Наследница ведьм

      Мир, где Дин был, но существовал отдельно от нее, казался ей чужим и враждебным. Ей не хотелось выходить на улицу, смотреть на небо, видеть людей. Почти все дни она проводила, лежа в кровати, то засыпая, то просыпаясь и бездумно изучая узор на обоях. Она бы с радостью обошлась без еды и позволила себе умереть от истощения, но маленький паразит внутри нее требовал пропитания. И тогда она силой гнала себя вниз на кухню, где доедала оставшиеся в холодильнике запасы еды, с ужасом ожидая, что они закончатся, и тогда ей придется, наконец, выйти на улицу.       Она упрекала себя в том, что ребенок, недавно казавшийся столь желанным, стал ей вдруг совершенно безразличен. Но объясняла это тем, что ей стала безразлична она сама. У нее не было сил ни ходить, ни разговаривать. Что уж говорить о том, чтобы заботиться о ком-то другом.       Телефон не звонил. И лишь после двух суток тишины Эмбер поняла, что забыла его зарядить. Впрочем, эта тишина казалась ей благословением, и она даже порадовалась своей забывчивости. Одиночество и тишина – это всё, что ей сейчас было нужно.             Однако через неделю после ее возвращения, в дверь позвонили. Услышав пронзительный звук звонка, Эмбер лишь еще глубже зарылась под одеяло и подумала, что ничто на свете не заставит ее выбраться из своей берлоги. Но пришедшая в следующий миг мысль о том, что это может быть Дин, мечтающий о примирении, погнала ее вниз. К тому времени посетитель уже не только звонил, но и барабанил в двери, а затем произнес голосом Марты, что никуда отсюда не уйдет, пока Эмбер ей не откроет.       Услышав это, Эмбер застыла на месте, надеясь, что кузина передумает и уйдет, но Марта была не из тех, кто пасует перед трудностями – сказывались долгие годы всевозможного воздержания. Поэтому, не дождавшись ответа, она села в машину и стала давить на сигнал, разнося этот невыносимый звук по всему кварталу. Так что в итоге Эмбер пришлось нарушить свою клятву и открыть дверь магазина.       - Ну наконец! – воскликнула, выбираясь из машины, монашка. – Я уже думала, что мне придется вызывать полицию и опознавать твой труп!       - Я вовсе не труп, - возразила Эмбер, пропуская ее внутрь.       - Но выглядишь очень похоже, - с трудом привыкая к царящему в магазине сумраку, проговорила Марта. – Что тут у тебя происходит?       И она брезгливо провела пальцем по одной из полок, оставив на ней очищенную от пыли дорожку.       - Это пыль, - в подтверждение увиденного произнесла Марта.       - Точно. Не знала, что мы в армии, - ответила Эмбер, чувствуя бесконечную слабость и садясь на стул за прилавком.       - И сама ты выглядишь не лучше своего магазина, - нашла между тем выключатель кузина, отчего яркий свет заставил Эмбер жмуриться, словно какого-то вампира.       - Ты не могла бы выключить его? – умоляюще пробормотала ведьма, но Марту, уже однажды вытащившую сестру из зазеркалья, было не унять. В конце концов, помощь ближнему была ее стезей.       - Я ничего не выключу. А ты сейчас поднимешь свою задницу с этого пыльного стула и пойдешь и умоешься. От тебя же воняет! – возмущенно воскликнула эта бессердечная служительница культа.       - Если такая нежная, то можешь уходить, - пробурчала в ответ Эмбер, но увидев возмущенный взгляд Марты, поняла, что проще будет подчиниться, и потащилась в ванную.       И тут, к собственному удивлению, она обнаружила, что сестра была права. Горячая ароматная ванна с пеной словно придала ей сил и вернула бодрость духа вместе со здоровым аппетитом, который тут же дал знать о себе, когда с кухни донесся запах кофе и тостов.       - Ну, так что у тебя приключилось, что ты решила завалиться в спячку, словно медведь? – спросила Марта, когда Эмбер без пауз прикончила три тоста и выпила большую чашку кофе с молоком.       - Сначала ты расскажи, каким ветром тебя занесло в Детройт? У тебя что, нюх на мои неприятности? – ушла от ответа Эмбер, готовя себя морально к тому, чтобы в первый раз произнести вслух то, что терзало ее душу все эти дни.       - Вообще-то, мне позвонил твой друг Бобби и сказал, что, кажется, у вас с Дином вышла какая-то размолвка, и что тебе может понадобиться родственная поддержка, а сам он в этих делах не специалист. Хотя сильно за тебя беспокоится, - объяснила Марта.       - Милый Бобби… Он всегда будет моим другом, - с нежностью произнесла Эмбер, когда голос Марты вывел ее из задумчивости.       - Так что, насколько всё серьезно у вас с Дином? – спросила она.       - Мы расстались, если ты об этом, - с неожиданной легкостью проговорила Эмбер, и сама удивилась, не ощутив привычного кома в горле. Словно говорила не о себе, а о случайной знакомой.       - Вот и хорошо, - чопорно отпивая чай из кружки, ответила кузина.       - Хорошо? Он бросил меня, Марта! – возмутилась такому хладнокровию Эмбер.       Конечно, сестра всегда недолюбливала Дина, но она же не могла не понимать, насколько он был дорог Эмбер. Или все же могла?       - Я всегда считала, что вы не пара, - не сказала ничего нового Марта.       - Но он бросил меня! – с обидой воскликнула Уайтстоун.       - Что ж, это было ожидаемо. Я поняла, что это произойдет, сразу, как увидела его.       - Ну, спасибо, что предупредила.       - Вообще-то, я постоянно твердила тебе об этом, но ты предпочитала пропускать это мимо ушей.       - Окей, ладно, значит, я сама виновата, - пробормотала Эмбер, возмущаясь про себя хладнокровием кузины. – Но все равно не понимаю, как ты можешь быть настолько спокойной. Я говорю, что моё сердце разбито, что мой ребенок будет расти без отца, а ты лишь повторяешь, как все прекрасно!       - Конечно, прекрасно. Потому что вы все равно расстались бы рано или поздно. А сердце твое мы как-нибудь склеим. И ты со своей внешностью найдешь для ребенка лучшего претендента на роль отца, - ответила Марта и начала убирать со стола посуда.       - Э-э… и как же ты решила склеивать моё разбитое сердце? – слегка опешила от такой решимости ведьма.       - Ну, для начала заберу тебя отсюда, пока ты не поросла мхом и пылью вместе со своим магазином, - ответила эта чертова фея домашнего очага и занялась мытьем посуды.

***

      Так Эмбер снова оказалась в монастыре в Элизабете.       - Кто бы мог подумать, что ведьма с демонами в роду будет зализывать свои раны в монастыре, - думала она, прогуливаясь к окрестностях монастыря по бескрайнему зеленому парку спустя пару недель после переезда.       И тут демон собственной персоной вырос перед ней из-под земли.       - Эмбер! – без всякого приветствия закричала Маргарет (а это была именно она). – Может, объяснишь мне, какого черта ты здесь делаешь?!       - Я здесь временно живу, как видишь. Пока меня не попытаются испугать до смерти, внезапно вылезая неизвестно откуда, - придя в себя после столь внезапного появления прародительницы ответила ведьма.       - Но почему ты не с Дином?! – с искренним возмущением воскликнула Марго.       - Может, потому что мы расстались? Потому что он бросил меня? – потихоньку свирепея, спросила Эмбер. Дин был последним, о ком ей хотелось говорить сейчас, когда она смогла немного собрать себя по кускам при помощи Марты и тихой жизни в монастыре.       - Так это потому, что ты так ничего и не сказала ему о ребенке. Уверена, если бы он знал… - завела свою песню Марго.       - Он бы знал, если бы хотел! – резко оборвала ее Эмбер. – Но он предпочел сбежать в поисках «нормальной» жизни. А мне не нужно, чтобы кто-то был со мной из-за ребенка, из благодарности, из сострадания или чувства вины, а также всей другой чуши, кроме искренней любви!       - Что ж, тогда я сама расскажу ему, что он скоро станем папочкой. Раз у тебя кишка тонка! – не собиралась сдаваться прародительница.       - Только попробуй, Марго, и клянусь всеми святыми, что я убью и себя, и ребенка! Я не шучу! – Сверкнула глазами Эмбер. – Мне не нужна его жалость!       - Правда? – уже не так решительно проговорила демонша. Но, не желая сдаваться, выложила свой последний козырь:       - А что ты скажешь на то, что он снова прибился к своей любимой Лизе, потому что думает, что ее выродок Бен – его сын?       - Что ж, может, так и есть. Может, у него в каждом штате по ребенку, - ответила Эмбер, стараясь не обращать внимания на боль, которой отозвались в груди эти слова.       Вот, значит, какой нормальной жизни он искал. Той чудесной пасторальной картинки из его видения, которое она однажды так опрометчиво подсмотрела. Выходит, для него с тех пор ничего не изменилось, а время с ней, Эмбер, было для него не более, чем передышкой, перевалочным пунктом перед жизнью с той, которая воплощала собой идеал его спутницы…       - Дин однажды обо всём узнает, - тихо проговорила Эмбер, вспомнив, что Марго всё ещё стоит перед ней в ожидании ответа. – Когда-нибудь я сообщу ему, что у него есть сын, который вырос, не зная о том, кто его настоящий отец. И его сердце разобьётся так же, как моё сейчас.       И небо, дрогнув, отозвалось на её слова, рухнув на землю проливным дождём. Финальная песня:

Danny Farrant & Paul Rawson - Cruel Cruel World I won't forgive, I won't forget . I'm not so soft, I'm not so weak behind this It's a cruel cruel world We made a choice, we crossed the line But now I find that there's no time to turn the clock back and rewind It's a cruel cruel world Secrets and lies are etched across your eyes You've got cold cold heart It's a cruel cruel world Turn in your tricks destroyed by the twist of an ice-cold heart It's a cruel cruel world I won't relive I won't regret One empty chamber in my gun there's no undo, the deeds are done It's a cruel cruel world I stand alone in empty space No one to hear me say my lines No one to recognize my face It's a cruel cruel world Secrets and lies are etched across your eyes You've got cold cold heart It's a cruel cruel world Turn in your tricks destroyed by the twist of an ice-cold heart It's a cruel cruel world

Я не прощу, я не забуду, Я не такая мягкая и не такая слабая за этим фасадом. Это жестокий, жестокий мир. Мы сделали выбор, мы пересекли черту, И вот теперь я знаю, что слишком поздно переводить часы назад. Это жестокий, жестокий мир. Секреты и ложь вытравлены на твоих глазах. У тебя холодное, холодное сердце, Это жестокий, жестокий мир. Забирай свои уловки, разрушенные ложью ледяного сердца. Это жестокий, жестокий мир. Я не приду на помощь, я ни о чем не пожалею. Один пустой магазин в моем пистолете, не осталось ничего, что нужно было сделать, всё выполнено. Это жестокий, жестокий мир. Я стою одна в пустоте. Никто не слышит моих слов, Никто не узнаёт моего лица. Это жестокий, жестокий мир.