Жестокие игры

Дневник Дженнифер

      Иногда детские шалости перерастают во взрослые беды. Жаль, что понимаем мы это слишком поздно.       Меня зовут Дженнифер Райт. Мне двадцать лет. Я среднего роста, у меня тёмные волосы до лопаток, зеленые глаза, вздёрнутый нос. Я росла в детском доме. Попала я туда ещё младенцем, из-за матери, что отказалась меня воспитывать. По крайней мере, так мне рассказывали воспитатели. Возможно, тому была другая причина, но я о ней до сих пор не знаю. Но эта история не обо мне.       Мой психолог сказал, что я должна рассказать всё, что случилось за последнее время, начиная с самого начала. Иначе я не смогу говорить и дальше. Могу только писать. Хотя и это у меня получается с трудом. Едва вывожу одну строку, как перед глазами появляются картины произошедшего. Но начнём по порядку.       Итак, эта история началась, когда мне было около четырёх лет. Я уже достаточно долго жила в детском доме. Это было старое двухэтажное здание, находящееся на окраине города, следом за ним начинался лес, в который мы ходили гулять. Территория была огорожена, чтобы дети не потерялись. Специально для нас по всему периметру находились скамейки. В центре находилась беседка, около которой воспитатели разжигали костёр и разрешали нам жарить зефир. Я всегда с нетерпением ждала этого времени, потому что только тогда со мной играли остальные ребята.       Я считала воспитателей своими родителями. Всё было хорошо, так намечалось и дальше. В один из пасмурных дней, каких осенью бывает очень много, перед завтраком, когда мы стояли на зарядке, вышли все воспитатели, что присматривали за нашей группой, а рядом с ними шли девочка и мальчик, опустившие глаза. Они были маленькие, очень худые, с бледной кожей и светлыми волосами. А ещё они были очень друг на друга похожи: одного роста, их волосы были одного цвета, только у девочки они были чуть посветлее, чем у мальчика, а ещё у девочки была родинка над губой.       - Познакомьтесь, ребята, — начала миссис Смит своим приторным голоском, — это Вирджиния и Коул Диксон. Брат и сестра. Они теперь будут жить с вами.       Когда произнесли её имя, девочка подняла на нас свои серые глаза. Я увидела, насколько они полны печали, но Вирджиния, похоже, сама ещё не поняла, куда же она попала. Мы все похлопали, якобы поддержать новеньких. Так у нас было заведено. Ребята присоединились к нам, прошла зарядка, и мы пошли завтракать. Эта странная парочка села за общий стол, отделившись от остальных, словно они не с нами. Когда воспитатели спрашивали что-то у них, они либо кивали, либо мотали головой, не произнося не звука. Я сидела к ним ближе всех и видела, что они даже друг с другом не разговаривали. Девочка смотрела на мальчика, будто спрашивая о чём-то, а он кивал, не отрываясь от тарелки с кашей.       Так проходили дни за днями, новенькие всё так же сидели дальше от остальных, не разговаривая даже меж собой. В такой отчуждённости прошло чуть больше года, брат и сестра ни с кем не общались. Если честно, я ни разу не слышала, чтобы они говорили. Они были очень закрыты. Нас учили рисовать, клеить, вырезать. Для того чтобы кто-то из новеньких начал что-то делать, их нужно было очень долго уговаривать, пока они, сдавшись под нападками воспитателей, не брали в руки карандаш, ножницы или кисточку. Я всегда поглядывала на них с тайной завистью, потому что я вообще ни с кем не общалась, хоть я была и маленькая, но друзья мне были нужны. Я всегда так и ходила одна.       Однажды, когда сошёл последний снег во дворе, и на деревьях начали распускаться листья, нас в первый раз после зимы, вывели погулять. Нас довели до беседки, и мы разошлись, каждый в свою сторону. Я ходила по тропинке, виляющей между деревьев, рассматривала маленькие, только-только появившиеся листочки, когда ко мне подошла Вирджиния. На ней было голубое, изрядно поношенное пальто, что было великовато для её худенького тельца. Я только сейчас заметила, какая Вирджиния красивая, у неё были словно выточенные черты лица, тоненькие губы. Мы смотрели друг другу в глаза. Точнее я думала, что просто смотрели. Я увидела, что её глаза не просто серые, а чуть голубоватые. У неё был завораживающий взгляд. Было такое чувство, что она пыталась мне что-то сказать.       - Как тебя… зовут? — Тихо произнесла девочка через пару минут. Я была немного шокирована. Её немного хрипловатый тоненький голосок выбил меня из колеи. Я думала, она не умеет говорить.       - Я — Дженнифер. — Немного оторопев, всё-таки ответила я.       - Дже… — Было видно, что ей трудно даётся моё имя, и она не может его повторить.       - Зови меня просто Дженни. — Я помогла сверстнице справиться с трудностями и увидела, как на её лице появилась слабая улыбка, которой я до этого момента ни разу не видела.       - Дженни, Дженни… — Словно пробуя что-то новое, раз за разом повторяла она. — А меня зовут Вир…       - Джиния. — Закончила я за неё, она снова улыбнулась, уже смелее. — Давай я буду звать тебя Джинни?       - Хорошо. А почему ты одна? — По слогам проговаривая каждое слово, спросила меня девочка, я пожала плечами. — А давай… дружить?       - Давай! — Не раздумывая, согласилась я, и на лице моей собеседницы снова появилась очаровательная улыбка.       - Пойдём к моему брату? Он там один. — Она взяла меня за руку и повела к скамеечке, рядом с которой на корточках сидел мальчик и что-то чертил на мёрзлой земле веточкой. — Дженни, это Коул. — Он поднял на меня свои стального цвета глаза, а затем перевёл взгляд на сестру. Казалось, между ними было что-то особенное, они будто понимали друг друга без слов. Джинни всё ещё держала меня за руку, а я переводила взгляд с одного на другого и пыталась понять, что происходит.       - Привет, Дженни. — Таким же голосом, что казался ненастоящим, вскоре сказал мальчик и попытался улыбнуться.       - Привет, Коул. — Я улыбнулась ему в ответ.       С тех пор мы дружили, всегда сидели вместе, если группу делили на команды, то мы старались оказаться вместе. В столовой садились рядом. Когда воспитатели видели нас вместе, то не могли нарадоваться. Позже я поняла, что это было из-за нашей необщительности раньше. Но мы очень сильно привыкли друг другу, и нас не могло ничто разделить. Нам было всё равно, что произойдёт, главное — мы всегда оставались рядом и поддерживали друг друга. Я учила их разговаривать, не стесняясь собеседника, а они просто играли со мной и помогали с работой, которую задавали сделать на занятиях в классе. Мы уже не могли друг без друга.       Так весело и беззаботно прошло наше детство.