Ты моя

— Шин-чан опять оставил меня одного в пробке! — уже порядком растрепавшиеся волосы еще пуще взлохматились от неожиданного порыва ветра. Парень уже битый час без устали крутил педали на странной повозке. А его пассажир наглым образом слинял, оставив бедного парня одного под палящим солнцем. Силы были на исходе, безумно хотелось пить. Решив, что Шинтаро на этот раз перегнул палку, Такао припарковал повозку у небольшой забегаловки. Переступив порог, парень невольно стал слегка сутулиться и пригибать голову. Уж больно низкие были потолки. По стенам висели картины и гравюры, японские и корейские вперемешку. Внезапно взгляд его остановился на изящной и милой девушке. Она упорно что-то пыталась достать с верхней полки, но ей это не удавалось. От созерцания такой картины, Такао улыбнулся и подойдя к девушке, достал то, до чего она тянулась. От неожиданности брюнетка вздрогнула и отпрыгнула назад. — Добрый день — парень вежливо поклонился и протянул девушке маленький лакированный кувшин. — Добро пожаловать — проговорила работница на ломаном японском и приняв кувшин, оставила его на одном из немногочисленных столиков — Прошу, присаживайтесь — девушка говорила так мило. Баскетболист невольно начал улыбаться.       Пройдя вглубь зала, Такао сел у самой стены — вскоре девушка прибежала к парню. Принесла меню и спасительный стакан воды со льдом. Для парня он сейчас светился божественным светом. Как только дно стакана коснулось столешницы, парень тут же осушил его. Девушка же шокировано на него смотрела, прижимая маленький поднос к телу. Спустя пару секунд, официантка взяла пустой стакан и побежала опять на кухню. А в это время, парень открыл меню и стал изучать его. Поесть, это была хорошая идея, учитывая то, что ему еще придется ехать до школы, а потом еще пару часов тренироваться. Не прошло и минуты, как девушка поставила перед парнем новую порцию ледяной воды. — Спасибо большое — парень лучезарно улыбнулся. От такого жеста, девчушка смутилась и отвела взгляд. — Вы что-нибудь выбрали? — тоненький мелодичный голосок приятно ласкал слух. — Я буду кимчи, желтую редиску и рамен — баскетболист протянул меню девушке, она поклонилась и направилась на кухню.       Странно, но она так и не вышла. Парень хотел было пообщаться с милой незнакомкой, хотя бы даже узнать ее имя, но она так и не появлялась в дверном проеме. К счастью для нее, посетителей больше не было и, судя по времени, их еще не будет пару часов как точно. Обеденные часы работников закончились, а в такую жару выходить на улицу, чтобы поесть в невзрачной забегаловке, было как минимум глупо.       Чтобы убить время, парень стал разглядывать обстановку. Маленькие столы из темного дерева, хотя скорее это было просто обманом зрения, такого же мотива и стулья, невзрачные лампы, что висели будто отречено от всего интерьера и в довершении всего нежные лилии что одиноко стояли в маленьких кувшинах на каждом столе. От увиденного и учитывая тот факт, что блюда в меню в основном были из корейской кухни, парень сделал вывод, что эта маленькая девушка, как раз из Кореи. Вспомнишь солнце, вот и лучик. Осторожно ступая, девушка несла поднос одной рукой, а второй балансировала, дабы не упасть. Благополучно дойдя до столика с посетителем, официантка стала аккуратно раскладывать блюда и приборы на столе. Закончив с этим, девушка поклонилась и направилась к стойке. Парень же заметил, что она учащенно дышит. Так же он заметил маленькие пятна от соевого соуса на белоснежном фартуке официантки. «Она готовила сама?» — этот вопрос никак не хотел покидать голову Такао. Парень почти съел свой заказ, но все продолжал думать о странной девушке и этом кафе. К слову еда была отменна, особенно кимчи. Такао был большим любителем этого блюда. Пекинская капуста — это самый идеальный овощ для приготовления кимчи, но в тоже время самый капризный. Неправильно сделал маленькую толику чего-то, все, вкус уже не тот. Сколько парень не просил мать приготовить это блюдо, она ни разу не смогла сделать это должным образом. Идеальная балансировка между соленостью и сладостью. Чуть кисловатый от брожения вкус и жгучий красный перец, но так должно быть. А сама капуста была хрустящая и такая сочная. Парень смаковал каждый кусочек. — Спасибо за еду — довольный донельзя, Такао подошел к стойке, чтобы расплатиться. Он решил для себя, что не раз еще сюда заглянет, и когда-нибудь непременно узнает про эту девушку. Пока парень отсчитывал нужную сумму, официантка не сводила взгляда с Такао, она глядела в его глаза. Они напоминали ей холодное осеннее небо. Девушка видела, что он снова заговорил, но его слова долетали до нее издали, будто сказанные в соседней комнате. Не понимая, что делает, Сули, и именно так звали девушку, протянула руку, отвела непослушную прядь с его лба, коснулась виска, погладила по щеке и провела по шее.       Такао умолк на полуслове и уставился на протянутую к нему руку. Девушка смотрела неотрывно. Она лишь откинула со лба волосы, дотронулась до виска и щеки. Прикосновение ее пальцев холодило кожу, как капельки влаги на стакане с ледяной водой.       Такао помнил, как начиналась оборвавшиеся фраза, и мог бы довести ее до конца, да только теперь это потеряло всякий смысл. Они коснулись друг друга, и время слов прошло. До этого прикосновения Казунари и представить не мог, что познает это девушку сегодня, а сейчас его отделяло от этого всего шаг. Они пересекли рубеж, за которым неуместны любые слова. Продолжать беседу было бы нелепостью, как если бы они стали цепляться за старомодные манеры и давно устаревшие обороты. Они вновь прикоснулись друг к другу — медленно, не спеша, будто боялись упустить хоть что-то из того, что обещали последующие мгновения, минуты и часы. Им предстояло ночь за ночью и день за днем открывать и познавать друг друга, они испытают бесконечно многое, но только не это мимолетное незабываемое ощущение от самого первого прикосновения…

***

      Он провел рукой по бедру Сули. Она неподвижно лежала рядом с ним на футоне, в углу комнаты, вся покрытая гусиной кожей, и все так же отрешенно следила за скользящими по ее телу ладонями, становясь участницей, и сторонней наблюдательницей любовной игры.       Сули не знала, что побудило ее откинуть прядь волос. Никогда прежде она не делала ничего подобного. Но ей было ясно, что прикоснувшись к нему, она необратимо изменила ход событий. Ей так же было ясно, что Такао застигнут врасплох, впрочем, как и она сама. Казунари откинул взглядом тесную комнатку. Теперь это его укромное убежище. Теперь весь мир может катиться к чертям — лишь бы он мог оставаться там, где он есть. Такао снова обнял Сули и, целуя ее шею, как бы между строк прошептал несколько слов по корейский. Он очень надеялся, что его произношение прозвучит идеально, будто он знал этот язык всю жизнь. Сули лежала тихо и слушала. Такао, конечно, беспечный юноша, а вот не пожалел времени, столько слов выучил, чтобы производить впечатления на девушек с их страны. Она с улыбкой закрыла глаза, да, она наконец вспомнила, что такое радость.       Прошло несколько часов. Сули бродила по комнате, подбирая одежду, а баскетболист любовался на нее из-под одеяла и тихонько шептал ее имя, с нежностью. Он восхищенно разглядывал ее светлую кожу, две нежные вены, что голубоватыми ручейками сбегали по рукам, тонкие завитки вокруг кофейных сосков, плоский живот с темной впадиной пупка и длинные черные волосы. Такао вспомнил прикосновение уже знакомой ноги, изгиб уже знакомой спины и подумал, что не только познал ее тело сегодня, но и будет день за днем познавать его, совершая все новые открытия в мире ощущений, о существовании которых прежде даже и не знал.       Парень глядел на возлюбленную, примостившись на краю футона. Он принадлежал ей, а она ему. Это было понятно без слов. Они прониклись друг другом, стали единым целом. Мешкая, Сули подошла к парню, а он тотчас заключил ее в объятьях и уткнулся носом в ее живот. — Теперь ты моя…