности предстоящих сражений к минимуму. Однако подробности политической жизни соперничающих стран мало волновали солдата удачи, ведь на кону был хороший барыш - немалый процент в случае успешного дела отошел бы исполнителям. Полсотни всадников, три десятка стрелков и сотня пехотинцев томились без дела уже пятый день. Пусть первые два дня ушли на обустройство лагеря, но оставшееся время приходилось проводить чуть ли не в полном обмундировании, в готовности выступить навстречу охране груза. Вальдор знал, что люди начинают кипятиться. Волнений при столь долгом ожидании было не избежать. Пускай, это пойдет им на пользу, когда закипит бой. Чем дольше ожидание, тем больше ярости выплеснется на противника. В своих людей он верил, все они были в какой-то мере закалены в сражениях, почти все были ветеранами воинств того или иного лорда Кальрадии. В армии платили крайне мало, поэтому многие прибивались к отрядам наемников. Благо, работы для таких воинств было предостаточно – убийство, грабеж, налеты, - хватало всего. Вот и в этот раз, собрав за пару дней проживающее в нескольких, расположенных друг рядом с другом, деревнях свое войско, капитан выдвинулся на рисковое дело. Сообщений от дозорных, оставленных недалеко от замка, пока не было. Вальдор стоял у своей палатки, вглядываясь сквозь деревья в сгущающуюся темноту. Его самого томило ожидание. Вспаханный в свое время мечом, разрубившим шлем, лоб был покрыт потом и грязью. Да и все тело уже зудело и воняло, шутка ли, даже спать в бригантине в летнюю жару. Посему, лагерь был похож на стадо воняющего скота. Что поделать, караван мог выйти в любой момент. - Ну что, предводитель, - Марнид подошел к капитану, держа под мышкой шлем, - Выставляем караулы и ждем утра? Смачно плюнув, он отхлебнул воды из бурдюка. Алкоголь, как и в армии, был под запретом в этом отряде. - Подождем до полной темноты, - отмахнулся Вальдор от кружившей над головой мошкары. – Терпение, друг мой. Он очень надеялся на то, что все закончится именно сегодня. Марнид злился. Это не прочило ничего плохого своим, однако родоки об этом пожалеют крепко. Огромный, на две головы выше любого здорового воина в отряде, он был завзятым рубакой. Лошадей он недолюбливал, потому взял на себя обязанности командования пешим отрядом. Опыт в этом деле у него был – два десятка лет службы в свадийской пехоте, плюс уже пять лет в отряде Вальдора, с которым он сдружился еще в армейское время. Когда здоровяк, с криком вращая топором, врывался в строй противника, многие теряли самообладание. Капитан был свидетелем того, как пехотный офицер уже затупившимся топором развалил незадачливого соперника от плеча до пояса одним ударом, проломив при этом щит несчастного. - Тем более, время уже подходит, - продолжил капитан. – Не думаю, что Гравет сможет долго ждать. О терпении правителя королевства Родоков он знал не понаслышке. Однажды услуги его отряда были оплачены именно Граветом. В то время родоки вели войну против сарранидов, затянувшуюся на два года практически непрерывных стычек крупных отрядов обеих сторон. Даже за небольшую задержку новостей с полей сражений летели головы как гонцов, так и офицеров. - А вдруг маршрут не тот? – задал наиболее часто звучащий в лагере вопрос пехотинец. - Тот. Я уверен, - хотя, в глубине души капитан уже начинал сомневаться. Многое было подозрительно в этом деле. С какой стати родокам вот так, в открытую, посылать столь ценный груз через, практически, всю страну? Пусть Вальдор и был наемником, солдатом удачи, но опыт армейского прошлого давал вполне четкие представления о структуре логистики. Легче всего переправлять такие грузы по морю. Пиратам не с руки нападать на военный флот. Хотя, возможно, родоки решили поступить наименее вероятным образом, о котором и прознал заказчик. Мысли Вальдора прервал топот копыт. В лагерь буквально влетел дозорный на взмыленном скакуне. - Идут, капитан! – кашляя и задыхаясь, доложил он. – Вышли из замка. - Подробнее, - Вальдор протянул гонцу бурдюк с водой. - Около двух сотен пехоты… Семь повозок, три десятка конницы, сэр, - доложил дозорный, прикладываясь к горлышку. Капитан кивнул Марниду и тот, с удивительной для своих габаритов скоростью, двинулся поднимать пехоту и стрелков. Сам он отправился собирать конный отряд. В лагере поднялся шум, солдаты звенели оружием, лошади с фырканьем переминались с ноги на ногу, предчувствуя битву, раздавался треск натягиваемой на арбалеты и луки тетивы, кто-то раздраженно прикрикивал на кого-то, раздавая приказы. Шум слился в единую какофонию, стихшую, словно по команде, когда пехота и стрелки двинулись на исходную позицию. Конницу капитан увел на пару сотен метров от места грядущей баталии, чтобы добить связанный ближним боем конвой. Отряды заняли свои позиции, и воцарилась тишина, изредка прерываемая уханьем ночной птицы или треском сверчков. Луна, недавно переросшая половину, тускло освещала дорогу и поле, однако облака, тянущиеся с горизонта, грозили вот-вот закрыть единственный доступный сейчас источник освещения. Пешие отряды заняли позицию у кромки леса. Как только конвой наполовину минует их, стрелки начнут обстрел. Пехота ударит сразу после нескольких залпов, а конница вспорет строй противника немногим позже. Таков был план, изначально предложенный и принятый почти сразу же после изложения. Все его преимущество было во внезапной атаке конницы, которой пехота родоков могла противостоять хорошо, но не застигнутая врасплох, не вплотную и не тылом. Время будто остановилось. Марнид, любовно поглаживая топор, во все глаза следил за дорогой. Темное пятно вырисовалось на дороге, постепенно приближалось. Пятно начало вытягиваться в линию. Теперь можно было разглядеть пыль, взлетавшую вверх от продвигающегося конвоя, подсвеченную тусклым лунным светом. До места засады им оставалось пройти милю, может, полторы. - Арбалетчики, готовсь! – прошипел он, - Не зевать! Линия начала распадаться на отдельные силуэты, в которых угадывалась конница, пехота, темные прямоугольники повозок и сопящие от усилия быки. Теперь колонну было слышно – дробный стук сапог и копыт раздавался все громче и отчетливей. - Пехота, колья! Пехотинцы подняли с земли двухметровые деревянные пики, оперев их на плечи. Марнид подивился количеству охранявших груз войск. Построенные в колонну, шагали десять отрядов пехоты, между ними волы тянули семь крытых повозок, по отряду конницы было в голове и в хвосте колонны. Еще не успев как следует утомиться, солдаты чеканили шаг, чтобы не получить разноса от сержантов, приставленных к каждой двадцатке. Головной отряд кергитских всадников-перебежчиков внимательно вглядывался в окружавшее конвой темное поле. «Хорошо, что вы подошли к темноте», подумал Марнид. Темнота хорошо скрывала затаившуюся меж деревьев засаду. Медленно, но верно, колонна входила в подготовленную заранее ловушку. Он отсчитывал отряды, проходившие мимо него, готовясь отдать приказ стрелкам. - Один… Два... Три… Четыре… - он поднял руку, - Пять… Пли! – наконец, он дал отмашку. Стрелы и болты посыпались на левый фланг колонны. Родоки остановились не сразу, пехота и повозки наезжали на упавших раненых и убитых товарищей. Лучники били без перерыва, давая время арбалетчикам вновь взвести тугую тетиву в боевое положение. Залп. Еще залп. Солдаты противника падали под редким, но не прекращающимся градом снарядов, летящих из-за деревьев. Сержанты метались от одного конца строя к другому, пытаясь разглядеть засевшую где-то в темноте засаду и вернуть дрогнувших солдат в боевое построение. Благодаря им, паника, охватившая было родоков, прошла очень быстро. Сомкнув щиты, они встали у повозок, закрывая ценный груз, образовав небольшие, но прочные стены. Наемники ожидали залпов из арбалетов, которые могли грянуть в любое время, но их так и не последовало. "Не успели надеть тетиву", подумал про себя Марнид. - Пики! Выставить пики! – вопили сержанты, бегая вдоль строя. Снаряды со стуком и звоном врезались в щиты, впивались в пластины бригантин, пронзали тела и головы противника. - Пехота! – рявкнул Марнид, выводя подчиненный ему отряд из-за деревьев. Остановившись за пару десятков метров от занявшей оборону колонны, строй выставил щиты, закрывая фронт и фланги. - Пики! – конница ринулась на атакующих с головы и хвоста колонны. «Ждать!». Конница приближалась. Клубы пыли взлетали из-под взрывающих сухую землю копыт. «Ждать!». Сто метров. Земля под ногами начала подрагивать. Матрнид оскалился в предвкушении. «Ждать!». Пятьдесят. Земля задрожала уже заметнее от дробного перестука стремительно приближающейся сотни с лишним копыт. «Ждать!». Двадцать. Нервы натянулись, словно канаты. Даже залпы стрел и болтов со стороны леса уже не могли остановить несущуюся лавину. «Давай!». Пехота выставила колья перед собой, уперев их в землю и прижимая сапогами для большей устойчивости. Всадники не успели остановить разгоряченных коней, несущихся уже во весь опор. Колья, изгибаясь, с треском и хрустом разрывали шеи лошадей, вспарывали их животы. Всадники полетели на землю под страшные крики погибающих животных. Завязалась битва. Ночной воздух наполнился звоном стали, треском разрываемой одежды, криками озлобленных противников и стонами умирающих. Родоки начали стягивать пешие отряды к бою. Под непрерывным градом стрел и болтов, в общей неразберихе было выгоднее заставить все еще невидимых стрелков замолчать испытанным методом – подвести своих солдат к вражеским. В этом и была ошибка. Как только пехота, разомкнув строй, ринулась на уступавшую им в численности пешую группу, в тыл их влетела конница, разметав и без того рухнувшее построение. Всадники рубили противника, не давая тому ответить – длинные копья, которыми были вооружены родоки, абсолютно бесполезны, когда противник подошел вплотную. Теряя драгоценное время на то, чтобы достать из ножен короткие мечи, они валились на землю один за другим, с разрубленными или смятыми черепами или погибали, свалившись, под лошадиными копытами. Вскоре, окруженные, родоки побросали оружие и вскинули руки вверх, моля о пощаде. Бой был окончен. Пытавшихся бежать настигла конница, сдавшихся схватили. Связанные, сидели они в окружении пехоты Марнида, понуро гадая о дальнейшей своей судьбе. Наемники считали убитых и помогали раненым. Всего войско Вальдора потеряло пятнадцать человек пехоты и пять конницы. Подойди всадники чуть позже, серьезных потерь было бы не избежать. Вокруг зажглись факелы, их неровный свет вырисовывал пляшущие тени на земле. - Открыть повозки! – скомандовал Вальдор, стирая кровь с булавы. Пологи быстро откинули, и вокруг раздался одобрительный свист. Каждая повозка была наполнена серебром доверху. Если учесть условия заказа, то один такой обоз на весь отряд давал каждому воину немаленькую сумму. - Однако, - Марнид задумчиво поскреб затылок. – Сколько тут? - Много, - усмехнулся капитан, снял перчатку и провел открытой ладонью по холодным серым слиткам. – Ладно, кончайте пленных, хороните наших и выдвигаемся.