Западня для лисицы

— ...ты все понял? — Ханамия испытующе взглянул на рыжеволосого парня, стоящего перед ним. Ямазаки, а это был он, привалился спиной к дверце машины и лениво перекатывал во рту зубочистку, глядя куда-то поверх собеседника. — Да понял я, понял, — недовольно протянул Хироши, сплевывая на землю. — Найти копа, дать на лапу, проконтролировать Судзуки. Своим толкнуть половину товара за бесценок в обмен на услугу подтвердить, что америкашка покупал все у них. Все ясно, капитан.       Ханамия фыркнул. — Если провалишь дело – ты труп.       Ямазаки метнул на него тяжелый взгляд исподлобья, явно задетый за живое. — Я никогда не проваливал наших дел.       Макото тихо хмыкнул, молчаливо соглашаясь. Ямазаки был именно тем, кому он мог поручить самую грязную, самую криминальную часть плана. Именно беспринципность Хироши делала его таким замечательным союзником. — Все, вали отсюда, — Ханамия засунул оледеневшие руки в карманы. Циклон набирал силу, стремительно затягивая небо, и, если Ямазаки не свалит сейчас, то рискует застрять тут на пару дней. Позволить этому случиться было никак нельзя. — Версию встречи помнишь? — У тебя сломалась машина, и я отвез тебя в онсен, чтобы ты мог погреть свою костлявую задницу. — Ямазаки договаривал уже в машине, пристегивая ремень безопасности. — И еще, Хироши... — Ханамия остановил его, положив ладонь на плечо и крепко сжав. — Мне нужна собственная прачечная. Позаботься об этом. ***       Наорав на тупых девок, которые устроили проблему с его заселением, Макото почувствовал себя несколько лучше. А уж в момент, когда старуха хозяйка со всем почетом проводила его до комнаты, так и вообще прекрасно. Правда, она сказала, что в соседнем номере проживает девушка, которой необходим покой... Макото почувствовал приступ раздражения, но он быстро прошел. Какая ему, в сущности, разница? Он не собирается шуметь и вообще лишний раз светиться на людях, так что ему плевать, кто и где живет.       Приняв горячий душ и немного согревшись, Ханамия решил разобраться с текущими делами. А именно позвонить Мибучи и выяснить, где находится тупая американская сучка, чтобы вернуть ей телефон. Не то чтобы Макото внезапно почувствовал раскаяние, просто это уже было похоже на кражу. А трепать свое имя даже в таком ракурсе парню сейчас было невыгодно.       Посмотрев на старенький телефон в своих руках, брюнет досадливо скрипнул зубами. Надо было записать их разговор с америкашкой на диктофон и торжественно вручить этой курице. Как бы тогда она запрыгала? Или вообще пустить по офису... Жаль только, что мысль слишком поздно пришла. Признаться честно, тупой американец так его выбесил, что Макото все на свете позабывал, пытаясь держать себя в руках и не врезать по его слащавой роже. Надо же, пытаться подкупить его! Его, Ханамию Макото, человека, который сам всегда всех подкупает, шантажирует и заставляет плясать под свою дудку! Вот идиот!..       Бывший спортсмен хрипло рассмеялся своим мыслям. Сейчас вся ситуация больше забавляла, чем злила, но отступать в своей мести он был не намерен. Как паровоз, сошедший с рельс, он пойдет до конца, давя все на своем пути, и заставит америкашку горько раскаяться в своей дерзости. Сломает его.       А затем эту тощую сучку, которая посмела поднять свои руки на него, Ханамию. И лишь тогда, когда оба они станут полным мусором и утащат свои трусливые задницы обратно в Америку, он успокоится.       Когда победа будет абсолютной.       Парень потянулся, разминая шею, затекшие после долго сидения в машине плечи и поясницу до хруста позвонков, и сладко зевнул.       Это будет легко. Ведь однажды он уже ломал ее. ***       Ханамия заметил Рэйко на маленькой веранде внезапно, когда шел к себе после ужина. Не узнать сутулую фигуру с мокрыми темными волосами, собранными в нелепый пучок на макушке, и острые локти, прижатые к бокам, было неожиданно невозможно. Ёшивара пила чай и читала книгу, закутавшись в нелепый плед, и не замечала ничего вокруг.       Спрятавшись в тени перегородки между верандой и коридором, Макото прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Телефон Мибучи не отвечал целый день, и никого из их офиса не было ни в гостиной, ни в купальнях, поэтому Макото был уверен, что он здесь один, но... По какой-то причине эта дура осталась здесь, причем, – тут он не выдержал и тихо рассмеялся, – практически наедине с ним! Нет, тут, конечно, были люди, но Ханамия не брал их в расчет: Рэйко сама не захочет демонстрировать всю глубину отношений между ними, поэтому будет идти у него на поводу, лишь бы не опозориться вновь.       Хотя, с другой стороны, эта дура уже доказала ему свою неадекватность, вцепившись в него в больнице (при мысли об этом на лице Ханамии от злости заиграли желваки), так что следует все же поостеречься и не лезть на рожон. Пока он занят ее ублюдочным женишком, ему не стоит отвлекаться на нее, чтобы не портить свой сюрприз. Пускай расслабится и думает, что она в безопасности, что он успокоился и больше не трогает ее. Он даже может побыть с ней милым... "Это будет забавно", — решил парень и усмехнулся, представив себя любезничающим с американкой.       Наблюдая за Рэйко, Макото невольно проследил путь чашки от столика до ее губ. Несмотря на то, что она сидела к нему спиной, он видел линию ее щеки, тоненькую шейку и выпирающие позвонки. "И он серьезно оценил ее так дорого?" — ядовито фыркнул про себя брюнет. — "Тощая, щуплая, взгляд затравленный… Тупая и бледная, как привидение. Еще и татуировка эта нелепая, которую даже жены якудза боятся себе набивать, а эта дура в онсен с ней приперлась! Как ее пустили сюда вообще? Наверняка хренов очкарик хорошо заплатил...". — Вам помочь? — внезапно раздалось вежливое покашливание за плечом, и Ханамия резко обернулся. Служащая тут же побледнела, увидев его взгляд, но Макото ответил дружелюбно, помахав для убедительности рукой: — Нет-нет, не стоит, милая леди.       Девушка облегченно выдохнула и робко улыбнулась. — Приятного вечера, господин, — церемонно поклонилась она, птичкой порхнув на веранду и подбегая к читающей Рэйко.       Ханамия закатил глаза. И почему все так и прыгают вокруг этой тупой сучки?! ***       Он дождался, когда на землю опустятся сумерки, и постучал в дверь, натянув самую обаятельную из своих улыбок.       Вытянувшееся лицо Рэйко, не ожидавшей увидеть его на пороге своей комнаты, было отличной наградой за все тяготы этого дня. — Доброго вечера, Ёшивара-тян, — низким тягучим голосом протянул Ханамия, шагая внутрь, пока опешившая хозяйка не успела прийти в себя. Быстро оглядевшись, Макото заметил огромную корзину цветов на комоде. Догадаться, от кого этот подарок, было несложно. — Какой миленький букет.       За его спиной пришедшая в себя Рэйко с грохотом захлопнула дверь и развернулась к нему, уперев руки в бока. И Макото даже поверил бы в ее праведный гнев, если бы не трясущиеся руки и закушенные губы. Глядя в эти сверкающие темно-синие глаза, Ханамия почувствовал, как внутри разливается удовлетворение. Все-таки ему не хватало их стычек все эти дни, и что-то в глубине его нутра довольно задрожало в ответ на ее нарочитый гнев. Внутри медленно просыпался азарт. — Что... что тебе здесь нужно? — голос все-таки подвел Рэйко, предательски дрогнув. На ее лице была написана вся буря эмоций, что бушевала внутри нее, и Макото понял – ему нравится видеть, как в ней борются страх и злость, нравится наблюдать за ее бессильной яростью и нравится ходить по лезвию ножа, так и норовя довести ее до крайности. В отличие от нее, сегодня Ханамия был спокоен и вежлив, что удивило и насторожило явно нервничающую от его присутствия Рэйко. Он ощущал себя хозяином положения и был уверен, что выйдет победителем из любой их битвы.       Медленно протянув напряженной девушке мобильный, Макото оттянул широкий ворот свитера, демонстративно обмахиваясь: — Жарко. Я зашел вернуть тебе твою вещь, — с этими словами он без приглашения уселся на разворошенную постель. — Как нога? — Все хорошо, спасибо, — недовольно процедила американка, с опаской наблюдая за Ханамией и сжимая телефон в руке. — Если это все, то... — Что у тебя с лицом? — перебил ее Макото, разглядев в ярком свете ламп едва поджившие царапины. Руки девушки машинально взметнулись вверх, словно в попытке спрятать лицо, но тут же бессильно опустились. — Я... — Рэйко растерялась. Она не была готова говорить на эту тему, и уж тем более с ним. — Не твое дело! — обрубила она, отгораживаясь завесой волос от собеседника. — Очень даже мое, пока я твой куратор, — непререкаемым тоном возразил Макото, подходя к ней и изображая беспокойство. — Прекрати! — отпрянула Рэйко, вытягивая руки вперед и не давая Ханамии приблизиться. Брюнет поморщился, но остановился, складывая руки на груди и хмуро глядя на нее. Игра вновь пошла не по плану. Ёши сделала шаг назад и уперлась спиной в стену, понимая, что больше некуда отступать. — Ты ведешь себя глупо, — сообщил очевидное Макото, замерев на месте. В глубоком вырезе его свитера виднелись ключицы, и каждый раз, когда он двигался, взгляд Рэйко против воли соскальзывал туда, жадно изучая каждый сантиметр белоснежной кожи.       Ханамия заметил это и понимающе подмигнул, изогнув краешек губ в намеке на улыбку. Ёшивара сглотнула, отводя взгляд. — Ты... давишь на меня. Отойди, — прошептала девушка, обхватывая себя руками. В памяти отчетливо всплыло воспоминание о том, как однажды в старшей школе она точно также осталась с ним наедине, в мужской раздевалке, и он точно также припирал ее к стене, а потом... Что было потом, Рэйко вспомнить не успела. — И долго ты так собираешься стоять? — поинтересовался Макото, вырывая Ёши из омута воспоминаний. — Пока ты не сдохнешь, — огрызнулась его подчиненная, совершенно по-девичьи надув губы и показав ему неприличный жест. — Долго придется ждать, — насмешливо осадил ее Ханамия, возвращаясь назад и вновь усаживаясь на постель. — Хотя да, я припоминаю, что ты ждешь... что я сдохну на помойке, так, кажется? — он сделал вид, что задумался.       Рэйко презрительно фыркнула, глубже запахивая кардиган. Хотелось спрятаться, раствориться, пройти сквозь стену – все, что угодно, лишь бы избежать продолжения диалога. Ханамия не хамил, не грубил, и вообще вел себя... нормально, и это выбивало Рэйко из колеи. — Что за очередную игру ты затеял? — с усталой обреченностью спросила она, понимая, что не получит правдивого ответа. Парень, по-хозяйски рассевшийся на ее постели, пожал плечами. — Все наоборот. Надело с тобой играть и тратить время.       Если он ожидал, что Рэйко обрадуется или поверит, то ошибся. Девушка отрицательно покачала головой, намекая, что не верит ни единому его слову, и отошла от стены. — Замечательно. Тогда, быть может, ты покинешь мою комнату? — Ты негостеприимна, — ехидно упрекнул ее Ханамия, даже не удосужившись встать.       Негостеприимная хозяйка сделала вид, что очень занята важным делом, и еще раз указала на дверь. — Просто я ожидаю другого гостя, — высокомерно отбрила Рэйко, кивком головы указывая на выход. — Ну надо же... — с какой-то непонятной интонацией протянул Макото, наблюдая за ее манипуляциями. — Признаться, я задет.       Рэйко замерла. Ей сейчас показалось, или... это был флирт? Что происходит? С чего вдруг Ханамия стал таким добреньким к ней?       Выпрямившись, девушка вперила в куратора тяжелый взгляд, закусив щеку изнутри. — Ты? Задет?       Нужно потянуть время и попытаться понять, чего он хочет. С чего бы ему вдруг флиртовать с ней? Как же надоели ей все эти выверты его извращенного мозга... Хотя... Мог ли он как-то узнать, что утром она вспоминал его поцелуи? Черт, сам факт того, что эти поцелуи были, заставлял ее краснеть. Щеки непроизвольно заалели, и Рэйко попыталась сделать вид, что ничего не происходит. Долбаный Ханамия, принесли же его демоны именно сегодня! — Ну да, — помолчав немного, Ханамия сложил руки на коленях, как примерный мальчик, и лукаво улыбнулся. — Девушка следит за мной в парке, на Фестивале, потом в бассейне недвусмысленно намекает, что была бы не против близости, а сейчас заявляет, что ждет другого гостя, и это... — Я не следила за тобой! — возмутилась Ёшивара, опешив от такого описания событий. — То есть все остальное – правда? — жестко усмехнулся Макото, припечатывая ее железной логикой. — Это было, но... Нет, это не так! — Рэйко окончательно залилась краской, сравнявшись по цвету с помидором. — Ничего я с тобой не желаю! Да проваливай уже отсюда! — девушка зло саданула кулаком по комоду, возле которого стояла. — Как скажешь, — Макото невозмутимо поднялся, и прошел мимо Ёши, почти задев ее плечом. На секунду ее обволокло запахом его парфюма, и она непроизвольно качнулась вслед за ним, бессознательно пытаясь продлить этот миг, и в это мгновение Ханамия резко развернулся. Длинные пальцы сомкнулись на подбородке Рэйко, резко задирая ее голову вверх, и она захлебнулась в серо-зеленой бездне его глаз. — Предупреждаю в последний раз: впредь – не хами мне. Иначе раздавлю.       "Ты и так уничтожишь", — горько подумала Рэйко, глядя на закрывшуюся за Ханамией дверь. Сердце колотилось, как безумное, и несколько секунд ушло на то, чтобы отдышаться – Рэйко и не заметила, как задержала дыхание, пока он говорил. — "Чертов Ханамия...".       В соседней комнате хлопнула дверь.