Бессмертные

   Коснувшись холодными губами щеки, он опустил тело на землю и, вытащив укол, нежно погладил по руке.    — Мэри Элис… прости меня, — пробормотал он, убирая с её глаз небрежно подстриженные в психиатрической больнице чёрные пряди. Кусать в шею нельзя — короткие волосы не скроют шрам. Неуверенно вздохнув, он поднёс хрупкое запястье к губам и прокусил мягкую кожу. Элис резко вдохнула, но морфий уже подействовал, и она не смогла пошевелиться.    Он огляделся — преследователь ищет её. Кровь девушки одурманила потерянного молодого человека с пустым взглядом и длинными светлыми волосами. Тогда он и признал, что поступает правильно.    Джеймс работал в психиатрической больнице, имея прямой доступ к источнику питания — загадочные исчезновения пациентов не вызывали никаких вопросов. Для своих семей они всё равно были помехой, запрятанной в финансированную государством психбольницу Миссисипи. Ни за одной его жертвой так и не вернулись. Обозначив юную Мэри Элис своей целью, он несколько недель мучил и преследовал её. Джеймс был очень терпелив со своей пациенткой и игрушкой в одном флаконе.    — Куда ты меня… п-принёс? — спросила она. Морфий растёкся по жилам.    Он печально улыбнулся и погладил по щеке девушку, уже ускользающую из реальности в глубокое забытье, которое изменит её навсегда.    — Засыпай, малышка Мэри Элис, засыпай… Проснувшись, ты освободишься от проблем. Они больше не смогут причинить тебе вреда. Никто не сможет, — мягко сказал он. Её прекрасные карие глаза несколько раз моргнули и закатились; яд уже начал распространяться и оказывать действие. Помедлив, он взглянул на хрупкую девочку.    Перед красными глазами промелькнули воспоминания, как невинная, одарённая Мэри Элис страдает в стенах психиатрической больницы. Три года он наблюдал за её мучениями от шоковой терапии, когда её окунали в ледяную воду, били раскалённой кочергой, поили снотворными пилюлями, кололи инъекции, после которых хотелось выпрыгнуть из собственной кожи. Когда Джеймс начал свою охоту, он решил вмешаться. И вот — они здесь.    Юная девочка не заслуживает всех тех страданий. В новой жизни Мэри Элис захочет отомстить; по крайней мере — так должно быть.    Он оттащил её обмякшее тело от дороги и спрятал за рядом дубов, растущих вдоль шоссе. Он сделал всё, что мог, — создал для Элис что-то вроде укрытия, но теперь должен был убираться отсюда.    — Прощай, Мэри Элис, — прошептал он и скрылся в темноте.

***

   Что-то зарычало. Затем загремело. Это что-то неустанно дёргало её за потрёпанную больничную рубаху, безуспешно пытаясь вытащить увесистое тельце из канавы.    От щекочущего прикосновения шерсти к своей руке Элис охнула и, поняв, что это был хвост, отбросила его от себя с довольным «Уф!»    Клочок шерсти отлетел на двадцать футов к деревьям и с отвратительным хрустом приземлился на землю.    Элис открыла глаза.    Села, оглядываясь по сторонам. Лучи утреннего солнца уже пробивались сквозь кроны деревьев, а ленивый ветерок шуршал листьями. Она нахмурилась, опуская идеальные брови.    «Где я? Подождите… Кто я?»    Элис вскочила, слегка расплескав скопившуюся воду в мутной канаве. Её голова с невероятной скоростью моталась из стороны в сторону, а нос втягивал воздух.    «Поблизости есть опасность?»    Чувства отвечали, что нет. Но тогда… Кто она? И почему очнулась в канаве?    Сопровождаемая световыми бликами, девушка вышла на проезжую часть, над которой ещё расстилалась завеса утреннего тумана. Шаг за шагом Элис переставляла ноги, медленно двигаясь вперёд. Разорванная ночная рубашка колыхнулась от лёгкого бриза, резко остановив девушку. Заляпанной тиной и грязью тёмно-белой ткани, усеянной мелкими выгоревшими цветочками, пришёл конец. Элис осмотрела выцветшую тряпицу, что прикрывала единичные участки тела, и заметила кусок пластика на запястье.    Она снова нахмурилась, осматривая драный браслет с письменами.    Попыталась прочесть.    — М-м… Ма-ри… Мари-и… Мэ-рэй… Мэ-ри… Мэри, — с запинкой читала девушка, делая усилие над каждым словом. Она знала, что должна прочесть. — Мэри Э… Эл-л… лэйс… Эл-лэйс… Э-лэйс… Элис. Мэри Элис.    «Значит, я Мэри Элис… Или у меня просто её браслет!» — подумала девушка, звонко хихикнув. Элис подпрыгнула от звука своего смеха, который разнёсся эхом вдоль дороги. Подняв взгляд, она увидела, что по обеим сторонам от шоссе тянется линия дубов, словно уходящая в бесконечность.    — Мэри Элис… Я Мэри Элис! — счастливо воскликнула девушка и снова нахмурилась, не уверенная насчёт приставки 'Мэри'.    «Не знаю, почему… Но мне кажется, что я просто Элис. Элис? Элис. Элис!» — ликовала она про себя.    Элис посмотрела на тонкие бледные пальцы, придерживающие браслет, и быстро сорвала его с безупречной маленькой ручки.    — О-о! — протянула девушка, изучая прелестные розовые коготки и их белые кончики.    Позади зашелестел куст.    «Опасность! Что это? Нужно убираться отсюда… Немедленно!» — визжал внутренний голос. Элис умчалась, разгоняясь до невероятной скорости. Страх преследования тут же улетучился, когда девушка, ускоряясь, скрылась в грязноватой туманной дымке порослей.    С визгом она переходила с бега на прыжки и обратно. Граница леса всё быстрее и быстрее проносилась мимо.    Девушка внезапно врезалась в старый дуб и со стоном поражения осела на землю.    — Ох! — взвыла она, но сразу же прикрыла рот. В ветвях дерева раздался шорох, и Элис молниеносно вскочила на ноги.    «Упс».    А после всё стало происходить как в тумане.    Сознание смешалось и спуталось в непонятном месиве, перед лишёнными смысла глазами и лицом поплыли картинки. Нечёткие изображения сливались в одно пятно: деревья, грязная дорога, канава, в которой проснулась Элис. В видении было трудно разобраться, что вызывало тошноту при попытке сосредоточить образы.    Но всё закончилось так же быстро, как и началось. Элис выпрямилась и глянула через плечо назад, туда, откуда пришла. Пустая дорожная полоса глядела на неё по-прежнему безжизненно. Неуверенными шагами она продолжила свою прогулку, напряжённое тело было готово снова принять странное видение.    И не зря.    Картинки продолжали меняться перед глазами, постоянно останавливая девушку на полушаге и исчезая с лёгким осадком мандража. Длились видения несколько минут и с каждым разом становились длиннее и чётче, хотя и не показывали ничего особенно интересного.    Тогда-то и произошло это.    Взгляд помутнел, видение заполонило собой все чувства.    Миниатюрная темноволосая женщина следовала за двумя мужчинами, втроём они покидали роскошный отель. Один из впереди идущих, темноволосый, повернулся ко второму и протянул ему бумажник.    — Забирай всё, что осталось… Это должно помочь тебе, куда бы ты ни отправился, — тихо сказал он с грустью в красных глазах. Фокус Элис переместился на его собеседника.    Второй мужчина оказался высоким, худым и прекрасным. Вся его кожа была усеяна шрамами в форме полумесяцев, которые особенно выделялись в мглистом свете луны. Красные глаза источали грусть, полную досады и сожаления; светлые волосы свисали на лицо, словно закрывая его от окружающего мира.    — Ты точно не хочешь подкрепиться перед дорогой? — спросила маленькая женщина. У неё были такие же красные глаза, хотя у темноволосой пары оказалось куда меньше шрамов, чем у кудрявого светловолосого мужчины.    — Нет, я больше не могу, Шарлотта. Не могу терпеть… — затих он, опустив печальный взгляд на землю, и засунул — очевидно украденный — бумажник в карман пиджака.    — С тобой точно всё будет в порядке? — уточнил первый мужчина, положив руку на плечо блондина.    Тот кивнул.    — Да, Питер… Всё будет хорошо. Просто… Мне нужно убраться отсюда, попробовать что-нибудь ещё. Я больше не в силах жить с ней.    Мужчина, именуемый Питером, кивнул.    — Я не вправе винить тебя. Отправишься в путешествие?    Снова кивок.    — Да… Не хочу больше кормиться… по крайней мере таким образом. Не знаю, справлюсь ли. Поброжу по миру, вкушу жизнь, как и хотел, прежде чем… прежде чем она нашла меня.    — Понимаю, — согласился Питер. — Во всяком случае ты знаешь, где нас найти, и всегда можешь вернуться. Друг мой, ты спас нам жизни, и мы перед тобой в неоплатном долгу.    Блондин несогласно покачал головой.    — Нет, вы ничего мне не должны. Я рад был помочь. Вот только мне жаль, что вы вынуждены теперь жить столь долго.    — Что ж, ещё увидимся? — с надеждой в голосе спросила Шарлотта.    Улыбка боли коснулась губ блондина.    — Надеюсь, Шарлотта, — ответил он, — надеюсь.    И, развернувшись, умчался. Темноволосая пара обеспокоенно посмотрела друг на друга. Он ушёл.        Элис сделала вдох. Тело ослабло, и к глазам вернулось зрение.    «Что за чёрт? Что эти картинки значат?»    Озираясь по сторонам, Элис пыталась найти источник сего продолжительного и ясного образа, хотя мысли будто подёрнулись туманом. Кем был этот прекрасный блондин с печальным взглядом? И куда он пошёл? Кто такая «она»? Очевидно, это кто-то важный, если ему было больно говорить о ней.    Девушка снова огляделась, не уверенная в своём видении; не то чтобы оно пугало… просто не давало покоя. Что-то в этих движущихся картинках было странное, но знакомое. Элис сжала губы и постаралась сосредоточиться.    Гоняя в голове мысли, она не могла вспомнить ничего до пробуждения в канаве с побеспокоившим её зверем. По собственным следам девушка вернулся в туманную местность, где не так давно очнулась. Но подсказок не оказалось. Разочарование разозлило её. Здесь вообще не было никаких наводок.    Однако подсказка сама пришла в голову. Самые первые картинки показывали, что она вернётся к канаве! Сознание без посторонней помощи складывало пазл воедино. Изображения в голове говорили, что ещё только должно произойти!    Тело напряглось — в сознание снова полезли картинки, ещё более оживлённые, чем прежде. Фермерский дом, из которого доносится соблазняющий аромат, пасущиеся неподалёку коровы, большой амбар и говорящие люди…    «Люди! — выкрикнул разум, когда к телу вернулся контроль. — И что это был за запах? Такой вкусный, что слюнки текут…»    Элис погладила живот. Она голодна? Не понятно. Элис помнила, что такое еда и как её употреблять, но…    Облизнув высохшие розовые губы, она схватилась за горло. Оно горело. Горело ужасно.    Вокруг не было никаких дорожек к фермерским угодьям, коровам или людям с едой.    — Гм! — промычала Элис, разочарованно топая обнажённой ногой.    Стояла она так несколько минут, пытаясь решить, куда отправиться. Пробившиеся сквозь тучи лучики света впервые коснулись кожи.    Испугавшись отразившихся на деревьях и листве радужных бликов, девушка отпрыгнула и припала к земле. Хлопая глазами, посмотрела на свою кожу и поняла, что сияние исходит от неё. Протянув руки к солнцу, Элис радостно заверещала. Они сверкали.    — Какая прелесть, — мурлыкала девушка, поглаживая каменную кожу и восхищаясь мерцающими фацетами. Элис возбуждённо запрыгала, отчего больничная рубашка небрежно заболталась на крохотном тельце.    Она счастливо шагала по грунтовой дороге, наполняясь трепетом от прикосновения солнечного света к рукам и ногам, которое отзывалось сиянием и блеском под любым углом падения.    Это было удивительно.    И ничего бы больше не надо, если бы не разразившийся глубоко в горле пожар, который усиливался с каждой минутой. Продолжая свой бег, Элис огибала, подпрыгивала, перескакивала пыльную местность и по-прежнему изумлялась своей прекрасной коже.    Неужели она всегда так сверкала? И нормально ли это вообще? У неё не было ответов. Это Элис — она бегает и прыгает как балерина с прелестной кожей. Всё остальное не так и важно.    Девушка настолько увлеклась своим скоростным бегом и прыжками, что не заметила, когда дорога закончилась и она очутилась в уже знакомом месте.    Фермерский дом. Амбар. Коровы. Запах.    — Еда? — озираясь вокруг, вслух размышляла она. Огонь в горле усиливался и продолжал наращивать свои масштабы по мере приближения к дому. Коровы на пастбище засуетились, когда Элис, проходя мимо, провела ладонью по забору из колючей проволоки. Скот замычал и припустил галопом от ограды, где стояла девушка.    Она сморщила нос и высунула язык в ответ.    — И вам того же! — взвизгнула Элис и бросила вслед клочок вырванной травы.    Не убирая руки с горла, она несколько раз сглотнула, чтобы унять испепеляющий огонь, который становился всё горячее и горячее. Кожа всё ещё сверкала от солнечного света, отражая танцующие блики от себя. Усыпанная радужными отблесками местность вызывала восторг у девушки.    Москитная дверь дома с грохотом отворилась, и на пороге показалась женщина средних лет с ведром зерна для кур. Она почти сразу же заметила блуждающую по дороге Элис.    — Господи… — вымолвила она, выронив ведро из рук.   Девушка повернула голову, рубиновые глаза тут же покрыла чёрная пелена, а горло запульсировало от обжигающей жажды.    — Хэл! Иди-ка сюда! — крикнула жена фермера через дверь с натянутой сеткой.    Элис пошатнулась от запахов, что исходили от потной женщины, пьянящий аромат заволакивал собой влажный воздух вокруг. Девушка нерешительно замялась. «Почему женщина не сверкает на солнце? И зачем она зовёт кого-то ещё?» Что-то здесь точно не так…    Облизнувшись от запаха вспотевшей миниатюрной женщины, она постаралась отвлечься на свои ноги, когда ей почудилось, что стук сердца, доносящийся из дома, зовёт её. Почему этот звук так манит?    Сердце женщины всё быстрее стучало, отдаваясь отголоском в ушах Элис. Лишь от одного взгляда на существо, которое никак не могло быть обычым человеком, она вспотела ещё сильнее. Маленькая девушка, сверкающая словно пришелец с другой планеты, стояла на подъездной дорожке. Женщина вздрогнула, когда Элис возникла в шаге от неё.    — О! Дорогая, ты напугала меня. Как ты так быстро здесь очутилась? — спросила она, поднеся ладонь к шее. Голодные глаза Элис проследили за перемещением её руки к яремной вене и артериям, пульсация которых только раззадоривала огонь в горле.    Растерянная женщина внимательно наблюдала за Элис и пыталась понять, что значит её взгляд.    Хрупкая с виду бледная девчушка стояла напротив, кожа словно сверкала россыпью бриллиантов. Чёрные зрачки расширены. Больничная рубаха трепещет на ветру.    — Что… Кто ты такая? — с запинкой выдала женщина, отступая назад, к нижней веранде ветхого фермерского домика.    Прежде чем мужчина появился на улице, опьянённая Элис вонзила зубы в шею жертвы. Из раны хлынула алая жидкость, и хрупкое тело начало оседать в сильных руках девушки.    За несколько секунд Элис жадно высосала всю кровь и с глухим ударом отбросила труп на землю.    Мужчина, возникнувший в москитных дверях через несколько мгновений, в ужасе стал задыхаться; взгляд не отрывался от мёртвого тела жены.    — Что за…    Но договорить он не успел.

***

   Элис перебирала скудный гардероб в шкафу на верхнем этаже, осматривая развешанные в нём женские наряды. Одно за другим старомодные платья летели в стороны, не вызывая никаких эмоций, кроме жалости.    — Я не могу выйти в таком виде! — цокнув, сказала Элис сама себе и пробежалась языком по ряду острых зубов. Поникнув головой, она со стыдом вспомнила, что сотворила этими самыми зубами несколько минут назад.    В конце концов Элис выудила из глубин шкафа голубое платьице с заниженной талией и потрёпанным коротким рукавом.    «Сойдёт», — со вздохом подумала она про себя. Платье было велико, но лучшего варианта не нашлось.    Увидев своё отражение в одном из зеркал дома, Элис ужаснулась разорванной и истрёпанной больничной сорочке и клочкам небрежно остриженных волос. Возникало ощущение, что какой-то пьяный мужик решил в темноте сделать ей причёску.    Глаза тоже вызывали ужас. Элис не знала, всегда ли они были такими, но отражение алого взгляда отталкивало и пугало её.    Странный день — ни больше ни меньше. Пробуждение без малейшего понятия кто ты и что ты окончательно выбивало из колеи. Как бы то ни было, Элис могла читать, говорить, узнавала предметы и их названия, она просто потеряла память и не знала, где находится. А реакция жертв дала понять, что в обществе людей ей не место.    Надев платье и скрепив его излишки, девушка пригладила складки и, оглядев босые ноги, достала с пола шкафа чёрные изношенные мокасины. К счастью, они были как раз.    Спускаясь вниз, Элис старалась не смотреть на разбросанные повсюду мёртвые тела. Она не знала, как много людей обескровила в порыве жажды, да и не хотела этого знать.    Рука мёртвого мальчишки сорвалась со стола и стала слегка покачиваться. Элис с широко распахнутыми глазами замерла. Глаза щипали и обжигали слёзы, вопль сорвался с губ, но руки тут же накрыли рот. Пустой и безэмоциональный взгляд прошёлся по неподвижному столу.    Нужно убираться отсюда.

***

   Следующая ошибка произошла буквально через несколько дней. Элис за это время неоднократно заверила себя, что места обитания людей не подходят для неё.    Запахи в лесу изменились, а разожжённый огонь продолжал мучить горло. Но он всё равно был не в состоянии затмить солнце, которое пригревало и, что самое главное, отзывалось множеством бликов на коже. Этот танец радуги не мог наскучить.    «Может, мне всё-таки стоит выйти к людям… Я чую их. Что, если этих людей я не убью? Может… но… они так пахнут… Мне чуждо одиночество. М-м-м…»    Сдирая кору, Элис взгромоздилась на вершину кроны дерева. На горизонте виднелся примостившийся на болотистой почве маленький городок.    «Люди!» — радостно подумала она. Ей требовалось доказать самой себе, что произошедшее на ферме впредь не повторится.    Горло неожиданно вспыхнуло. Элис, вытаращив глаза, схватилась руками за шею и застонала. Горло и нюх предали ещё раньше глаз и ушей — сначала она учуяла людей и только потом услышала.    Справа тянулась дорога, обдуваемая ветрами, которыми и доносился запах. По усыпанному грунту, разваливаясь и пыхтя, ехал старый автомобиль с открытыми окнами, которые позволяли унюхать жертву, прежде чем добраться до неё.    Даже голоса девушек, доносящиеся из салона, не могли образумить Элис, которая всего лишь несколько часов назад поклялась не приближаться к людям.    «Такой приятный… запах. Горло саднит… Стало только хуже. Ещё двое… Ещё двое — и тогда точно всё. Хуже уже не будет, ведь так? Я обязательно остановлюсь. Обязательно. Да», — подумала она и вышла из-за деревьев.    Догнать машину не составило большого труда, убегать было просто бесполезно. Элис юркнула в окно и тут же припала к горлу первой девушки — водителю, — даже не давая той возможности закричать. Её подруга, заметив вампиршу, издала дикий вопль и принялась размахивать руками в тесном салоне автомобиля, словно сумасшедшая.    Из горла Элис донеслось довольное урчание, когда вожделенная кровь попала в рот и сразу улучшила самочувствие.    Через несколько секунд машину занесло в заросли, ветви которых раздробили лобовое стекло в осколки. Элис, увлечённая перекусом, едва ли заметила, что её вместе с добычей выбросило из авто. После аварии двигатель с крахом заглох. Уже через секунду девушка-водитель была полностью обескровлена, а на смену ей пришла компаньонка.    Элис вытащила уже бессознательную жертву из окна боковой двери, расцарапав осколками её кожу, и уложила на землю. Взгляд девушки остекленел при виде восхитительно сочащихся кровью порезов и ссадин.    Элис помедлила, осматривая неуклюжую позу девчонки. Шея изогнулась под немыслимым углом, а тело совсем не шевелилось. Элис, не дожидаясь пока закуска совсем остынет и истечёт кровью, утолила свою жажду.    Девочка была обескровлена ещё быстрей.    C удовлетворённым вздохом Элис села на корточки и слизнула последние капли обеда с розовых губ. Пожар исчез, уступив место чувству вины, которое было в десять раз хуже жажды.    Глаза становились всё больше, пока девушка оглядывалась вокруг. Видавший виды «Форд», перевернувшись несколько раз через кустарники, удручённо развалился у ствола огромного дерева. Внутренняя обивка из кожи бежевого цвета окропилась кровью ран неаккуратно убитых Элис жертв. Оба тела в неестественных позах лежали около неё теряя румянец, тепло и жизнь.    Элис неспешно встала и вытерла подбородок о рукав платья. Невозможно было даже моргнуть. Лица обеих жертв смотрели в её сторону, а при виде застывшего страха в открытых глазах первой девушки нестерпимо захотелось отвести взгляд.    Прикусив губу, Элис опустила взор со странным покалыванием, которое почти обжигало глаза.    «Это… Это моя вина. Они мои ровесницы».    Элис подкралась к первой девушке и положила маленькую ладонь на застывшее безжизненное тело. Склонив голову, она вдохнула запах летнего платья из мягкого хлопка; из горла вырвался незнакомый вопль. Она обречена на одиночество.    «Эти девочки не сделали мне ничего плохого… Они вообще не сделали ничего плохого… Они… Они могли стать моими подругами…»    Элис положила голову на остывающее тело юной особы и дала волю чувствам.

***

   Пытаясь выбросить из головы мысли о фермерских семьях и двух девушках, Элис пробегала несколько дней. Хоть многое и оставалось неизвестным, она знала наверняка, что больше не хочет убивать. Лицо мальчика отпечаталось на подкорке, а безжизненный взгляд въелся в сетчатку глаза.    Сотворённое явно не причислялось к списку добрых дел.    Элис помнила об этом всё время, поэтому старалась не приближаться к городу и главным дорогам. Используя в основном просёлочные пути и болотистые леса, она избегала скопления людей. Стоило кому-нибудь появиться на дороге, Элис пряталась в деревьях и для безопасности закрывала руками рот и нос.    Отчасти она допускала, что не является полноценным человеком. Такие глаза, кожа, зубы и диета однозначно не были свойственны обычным людям.    Прятки и задержка дыхания помогали продержаться несколько дней. Но затем огонь возвращался в горло, и Элис снова начинала терять контроль. Она не отбирала себе жертв и после каждого раза чувствовала себя всё хуже и хуже.    Одинокий могильщик, парень на велосипеде, несколько плавающих в деревенском пруду подростков. После закуски она оставляла их, ужасаясь себе ещё больше.    Как бы быстро Элис ни убегала, как бы высоко ни прыгала, боль наделанных ошибок всюду следовала по пятам, ступая нога в ногу. Один день сравнялся с месяцем.    Однажды девушка случайно наткнулась в поле на фермера, который с помощью мула вспахивал землю. После почти недельной голодовки она с аппетитом набросилась на мужчину, но его кровь утолила лишь малую часть жажды.    «О нет», — с отчаянием подумала Элис и свалилась на вспаханную почву. Мул от страха перед существом стал вырываться и реветь.    Девушка, склонив голову, взглянула на животное. Из-за паники вены в шее напряглись, и кровь в них запульсировала с большей скоростью.    Элис немедля набросилась на мула и быстро прикончила его.    «Ну, это, конечно, не так вкусно… Но и не так плохо… Убийство животных не хуже убийства людей, ведь так?»    Недолго подумав, Элис наконец прозрела. Убийство животных! Да! Вот оно — решение. Девушка радостно запищала и захлопала в ладоши. Проблема решена. Скрывшись из виду, Элис двинулась на запад. Всё стало меняться.

***

   За последние несколько недель Элис нашла ответы на свои вопросы. Прошло как минимум полтора месяца. Дни отсчитывались сами собой, а всё остальное было не особо важно. Время её не касается.    Что более важно — юная Элис признала себя нечеловеческим существом. Среди людей надо вести себя осторожно, задерживать дыхание, если не уверен в самоконтроле. Да, она могла не дышать.    Также девушка открыла для себя другой способ выживания — кровь животных. Неприятная на вкус, она останавливала бушующий огонь в горле, чего вполне было достаточно.    Животные не пугались; не помышляли о быстрой кончине; не вызывали сокрушающих чувств.    Поэтому они и стали оптимальным вариантом.    Можно было предположить по предсмертной реакции людей, что сверкающая на солнце кожа тоже являлась нечеловеческим признаком. К сожалению, она не сияла ночью или в пасмурную погоду, но только тогда она становилась похожа на обычную девушку. Поэтому Элис дожидалась туч, чтобы рискнуть и выбраться в Батон-Руж.    Долгая охота на лесных обитателей и перенасыщение кровью служили подготовкой для любимого дела: разглядывания людей.    Маленькие провинциальные городки по дороге в Батон-Руж давали много возможностей для подсматривания за человеческой жизнью. Элис заглядывала в окна, пряталась за деревьями, заползала на чердаки — лезла всюду, где были люди и их хлопоты.    Разглядывание людей многому научило её. Элис пряталась в отелях с проложенными под ними тепломагистралями и наблюдала за уроками котильона для подростков обычного городка. Это занятие было самым увлекательным и одновременно самым недосягаемым. Она могла бы влиться в этот коллектив.    При возможности Элис могла бы заболтать кого угодно, даже не вздохнув, но она работала над этим. Девушка целыми днями сидела в чужих домах, примеряла и брала одежду, читала книги и журналы, слушала радио. Её едва ли можно было назвать преступницей — она чувствовала свою вину за взлом и проникновение. Всё это забиралось в долг.    Друзей у неё так и не появилось. Несколько попыток заговорить с ровесницами заканчивались всплывающими в памяти образами… ужасными образами убийств девушек. Неловкость и плотно сжатая улыбка на лице всегда встречали редких людей во время ночных прогулок по городу.    А ещё Элис больше узнала о деньгах. Но как их заработать? Мысль о деньгах не давала покоя, ей хотелось обзавестись ими. Но как? Работать нельзя. Нет навыков… Человеческих навыков.    Если охоту на белок, лазанье по деревьям и прыжки балерины можно причислить к умением, то… Да, она обладает настоящим талантом. Однако ни один из этих заманчивых аспектов не мог помочь заработать денег.    Даже Элис казалось банальным так жаждать богатства, но что ей остаётся? Несмотря на все радости, в жизни образовалась пустота, которую надо было чем-то заполнить. Она не могла завести друзей, дом, едва ли владела собой, долгое время находясь в окружении людей. Неужели она не имеет права купить миленькое платьице?    Все проблемы были решены одной ночью, когда Элис решила спрятаться над баром, чтобы понаблюдать за игрой в покер. Лёжа на полу чердака, она подглядывала в щель за партией, развернувшейся прямо под ней. Её очаровывали карты, их шуршание, то, как люди обращаются с ними. C пола чердака она могла предугадать исход игры — стоит только сконцентрироваться, и картинки с результатом сами придут в голову. Всё просто. Но это всё равно не решало проблемы. Как заработать деньги?    После нескольких проигранных партий разразилась драка. Пьяного, пропахшего ликёром мужчину окружили со всех сторон и стали требовать денег. Проигравший был разорён и ничем не мог отплатить своим товарищам. Тогда один стал колотить другого, плевать, бить, а ободранный мужчина собрался пойти в Батон-Руж, где можно было бы найти другой столик с покером. Он твёрдо верил, что сможет отыграть деньги в казино и отдать долг.    Это и привлекло внимание Элис.    «Батон-Руж? Что такое казино? Там тоже есть покерные столики? И там правда можно выиграть деньги?»    Девушка услышала всё, что хотела. Образы новых платьев, обуви, стильных шляпок с обложек модных журналов закружились в голове. Глаза Элис заблестели, когда в сознание полезли уже знакомые целостные картинки. Она видела множество вариантов исхода и разные стратегии, но ничего из этого не показывало желаемого. Со вздохом Элис бесшумно встала и через окно очутилась на улице. Её разум проснулся, хотя и не знал, куда точно надо идти.    У неё появился план. Отправиться в Батон-Руж в казино.

***

   По прибытии в Батон-Руж летний зной уже становился невыносимым. Даже Элис чувствовала жару, хотя её это особо не беспокоило. Ей не нравилась болотистая местность юга, поэтому она дала себе установку после казино перебраться на север.    Путь к Батон-Руж пролегал через просёлочные дороги и леса, и ничего лучше быть не могло. После вечерней охоты Элис расправила платье, пригладила взъерошенные волосы и вышла в люди. Она в жизни своей столько не пила! Но кровь помогла совести удержать контроль.    Девушка пересекала улицы большого города, от раскрывающихся видов её рыжевато-коричневые глаза становились всё больше. Высокие здания, автомобили, дамы в очаровательных платьях, лавки, магазины… Всё это накрывало с головой. Элис сосредоточенно встала в стороне от суетливого тротуара и прикрыла глаза. Сложно было не поддаться искушению бьющихся сердец и влажных тел, но главной целью всё ещё оставалось казино. Прошло несколько секунд, прежде чем водоворот мыслей указал нужную дорогу. Глубоко вздохнув, Элис с довольной улыбкой продолжила прогулку.    Было тяжело бродить по оживлённым улицам, приходилось молча сжимать зубы. Близость с людьми вызывала трудности, но предварительная подготовка — почти двухдневная охота до полного насыщения — развеивала страхи. Жажда мучила, но Элис нашла в себе силы похоронить её в желудке. Новое платье и деньги были куда лучше убийств.    Элис вдохнула и расплылась в широкой улыбке, позабыв об огне во рту и в горле. Всё ушло на второй план. Она нашла казино!    Высокое здание на окраине города с несколькими магазинчиками наверху и броскими вывесками у входа. Экстравагантно одетые мужчины и женщины то входили, то выходили оттуда вместе с зажжёнными сигаретами и запахом ликёра. Двустворчатые двери на входе были распахнуты.    Внутри все пялились на неряшливую причёску и неподходящее по размеру голубое платье фермерской жены. Но Элис было плевать, её беспокоило одно — покер.    Оживлённый джаз разливался по огромному помещению с повисшими в воздухе тяжёлыми клубами дыма элитных сигар и курительных трубок. Женщины танцевали во всём своём блеске, одетые в обшитые бисером платья и туфельки на низких каблуках; стильные причёски были уложены по последнему писку моды. Карты на игровых столах тасовались и передавались с приятным для ушей шуршанием. Игровые автоматы щёлкали и крутились, а натёртые до блеска рычаги выявляли победителей. И из всей этой шумихи самым отчётливым звуком обладали пластиковые фишки, позвякивающие в руках их владельцев.    Фишки означали выигрыш. Фишки означали, что игра продолжается. Фишки означали деньги.    Элис пыталась изучить обстановку вокруг, но любопытство взяло верх, и тогда девушка села за столик. В течение нескольких часов она подбирала гроши на улицах Батон-Руж, но за стол можно было сесть даже с маленькой суммой денег. Толпа встретила Элис странными взглядами, но она, не обращая никакого внимания на людей, заняла своё место.    Несколько вещей уяснились быстро. Во-первых, те мужчины из небольшого городка не были такими уж хорошими игроками в покер. Элис проиграла несколько первых раундов из-за скудных познаний и тогда решила перевести счёт в свою пользу. Не хотелось долго возиться за этим глупым занятием. А во-вторых, стало ясно, что девушка не любит проигрывать.    С концентрацией придут видения, которые и покажут, какие карты необходимы для победы.    Каждый выигрыш приносил всё больше и больше денег и обращал на себя любопытные и недоверчивые взгляды.    — Мисс, вы уже выиграли почти пять тысяч долларов. Где вы научились так хорошо играть в покер? — протяжно сказал рядом сидящий джентльмен.    Элис выложила свой четвёртый фул-хаус. Это будет самой большой ложью в Луизиане.    — Отец любил играть в карты со мной и моими братьями. На ферме больше и нечем развлечься, — спешно проговорила девушка, отводя золотистые глаза.    Мужчина нахмурился, но ничего не сказал.    После трёх часов игры, двух опрокинутых бокалов отвратительного мятного джулепа и семи побед Элис покинула казино с карманами, набитыми деньгами.    Джентльмен за покерным столиком не был единственным, кто желал поболтать.    — Мисс, эти казино портит наше общество! Нельзя поддерживать это! — вопил мужчина, тыча толстой книгой в лицо Элис.    Вскинув голову, она странным образом посмотрела на незнакомца.    — Что это? — спросила Элис, глядя на толстую, разлинованную золотом книгу.    — Библия, дитя моё! Нельзя одобрять сие дурачество! Можем ли мы рассчитывать на твою поддержку, дабы покончить с этими зверствами в нашем процветающем штате Луизианы? — почти прокричал в лицо Элис мужчина, когда та вышла на улицу.    — Зачем вы это делаете? — с неприкрытым отвращением осторожно поинтересовалась девушка. Ведь казино — удивительное место.    — Я евангелист, посланный Господом Богом с целью искоренения этих дьявольских учреждений!    Серьёзное лицо мужчины рассмешило Элис, губы её растянулись в широкой улыбке, и она достала пачки наличных.    — Но почему играем мы? Это даёт нам деньги, — радостно заливаясь смехом, ответила девушка строгому мужчине и ушла.    Так Элис и провернула аферу с покером.

***

   Следующее видение прекрасного светловолосого мужчины пришло во время ночной охоты за городом.    Элис пила кровь лани, когда тело внезапно парализовало. Девушка поперхнулась, отчего алая жидкость потекла по подбородку.    Тёмная аллея, тишина звонко врезается в уши. Это перешло все границы… Он облизывал губы и ждал. Радужка практически почернела, тёмные круги проступили под глазами. Жажда… Сильная жажда.    Он вздрогнул и закрался в тень. Молодой человек прогуливался по аллее и, засунув руки в карманы, насвистывал себе под нос. Воздух шелохнулся, когда он прошёл мимо, и блондин, склонившись, схватился за собственное горло. Это перешло все границы… Прежде чем мужчина смог бы закричать, он вспышкой возник перед ним, затащил в темноту и с притупленным хрустом свернул шею.    От эхом разносящихся переломов глаза зажмурились, а тело мужчины, отпуская жизнь, вяло оседало вниз. Светлые пряди волос упали на глаза, когда губы, спустившись к ещё пульсирующей кровью жилке, вдруг отпрянули от кожи. Вампир сделал глубокий вдох и сглотнул, прежде чем вонзить зубы в хрупкую плоть. Всё слишком затянулось…    Элис вернулась в реальность и, нахмурившись, стёрла кровь с подбородка, которая уже стекла вниз. Мёртвое сердце заныло от видения с участием медового блондина, прекрасного молодого человека, хотя его личность оставалась загадкой. И Элис хотела её разгадать. Его боль, одиночество, красные глаза пробуждали желание схватить за руку и увести от проблем. Он был таким печальным, хотя ключ к счастью находился совсем близко — кровь животных.    После каждого убийства его глаза всё больше мрачнели и затухали. Этот взгляд походил на взгляд убитого мальчика в фермерском доме: обескровленный и безжизненный.    Видения с блондином приходили раз в неделю, показывая, что он кто-то очень важный, ведь иначе бы картинки не всплывали в сознании настолько часто, а если бы и всплывали, то не с ним, так?    «Нет», — подумала она, качая головой, и покончила с ланью. Элис хотела познакомиться с мужчиной, который, очевидно, не желает больше убивать людей. В голове девушка рисовала их встречу, дружбу, как она учит его жить без греха и убийств.    Взглянув на мёртвую тушу в руках, она почувствовала укол совести за убийства; ей казалось, что животные понимают её. Они все постоянно охотятся друг на друга, так какая разница, кто хищник: Элис, медведь или волк? Временами раскаяние всё равно накатывало. В дикой природе это казалось естественным — охотиться на животных; лучше, чем прятаться в аллее и убивать людей. И это помогает потушить горло.    Элис вручную вырыла небольшую яму, положила туда мёртвую ламу, аккуратно засыпала землёй, а сверху накидала палок и листьев, чтобы холм не выделялся из окружающей среды. Вампирша огляделась в поисках довершающего элемента. Нарвав диких фиалок, она сообразила букетик с вкраплениями одуванчиков и положила на вершину могилки. Девушка заправила за ухо один из цветков и, встряхнув с рук землю, поскакала в отель.

***

   Вместе с деньгами открылись новые возможности. Добившись своего, Элис на радостях не знала, как дальше ими распоряжаться. Ей требовалось где-нибудь остановиться, поэтому девушка забрела в самый большой и роскошный отель, который только смогла отыскать, и забронировала комнату на неделю.    С шиком обставленный номер открывал вид на весь город и вызывал трепет в душе. После рвотного извлечения напитков, что были выпиты за игрой, Элис отправилась по магазинам, выстроенным вдоль оживлённой улицы. Бесконечное множество витрин с платьями, туфлями, сумочками, шляпками и пальто… Девушка радостно захлопала в ладоши, чем заслужила несколько насмешливых взглядов.    Но это не волновало Элис, ведь перед ней открывались двери ранее неизвестного шопинга.    Это было чудесно: выбираешь, показываешь пальцем, достаёшь деньги, и вот уже владельцы магазинов обступают тебя со всех сторон в надежде, что именно в их руках окажутся эти заветные десятки и двадцатки. Даже говорить ничего не надо! Всё было просто отлично… Правда, некоторые девушки из магазинов пахли так сладко, что приходилось в большинстве своём не дышать.    Как бы то ни было, Элис быстро смекнула, что лучше приобретёт у продавщицы усыпанный бусинками и сверкающий клатч с витрины, чем убьёт её.    Шопинг и покер, определённо, лучшее, чем можно развлечь себя в Батон-Руж.

***

   Когда Элис вернулась в отель через несколько недель, её внезапно остановил управляющий. Коренастый и полысевший мужчина объяснил, что людям не положено здесь жить. В течение всего времени пребывания Элис постоянно отказывалась от услуг горничной, и он заподозрил, что она пытается переехать сюда на постоянное место жительства. Раздражённая девушка меньше всего хотела привлекать к себе внимание, поэтому ей больше ничего не оставалось, кроме как собрать свой новый компактный чемоданчик и съехать. Куда бы дальше ни пришлось ей отправиться, Элис не хотела оставлять свои вещицы здесь.    А дальнейший путь оставался неизвестным. Скитаясь по лесу, Элис была удивлена однажды столкнуться там с красноглазым мужчиной, чья кожа очень походила на её собственную.    — Я ждал тебя, — сказал он, прислонившись к дереву.    Не зная, чего ожидать от незнакомца, Элис подозрительно уставилась на него.    — Ждал? Ты кто? — с любопытством поинтересовалась она, склонив голову набок.    Мужчина повременил, игнорируя вопрос.    — Что с твоими глазами? Они… — смолк он, приближаясь к Элис и разглядывая золотистую радужку.    — С моими глазами?    — М-м-м… Как у Карлайла…    — Кто такой Карлайл?    — Думаю, твоей следующей остановкой станет Новый Орлеан… Бросить Аро было ошибкой… Мой дар не утратил своей силы, как он грозил.    — Аро?    Незнакомец встал ещё ближе, чуть ли не касаясь Элис.    — Я потратил уйму времени, разбирая тот бардак, что ты, юная леди, оставила после себя в Билокси. Как будто мне это надо! Я просто выслеживаю!    — Бардак?    — Вампир не должен оставлять после себя обескровленные тела! Ты бы их хоть добивала! Молодые… Безрассудные… Обращённые и покинутые… Кто твой создатель? Разве он не обучил тебя всему?    — Подожди… — Элис, округлив глаза, поднесла руку к лицу. — Кто… Кто я?    Мужчина отвернулся и скептически рассмеялся.    — Вампир! Творение Господа! Вампир!    — Я? — уточнила она, окончательно сбившись с толку. — Я вампир?    — Видишь ещё кого-то, кто скачет и сосёт кровь? Кто сверкает на солнце как драгоценность?    — Нет, но… Погоди, как я стала вампиром?    — С катушек можно слететь, общаясь с ней… Они увидят и прикончат меня…    Элис нетерпеливо топнула ногой.    — Ты не ответил ни на один из моих вопросов! — сорвалась она.    Мужчина, взглянув на неё, снова приблизился    — Кто ты?    — Я, моя дорогая, Алистер. И я тоже… вампир, — взмахнув руками, произнёс он. — Будь осторожней, если не хочешь, чтобы тебя поймали.    — Поймали?    Алистер снова рассмеялся и выразил ещё большее презрение, словно не веря в глупость девушки.    — Да! Они накажут тебя за убийства людей и за привлечение к себе внимания! Нужно быть осмотрительнее. Люди не должны знать! Иначе тебе конец… Да, конец.    — Подожди, но как я стала вампиром?    Мужчина сдержанно взглянул на Элис.    — Так ты не знаешь?    — Нет, — сдвинув брови, просто ответила она.    Алистер растерянно запустил руку в волосы.    — Совсем ничего о нас не знаешь?    — Нет! — разозлилась Элис, топнув ногой ещё раз. — Что всё это значит?    — Учись не совершать ошибок. Если убиваешь — прячь тела так, чтобы никто не нашёл. Мы не типичные убийцы, — пробурчал Алистер, потерев подбородок, и отдалился. Движения его были быстрыми и резкими, а со стороны казалось, что он и вовсе трясется.    — А я? Почему я другая? — упорствовала Элис. Раз появилась возможность получить ответы на вопросы, её нельзя упускать.    — Ты совершенно другая, — торопливо ответил Алистер, качая головой. — Ты перестала стареть — какая есть, такой и останешься.    — И надолго?    Мужчина изумлённо взглянул на неё.    — Навсегда, дорогуша, навсегда! — Он покачал головой и с подозрением огляделся. — Я наговорил слишком много. Пора идти. И запомни — держи рот на замке.    После этих слов Алистер исчез. Элис расстроенно выдохнула, уже в третий раз притопывая ногой от злости.    Девушка несколько дней держала свой путь через лес. Она не могла решить, что делать с целой вечностью, как использовать своё бессмертие.    Вблизи предместий Нового Орлеана во время беззаботной прогулки тело стянуло от очередного видения. Элис улыбнулась, предвкушая застать на картинках светловолосого мужчину, но надеждам не дано было сбыться. Перед глазами явились несколько людей, и они тоже были… другими.    Высокий блондин стоял у кровати, на которой лежала женщина с волосами цвета жжёного сахара. Она спала, тело её дёргалось и извивалось, а с губ срывались стоны. В комнату вошёл ещё один мужчина с бронзовыми волосами, на искривлённом лице виднелось напряжение.    — Карлайл, я… должен извиниться перед тобой, — тихо сказал он, украдкой поглядывая на светловолосого мужчину.    Блондин, глубоко погружённый в свои мысли и не сводивший глаз с женщины, вздохнул. Пальцы сцепились в замок. Казалось, что женщина с карамельными волосами просто спит и видит ужасный сон.    — Я лишь хотел спасти её, Эдвард. Мы когда-то были знакомы, и я бы не перенёс её смерть.    — Ты уверен? — осторожно спросил мужчина помоложе.    Карлайл посмотрел на него и уверенно кивнул.    — Да. Она станет прекрасным дополнением для нашей семьи. Я никогда не забуду того доброго лица девочки из Огайо, — ответил он.    — Я просто… не ожидал этого, — крепко сжав губы, ответил второй мужчина. — Но если ты уверен…    — Уверен, — повторил Карлайл и снова опустил вяло-болезненное лицо. — Спи, дорогая Эсми. Ещё немного, — произнёс он, касаясь пальцами её рук. Его чёрные от жажды глаза закрылись.    Мужчина помоложе взял руку Карлайла и провёл его к двери небольшой спальни.    — Тебе нужно поохотиться. Ты слишком… слишком долго ждёшь. Я посижу с ней, обещаю. Она проснётся только через несколько часов.    Блондин с присущей вампирам скоростью покинул комнату, а второй мужчина занял кресло рядом с кроватью и открыл книгу.    Элис вернулась в реальность озабоченная несколькими вопросами. Во-первых, почему женщина спит? Элис знала, что люди обычно спят ночью… Значит, женщина — человек. Во-вторых, если она человек, то почему находится рядом с вампирами? Элис терялась в мыслях, когда на ум пришёл один факт.    У блондина, Карлайла, были чёрные от жажды глаза, но у парня помоложе они были золотистыми, прямо как у неё.    Они пьют кровь животных!    Элис восторженно похлопала сама себе, радуясь, что нашёлся кто-то похожий на неё. Вот только… где они? Картинки показывали милый, уютный фермерский домик. Карлайл говорил что-то об Огайо, однако не упомянул конкретное место. Элис нахмурилась. Надо подождать.    За несколько месяцев стало ясно, что видения показывают события, которые ещё не произошли, и большинство из этих видений уже претворились в жизнь. Странно видеть то, что ещё не осуществилось.    Когда Элис прибыла в Новый Орлеан, она обрадовалась, что город оказался больше и красивее Батон-Руж. Девушка оценила эстетику прекрасных зданий. А спустя несколько дней после прибытия наступил новый год.    Элис сидела на крыше высоко над городом и теребила в руках корону, которую подобрала на улице. Народ радостно завывал и танцевал на улицах, отсчитывая время до полуночи. Как же Элис мечтала присоединиться к веселью…    Ещё вечером её любопытство обострилось, когда девушка украла наполовину пустую бутылку шампанского из кафе. Она, нетронутая, стояла рядом на крыше. Элис рассматривала тротуары, по которым сновали весёлые люди. Налив немного шампанского в руку, вампирша стала изучать искрящиеся и шипящие на гладкой коже пузырьки, что вызывало у неё тихий смех. Хотелось попробовать этот напиток и ощутить его вкус, как ощущают люди, но опыт с мятным джулепом в казино преподал ей важный урок.    Этим вечером Элис неоднократно пыталась вызвать видение с красноглазым блондином, но ничего не выходило. Ей хотелось лишь одного — увидеть его, чтобы хоть как-то скрасить своё одиночество. Почти всё время оно не тяготило девушку, но иногда так хотелось обзавестись приятным собеседником. Оставалось только надеяться, что тысяча девятьсот двадцать первый год поможет Элис найти его и, возможно, трёх потенциальных друзей из фермерского домика.

***

   Спустя несколько недель душной ночью, когда Элис прогуливалась по лесу, размахивая своим чемоданчиком, она поняла, что уже сыта по горло этим влажным воздухом, болотными топями и солнцем юга. Мечтой был север. Во всех видениях, где присутствовали четыре потенциальных друга, погода казалась холодной, что сразу отбрасывало местность Нового Орлеана из теоретически возможных.    Тело замерло, и чемоданчик вывалился из рук. Когда Элис узнала женщину и её намерения, с губ сорвался крик.    Женщина с волосами цвета жжёного сахара босыми ногами ступила на хрустящий снег и заледенелые камни, взгляд её казался невидящим. Руки тряслись, но тело уверенно продолжало двигаться. Холодные ветер хлестал лицо, развевая кудри в разные стороны. Но она этого не замечала, а просто шагала вперёд.    У самого обрыва пальцы ног очутились над невесомостью — тем самым женщина проверяла саму себя. Всхлип сотряс всё тело, глаза крепко зажмурились, не давая выхода слезам.    — Мэттью, — пробормотала она, обхватывая себя руками. Несколько слезинок скользнули вниз по щеке, и затем женщина сделала последний шаг с обрыва.    Элис от ужаса упала на землю. Несмотря на замешательство, скорбь несколько недель не покидала девушку. Если женщина спрыгнула с обрыва, то как она очутилась в кровати фермерского домика с двумя вампирами? Они спасли её? Как?    Чем больше Элис проигрывала в голове эту сцену, тем меньше она понимала.    Встряхнув головой, девушка ещё сильнее запуталась в мыслях.

***

   Шло время, но сохранять лёгкость в походке и улыбку на лице становилось всё труднее. В противовес сверкающей коже, скорости, шопингу, ясновидению появлялись и недостатки.    Вскоре после наступления нового года Элис покинула юг из-за своей неприязни к излишнему солнцу и болоту. Оставались только шопинг и азартные игры, но отшельническая жизнь постепенно высасывала радости и из этих занятий.    Видения не прекращались, примерно раз в месяц в голове мелькали Эдвард, Карлайл и их новый член семьи — Эсми. Элис не была точно уверена как, но она продолжала видеть Эсми даже после прыжка. Девушка предполагала, что Карлайл обратил её в вампира.    Элис коллекционировала отрывки и фрагменты своих видений, а затем снова и снова проигрывала их в своей голове. Небольшой спектакль, который скрашивает долгие и одинокие ночи. Для Элис эти люди уже были важной частью жизни, и она надеялась, что однажды они станут её семьёй.    Девушка остановилась в отеле на берегу Миссисипи. Постоянные переезды надоедают даже таким неутомимым путникам.    Видения светловолосого, напуганного, а к тому же ещё и прекрасного мужчины появлялись всё реже и реже. За последние несколько лет он мелькнул в сознании лишь пять или шесть раз, что очень расстраивало Элис. Она чувствовала, как он всё дальше уходит от неё, стараясь перебороть в себе желание убивать людей. Время от времени блондин посещал своих темноволосых друзей, но никогда не задерживался надолго. Словно он боялся привязываться.    Больше всего на свете Элис хотела найти его, но судьба постоянно разводила их. Девушка продолжала играть, ходить по магазинам и расслабляться в окружении людей. Она изучала их и могла заказывать бесконечное количество чашек кофе, к которым впоследствии даже не притрагивалась, просто чтобы послушать беседы посетителей. Модные журналы, книги и радио очаровывали Элис. В остальное же время она решала, куда отправиться дальше, где выиграть денег и выгодно вложиться в фондовый рынок.    Сквозь пальцы проскользнула ткань, и кожи коснулся шёлк. Элис улыбнулась. Блестящая материя идеально сидела на фигуре и подчёркивала её достоинства. Покрутившись перед зеркалом, девушка стала серьёзной.    — Ох! Я так вам завидую… Это стильное платье прекрасно на вас сидит! — прощебетала продавщица, обхватив лицо руками.    Элис, задержав дыхание, улыбнулась и проигнорировала растущее в горле желание.    — Спасибо, — быстро ответила она, оценивая вид со спины.    Изумрудно-зелёное платье до колен было расшито красивым серебристым стеклярусом, который, свободно свисая, переливался от каждого движения, а лёгкая бахрома на подоле приятно щекотала кожу при ходьбе.    — Беру, — кивнула Элис продавщице.    Молодая девушка забрала платье, и Элис переоделась в прежнюю одежду. Она несколько месяцев жила в заброшенном доме за пределами Лексингтона штата Кентукки и сегодня выбралась в город, чтобы снять деньги с банковского счёта для особенной покупки — машины.    Повсюду таскать за собой чемоданы осточертело, да и висевшие в углу модные платья начинали казаться нелепыми на фоне захудалой гостиной.    Сегодняшний день был особенным. Элис уверена, что где бы ни находилась сейчас её будущая семья, там холоднее. Решимость найти их становилась практически осязаемой. Девушка часто уверяла себя, что эти любящие люди помогут ей найти незнакомого светловолосого мужчину, в котором она так нуждалась. Много раз перед ней являлся дар Эдварда, любовь Эсми, сострадание Карлайла — ну разве они откажут в помощи найти блондина?    — Заходите ещё, мисс Элис! — сказала молоденькая девушка за прилавком, протягивая упакованное в пакет новое платье.    Когда Элис забирала товар, её рука в перчатке, коснулась запястья девушки. Это помогало скрыть холод кожи во время походов по магазинам, к тому же шёлковая перчатка была приятной на ощупь.    Сегодня Элис планировала покинуть Кентукки и купить машину для самого большого путешествия в Нью-Йорк.    Оставалось неизвестным, что девушка будет там делать и как соберёт четыре кусочка пазла своего будущего, но она собиралась сделать это во что бы то ни стало. Дар ясновидения поможет, и тогда одинокое сердце снова оживёт. Пустота печалила Элис, но лишь вера в любовь заставляла её шагать вперёд. Вера в любовь Карлайла, Эсми и Эдварда, а если повезёт, то и медового блондина.    — Спасибо, — добавила продавщица, махнув уходящей Элис. — Хорошего дня!    Вампирша улыбнулась, надевая очки.    — О, безусловно, — произнесла девушка и сверкнула улыбкой. Поправив шляпку на неровно подстриженных волосах, она вышла на улицу. Из-за отсутствия сна каждый новый день становился продолжением предыдущего. И хотя сегодня ничем не отличалось от вчера, Элис надеялась, что всё будет по-особенному хорошо.    Просто потому что она так хотела.