Мы - чокнутые последствия ошибок судьбы

О последствиях их с Кириллом маленькой шалости Агата даже не подумала. А они, последствия эти, по закону жанра нагрянули оттуда, откуда их совсем не ждали. «Мне сегодня звонила ваша классная», - безо всяких прелюдий и церемоний начала мама за ужином, и уже в тот момент Агата поняла, что всё плохо. Потому что голос матери был поразительно спокоен и серьёзен. А эта комбинация всегда значила лишь то, что за этим затишьем грядёт большая буря. В этот раз она приняла форму очередной нравоучительной лекции, по которым Шевцова так "соскучилась". Вновь в ход шли те же аргументы, что и всегда. Пора браться за ум, готовиться к экзаменам и стремиться к хорошему аттестату, а не вести себя как малый ребенок. Всё это девушка слышала уже много раз в самых разнообразных вариациях, но вот финал маминой тирады стал для неё совсем уж неожиданным. - Как домашний арест?! – широко распахнув глаза, воскликнула Агата, от переизбытка чувств даже вскочившая со стула. – Мам, ну ты чего? Какой домашний арест? Ну это же несерьёзно! Мне не пять лет! Шевцова кинула умоляющий взгляд на отца, который был её последней надеждой, но тот лишь пожал плечами, давая понять, что в этом вопросе идти против воли жены не намерен. Славик же сидел, уткнувшись взглядом в тарелку, и явно не собирался вмешиваться в воспитательный процесс. Предатель! Неожиданно даже для самой Агаты, в глазах защипало от подступающих слёз. Девушка поджала губы, чтобы не расплакаться окончательно и приняла попытку ещё раз достучаться до материнского голоса разума, на этот раз прибегнув к классическому приёму, состоящему из жалобного голоса и взгляда а-ля Кот из Шрека. - Ну мааам! Ну пожалуйста, не надо никакого ареста. Такого больше не повторится! У Верки день рождения на следующей неделе, я не могу его пропустить! – Разумные и не очень аргументы уже подходили к концу, но родительница была непреклонна. Приговор был окончательным и обжалованию не подлежал. Поджав губы от обиды, Агата обвела взглядом членов семьи, задержалась им на маме, будто бы надеялась, что эта последняя попытка пробудить в ней жалость сработает, но на лице у той не дрогнул ни один мускул. За столько лет она, очевидно, наизусть знала все эти уловки и имела непробиваемый иммунитет ко всякого рода жалостливым взглядам, слёзным мольбам и иным хитростям своих детей. Приняв поражение в этой битве, Шевцова плюхнулась обратно на стул и трапезу продолжила уже в полной тишине, не принимая участия в завязавшейся за столом лениво текущей беседе. А потом ускользнула в свою комнату, не дожидаясь пока вскипит чайник. Внутри нее кипела обида. Наказание казалось ей несоизмеримо строгим. Ну подумаешь, устроили водные процедуры. Никто ведь не пострадал, школьное имущество тоже цело за исключением огромной лужи в мужском туалете, но ведь после директорского выговора они и ее убрали. Это же всего лишь маленькая детская шалость! «Интересно, как родители Григорьева отреагировали на звонок классной, он же весь такой из себя правильный... Она ведь не только моей маме звонила?..» - в голове лениво крутились мысли подобного содержания, и у девушки уже не было сил одергивать себя, когда мысль снова приносила напоминание о Кирилле. В конце концов Агата поймала себя на том, что по щекам все-таки потекли слезы. Скатившаяся по коже капелька прочертила за собой влажный след и скатилась в ухо, оставив после себя неприятное ощущение, вынуждая девушку перевернуться на бок. Тихие всхлипы, которые то и дело предательски вырывались наружу, глушила подушка, которую Шевцова прижимала к себе. Темноту комнаты вдруг прорезала полоска желтого света из коридора, но Агата даже не подумала обернуться и взглянуть на визитера. Кто бы там ни был, разговаривать она не хотела. Слышать комментарии по поводу своих слез, впрочем, тоже, поэтому пришлось глубоко вдохнуть и задержать дыхание, надеясь, что этого времени хватит, чтобы незваный гость понял, что его тут не ждут, и удалился. - Эй, Агатик. Спишь, что ли? – раздался в тишине свистящий Славкин шепот. Ответа он не получил. Хоть брат и не был виноват в том, что произошло, но обида на родителей причудливым образом распространилась и на него, тем самым превратив его в глазах Агаты в одного из худших кандидатов для ведения задушевных бесед. Шевцова надеялась, что Слава убедится в том, что она спит, и быстренько слиняет, оставив её в той компании, которая на данный момент её абсолютно устраивала. Компании самой себя. Однако брат слишком хорошо её знал. - Я могу простоять так до тех пор, пока у тебя не закончится воздух. Насколько я помню, сорок три секунды? - Пятьдесят три, - исправила его Агата, делая акцент на первом слове и хлюпая носом. Вытерла ладонью влажную щеку, но так и не развернулась к брату лицом. - Не суть, - отмахнулся парень, и тихие шаги выдали его приближение к кровати. Еще спустя секунда она прогнулась под его весом, а сама Шевцова ощутила тяжесть и тепло чужой ладони, легшей ей на плечо. – Не реви, Агатик. Свет клином не сошелся на твоем домашнем аресте. - Ну конечно, - огрызнулась девушка, - тебе легко говорить. Не ты ведь целыми днями после школы дома сидеть будешь. - Ты тоже не будешь. Вот увидишь, пройдут выходные, мама немного остынет и сменит гнев на милость. *** После выходных ничего не изменилось. Понедельник встретил Агату хмурым небом за окном и еще более хмурым взглядом, которого удостоилось её же отражение в зеркале. От субботнего тепла на улице не осталось ни намека, как будто всё это было мимолётным ярким сном, сгенерированным уже истосковавшимся по летнему теплу сознанием. Шевцова лениво натягивала поверх школьной блузки бордовый джемпер и размышляла о том, что лучше бы субботник и правда был сном. И наказание за него, соответственно, тоже. Несколько раз за выходные Агата пыталась поднять этот вопрос в разговоре с родителями, но выбить себе амнистию ей так и не удалось. И ни обиженно надутые губы, ни вполне разумные аргументы, доказывающие несостоятельность домашнего ареста как способа воспитания, ни жалостливый взгляд ей в этом не помогли. Мама не хотела даже слышать ничего про смягчение наказания. Проступок дочери стал лишним поводом для воспитательных бесед, которые неизменно заканчивались одним и тем же. «Тебе нужно спокойно доучиться этот год без записей в личном деле»… «Нам стоило больших трудов устроить вас в эту школу»… И не то чтобы после этих нотаций Агата терзала себя чувством вины, но повторяющиеся из раза в раз фразы уже настолько ей надоели, что она была готова вести праведный образ жизни и действительно ни во что не вляпываться до конца года, лишь бы только не слушать это еще даже один чертов раз. И в то же время слова матери, до зубного скрежета правильные, пробуждали в девушке зудящее во всём теле дикое желание поступить наперекор. Сделать что-нибудь такое, что показало бы – вот это действительно достойно домашнего ареста. И в такие моменты ей было совершенно плевать, чем все это закончится. В этом противостоянии проходило немало времени. Но здравомыслящая часть её сознания пока вела в этом состязании, вовремя тормозя душевные порывы и не давая Агате наломать дров. - Ну ты чего застряла? Хорош марафет наводить! И так красивая. – Вихрем в комнату ворвался Славик. Уже одетый в куртку и с рюкзаком на одном плече, натягивающий на голову шапку, но всё ещё в носках. И хоть говори ему, чтобы стучал перед тем, как войти, хоть не говори, все равно он продолжал в своём репертуаре. Девушка окинула взглядом фигуру брата и не смогла сдержать смешка, потому что он явно торопился в своих сборах и по случайности напялил на себя разные носки. - Ты бы лучше на себя посмотрел, модник. Или игра в «найди два одинаковых носка» стала теперь непроходимой? Слава опустил взгляд себе под ноги и, чертыхнувшись, ударил себя ладонью по лбу, а потом ускакал к себе в комнату исправлять это модное недоразумение. И одновременно давая Агате ещё пару минут на то, чтобы закончить сборы. Точнее, для начала усилием воли заставить себя переключить мысли на что-то более позитивное, потому что если бы не эти мрачные размышления о том, какие скучные дни впереди её ждут, или, к примеру, о пропуске Веркиного дня рождения, то она давным-давно бы уже собралась. *** На улице неприветливо моросил мелкий дождь, а промозглый ветер так и норовил забраться под воротник куртки. Агата пялилась в мокрый асфальт под ногами, на котором собирались маленькие лужицы, и в карманах куртки сжимала ладони в кулаки в попытке согреть замерзшие пальцы. Погода так и шептала: “ну зачем тебе всё это? Вернись домой, в теплую кроватку под одеяло. Там намного лучше, чем здесь.” Славик пытался разговорить сестру, но своими односложными ответами она так и свела на нет все эти попытки. На вырулившего из-за поворота и зашагавшего в их сторону Кирилла, слишком бодрого для этого вселенски унылого утра, девушка даже не взглянула. - Эй, Шевцова! Привет, говорю, - теперь уже обращаясь непосредственно к ней, Григорьев повторил приветствие и потормошил Агату за плечо. В ответ на это Шевцова рывком скинула его руку и ускорила шаг, увеличивая дистанцию между ними. Сегодня он раздражал её буквально всем. Симпатия, которая было зародилась к нему после визита к директору, казалась сейчас чьей-то неудачной шуткой. Разве можно испытывать симпатию к этому напыщенному индюку? Вон он, сияет как начищенный чайник, и явно не похож на человека, который страдает от полученного наказания. - Что это с ней? - услышала Агата у себя за спиной. И даже приготовилась развернуться и дать брату леща, если он вдруг выдаст в ответ на это какую-нибудь тупую шутку про ПМС или типа того. Но тот, видимо, не желая, чтобы сестра услышала, что-то шепнул другу на ухо и больше этой темы они по пути в школу не касались. Но изменения в настроении Шевцовой заметил не только Кирилл. Поэтому прямо посреди урока русского языка Вера устроила подруге допрос с пристрастием. - Ты чего такая кислая, как будто ящик лимонов съела? - толкнув девушку локтем в бок и отвлекая её от машинального выведения букв в тетрадке ленивым почерком, Софронова наклонилась к самому уху Агаты, а затем выжидающе уставилась на неё в ожидании ответа. Шевцова предвидела этот момент, но так и не придумала, как поступить. Следовало ли сразу сказать подруге, что её визит на день рождения накрылся медным тазом или всё же оставить себе надежду на обратное и просто придумать какую-нибудь чушь про погоду, которая навевает грусть, или ещё какую лирическую фигню, к которой так чувствительна тонкая шевцовская натура. Вот и сейчас этот вопрос встал перед ней ребром. - Помнишь, нас с Кириллом после субботника к директору вызывали? - издалека начала девушка, надеясь, что решение проблемы в процессе разговора придёт само собой. - Ну и ты из-за этого так расстроилась? Да забей! Директриса, конечно, страшно занудные нотации читает, но это совсем не повод впадать в депрессию. - В попытках подбодрить подругу, Вера слишком увлеклась, забывая про то, что они вообще-то на уроке, чем и заработала замечание от учителя и последнее предупреждение перед тем, как они с Агатой пересядут за разные парты. Конечно, эти предупреждения звучали почти каждый урок, но девушки всё ещё сидели вместе. Тем не менее, прежде чем заговорить, Шевцова всё-таки выдержала небольшую паузу, подождав пока преподаватель отвлечётся на что-нибудь другое. - Да причем тут нотации директрисы? Я их столько в прошлой школе наслушалась, что у меня уже иммунитет. - шептала девушка, периодически поглядывая в сторону доски. Там Слава упорно выписывал на доске предложения и выполнял их синтаксический разбор. И пока учитель был увлечён наблюдением за правильностью выполнения задания, риск снова оказаться в поле его внимания значительно снижался. - Вечером маман звонила классная. Ну ту и понесло потом. Короче, я теперь под домашним арестом. Никаких гулянок, походов в гости и так далее. И твой др тоже для меня накрывается, походу. - Может она ещё передумает? - подруга не оставляла надежд, но сама Агата, проведя выходные в бесполезных попытках уговорить мать отменить наказание, уже с трудом верила в подобный исход событий. - Только если вдруг прилетят инопланетяне и перепрограммируют её разум, - постаралась пошутить Шевцова, но фраза прозвучала довольно мрачно. Вкупе с общим её настроением и выражением лица, картина рисовалась весьма и весьма безрадостная. - Значит, я вызову инопланетян, - заверила Вера с такой уверенностью, будто бы действительно была на короткой ноге с зелёными человечками. Агата прыснула со смеху, закрывая рот ладошкой. Вот что значит тяжелая артиллерия! - Ты просто не можешь пропустить вечеринку. У меня такие грандиозные планы на неё!