Similarite

Пытки длились уже вторую неделю, однако де Моле продолжал упорно молчать. Что бы ему ни говорили, как бы его ни запугивали, он не произнёс ни слова, кроме проклятий в адрес французского короля и ассасинов. Тома, самолично вонзивший клинок в грудь тамплиера, которого Магистр ценил превыше всего, изредка приходил, дабы полюбоваться на зрелище пыток. - Крепкий старик, - почти уважительно говорил де Карнейон, но в его глазах горело безумное пламя: больше крови, больше боли и ненависти. - Но всё-таки он сломается. Ассасин знал, о чём говорит: Жак де Моле не был бездушным человеком, даже если иногда им казался; его воля слабела с каждым днём, и один-единственный удар сломает его. Закалённая сталь ядовитых слов пронзит его душу, как клинок пронзает тело, и тамплиер не выдержит. И даже смерть не принесёт де Моле утешения, потому что он будет обречён на вечные скитания в огне и бесконечной пустоте. - Почему ты продолжаешь бороться? - де Карнейон говорит тихо, склоняясь к самому лицу тамплиера, и скалит белые зубы в злобной улыбке. - Ты ведь знаешь, кто тебя предал? Знаешь. Голос Тома искушает, вливается в уши горячими медовыми реками и жжётся не хуже улья с опасными осами. Жак распахивает полуприкрытые глаза и с ненавистью смотрит на врага: - Он не мог! - Магистр верит своему подчинённому. Магистр знает, что предать его могли только худшие из лучших. Не лучший, не любимейший... не Бернар. - Мог. Ведь это он предал тебя, Жак де Моле. - Почему?..

***

Опустошённый де Моле не слушает, как его приговаривают к смертной казни через сожжение. Как еретика, которым Магистр Ордена Тамплиеров никогда не был. Де Моле смотрит на одного-единственного человека, ожидая ответа на все свои невысказанные вопросы. Де Карнейон подходит плавно, словно рысь на охоте. Он смотрит в невидящие глаза, мысленно празднуя свою победу: сломался. На следующем рассвете тамплиера казнят, а потому несколько слов ничего не изменит. - Ты ведь хочешь знать, почему? Тома обнажает клинок у самого лица Жака, едва не царапая иссушенные скулы. - Он никогда не любил тебя, Жак де Моле. Бернар де Краон никогда не был искренним с тобою. А потом, когда он сделал своё дело, я убил его вот этим клинком, поразив в самое сердце. Де Моле молчит, стиснув зубы. Он не хочет верить, не хочет слышать этих слов, но продолжает вслушиваться, утопая в яде. Лишь бы испить до дна. - Не забудь передать ему привет на том свете. - Иди к чёрту, - выплевывает Магистр и отворачивается. До самой казни он молчит.

***

Чтобы собрать все ключи, пришлось немало повозиться, но результат стоил того. Броня самого Тома де Карнейона была сшита словно для Арно, настолько удобной она была. На встречу со смертью Дориан пошёл именно в ней. В груди и в глазах ассасина - пламя. Его горячие злые языки обжигают всех вокруг, кто посмел приблизиться слишком близко к владельцу брони. Бордовый цвет одеяний напоминает кровь, обагрившую революционный Париж. Тома де Карнейон снова жив, снова свободен. И он знает, где спрятался Жак де Моле. В этот раз он доведёт дело до конца, самостоятельно убив Магистра. Его клинок будет сыт. Жермен молчит, глядя, как оседает на пол безвольное тело Элиз де ла Серр. Он хотел обойтись без убийств и без лишних жертв. Он всего лишь пришёл за ответами. Арно улыбается, глядя на врага. С таким же оскалом Тома сообщил Жаку о предательстве в его собственном Ордене. - Почему?.. Они оба знают, о ком идёт речь. Они оба знают ответ на этот вопрос. Слишком поздно.