Глава 8.
29 сентября 2016 г. в 16:51
Мы спускались вниз по винтовой лестнице, что огибала дерево множеством колец, пестря белоснежным ступенями. Ни одна из них не скрипнула даже под тяжелой поступью гнома, и стоящая вокруг тишина заставляла волноваться еще больше.
Я сжала в руке вылезший из-под жилета край рубашки и несколько раз глубоко вздохнула, чувствуя на себе пристальные и изучающие взгляды. Мне было страшно. Осознание того, что все то, что я пыталась забыть и скрыть от остальных, раскроется, накатывало с каждым шагом на следующую ступень.
Проходя мимо небольшого источника, который располагался рядом с отведенных под нашу стоянку местом, я зачерпнула ладонями немного воды, смывая кровь с лица, и пригладила влажными руками волосы, убрав их за уши.
Для нас отвели тихое место среди огромных корней деревьев, которые образовывать собой живые шатры, внутри все было готово к нашему приходу.
Я подошла ближе к огромному корню, который возвышался над землей, и провела ладонью по шершавой коре, опуская взгляд на землю, покрытую короткой зеленой травой, и собираясь с мыслями. Я аккуратно присела на корень, осматривая расположившись чуть поодаль членов Братства Кольца. Напряженно поведя плечами, я приготовилась наконец заговорить.
— Я даже не знаю с чего мне следует начать, — негромко пробормотала я.
— С начала, — пробасил гном, устраивая секиру подле себя.
Я подняла на него взгляд и, сглотнув, все-таки начала.
— Я не из этого мира. Знаю, в это сложно поверить, я сам не могла сначала, — тихо начала я, сложив ладони на коленях. — Там, откуда я родом, все по-другому. Эльфы прячутся по лесам или живут в изолированном от людей квартале города. Я была ученицей старейшины клана, который жил в лесах. Я попала сюда скорее из-за своего упрямства и невезучести, — грустно усмехнувшись, я продолжила говорить. — В своем мире я была магом, а после того, как попала сюда, больше не смогла колдовать. Не так давно, когда мы остановились в лесу, я поняла, что магия начинает возвращаться, и управлять ей крайне опасно. Поэтому, я решила, что не должна подвергать опасности Братство Кольца и ушла. Но была поймана эльфами.
Я замолчала, не зная, что добавить, и снова начала перебирать край рубахи. Короткие волосы у виска немного завились и щекотали щеку, я быстро смахнула прядь, стараясь убрать её за ухо, а после осмотрела Братство.
— О какого рода магии ты говоришь? — серьезно спросил Арагорн, глядя на меня своими стальными глазами, словно выискивал что-то. Подумав, что вряд ли смогу толком объяснить природу магии чужого для них мира, я подняла ладонь внутренней стороной вверх, и глубоко вдохнув, зажгла на ладони небольшой огненный шарик, который озарил мою ладонь теплым светом и теплом. Хоббиты пораженно застыли, удивленно выдохнув. Но остальные похоже были не очень поражены или просто не показывали этого.
— На что ты способна? — вдруг подал голос Леголас, смотря на переливающийся в моей ладони огонек.
— Не на так много, как хотелось бы, но несколькими заклинаниями разных стихий и лечением я вполне могу пользоваться сейчас.
— Значит вы не врали, когда говорили, что лечили людей! — уже в открытую улыбаясь мне, произнес Сэм.
— Я лечила эльфов, но, да, — я немного помедлила, всматриваясь в восхищенное лицо Сэма. — Я не врала.
— Ты бы могла оказать нам помощь в походе, — скорее утверждая, чем спрашивая произнес Странник.
Я немного помедлила, но все же решила произнести мысль, которая не давала мне покоя ещё с выхода из Мории.
— Вы не считает меня виноватой в смерти Гэндальфа?
Улыбка с лица Сэма быстро слетела, и он поник, как василек, опустив голову. Мерри ободряюще похлопал его по спине.
— А ты считаешь? — странно понизив голос спросил эльф, складывая руки на груди.
— Я думала о том, что не будь меня с вами, то он бы не задержался… и успел бы уйти.
— То, что случилось, уже не изменишь, но если я хотя бы в половину могу представить твои способности, твоя помощь будет неоценима. Завтра ты покажешь нам то, что ты можешь на тренировочной площадке.
— Я все еще плохо могу контролировать эмоциональные всплески…
— Думаю, ты не превратишь нас в пепел, — так же серьезно продолжил Арагорн, поднимаясь с места. — А сейчас, я думаю, всем нам стоит отдохнуть.
Только лишь Боромир сидел будто сам не свой, побледнев лицом и будто бы осунувшись. Я поднялась с насиженного места и принялась расстилать приготовленную лежанку, под шатром из корней.
С вышины деревьев послышалась грустная песнь на непонятном мне языке, но она словно затрагивала что-то в душе, и на глаза навернулись слезы, но я упорно продолжала тормошить набитую пером подушку, отвернувшись ото всех и забравшись в самый дальний угол нашего жилища. Гном уже расстелив свою лежанку, посапывал, чуть ли не с головой укрывшись длинным для него одеялом. Арагорн, прислонившись к коре начищал свой клинок точильным камнем, задумчиво смотря на острие.
Леголас, уже переодетый в серебристый камзол, остановился на поляне перед шатром и вслушался в в чарующие звуки высоких голосов.
— Плачь по Гэндальфу.
— Что они поют о нем? — спросил устроившийся на корнях Мерри, поднимая голову, будто он мог разглядеть певцов в листве.
— Мне не хватает сил сказать тебе. Мое горе ещё слишком сильно, — Леголас обернулся на мой тихий всхлип в углу, но я утерла скатившуюся слезу рукавом и уселась сверху на одеяло, стягивая сапоги.
— Надо еще придумать песню о том, какие фейерверки он устраивал, — Сэм на секунду замолк, укладывая подушку на место, но продолжил:
— А небеса цвели при нем
Ракетами, как дивный сад,
Где искры, что цветы горят,
И как дракон, рокочет гром.
Я отвернулась от отряда, пытаясь отрешиться от их разговоров, и вскоре уснула, и мне не снилось ничего, что требовало бы волнений. Поэтому, проснувшись после рассвета, я не чувствовала прежней усталости.