Тропою ночи

      Семь рассветов миновало со дня окончания вражды между стаями Тонрара и Курука. Пятеро выживших белых волков несколько раз наведались в свой старый лагерь с разрешения нового альфы. Увы, но кроме старого вожака и тел бывших товарищей, они никого не обнаружили. Курук хоть и уцелел, но отказался вступать в стаю Тонрара, говоря, что его гордость не выдержит такого удара. Молодой лидер прекрасно понимал его чувства, поэтому разрешил новым подопечным охотиться для него и раз в день навещать.       Приказ альфы исполнялся неукоснительно – Алу будто умерла для стаи на эти семь ночей. С ней никто не разговаривал, не проводил время, ее просто не замечали, будто ее и не было. Конечно, это не всем давалось с легкостью – многие сердобольные волки, вроде Канги или Са-йяк, кидали на волчицу сочувствующие взгляды, но помочь ничем не могли. Однажды Тонрар заметил, как Толинка, подающая большие надежды молодая охотница, украдкой подвинула дочери Балто кусочек повкуснее. Предводитель не подал виду, что заметил это. Ему и самому было жаль Алу, так как он назначил ей достаточно суровое наказание за, в общем-то, правильный поступок. Но не сделать этого он не мог – нужно было показать стае, что его авторитет непререкаем и если бы он позволил каждому волку свободно действовать за его спиной, то какой из него тогда был бы лидер?       Вожак лежал рядом с Кангой и Кидой, задумчиво жуя зайчатину. Друзья весело болтали, не замечая его отстраненности, пока глава охотников не обратился к нему:       -Да, Тонрар?       -Что? – удивленно переспросил волк.       -Эй, дружище, ты где? Куда устремлены твои мысли? Уж не к тем ли прелестным волчицам? – Канга кивнул в сторону группки из четырех подруг, резвившихся неподалеку, - Неужели ты решил, наконец, обзавестись парой? Одобряю, давно пора!       -Прекрати. Ты несешь какую-то чушь, - поморщился альфа – Никем я обзаводиться не собираюсь, не до того мне пока. Вот настанет весна, тогда и подумаю об этом.       -Ага, к весне-то все они уже заняты будут!       -Уж мне-то вряд ли кто откажет. Быть подругой вожака мечтают многие волчицы, а значит, мне будет из кого выбирать, когда придет время – уверенно заявил Тонрар.       -Как знаешь, но смотри не опоздай! – предупредил его друг.       -Хорошо, я приму к сведению твой совет, - кивнул он, поднимаясь – А сейчас, если вы меня извините, я должен идти. Хочу сделать важное объявление.       -Да? Какое же? – удивился Канга – вожак ни о чем таком ему не говорил.             -Пришло время кое-кого простить, - подмигнул ему альфа и побежал к центру поляны.       Легко вскочив на камень, черногривый волк завыл, созывая стаю.       Волки, оставив трапезу и игры, начали стекаться к нему.       -Моя стая! Прошло семь рассветов, а значит, пора снять наказание с одного из нас. Алу, выйди вперед! – громко произнес он.       Опустив голову, прижав уши и зажав хвост между задними лапами, полукровка медленно подошла.       -Скажи мне, усвоила ли ты свой урок? – вопросил Тонрар так, чтобы всем было слышно.       -Да, - очень тихо произнесла она.       -Я не расслышал, - нахмурился лидер.       -Да, альфа, я усвоила свой урок и больше не повторю этой ошибки! – громко и внятно ответила Алу.       Волк удовлетворенно кивнул:       -Тогда я прощаю тебя и позволяю вновь стать полноценным членом стаи.       -Спасибо. – Волчица припала на одну лапу, демонстрируя свою покорность.       -Сбор окончен – объявил Тонрар.       -Нет! – раздался выкрик из толпы.       «Что? Кто осмелился возразить мне?» - удивленно подумал вожак.       -Кто сказал это? Выйди и покажись, чтобы все тебя видели, если не трусишь! – велел он.       -Я вовсе не трушу и не собираюсь скрываться, - стая расступилась, образуя живой коридор, по которому спокойно прошествовал крупный белый волк. Один.       -По какому праву ты решил перечить мне? – сурово спросил черногривый.       -По такому, что законы стаи позволяют оспорить звание альфы любому взрослому волку. Я бросаю тебе вызов, Тонрар, сын Амарока, и пусть вся стая будет мне свидетелями!       Вожак вздрогнул. Вызов! Он и не думал, что кто-то решится оспорить его главенство, но белый волк прав – раз он и его товарищи теперь в числе его подопечных, он может в соответствии с традициями претендовать на место лидера. А Один-то оказался не промах – хорошо изучил законы своей новой семьи и бросил альфе вызов по всем правилам. Конечно, Тонрар мог не принять его, но тогда он выставил бы себя трусом. Значит, сражение неизбежно.       Я принимаю твой вызов, Один, - кивнул он, чувствуя на себе испытующие взгляды своих волков.       -Когда ты будешь готов? – все таким же ровным голосом, не передающим никаких чувств, поинтересовался белый волк.       -Завтра ночью. Сразу после восхода луны, - решил пока еще вожак.       -Хорошо. Я подожду сколько потребуется. – Один кивнул Тонрару. Этот, казалось бы, простой жест больно уязвил лидера – белый волк обращался с ним как с равным, что лишь подчеркивало его желание встать во главе стаи. Тем не менее, ничего неуважительного в его поведении не было и это оскорбляло еще больше.       Альфа спрыгнул с камня и направился в нору меж корней дерева. Это логово было отведено ему с самого обнаружения лагеря, но он так ни разу и не ночевал в нем, предпочитая свежий воздух и звездное небо над головой. Но сегодня он предпочел спать вдали от чужих глаз. Нет, Тонрар вовсе не боялся сражения, он не раз дрался с Ниджу в прошлом и имел неплохой опыт. Его пугало другое: что будет, если он проиграет? Скорее всего Один изгонит его, а может позволит остаться. Но что будет со стаей? Сумеет ли белый волк стать хорошим вожаком? А вдруг он приведет вверенных ему волков к гибели?       Лидер был также огорчен тем, что его подопечные молчали во время вызова. Почему никто не поддержал его? Даже Канга… Все просто стояли и смотрели на происходящее. Никто даже не подумал вмешаться. Неужели он плохой альфа? Может, на самом деле никто и не питает к нему уважения и почтения? Неужели всем все равно?       О собственной судьбе в случае изгнания Тонрар даже думать не хотел. Он не выживет в одиночку. Стая – его семья. Жизнь без стаи – бессмысленное существование.       Снедаемый такими тяжкими мыслями, черногривый волк забылся прерывистым и беспокойным сном.

***

      Проснулся он днем от того, что кто-то немилосердно пихал его лапой в бок.       Со стоном разлепив глаза, вожак узрел обеспокоенную морду Канги, маячившую на фоне входного лаза.       -М-м, что тебе нужно, чудовище? – проворчал он, сонно моргая.       -Хотел узнать, как ты, - тихо ответил друг.       -Нормально. Узнал? Свободен! – рыкнул лидер, снова опуская голову на лапы и закрывая нос пушистым хвостом.       -Братец, не сердись на меня! – рыжий лег на живот, прижал уши и, тихо поскуливая, подполз к нему – Ну прости, прости меня! Прости, что промолчал вчера! Просто… Это было так неожиданно, что я даже растерялся. Прости меня, Тонрар. Я не хотел, чтобы ты подумал, будто я тебя не поддерживаю. Я всегда на твоей стороне, ты же знаешь! – охотник заглянул другу в глаза. В его взгляде вожак увидел искреннее раскаяние и волнение.       Альфа сердито отвернулся. Но настырный друг не отставал.             -Тонрар? Эй, братец, ну не молчи!       Скрипнув зубами, волк продолжал игнорировать рыжего. А тот все не уходил. Они молча лежали некоторое время, пока Канга снова не позвал его:       -Ты больше не хочешь, чтобы я был твоим другом?       Лидер, опешив, обернулся.       -С чего ты это взял? – удивленно произнес он.       -Я не поддержал тебя. Я молчал, пока Один бросал тебе вызов, и после я тоже не подошел к тебе. Прости меня! Тонрар, мне правда очень стыдно. – Охотник низко опустил голову.       -Эй, я, конечно, сержусь, но не настолько же! Глупый ты глупый! Ты всегда будешь моим непутевым братцем, - альфа подмигнул ему.       Канга улыбнулся.       -Каковы твои планы? Ты будешь драться? – вспомнив о вызове, спросил он.       -А у меня есть другие варианты? – хмыкнул Тонрар – Конечно буду. У меня еще есть время до восхода луны, так что подготовиться я успею. Если, конечно, кое-кто даст мне выспаться.       -Серьезно? Ты можешь спать перед таким важным событием? Да ведь это переломный момент в жизни стаи и твоей собственной!       -Канга, я тебя не узнаю. С каких это пор у меня появилась третья мамочка? – недовольно поморщился предводитель.       -Я просто беспокоюсь о тебе. Ты хороший вожак и хороший друг, мы все можем пропасть без тебя! Нава же специально тебя обучал!       -Откуда ты знаешь, может, Один был преемником Курука? И если бы не эта непонятная хворь, может быть, он сейчас бы правил всем лесом! А мы с тобой и остальными скитались бы в поисках нового дома!       -Ты прав. И все-таки я волнуюсь – что же выйдет в итоге? Кто победит?       -Я и сам хотел бы это знать! – перебил его Тонрар.       -А ведь можно спросить Алу! – осенило вдруг охотника – Она должна знать!       -С чего бы? Она же не ясновидящая! – удивился черногривый.       -А вдруг? Ну давай пойдем к ней и спросим? Может, она сможет как-то помочь?       -Как и самое главное зачем? Поединок должен быть честным! Я не хочу победы обманным путем.       -Братец, ты не развалишься, если мы зададим ей один маленький вопросик. А вдруг она все же знает исход битвы? Может она хотя бы сумеет поднять твой боевой дух, создать нужный настрой…       -Великие духи, Канга, ты же не отстанешь от меня, пока я не соглашусь? – страдальчески вздохнул вожак.       -Ты абсолютно верно меня понял, - просиял друг, вылезая наружу.       Разразившись еще одним тяжким вздохом, альфа все же последовал за ним.       Холодное зимнее солнце больно ударило лидера по глазам, отразившись от снега тысячей ярких искр. Волк на краткий миг зажмурился, а затем осторожно открыл глаза. Охотник стоял рядом, приплясывая от нетерпения. Покачав головой, предводитель все же последовал за ним.       Как и ожидалось, видящая преспокойно спала в самый разгар дня, видя замечательный, о чем свидетельствовала улыбка на ее губах, сон.       Когда Канга толкнул ее лапой, она недовольно заворчала, не желая просыпаться, но устоять перед напором рыжего было невозможно, так что пробуждение оказалось неизбежным. Полукровке пришлось все же разлепить глаза и узреть тех, кто потревожил ее покой.       -Тонрар? – опешила видящая, разглядев, кто перед ней, - Канга?       -Тш-ш, говори тише, все же спят! – шикнул охотник – Мы пришли к тебе по делу.       Алу непонимающе захлопала глазами, но сумела справиться с удивлением и вопросительно наклонила голову.       -Ты же слышала, как Один бросил Тонрару вызов? – спросил Канга.       -Конечно, - кивнула медиум – А я тут причем?       -Я хотел узнать, вдруг ты можешь предвидеть исход сражения? Нет ли каких-либо предзнаменований? Предостережений? – рыжий взмахнул хвостом, подавшись чуть ближе.       -Слушайте, я понимаю, почему вы решили обратиться именно ко мне, но вы сильно заблуждаетесь - я не пророчица и не могу видеть будущее. Мне жаль, но я ничего не могу сделать. – Покачала головой шаман.       -Но ты же знала об уходе карибу! И знала о том, что они не вернутся назад! – возразил красногривый.       -Верно. Но это было спонтанное видение, пришедшее непроизвольно. Я не пыталась нарочно что-то узнать, эти картины просто встали у меня перед глазами! Я могу говорить с духами, я слышу их голоса, но и только.       -Тогда скажи, говорили ли они тебе что-нибудь насчет поединка? – заинтересовался Тонрар.       -Нет. Но я могу спросить их, кого они предпочли бы видеть на месте вожака. Такой вариант тебя устроит?       -Да, спасибо. Но только ты могла бы сделать это ночью, перед сражением? Я хочу, чтобы и Один, и вся стая видели и слышали, как ты общаешься с духами. Иначе мои слова будут звучать неубедительно.       -Хорошо. А теперь, если никто не против, я хотела бы еще немного поспать. Все же день еще!       -Конечно, прости, что потревожил твой сон. – Альфа благодарно наклонил голову. Полукровка вежливо махнула хвостом и вновь закрыла глаза.       Друзья выползли из-под куста, где обосновалась волчица, и направились обратно в логово лидера.       Там, тесно прижавшись друг к другу, волки молча лежали, думая каждый о своем. Тонрар о том, что возможно, это его последний день в этом лагере, рядом с его стаей. Кто знает, может быть, после поединка он будет осужден на изгнание и больше не увидит родных и друзей.       Канга терзался от своего бессилия, ведь он никак не мог помочь другу. Закон есть закон, он не может и не должен быть нарушен. Но вдруг Один окажется плохим вожаком?       Наконец, оба измотали себя тягостными размышлениями, и, стоило им лишь на мгновение склонить голову на лапы, обоих сморил сон.

***

      Луна поднялась над горизонтом, озаряя все вокруг бледным серебристым светом. Вокруг нее альфа заметил светлый ореол. «Скоро похолодает» - машинально отметил он, с удивлением поняв, что его волнуют такие незначительные вещи, а вовсе не предстоящий поединок. Странно, но он не боялся совсем. Его охватило какое-то безразличие, словно ему было действительно все равно, что произойдет в ближайшее время.       Пока еще вожак сидел на камне в центре поляны и задумчиво смотрел в ясное темное небо. Все волки уже проснулись и заканчивали завтрак, ожидая начала сражения.       К камню приблизился Ублар, молодой воин и разведчик, которого Тонрар часто тренировал лично. Между ними не существовало какой-то особой эмоциональной связи как между учителем и учеником, но в целом ладили они неплохо.       -Тонрар, я хотел пожелать тебе победы! – выпалил волк, подходя к лидеру.       -Спасибо, Ублар, - немного удивившись столь неожиданной поддержке, ответил черногривый.       Ученик кивнул и убежал, сам видимо засмущавшись своей открытости. Эти слова подбодрили предводителя, так что теперь он буквально ждал начала сражения.       Наконец, на поляне показался его противник, Один. Белый волк шел неспешно спокойно и уверенно, не глядя по сторонам. Остановившись, он дождался, пока Тонрар спустится и вежливо кивнул. Опять словно равному.       Стая собралась вокруг них, образовав живое ограждение. В пределах этого круга и должен был проходить поединок.       Вожак громко произнес, глядя прямо в глаза своему сопернику:       -Итак, Один, вчера ты бросил мне вызов на основании того, что я принимаю решения, направленные не на благо стаи и даже вредящие ей. Теперь я требую, чтобы ты озвучил свои претензии прямо здесь и сейчас, чтобы все знали, за что ты сражаешься.       -Я поясню: ты приказал своим волкам напасть на лагерь, полный больных и умирающих волков с намерением прогнать их или устроить резню, хотя стая Курука, моя бывшая стая, всегда являлась исконными хозяевами этого острова, на который вы пришли как наглые захватчики. Затем ты ни за что наказал своего медиума, с которой, как я понял, ты даже не советуешься. Между прочим, это очень редкий и ценный дар, принесший бы стае огромную пользу, если бы ты намеренно не отказался от него. Стоит ли мне продолжать? Из всего сказанного ясно, что ты плохой вожак и все, чем ты занят – это лишь удовлетворение твоих собственных амбиций и гордости, ничего более. – Тем самым ровным и практически безэмоциональным тоном, что так раздражал альфу, произнес соперник.       -Ты не прав, - стараясь, чтобы в голосе не зазвучала хорошо скрываемая ярость, возразил лидер, - Все, что я когда-либо делал и делаю по сей день, было лишь для моей стаи. При нападении на лагерь Курука я не собирался убивать без крайней нужды, а Алу была наказана потому что действовала за спиной своего альфы.       -Очевидно, мы не придем к соглашению, - заговорил Один, едва только Тонрар замолчал, чтобы сделать вдох, - Считаю своим долгом тебя проинформировать, что я не собираюсь отказываться от своих слов и все еще намерен драться. Как насчет тебя?       -Аналогично, - коротко отозвался волк – Не будем терять времени.       Последнее слово только сорвалось с его губ, а противник уже бросился в атаку. Черногривый в последний момент отскочил, так что зубы Одина клацнули в опасной близости от его уха, не причинив ему вреда.       Нахмурившись, лидер сам бросился в атаку. Краем глаза он заметил красную шерсть Канги рядом с темной Кидой, белых Армора и Энигму, сидевших рядышком. Наверняка они всей душой желали победы своему товарищу, а не ему. Один снова прыгнул на него, но альфа был готов. Резко затормозив, он уклонился от вытянутых лап и оскаленных клыков противника и успел схватить его зубами за пушистый белый хвост. Тот взвыл от боли и, резко развернувшись, впился ему зубами в бок.       Тонрар рванулся, оставив в зубах соперника клок шерсти, и снова набросился на Одина. Тот встретил его таким же прыжком и они, сцепившись, покатились по земле, отчаянно разрывая друг друга зубами.       Внезапно ухо предводителя полыхнуло болью – это соперник прокусил насквозь тонкую кожу. Не обращая внимания на кровь, сочащуюся из раны, лидер в свою очередь сомкнул зубы на лапе противника, чувствуя во рту знакомый солоноватый привкус.       Вожак был крупнее Одина, но тот имел более крепкое телосложение и был тяжелее, поэтому в итоге повалил Тонрара на лопатки и прижал к земле, силясь добраться до горла.       Умирать прямо сейчас в планы черногривого не входило, поэтому он яростно замахал лапами, пытаясь отпихнуть соперника. Внезапно когти воткнулись во что-то мягкое и глубоко вошли внутрь. Один завизжал от боли, рванулся назад и отскочил, жалобно скуля.       Предводитель поднялся на землю и с удивлением посмотрел на противника – тот метался по кругу, ничего не видя из-за крови, заливающей ему морду. Кровь хлестала из глазницы, выглядевшей ужаснейшим образом. Кажется, Тонрар, сам того не желая, вытащил ему глаз.       Тут, растолкав волков, в круг выскочила Алу. Шерсть на ее загривке стояла дыбом, а глаза стали желтыми, без зрачка и радужки.       -Духи желают видеть его вожаком! – воскликнула она, указывая на альфу.       По толпе волков пробежал шепоток.       -Да кому нужен этот глупый поединок! – Глория бросилась к Одину. В глазах ее читался искренний страх за жизнь друга.       -Значит, решено. Тонрар остается нашим лидером! – выкрикнул Канга.       Остальные поддержали его торжествующим воем.       -Я помогу! - Кида, немного смыслившая во врачевании, бросилась на помощь Одину.       К Тонрару подбежали друзья.       -Ты в порядке? Как ты себя чувствуешь? – Нивиасар взволнованно обнюхивала приемного сына.       -Все хорошо, мам, - улыбнулся он. Конечно, предводитель тоже был ранен – его несчастное правое ухо словно огнем горело, на боку зияла кровавая проплешина, к тому же, он явно свернул коготь. Однако все это мелочи. Главное, он победил.

***

      После битвы вожак, как и полагается, провел волчью песнь. Затем осведомился о состоянии Одина, и, убедившись, что жизни того ничего не грозит, со спокойной совестью ушел отсыпаться. Правда, по пути был перехвачен Кидой, которая, бегло осмотрев его, велела лишь начисто вылизать раны, чтобы не было заражения. Исполнив это приказание, волк, наконец, добрел до логова и провалился в такой желанный сон.       Проснувшись, он почувствовал себя намного лучше. Да, лапа все еще ныла, как и ухо, но боль постепенно ослабевала, так что в целом ему было достаточно хорошо.       Первым дело он направился на поиски Алу. Медиум уже проснулась и теперь радостно каталась по снегу, словно малый щенок, довольно повизгивая. На поляну только-только опускались сумерки, почти все еще спали, так что никто не видел ребячества видящей.       -Эй, - негромко окликнул ее Тонрар.       Она вздрогнула, посмотрела на него и тут же вскочила на лапы, поспешно отряхиваясь.       -Прости, я веду себя неподобающе… - опустив взгляд начала было полукровка, но он прервал ее:       -Все в порядке. Тебе не стоит так меня бояться. Я просто хотел спросить – духи правда указали на меня вчера? Скажи честно.       -Нет, - тихо, но твердо ответила она – Духи не соизволили ответить на мой вопрос. Поэтому я решила вмешаться. Я просто… - шаман замялась.       -Просто что? – заинтересовался лидер.       -Просто не хотела, чтобы ты погиб или был изгнан. Я верила в твою победу, но боялась за тебя, - уверенно отозвалась Алу.       -Ну надо же! – только и смог выговорить черногривый. Он и не ожидал, что Дочь Балто будет о нем волноваться.       -Не пойми меня неправильно, просто ты хороший лидер и я не хотела, чтобы стая тебя лишилась. Вот и все! – поспешно добавила она.       -Спасибо тебе! – искренне поблагодарил ее Тонрар – Знаешь, давай немного прогуляемся. Пойдем в лес, я думаю, нам есть о чем поговорить. К началу Песни успеем вернуться.       -Хорошо, - кивнула она.       Вдвоем они вышли из лагеря, и пошли по неширокой утоптанной тропинке глубже в лес.       Часть пути прошла в молчании. Наконец, когда они отошли на достаточное расстояние, вожак заговорил:       -Знаешь, Один действительно кое в чем прав: я зря недооценивал тебя и твои способности. Это непростительная ошибка и теперь я понял. Алу, я хочу узнать о тебе больше. Расскажи мне, кто ты? Я совсем не знаю тебя и даже не потрудился узнать, хотя ты уже полноправный член моей стаи, моя новая сестра, дочь и подруга. Поэтому пожалуйста, расскажи о себе.       В ее голубых глазах мелькнуло изумление:       -Но с чего вдруг? Раньше ты не слишком мной интересовался! Ведь я же собачонка, не знающая вольной жизни!       -Уела, - вздохнул волк – Понимаешь, Канга и Кида давно говорили мне, что я к тебе несправедлив, но они моим друзья, я знаю их добрые и общительные натуры, а вот раз Один – совершенно посторонний, чужой среди нас, заметил это, значит, я действительно слишком строг к тебе. И он, и Нава, и Курук восхищались твоим даром, говорили о нем как о чем-то важном. Теперь я осознаю, что они были правы, а я ошибался. Я все еще не до конца понимаю, что значит быть видящим, но мне ясно одно – это удивительные способности, которые точно могут сослужить стае хорошую службу.       -Что ж, ты говоришь убедительно. Пожалуй, я действительно кое-что тебе расскажу. – Задумчиво кивнула медиум – Ты думаешь, что я была домашней собачкой до того, как прийти на побережье? Думаешь, меня холили и лелеяли? Вовсе нет. Конечно, я не знала голода и лишений, не умирала от холода, но я не знала, где мое место, где я должна быть. Моя мать – чистокровная собака от носа до хвоста. Когда нам с братьями и сестрами исполнилось по две луны, хозяева моей матери раздали нас по новым домам. Мы, все шестеро, сидели на улице в большой коробке, а рядом стояли наши родители. Человеческие дети подходили, восторгались нами и забирали одного щенка. Взяли всех, кроме меня. Я осталась жить с отцом на старом заброшенном корабле на берегу океана, за чертой города. Конечно, у меня были друзья, я общалась со своей семьей, но мне было очень обидно смотреть, как мои братья и сестры играют со своими хозяевами, проводят с ними время, а потом хвастаются кто и что делал. Когда я подросла, я встретила в лесу человека. Он напал на меня, приняв за волка и желая убить. Тогда-то Балто и рассказал мне правду, что я не собака, а на четверть волк. Это все прояснило – и различия во внешности с братьями и сестрами, и не собачий вой, и большие лапы. В общем, я поняла, что я точно не собака. Но и не волк. И тогда я отправилась на поиски себя, а нашла стаю.       Тонрар внимательно слушал не перебивая. Оказывается, он совсем не знал ее. Что там, даже не потрудился узнать! Зато решения выносил без колебаний. Кажется, ему придется долго заглаживать свою вину.       -Выходит, я действительно был несправедлив к тебе, - вздохнул он, когда она закончила, - Прости меня. Мне так жаль!       Ты не заслуживаешь такого отношения к себе.       -Откровенность за откровенность. Теперь ты о себе рассказывай, - улыбнулась она.       -Что ты хочешь узнать? – изогнул бровь альфа.       -Я хочу услышать о тебе и Ниджу. Он правда твой брат? Что между вами произошло? Почему ты его так ненавидишь?       Услышав имя брата, лидер скривился, словно набрал в рот желчи.       -Правда, - неохотно выговорил он, - У нас одна мать, но разные отцы. Ниджу старше меня луны на четыре.       -А где сейчас ваши родители? – поинтересовалась шаман – Нивиасар я видела, а кто твой отец?       -Нивиасар не моя настоящая мать. Она мать Канги и Аммы, а также многих других волков нашей стаи. Отец Ниджу погиб еще до моего рождения. Не помню точно, что с ним случилось, кажется, олень разбил ему голову или что-то в этом роде. После этого она, уж не знаю, от любви или от одиночества, сошлась с моим отцом, Амароком, и родила меня. Вскоре погиб и мой отец – утонул в море. Ниджу с самого начала ненавидел Амарока, а потом и меня. Мы никогда с ним не ладили, все время дрались и спорили. В конце концов мы отказались считать друг друга братьями, меня взяла на воспитание Нивиасар, а он рос под присмотром Навы. Одно время мы почти не пересекались, но потом Нава решил, что Ниджу более не подходит на роль его преемника и выбрал меня. Собственно, это все. Он ненавидит меня за то, что я занял его место, а я его за то, что он никогда не был мне настоящим братом. Наша мать не прожила долго после кончины моего отца, а Ниджу отказался заботиться обо мне. Так вот я и стал названым братом Канги и подружился с ним.       -Так значит, мы оба судили друг друга, не узнав правды? Великие духи, как же глупо мы себя вели! – воскликнула волчица.       -Ты права. Мы зря враждовали. Поэтому я предлагаю тебе стать моими глазами и занять почетное место медиума стаи. Что скажешь?       -Я согласна. От этого все только выиграют. Знаешь, нам нечего делить. Ты прекрасный вожак, так зачем мне претендовать на это место? У меня свой дар и своя роль, у тебя свой.       -Никто не запрещает тебе давать мне советы. Только прошу, больше не действуй за моей спиной. Договорились?       -Договорились, - улыбнулась она и, зачерпнув лапой снега, бросила ему в морду.       Он зафыркал, отряхиваясь:       -Ну погоди же! Вот я тебе сейчас задам! – Чергногривый бросился за ней, а она широкими прыжками поскакала прочь.       Конечно, он был быстрее и выносливее. А еще дальновиднее, поэтому не забыл смотреть под лапы, в отличие от нее. Очень скоро Алу запнулась, не заметив припорошенный снегом древесный корень, и упала, звонко смеясь.       Подскочив, предводитель навис над ней:       -Попалась?       -Сдаюсь! – воскликнула шаман, прижимая передние лапы к груди и обнажая беззащитный живот в знак повиновения.       Тонрар рассмеялся и, наклонившись, играючи прикусил ее за ухо.       Она почему-то вздрогнула и уставилась на него круглыми как луна глазами.       -Что с тобой? Больно? – удивился он.       -Н-нет. Ничего. Не бери в голову, - полукровка аккуратно вылезла из-под него.       Волк сел рядом.       -Смотри! Аврора! – обрадованно воскликнул он, указывая лапой на небо.       И верно, на черном полотне во все стороны расплескались яркие разноцветные сполохи холодного огня, мерцая и переливаясь.       -Как красиво! – выдохнула Алу – Знаешь, я, наверное, никогда не перестану восхищаться.       -Я тоже. Мне кажется, что я слышу голоса, когда смотрю на Сияние. Как будто еще одна песнь, вроде нашей. Только нашу мы поем сами, адресуя ее духам, небесам, луне и звездам, а эта наоборот, поется ими для нас. Словно ответ на наш зов! Глупо, наверное, так полагать. Ты-то знаешь, когда духи на самом деле говорят с нами, а когда нет. – Лидер искоса глянул на волчицу.       -Знаешь, на самом деле ты абсолютно прав. Это действительно песнь духов. Я слышала что там, среди этих небесных огней, живут души наших близких, покинувших этот мир. Они смотрят на нас и говорят с нами, только мы этого не слышим. Вернее, не хотим слышать. Мы думаем, что те, кто умер, ушли навсегда, но на самом деле они всегда рядом с нами. Они становятся частью природы, живут в ветре, дожде, в каплях росы и снежинках. Они вокруг нас. – Очень серьезно ответила она.       Вожак улыбнулся. Медиум поняла его без лишних слов и сумела успокоить и подбодрить.       -Кажется, нам пора возвращаться, - тихо сказала волчица.       -Как? Уже? – вырвалось у Тонрара.       -Ну да. Раз уж ты остался главным, то и Волчью Песнь тебе начинать, - усмехнулась Алу, втайне польщенная.       -Хорошо. Тогда идем, - отрывисто бросил альфа, поспешно вскакивая. Как бы она не возомнила о себе слишком много!       -Уже бегу, - улыбка, игравшая на ее губах, яснее слов говорила, что она явно уже сделала это.       Проворчав себе под нос нечто вроде: «Самки!», он бросился вперед, не оглядываясь.

***

      Легко вскочив на камень, черногривый предводитель запрокинул голову к небу и громко завыл. К нему присоединились остальные волки, рассевшиеся кругом внизу. Там был и Один, раненный глаз которого был залеплен паутиной и широким пожухлым листом, видимо, выкопанным из-под снега. Не считая этого, он был в полном порядке и, увидев на себе взгляд лидера, низко поклонился, признавая за ним право на более высокий статус. Рядом с ним сидела Глория, изредка обеспокоенно поглядывавшая на друга.       Канга выл, прижавшись к возлюбленной. Темношерстная волчица не возражала, хоть обычно и не любила публичных проявлений чувств.       Около своего логова расположились Таткрет и Тарток, а с ними и Энигма. Она приходилась лучшей подругой покойной матери белых волчат, так что продолжала опекать ее детей до сих пор.       Алу сидела рядом с Квинтом, так близко, что шерсть их смешалась, а тени слились в одну. Удивительно, но этот факт крайне не понравился вожаку, однако тот решил отложить выяснение обстоятельств до лучших времен.       При взгляде на дочь Балто его сердце наполнялось теплом. Они уже не были врагами, как не были и друзьями, но Тонрар был определенно рад, что отношения их наладились и теперь они вместе смогут трудиться на благо стае. Ему определенно очень повезло иметь такую помощницу. Выйдет ли что-нибудь из их сотрудничества, или нет, время покажет. А пока он просто продолжал петь, наполняя своим голосом бездонную чернильную синь ночного неба.